Гремлин на корабле!

-Кав, посмотри-ка, свежее мясо! – трёхметровая экзекутор в жёлтом костюме пихнула напарницу локтём, призывая обратить на меня внимание. -Эй, мясо, выбирай, «водолаз» или «лётчик»? Мы сегодня добрые! – хищные взгляды с нижней платформы устремились в мою сторону. Я прекрасно знал, что такое «водолаз» и что такое «лётчик». Каждый раз, когда кто-то из солдат заступает на дежурство в отсеке содержания, он должен заплатить за пребывание на территории тюремщиц. Чаще всего заплатить было нечем, поэтому солдаты вынуждены были развлекать хозяек тюрьмы. Как ни сложно догадаться, развлечения были специфическими. Секунды мне оказалось достаточно, чтобы оценить обстановку. Стандартный отсек содержания – стальной коридор, напоминавший червя, являлся зоной содержания особо важных целей и располагался в центре зала. В стенах же располагались многочисленные ячейки для стандартных заключённых. Мостики, оплетавшие «червя», были перекинуты между платформами, по которым и ходили солдаты. Никаких ремонтов и ремонтных бригад, значит, в помещении было достаточно слепых зон, что как никогда играло мне на руку. -Мои госпожи, может, примите вот это и отвалите? – На свету тусклых ламп коварно блеснул металл двух небольших фляг, которые я тут же кинул в сторону гриннирш. Обе фляги оказались пойманы. Одна из тюремщиц с нетерпением, умирающего от жажды, сняла шлем-маску, открутила крышку фляги и стала жадно вдыхать запах гриннирского пойла. -Ладно, будем считать, ты оплатил вход. Правда, сестра? – тюремщица, что так и не сняла шлема, одобрительно кивнула. -Добро пожаловать в нашу маленькую империю, мясо, - экзекутор коварно улыбнулась, пряча флягу за пояс. Теперь, нужно было просто не подавать виду и исполнять роль заводного гриннирского дурачка. Я чувствовал себя придурком, честно. Моя цель находилась всего в нескольких шагах от меня, достаточно было протянуть руку, чтобы дотронуться до стены автономной камеры содержания. Металлические пластины, по которым дежурные и обходили камеру, были многоуровневыми, в случае чего, меня даже не сразу бы заметили, попытайся я проникнуть внутрь. Но обшивка двухсантиметровой толщины губила такой план на корню. Так близко и так далеко. Ещё и тэнно в любой момент могли спутать все карты. Глупый марш вокруг камеры спровоцировал появление дурных мыслей. Я всерьёз начал задумываться о варианте «вырезать всех к чертям и свалить», но это было бы слишком уж глупо. Ликвидировать за минуту невидимости охрану в замкнутом помещении? Даже не смешно. Да и Красотке такое бы не понравилось… Какое же облегчение я испытал, когда прошёл очередной поворот и увидел двух мирно посапывающих тюремщиц. Они таки решились выпить ту дрянь, что я им подсунул. Вы не подумайте, я ни на секунду не сомневался в своём плане, просто мысли о тэнно несколько выбили меня из колеи. Разумеется, на посту пить нельзя никому, и всё же, если экзекуторы делают это незаметно, никто проверять во время перелёта не будет. А сказать, никто не скажет - все солдаты проходят через дежурство раз за разом, и жизнь каждому дорога. Другое дело, когда тюремщицы так напиваются, что засыпают. И командиры это заметят и дежурным славный отдых, так что будить тюремщиц никто и не собирался. Наоборот, солдаты, решили развалиться прямо на полу, завидев, что экзекуторы их больше не побеспокоят. К сожалению, мыслей о сне ни у кого и в голове не было, меньше всего дежурные хотели оказаться спящими, когда гриннирши проснутся. Наконец, я дошёл до нужного мне места, и можно было приступить к работе. Сделав измождённый вид, я облокотился на стену камеры содержания и свесил голову, а руки, скрестив, сунул в подмышки. Такая маскировка подходила идеально. Не вынимая руки из подмышки, я вытащил из внутреннего цифрового кармана небольшое устройство, размером с палец. Закрепил продолговатый цилиндр на стене и стал прислушиваться к приглушённым звукам работы плазменной иглы. Десять, девять, восемь… наконец, раскалённая гильза иглы отправилась в кармашек для «не оставленных улик». Теперь пришла очередь «зубочистки», суть – простая металлическая палочка, чтобы проверять, насколько игла углубилась. Плазменный патрон исполнил свою роль, оставив в стене незаметную сквозную дырочку. «Зубочисткой» вычистил дырку и всё тем же незаметным движением отправил её в тот же карман для мусора. Теперь настала очередь воздавать славу всем богам и тварям, пришло время «змейки». Короткий жёсткий провод с магнитной головкой, предназначенный для манипуляций с внутренностями электро-систем. Мой промах, «змейка» была у меня одна, а дырка, в которую она должна была просочиться, ещё не до конца остыла, и её металл мог оплавить даже огнеупорную оболочку провода. Я торопился, на ожидание времени у меня не было, так что магнитная головка уже оказалась на пути к нужному мне проводу. Короткий звуковой сигнал оповестил о состыковке. Теперь дело за малым – подать в систему ток. «Змейка» прокусила обшивку провода и хищно зашипела, давая ток. В помещении раздался противный визг тревожной сирены. Я, как и все, вздрогнул, поддерживая легенду простого гриннирского солдата. Второпях отскочил от стены. Сирена должна была прекратить работать, но «змейка» с тонкой батареей уже оказалась под обшивкой, а дыра оказалась прикрыта липкой заплаткой. Не прошло и трёх секунд, как конкуренцию в громкости сирене решила составить проснувшаяся экзекутор, обкладывая всё и вся, на чём белый свет стоит. Вторая тюремщица так и не проснулась, в её фляге было уже не простое снотворное. Поняв, что молчаливую подругу разбудить не получится, гриннирша, что говорила со мной при входе, доковыляла до панели управления. Сквозь шипение и тихий мат, изредка пробивалось «диспетчерская!». Наконец, экзекутор убедилась, что ответа ждать не стоит. Она нагнулась к панели управления и стала ласково что-то говорить, пока не сорвалась на жестокий ор с пятиэтажными матами. Чудом, сдержавшись от расстрела панели и ближайших солдат, шатающаяся гриннирша подошла к воротам. По протоколу безопасности, если сирена работала дольше десяти секунд, значит, система не смогла справиться с угрозой. Разумеется, никакой опасности не было, и об этом могли сообщить с диспетчерской. И так понятно, что никто ничего сказать не смог. Солдаты вокруг засуетились, задребезжав стальными сапогами по металлу дорожек. Укрытый пологом шумов сирены, перекрикивания солдат и скрежета механизмов, мне не составило труда вовремя снять голограмму, и тут же активировать функцию невидимости… остался один заряд маскировки. Тенью, я проскользнул в открывшийся зёв ячейки содержания, шаг-в-шаг ступая за тюремщицей. Всё, как и учил Руби «даже если ты бесшумен, ступай в ритм шагам цели». Впрочем, это было и не нужно, гриннирша уже представляла собой ходячий труп - бледная, шатающаяся, а с её лица градом катился пот. Наконец, створки за нами закрылись. Успевшая срыгнуть и дважды упасть, тюремщица добралась до конца коридора, снова выругалась и сорвала стальной перчаткой нагрудную пластину, ей не хватало воздуха. Когда несчастная поняла, что и это ей не поможет, в коридоре раздался уже вой. Тюремщица ещё раз выругалась во всю глотку, ударила ближайшую стену и с надеждой посмотрела куда-то в сторону. На секунду мне показалось, в глазах её промелькнула искра разума, человечности что ли. Красотка была права, в страхе всякая тварь кажется невинной, но и смерти заслуживает каждая. Мне сложно было мириться с этим утверждением сногсшибательной, но безжалостной учительницы. Также сложно, как смотреть на мучающуюся женщину гриннир, какой бы дрянью она ни была. Собравшись, тюремщица навалилась обмякшей бледной тушей на рукоять последней замочной панели. К её счастью, стальные протезы трястись не могли, так что код она ввела сразу. Медленно гриннирша подняла трясущееся лицо и с глупой усмешкой уставилась в сторону открывшейся картины безмятежного пространства внутренних камер. Тюремщица стала конвульсивно вздрагивать грудью, пытаясь набрать воздух в лёгкие, чтобы рассмеяться. Отвратительное, жалкое зрелище. Я был просто счастлив, отправить несчастную в спасительное беспамятство. Спрятав шприц-пистолет с использованной ампулой более мощного снотворного, я достал Карист и сковырнул крышку небольшого металлического контейнера на поясе гриннирши. Ключ-сфера размером с кулак тут же отправилась в карман для ключей и дешифраторов. Экзекутор отключила систему безопасности и открыла двери, так что теперь мне осталось лишь найти заложника. Тишина и спокойствие в небольшой комнате нарушалась лишь мерным гудением приборов, ну и сопением экзекутора. Дешёвенький сканер с чёрного рынка безошибочно определил, за какой дверью находился человек… а за какой техноцитовый монстр. Взлом гриннирских замков – увлекательнейшее занятие. В прочем, я предпочёл это занятие пропустить, воспользовавшись дешифратором. Дверь распахнулась. Сказать, что увиденное меня шокировало – ничего не сказать. -Ну, чего уставился? Вытаскивай моего папу, - ребёнок! Тощая, словно соломинка, девчонка лет «в нынешнем понимании лет 7-10» с самым независимым видом требовательно бурила меня взглядом. «Проклятая седьмая колония, чтобы я ещё раз купил хоть что-нибудь их производства». Да и такой же проклятущий Каспар, ни о каком ребёнке он мне не сообщал. -Твоего папу? А ты дочь… -Заметил? Поразительная догадливость. А теперь делай то, зачем пришёл – освобождай моего папу, - не знаю, что меня раздражало больше, моя растерянность, или наглость девчонки. -Хорошо, я его освобожу, а вот ты полезай-ка обратно в камеру. У меня договор только на твоего отца, - не надо так смотреть на мои кости, да, я был негодяем. Такая уж профессия. -Он без меня никуда не уйдёт, а если ты его утащишь, сообщит твоему начальству, что ты его хотел угробить или ещё чего похуже, - девчонка насупилась на меня и скрестила руки на груди. -Ладно, пискля, сначала вытащу твоего отца, а потом уже посмотрим, что с тобой делать. Твоё благо, у меня нет времени на всякие мелочи. -Ах ты, я не мелочь… -Давай, позови сюда всех охранников, - разумеется, нас слышать не могли, но и работать я предпочитал в тишине. На этот раз сканер обошёлся без промахов, а дешифратор уже открыл для меня створки. -От лица корпорации Корпус, я рад вас приветствовать, уважаемый господин. Я рад, что сегодня мне представилась честь… -Опустим формальности, - тощий мужчина в комбинезоне заключённого напоминал скелета. Казалось, его голос ему не принадлежал - спокойный, уверенный, с прожилками… доброты, или как-то так. Таким голосом можно и о банкротстве Корпуса объявить директорам корпорации, так все останутся спокойными. -Вы отказываетесь от церемониального приветствия? -Да. -Запротоколировано. Я могу называть вас «Док», для удобства? -Как угодно. -Запротоколировано «как же нелепо это выглядело, а всё из-за тупого ошейника должника». А теперь, по поводу вашей дочери. У меня не прописано в контракте ни слова о ней. -Сколько? -Не обсуждается, на корабле тэнно, я и так шкурой рискую. -Я удвою цену. -У меня всего одна капсула захвата, она будет обузой. -Я пойду вместо неё, а в капсулу поместите Дари. -Нет, я своё слово сказал. Пускай делает всё, что хочет, а я уйду отсюда лишь с одной капсулой, в которой будете находиться вы, Док. -Послушай, я ведь знаю, как профессионалов своего дела гнетёт пляска под чужую дудку. Я могу предложить тебе большее, я могу погасить твой кредит. -С чего мне вам верить? -А271ОМС072 – пароль от моей именной ячейки. Ты ведь согласился бы снять с моего счёта кругленькую сумму, не так ли? -Мне надоела эта игра, - я достал контейнер захвата и уже начал его активацию. -Я так понимаю, вы отказываетесь принимать условия сделки высокого господина? -Да. -А помните ли вы тринадцатую статью пятого параграфа стандартного контракта наёмника? И что бывает в таких случаях, ещё и при свидетельствовании ошейника? – мужчина, посчитал, что я собирался захватить его, а не маленькую нахалку. Разумеется, я знал, что таких абсурдных пунктов в моём контракте нет. Девчонку в любом случае пришлось бы поместить в контейнер, мне просто нужно было выбить с её отца как можно более выгодные условия. А что мне было делать? Забери я отца, ребёнок увязался бы за мной, а это ничего хорошего не сулило. Ударить, и уж тем более убить девчонку я просто не смог бы. Док явно удивился, когда заметил, что луч контейнера поглощает его дочь. Системы прибора явно дали сбой, о чём просигнализировал отчаянный детский крик боли. -Седьмая колония? – я чувствовал, что мужчина смотрел на меня с явным недовольством. Хотя голос измождённого человека, казалось, был совершенно беспристрастен. Под его призрачным взглядом мне на секунду даже стало стыдно. -Хорошо, вы выполняете все условия сделки, я вывожу вас целыми и невредимыми. Сейчас вы делайте вид, будто вас ведут на рядовой допрос, никакой самодеятельности. Это ясно? – мужчина кивнул. -Значит так, того, кто попытается разбудить Кав, расстреляю. Того кто расскажет о произошедшем заставлю сортир лизать. Тому, кто шелохнётся громче мыши, я ещё наказания даже не придумала. Всем ясно?! – не то, чтобы роль пьяной тюремщицы гриннир, которая притворяется трезвой - моя фишка, и всё же небольшого шоу оказалось достаточно, чтобы солдаты, поверили в правдивость происходящего. Дежурным априори было всё равно, что взбрело в голову больной подвыпившей гиннир. Изображать шатающуюся дылду гриннир было не сложно, гораздо сложнее было совладать с голограммной маскировкой. Экзекутор была почти в два раза выше меня, так что приходилось просчитывать каждое движение так, чтобы на здоровой голограмме тюремщицы это выглядело более-менее правдоподобно. А вот мои опасения по поводу Дока оказались напрасными, свою роль он играл блестяще, точно годами репетировал свой выход. Мужчина нарочно прихрамывал, тихо стонал, но держался гордо, с приподнятой головой. Казалось бы, я знаю Дока всего минуту, может, две, а уже поверил, что именно так его и водили на допросы. И тому подтверждения, обычно пленные гриннир находятся в более плачевном состоянии. Этого же явно зачем-то берегли. Наконец, мы покинули тюремный отсек и я смог вздохнуть спокойно. Коридор был абсолютно безлюден, никаких посторонних шумов, лишь успокаивающее гудение приборов. Однако, расслабляться не приходилось. Мысли о том, что нам предстояло сделать, никак не давали покоя. Видимо, как и моему клиенту. Я сменил маскировку на обычного солдата гриннир и подтолкнул замешкавшегося на секунду Дока. -Ты не дашь мне оружие? -Ха, кровожадный же вы доктор. Нет, пока не доберёмся до технических ходов корабля, вы должны играть прежнюю роль. По всему кораблю идут стычки с тэнно, нам не стоит рисковать. -Значит, они нашли меня, - мужчина, скорее, констатировал, чем спрашивал. -Только не говорите мне, что они здесь из-за вас, -такого я совсем не ожидал. В других обстоятельствах и не подумал бы браться за такое пропащее дело. -Вы правильно меня расслышали. -Бездна подери этот корабль! – с досады, помнится, я пнул ближайшую стену. А вот спокойствие моего собеседника начинала раздражать. Ладно, хорошо… это ничего не меняет. Идём в быстром темпе, прислушиваемся к каждому шороху. Чуть что, падайте, ясно? – снова кивок в ответ. Мы двинулись в путь. Чем дальше шли, тем больше росло ощущение надвигающейся беды. Мне так и вовсе казалось, будто в каждой тени прячется та тварь, что не смогла меня поймать в прошлый раз. В каждом постороннем звуке, словно слышался лязг металла и певучее визжание крадущегося клинка. По мере того, как таяли наши нервы, мы ускоряли шаг. Я и не заметил, когда мы с Доком перешли на бег. Помню лишь, что старался заглушить подступавший страх приятными воспоминаниями. Так или иначе, мы уже бежали быстро, как могли. Я тогда удивился тому, что заложник гриннир лишь чуть-чуть отставал от меня. Раза три нам слышались голоса гриннир, и мы меняли направление. Звуки, свет, запахи – всё смешалось в бешеной скачке. Знаете, подобное чувство испытывает беглец, которого тюремщики обещали прикончить. В прочем, мы были примерно в том же положении. Наконец, стали видны огромные створки предангарного отсека. Я остановился, боясь спугнуть удачу. Если нам никто не встретился за всё время беготни, то в ангаре и подавно не должно было никого быть. Толстые стальные створки неохотно открылись, и уставшая улыбка сползла с моего лица. Полторы дюжины гриннир, видимо, вытеснили сюда тэнно. Я видел лишь двух. Тэнно, напоминавшая ходячий рассадник болезней, была занята отстрелом врагов из пистолетов замысловатой формы и практически не обращала на нас никакого внимания. Зато воин, что орудовал мечом, завидев Дока, тут же вспорол живот ближайшему солдату, отбросил его тушу в сторону напарника бедолаги, и молниеносным движением выхватил винтовку. Засвистело. Завизжало. Пронеслось и заискрилось. Доли секунд показались вечностью. Я успел отпихнуть Дока лишь в последний момент, так что пуля оцарапала ему связки на правой ноге. Тэнно явно целился в колено. К счастью, второй солдат смог уклониться от летящего трупа и стать серьёзной помехой для носителя варфрейма, так что тэнно пришлось отвлечься от нас. Тем временем мы смогли спрятаться за контейнером. Я отчётливо видел шлюз ремонтного хода, оставался последний рывок. Мне хотелось развернуться и радостно похлопать Дока по плечу, но зарождавшаяся было надежда, тут же растаяла. Мой клиент сидел неподвижно, опершись о стенку контейнера. На его белом комбинезоне выступила красная точка крови, что постепенно стала превращаться в пятно. Мужчина был ранен в район печени. -Идите дальше без меня, - даже при смерти Док сохранял достоинство, говорил плавно и внятно. Его голос всё так же внушал доверие. -Док, оставьте свои геройские выходки. Мы выйдем отсюда вдвоём и точка, - я и не думал терять клиента, так что достал из кармана маленькую сферу с регенерационной биомассой. Когда мой взгляд снова упал на Дока, царапина на ноге уже дала о себе знать. Место ранения стало покрываться чудовищными наростами. -С простреленной печенью долго не живут, здесь и врачом быть не нужно. А нога, вы видите появившиеся коросты? Дело рук тэнно в броне, облепленной спорами. Мне не выжить после такого. Оставьте сферу себе, она не всесильна и вам пригодится гораздо больше, - силы явно покидали мужчину. Нога уже разбухла так, что комбинезон порвался, оголяя болезненную плоть. Док терял силы, а его тело начинало неметь. Но я и слушать ничего не хотел, с надеждой высвобождая гадкую на вид субстанцию. Кроваво-красная биомасса слизняком проскользнула в рану и начала процесс замены повреждённых тканей. -Я же сказал, я вас… - по телу собеседника пошла крупная дрожь, а заражение продолжало распространяться с ужасающей скоростью. -Уходите. Главное, спасите мою дочь, это всё, о чём я могу вас просить. Вы получили код от моей ячейки, вы знаете, что делать. Прошу, не тратьте время. -Геройство? Это не в мою смену, - я продолжал упорствовать и полез за другой сферой. -Да оставь же ты меня! Тэнно охотятся за мной не просто так. Я – один из кураторов проекта «Занука»! Более того, я сам резал спящих тэнно, сам препарировал. Я заслуживаю смерти, я заслуживаю именно такой смерти. Но моя дочь ни в чём не виновата, и я – палач, чудовище, прошу тебя спасти мою невинную дочь! Неужели я и этого не заслужил?! Прости… я сорвался… последняя просьба… прости меня за ложь, мою дочь за то, что она родилась именно у меня… прости всех. – заражение достигло головы Дока, но это было уже не важно. Его слова искренне поразили меня. Учёные «Зануки», об их преступлениях против человечности ходят легенды. Разумеется, скорее всего, эти слухи – часть пропаганды директоров Корпуса, дабы обвинить во всех грехах одного обезумевшего старика. Но в любом слухе есть доля правды. Что-то во мне щёлкнуло, заставило бежать в сторону люка. Я продолжал некоторое время недоуменно смотреть на умирающего клиента, пока не достиг спасительного вентиля. Дальнейшую дорогу среди проводов и труб помню плохо. В голове эхом отзывались последние слова Дока. Не знаю, может, дело в том, что клиент впервые умер у меня на руках, может, ещё что-то. Это было уже не важно, мне просто нужно было идти. Идти и выполнять последнюю просьбу палача.