Страх

Ближе к утру Кёрз вынырнул из полудремы. Даже малейшее внимание к его персоне разбудило бы примарха, а значит ночь прошла спокойно и никому нет дела до случившегося. Он взглянул на кровать. Пленники все так же спали. Конрад подошел к ним и аккуратно провел тупой стороной лезвий своих когтей по щеке старшего из них, параллельно удостоив того своим вниманием. Лицо с правильными чертами, волевое, длинные, довольно грязные волосы. Кожа бледная, немного рыхлая – явно постоянно имеет дело с водой. Есть признаки цинги. Мужчина дернулся, что-то прошептал и помахал рукой, ожидаемо зацепив ладонью лезвие и тут же вскочил, пытаясь закричать от боли, но этому помешал кляп. Кёрз в последний момент слегка отвел руку, но идеально острый коготь все равно вспорол кожу до самой кости. От резкого толчка проснулись и остальные. Примарх тут же заткнул рот мальчишки краем грязного, рваного, но очень толстого одеяла. Мужчина тем временем выдернул кляп, но не стал кричать, а лишь молча обнял детей, дрожа от страха и стараясь не смотреть на Конрада. Липкий ужас от детей, которые видели окровавленную руку их родственника и огромную темную фигуру над ними, забавлял примарха. Лезть в их головы он не хотел, но как минимум на девочку вот-вот обрушится истерика. Мягкое психическое давление - и вот троица мягко обваливается на кровать. Кёрз почувствовал, как дернулся от близкого колдовства задремавший библиарий. Впрочем, не страшно. Опыт позволит ему сдержать Гвозди. Тихо поскрипывая ступеньками, спустился Пожиратель Миров. Боком и согнувшись, чтобы опять не зацепить хлипкие стены. Кёрз кивнул в сторону двери и псайкер вновь занял там наблюдательный пост. Примарх аккуратно погрузился в разум девочки. Он был самым податливым из троих. На удивление Кёрза, воля мужчины была все еще крепка, несмотря на боль и страх за детей и себя. Ничего нового он там не увидел. Отчаяние, тяжелая и беспросветная жизнь в затхлом городишке, бесконечная, тяжелая для ребенка работа. Отсутствие игрушек, учебы. Ее отец, Бард, пытался дать ей какие-то основы письма и даже ремесел, но и сам был не силен в этом. Конрад лениво «пролистал» все это. Он видел миллионы, если не миллиарды подобных судеб. Хоть в чем-то Галактика была постоянна – угнетатели и угнетаемые были везде, куда бы не приходил Великий Крестовый поход. Познания о мире у девочки оказались неожиданно обширными – ее отец явно не был простым человеком. Примарх сделал себе пометку – отослать библиария как минимум на другой конец города – для проникновения в разум мужчины требовалось создать сильный психический отклик в Варпе, что было опасно для Гвоздей. Но, судя по тому, что Бард рассказал дочери, игра стоила свеч. Ситуация в понимании Конрада выглядела так – он находился в системе, имеющий как минимум три пригодные, или бывшие таковыми, планеты. Существование еще двух подтверждало наличие нелюдей – существовала обширная, но идущая к упадку община скватов, которых здесь называли гномами, а также упоминались огрины, именуемые огринами. Но их девочка не видела, а судила с рассказов отца – «огромные (указывая на приземистый домик), страшные, сильные и тупые». Возможно, это были мутанты, заключенные, усиленные для работ в шахтах или стройках, и пережившие Долгую Ночь, за некоторое время до которой на планету как-то попали скваты и огрины, если это они. Во времена Темной Эры планетой управляли мутанты – некая элита, искусственно создавшая долголетие. Они назвали себя «эльфами». На некоторых планетах так называли эльдар, но Конрад отвергнул подобное – экзодиты не настолько примитивны и слабы как те, кого видела девочка и о ком рассказывал Бард. Но главным доводом к версии о долгоживущей элите были так называемые «орки». Не те безумные твари, с которыми часто встречался восьмой легион, а всего лишь «брак» от генетической сути эльфов. Это было главной проблемой подобных улучшений – генокод нужно было контролировать, подвергать селекции и даже уничтожать отставших особей. Конечно, процесс был не мгновенным и мог занимать сотни, даже тысячи лет, но плата за долгую жизнь настигала добровольных мутантов. В этом вопросе Кёрз был солидарен со своим отцом – слабые духом и разумом, те кто погнался за легкой жизнью, даруемой извращением человеческой натуры, достойны смерти. Или рабства, в зависимости от ситуации. Впрочем, примарх все же спрашивал отца – а кто тогда мы, Астартес? На этот вопрос ему ответил Лоргар – «мы есть орудие Его воли, лучшие из лучших, набранные для покорения Галактики из миллиардов других. Мы отличаемся от отвратительных мутантов тем что у нас есть Цель. Великая ноша, которую мы с честью несем. Что есть у них, у дрожащих тварей? Они даже не способны принять свет Императора.» После чего его с негодованием затыкал отец. Но суть из речей своего не в меру религиозного братца Конрад вынес – существование космодесанта имело четкий смысл и грандиозный замысел. Эльфы же были примером низких стремлений простых людей – их желание жить ради себя привело к появлению орков, ныне угрожающих этому миру, а также странных, малоизвестных, легендарных ныне псайкеров. Впрочем, принимать их угрозу никто не хотел. Бард понимал ее, но был лишь ничтожным рыбаком. Псайкеров фактически не было. Лишь некий «белый волшебник в башне». А также мифический Саурон, который некогда вел армии орков. Учитывая, что их активность в последнее время значительно возросла, был шанс того что «темный волшебник» поднялся. Все же энергия Варпа была способна на вполне конкретные чудеса. Конрад покинул разум ребенка. Та обмякла и упала на кровать. Возможно, умерла – не каждый мог выдержать сеанс ментальной связи с самим примархом. Он отпустил остальных из психического захвата. Мальчик сразу съёжился на краю дивана от страха. Мужчина же, дрожа от ужаса, смотрел на девочку, затем потянул к ней здоровую ладонь. Через несколько секунд рассудок окончательно вернулся к нему, и Бард вполне осмысленно пощупал пульс девочки, аккуратно перевернул ее на спину, затем взглянул на спящего мальчика и принялся бинтовать руку одеялом, стараясь не смотреть на Кёрза. - Поговорим? – Приказал примарх, отходя в сторону и садясь на какой-то ящик. Местный диалект, позаимствованный им у девочки, был смесью низкого готика и наречия эльфов. Бард говорил дочери что люди позаимствовали у них часть слов, но Конрад видел в «языке» эльфов чудовищно исковерканный высокий готик, ушедший в высокопарность и мягкое звучание, но по дороге растерявший свою торжественность и лаконичность. Примарх пожалел, что библиарий не сможет присоединиться. Да и вообще, как научить его языку? Уйдет как минимум неделя что бы сверхчеловеческий мозг Астартес принял и освоил новую информацию, что достаточно много для текущей ситуации. Колдовство же не поможет – коварные Гвозди могут разнести бедняге голову. Впрочем, Пожирателю Миров это не особо необходимо. Оспаривать авторитет или решения примарха он точно не станет, а нужную информацию Кёрз ему сообщит. Тем временем Бард, все еще мелко трясясь от страха, сел на колченогий табурет, баюкая руку. - Ну давай поговорим. – Пытаясь говорить уверенно, выпалил тот. – Что тебе нужно, пришелец? - А вот это тебя не касается. – Усмехнулся Кёрз и посмотрел мужчине в глаза. Тот ожидаемо поник и уставился в пол. – Сейчас ты мне расскажешь все, что знаешь о городе. – Внятно проговорил примарх. – Ясно? - Дда, сэр. – Промямлил Бард. – Глава города…