Худший друг

      На улице была скверная погода, как раз под стать моему настроению. Стекло окна холодило щеку, а мне хотелось реветь. Сдерживало только одно: папа-омега был ещё дома, и он в положении, и нервничать ему вредно. Если услышит, что я плачу, то поднимет шум, будет переживать, а я своего братика уже люблю.       Меня зовут Даррен, и я две недели назад переехал в новый город. Надежды были самыми радужными: я собирался завести новых друзей, возможно, даже найти нового лучшего друга, хорошо учиться и пойти в музыкальную школу, как этого хотел отец. Нормальные стремления для моих пятнадцати лет, как сказал папа. Но мечты они на то и мечты, что чаще всего не сбываются.       Сначала все было хорошо, вроде даже начал налаживать контакт с новыми одноклассниками... Но первая течка случилась внезапно на второй день, прямо посреди урока. Папа со мной тысячу раз разговаривал на эту тему, но одно дело знать факты, другое ― самому попасть в щекотливую ситуацию. Я сгорал от стыда, когда пытался объяснить причину школьному медику, по которой меня должны забрать из школы. Из класса же я вылетел как пробка от шампанского, как только понял, в чем дело и почему вдруг по телу начал разливаться неслабый огонь. Я даже разрешения на выход не попросил. Но медик, тоже омега, оказался понятливым, быстро позвонил мне домой и сообщил причину, сказав, что с учителем разберется сам. За мной приехал отец, папа не в состоянии водить машину, он был на последнем месяце беременности.       По дороге домой у меня проявился зуд в определённом месте, еще и смазка начала выделяться. Было стыдно, я чувствовал, как щеки с каждой секундой все больше и больше краснеют.       Все три дня со мной возился папа, я же пытался доставлять ему как можно меньше хлопот. Из рассказов и книг я уже знал, что первая течка самая неприятная... Это были дни муки для меня. Член стоял колом, на руках ещё немного и появились бы мозоли, холодная вода спасала мало, а таблетки пить нельзя. Любой препарат мог нарушить цикл, и не факт, что я смог бы в будущем забеременеть. Но этот ад закончился, и пришло время возвращаться в школу. Когда я только поступил, там не хватало одного ученика, он, вроде, сын директора или ещё что-то в этом роде. Пару раз я слышал, как о нем говорили, вроде задержался со своим папой где-то, но информацию эту я по большей части пропустил мимо ушей. А зря.       Когда я вернулся в школу, вид у меня был не самый лучший. Все-таки период первой течки довольно сложный, но радовало, что последующие будут намного легче, да и можно будет таблетку выпить. Папа уговаривал остаться ещё немного дома, но я уперся рогом и настоял на своём.       ― О, а у нас тут новый омега! И как тебя зовут?       Подняв голову со скрещенных на парте рук, я попытался улыбнуться.       ― Даррен.       Улыбка, скорее всего, вышла бледной какой-то.       ― Хм, а ты ничего так пахнешь.       Парень, что сидел впереди меня, как раз и оказался тем новеньким. Я не знал, как реагировать на такую фразу, мое лицо залила краска смущения, и я, прошептав "спасибо", уткнулся взглядом в книгу, что лежала на краю парты.       ― Добрый день, ребята! О, Даррен, рад тебя видеть! ― Это в класс вошёл учитель математики, именно с его урока меня вынесло на всех парах в сторону медкабинета. Говорить не было сил, поэтому я просто улыбнулся. ― К нам присоединился и Ник, потрясающе! Как прошла ваша поездка?       Так я узнал, что парня зовут Ник, хотя вроде слышал раньше, что одноклассники говорили его имя.       ― Начнём урок...       Дальше шли какие-то формулы, теоремы... Я все записывал в тетрадь, иногда зевая. В сон клонило безбожно. Не знаю, как, но в один момент я, видимо, уснул и проснулся на полу от толчка. Весь класс смеялся...       ― Видимо, так устал, что уже на ногах не держишься, слабенький ты наш?       Ник смотрел на меня и довольно скалился. Я же ничего не ответил, было неуютно, да и смех одноклассников выводил из равновесия окончательно. Но сильнее всего был стыд. Осторожно поднявшись, я сел на стул, стараясь не реагировать на колкости парня. Но на этом инцидент себя не исчерпал, за день я услышал столько колкостей в свой адрес, что вопрос: "Почему?" был единственной мыслью к концу учебного дня. В таком темпе прошла неделя и началась вторая, колкости стали острее.       ― Ну как, тебя разработали уже? Говорят, первая течка ― она такая коварная, что под любого ляжешь...       ― Да что ты себе позволяешь?! ― не выдержав я, вскочил со своего места и со злостью посмотрев на Ника. В его карих глазах что-то мелькнуло, но сразу же пропало и вернулось обычное выражение ― насмешка.       ― Хочешь сказать, что это неправда? А ты докажи!       У меня не было слов, чтобы нормально ответить на такое. Я просто смотрел на него и не понимал, что лично ему сделал, чтобы так меня дергать, издеваться и кидаться такого рода шутками.       Предел настал, когда он на весь класс сказал, что раз я не могу доказать обратное, то я и есть шлюха. В свои пятнадцать я прекрасно понимал значение этого слова, как и все одноклассники, которые поддержали Ника смехом. Закусив губу, я пытался сдержать слезы, что так и просились наружу.       ― Ну же, поплачь!       Я сдержался и еще дома продолжал сдерживаться. Когда же папа с отцом поехали на последний осмотр в клинику, я разревелся. Швырял по комнате подушки, орал и плакал, кусая руку. Обида разрывала грудь на части, казалось, ещё немного, и она меня всего разорвет, размажет ровным слоем по стенам моей комнаты.