Разговор под дождем

      Дождь, зарядивший еще в среду, шел уже третий день. Из проливного ливня он перешел в раздражающую изморось – то усиливающуюся, то слабеющую. Вот и сейчас капли с неба стали падать все чаще, и кругов на водной глади озера становилось все больше.       Джиген давно стоял под развесистой густой кроной плакучей ивы, смоля одну сигарету за другой. Дерево надежно скрывало его от дождя, хотя иногда с листьев скатывались капли, падали вниз и оставляли после себя темные разводы на шляпе и пиджаке.       Сыро, серо и уныло. Стоять и любоваться на этот утопающий пейзаж надоело. Возвращаться в съемную квартиру и слушать пьяные дебоши соседей – не хотелось. Сейчас он докурит сигарету, пойдет в бар и будет сидеть там до самого закрытия, потягивая бурбон, уткнувшись в вечернюю газету.       Бумага тлела, вспыхивая алыми огоньками, и дым медленно тянулся вверх. Выпустив белую струю изо рта, Джиген повернул голову налево, на раздававшиеся с той стороны всплески воды. По набережной бежала девушка. Она даже не пыталась обойти или перепрыгнуть лужи, ее не беспокоило, что полусапожки совсем мокрые – каждый шаг окатывал водой все вокруг и еще больше заливал ее обувь.       Джиген выкинул окурок и засунул руку в карман. Девушка, заметив шевеление возле ивы, резко затормозила в пяти шагах от него. Постояв пару секунд, она медленно пошла, продолжая намеченный курс, искоса глядя на мужчину. Тот в ответ из-под шляпы провожал ее взглядом, узнав молодую певицу из бара неподалеку. Мокрую с головы до ног после пробежки под дождем. Подол платья прилипал к ногам, обычно пышные волосы висели жалкими прядками.       Неожиданно сверкнула молния, тишину разрезал продолжительный грохот грома, и дождь, восприняв это как команду, резко изменился, став косым и быстрым. Появившийся ветер заколыхал деревья. Вода с неба полилась сильнее, завесив собой горизонт. Девушка растерянно прикрыла ладонью глаза, защищая их от воды. Джиген порывисто схватил ее за мокрое запястье и завлек под ветви ивы, укрывая от стихии.       Девушка поначалу растерялась и попросту не успела отреагировать. Когда первое замешательство прошло, и она, сердито сдвинув брови, попыталась выдернуть руку, Джиген сам разжал пальцы.       – Хватит мокнуть под дождем, – произнес он.       Короткий взмах, с кожи сорвались несколько капель воды и разлетелись в стороны. Девушка оторопело смотрела, как мужчина снимает пиджак, и отрицательно замотала головой, когда он предпринял попытку укрыть ее им.       – Твоя беготня закончится воспалением легких. Надень.       Пиджак опустился на плечи, и ткань передала тепло озябшей коже. Некоторое время девушка грелась, глядя на озеро, слившееся с небом. Джиген искоса наблюдал за ней, пытаясь вспомнить имя. Он вроде его слышал. В баре оно часто звучало.       Девушка выглядела взъерошенной и напряженной. Она обхватила плечи руками, словно пытаясь закрыться от кого-то, спрятаться, защититься. Пальцы легонько вздрагивали. Чтобы унять дрожь, она сильнее сжимала их, оставляя на коже красные отметины от ногтей, но подобная защита все равно не скрывала порванной белой оборки платья и синяков на руках. В какие неприятности тебя угораздило влипнуть?       Встряхнув головой, она резко повернулась к мужчине лицом.       – Ну, и кто ты такой? Что тебе надо? Тебя же Винс послал, верно? – темные глаза выжидающе смотрели исподлобья.       – Я вышел покурить, – Джиген демонстративно помахал полупустой пачкой сигарет. – И я знать не знаю никакого Винса.       Пока девушка решала, верить его словам или нет, Джиген вытащил сигарету, зажал ее зубами и похлопал себя по карманам в поисках зажигалки.       – Рэдди… В пиджаке лежит зажигалка. В правом кармане, – Джиген поднял глаза и успел заметить, как она вздрогнула.       Металлическая коробочка перекочевала из холодных девичьих пальцев в огрубевшую мужскую ладонь.       Джиген прикурил, затянулся и, убирая зажигалку в карман брюк, негромко заговорил:       – Тебя же Рэдди зовут, верно? – девушка кивнула, не отводя внимательных глаз. – Я слышал, так тебя звали в баре, где ты поешь. Там хороший коньяк.       Рэдди с облегчением вздохнула и, обойдя Джигена, прислонилась к другой стороне дерева.       – День не задался? – поинтересовался Джиген, выдыхая дым в сторону, чтобы он не шел на девушку.       – Этот день не задался еще с прошлой ночи, – угрюмо отозвалась она. – Теперь я только и думаю о том, как бы не сдохнуть от пуль местных рэкетиров.       – Чем же ты им не угодила?       Рэдди опустилась на корточки, обняла колени руками и уткнулась в них подбородком.       – Не отдалась их боссу.

***

      – Погоди-погоди. Мне кажется, я чего-то не понял. Ты сказал, что у тебя нет лишних денег. Верно?       Хозяин заведения кивнул и заложил руки за спину.       – И-и-и тебе не хватает половины суммы. И что же делать, старина? – мужчина драматично вздохнул. – Ты сам понимаешь, что охранять твою забегаловку в половину оплаты мы не можем. А ты уже не впервые задерживаешь наши деньги. Так не пойдет.       Жесткий взгляд медленно прошелся по залу, оценивая стоимость каждой вещи и замер на импровизированной сцене, которую облепили личности мужского пола. Потягивая разнообразные спиртные напитки, посетители слушали итальянский романс, исполняемый одетой в красное платье девушкой с короткими взъерошенными волосами. Кто-то, прикрыв глаза, наслаждался голосом и песней. Кто-то, уже изрядно выпивший, с умилением взирал на певицу. Кто-то откровенно пялился на стройные ножки и выдающуюся грудь.       – Рэдди, я твой фанат! – заголосил один из воздыхателей и, пьяно икнув, полез на сцену, протягивая руки.       Та отпрыгнула в сторону и расхохоталась, когда недопоклонник не удержался и смачно шлепнулся на деревянный настил. Под нестройный смех остальных слушателей неудачника вернули на место и наградили парой щелбанов за то, что прервал песню.       – Она поет здесь каждый вечер? – "охранник" повернулся к хозяину бара, указывая в сторону девушки.       Тот утвердительно пробормотал.       – И сколько ты ей платишь?       – Триста лир* за вечер, – просипел хозяин.       "Охранник" прищурился и выпятил нижнюю губу, о чем-то соображая.       – То-о-о есть, ты вообразил себя владельцем крутого ресторана и решил нанять певицу вместо того, чтобы тупо включить радио для этих пьяниц? А ведь деньги, отданные ей в качестве платы, сейчас могли бы унять твои трясущиеся коленки, Рензо.       – Винс, я все отдам! – голос совсем перестал слушаться, упав до шепота.       Винс махнул рукой и задумался, глядя на сцену.       Наконец широкая ладонь звонко опустилась на деревянное покрытие барной стойки – Винс что-то решил.       – Ладно. Я придумал, как тебе расплатится без особого ущерба.       Рензо с недоверием взглянул на собеседника – такие, как он, не могут просто уйти, не оставив после себя разгром или пару трупов. Ущерб будет в любом случае.       – Ну, чего ты лыбишься? Я забираю ее, и мы в расчете, – Винс кивнул в сторону Рэдди.       Лицо бармена вытянулось от удивления, глаза округлились.       – Но... но Винс, это уже совсем за гранью! – воскликнул он, – можешь делать, что угодно, но я так не расплачиваюсь...       И замолк, не завершив фразу – Винс целился ему в лицо из револьвера:       – А так?       Рензо как-то сразу сдулся, отвел глаза. Винс поставил предохранитель и убрал оружие.       – Не тебе говорить мне о морали. Ты только что продал ее за свою жизнь, – он повернулся к своим друзьям, расположившимся на соседних стульях. – Парни, закругляемся. Эту Мэрилин Монро – ко мне в машину, всех остальных – гулять. Сегодня бар закрыт, – Винс перевел насмешливый взгляд на хозяина заведения.       – Пусти! Пусти меня, чертов извращенец! – Рэдди упиралась из всех сил, не желая никуда идти.       Каблуки сапог скользили по асфальту, когда она пыталась найти опору, чтобы противостоять грубой мужской силе. Но куда там – стоило ей в очередной раз затормозить, как ее тут же дергали и чуть ли не волоком тащили за собой.       Один раз мужчина едва не сорвался и, остановившись, резко завел руку для удара. От внезапной остановки Рэдди; увидев занесенный кулак, сжалась, закрыла голову свободной рукой.       – Чем меньше будешь ерепениться, тем меньше пострадаешь, – мужчина встряхнул ее, и она открыла глаза, – уяснила?       Не дожидаясь ответа, он рывком поставил ее на ноги и размашисто пошел к машине. Девушка едва поспевала.       – Я тебя запомнила. Однажды ты за это огребешь. И долго ждать тебе не придется, – шипела ему в спину Рэдди.       Открыв заднюю дверь, он затолкал девушку в салон, уселся рядом и захлопнул дверь.       – Че так долго? – поинтересовался его приятель за рулем, заводя двигатель.       – Она дерется, – недовольно проворчал первый и поводил спиной – Рэдди била куда только могла дотянуться. – Эй, Винс, за каждый синяк я потребую надбавки.       – Не ной, – отозвался Винс с первого сидения, протягивая руку к прикуривателю.       – И еще получишь, – злобно вставила Рэдди, дергая ручку двери.       Впереди заржали, а ее сосед недовольно фыркнул и сложил руки на груди. Девушка оставила дверь в покое и потянулась к водителю:       – Останови машину. Сейчас же.       Водитель не ответил, а Винс лениво повернул к ней голову, вытащил изо рта сигарету и приподнял брови.       – Зачем?       Девушка сжала пальцами кожаную спинку кресла.       – Что значит "зачем"? Вы удерживаете меня против моей воли. Это незаконно. Да кто вы вообще такие?! – все больше горячилась Рэдди.       Поток возмущений прервал мужчина, протянув руку и взяв девушку за подбородок. Ее брови недовольно изогнулись, и она сделала попытку отстраниться, но пальцы сжались сильнее, не позволяя этого сделать. Мужчина заглянул в распахнутые карие глаза, в которых смешались недоумение и гнев.       – Тц, – Винс прищелкнул языком и мило улыбнулся. – Ты такая очаровательная, когда сердишься.       Скулы уже начало сводить от жесткой хватки, и девушка, чтобы освободиться, взяла его за запястье, надавив пальцами на вены. Ногти впились в кожу, по лицу мужчины пробежало удивление, но руку он убрал.       – Не трогай меня. Никогда не трогай, – голос немного дрожал от негодования.       Она потерла пальцами красные следы на коже, оставшиеся после контакта. Диапазон эмоций расширился – к злости, недовольству, возмущению прибавился страх.       Винс только усмехнулся.       – Фактически ты теперь принадлежишь мне. И я буду делать все, что захочу, – интонационно выделив слово "всё", он чуть подался вперед.       С его лица не сходила улыбка, но на сей раз она стала несколько наглой.       – Какого черта?! – щеки Рэдди вспыхнули.       – Я всего лишь получил расчет, – заметив недоумение на лице Рэдди, мужчина пояснил: – Рензо не хватало денег для оплаты охранных услуг, и поэтому он предложил тебя.       – Врешь! Он бы так не сделал!       – Ах, милашка, чтобы купить свою жизнь, еще и не такое можно сделать, – Винс отвернулся и стал смотреть на дорогу. – Так что, если будешь вести себя хорошо – останешься со мной, плохо – отправишься в место похуже.       Страх, сидевший до этого где-то в глубине души, стал выползать наружу. Пробежался холодком по спине вверх к затылку, оставляя после себя мурашки. Фантазия услужливо рисовала «места похуже», только усиливая панику. Чтобы хоть как-то унять дрожь, Рэдди обхватила себя руками и нагнулась вперед, уткнувшись в коленки. Что же делать, что же делать, что...       Машина затормозила, Рэдди подняла голову и выглянула в окно. Они остановились возле небольшого двухэтажного здания. Мужчины покинули салон, Винс пошел к входной двери, водитель остался курить, а сосед девушки обошел авто и, щелкнув замком, открыл дверцу.       – Выходи, – потребовал он.       Рэдди замотала головой и попыталась забиться на другой конец сидения.       – Твою мать, мне некогда с тобой церемониться, – он не договорил, протянул руку и схватил ее сзади за шею. – Живее.       Поддаваясь сильному нажиму мужской руки, Рэдди покинула машину. Не давая прийти в себя и осмотреться, охранник взял ее за плечо и повел в ту же дверь, где ранее скрылся Винс. Рэдди крутила головой по сторонам, пытаясь просмотреть пути для побега, но они так быстро преодолели расстояние, что ей практически не за что было зацепиться.       Входная дверь захлопнулась за спиной, и Рэдди очутилась в довольно узком коридоре, по обеим сторонам которого располагались двери. Откуда-то доносилась громкая музыка, женские и мужские голоса, смех, кто-то пытался подпевать песне, безбожно фальшивя. Полутемное помещение было наполнено сигаретным дымом с примесью чего-то приторно-едкого.       – Винсент Моретти, моя прелесть! Такая приятная неожиданность видеть тебя здесь! – обладательница приятного контральто явно обрадовалась гостю.       При упоминании фамилии Рэдди вздрогнула – Винсент Моретти, тот, кому негласно принадлежит их небольшой городок. Открытая им гостиница не приносила большого дохода, в отличие от систематического рэкета, а также казино и борделя.       Винс что-то негромко отвечал, а Рэдди чувствовала, как холодеет затылок. Вот какое «место похуже» он имел в виду. За сопротивление ему она может попасть в публичный дом. В ногах появилась слабость, идти стало сложнее.       Чтобы не упасть, Рэдди оперлась рукой о стену, однако тут же отшатнулась – ближайшая дверь широко распахнулась, выпустив скопившийся дым. Из серого облака вынырнула девица, смеясь и пытаясь удержать на теле подобие платья. Руки не слушались, и очень скоро ткань упала, открыв свету тонированных ламп голую грудь. Недолго думая, девица подобрала с пола тряпки и, даже не попытавшись прикрыться, побрела по коридору, выкрикивая, что у нее закончился опиум.       Вжавшись в стену, Рэдди прерывисто дышала, провожая взглядом бредущую в чем мать родила жрицу любви. Та уже скрылась в одной из комнат, а девушка продолжала смотреть остекленевшими глазами в одну точку. И лишь грубый рывок проводника, призывающий подчиниться и продолжить путь, вернул ее в действительность.       Она резко повернулась к нему лицом и, глядя в темные глаза, отчаянно замотала головой. Однако пальцы только крепче сжались на плече, и девушка скривилась от боли – казалось, если хватка усилится еще немного, ее кость просто сломается.       – Не надо! Пожалуйста, не надо! – Рэдди спотыкалась через каждую ступеньку и сбивала себе коленки до крови.       Второй этаж оказался нежилым – ну, по крайней мере, не использовался в качестве места плотских развлечений. Темный коридор был гораздо шире, музыка снизу была слышна хуже.       – Нет, нет! Я прошу тебя, не надо! – по лицу катились слезы; голос дрожал.       Она пыталась пальцами разжать захват, но как ей, слабой и запуганной, справиться с мужчиной? Смирившись с тем, что это бесполезно, девушка сжала его пальцы своими и опустила мокрое от слез лицо на согнутую руку.       – Не надо, – из дрожащих губ вырывался только шепот. – Пожалуйста, дай мне уйти. Я прошу.       Почувствовав, что рука уже не находится в таких тисках, что раньше, она подняла голову. Но секундная надежда была убита жестким голосом. – Проходи в комнату. И не веди себя как стерва, – напарник Винса толкнул ее внутрь темной комнаты и закрыл дверь. Изнутри тут же раздался стук с требованиями выпустить. – Тогда, возможно, ты и не окажешься на первом этаже.       Последнее, что он слышал, отходя от комнаты – глухой удар об пол и сдавленные рыдания.