Разговор под дождем

      Джиген уныло мял пустую пачку из-под сигарет и смотрел, как множество капель воды, падая сверху, разбиваются об асфальт на мелкие брызги. Курить больше нечего, а дождь и не думал заканчиваться, продолжая заливать все вокруг. Как будто за три дня небо недостаточно вылило воды!       Рэдди закончила свой сбитый рассказ так же внезапно, как и начала. Половина слов так и остались недосказанными, половина фраз – недоговоренными. Но не нужно было подробностей, чтобы знать, как проходят дела в этом бизнесе. Джиген, давно занявший место сбоку от девушки, посмотрел на нее через плечо: брови напряженно сдвинулись к переносице, губы поджались, глаза прикрылись.       Мужчина вздохнул и поднялся на ноги. Пожалуй, он уже нагулялся. Услышав шорох, Рэдди открыла глаза, оставляя свои раздумья.       – Ладно. Хватит тут сидеть. Пойдем, – Джиген протянул руку, чтобы помочь встать.       – К-куда? – Рэдди отшатнулась от него и, не удержавшись на корточках, упала на бедро, окончательно испачкав платье.       – Вон, – кивком головы мужчина указал в сторону двухэтажного домика, скрытого в листве. – Посидишь у меня, потом придумаем, где тебе укрыться. Ну же!       Рэдди неуверенно протянула ладонь, и он с легкостью поставил ее на ноги. Спустя мгновение в конце улицы раздался визг тормозов, и из-за поворота вылетел желтый "Фиат". Рэдди шмыгнула за спину Джигена и замерла, стараясь даже не дышать. Маленькая шустрая машинка лихо проделала маневр и скрылась в кустах, оставив после себя только расплескавшиеся лужи и переломанные ветки. Следом показались два черных "Мерседеса" и, разделившись, пошли на перехват.       – Уж не знаю, кто вел "Фиат", но завтра его похороны, – девушка выглянула из-за спины, и Джиген пояснил: – Надо быть последним дураком, чтобы насолить моему бывшему боссу – он та еще шишка. Впрочем, меня это уже не касается, – Джиген поправил шляпу и собрался выйти из-под защищающей кроны. – Пойдем.       – Смотри, как льет. Намокнешь же, – удержала его Рэдди.       – Ну и что, – Джиген равнодушно пожал плечами. Девушка протянула его пиджак, но он молча отстранился.       – Тогда давай вместе.       Рэдди приподняла пиджак, приглашая под не совсем надежное укрытие. Мужчина снисходительно поднял брови и нагнулся, потакая ее забавной прихоти. Девушка накинула на него пиджак и, взявшись за края, чтобы тот ненароком не слетел, молодые люди побежали к дому.       Грязные мокрые сапоги лежали возле двери, пиджак – ничуть не чище – висел на руке девушки. Она переминалась с ноги на ногу, пока хозяин квартиры жестом не предложил пройти. Рэдди пошла первой, и Джигену, идущему следом, была видна ее спина – вся в свежих кровоподтеках и ссадинах. На правом плече красовался огромный синяк – последствие хватки того засранца. Джиген скривил рот и опустил шляпу на глаза – вот ублюдки, женщину бить!       – Замерзла? Тебе бы в горячую ванную.       – Да, неплохо бы, – задумчиво отозвалась Рэдди и осмотрела свой истрепавшийся наряд. – И платье постирать не мешало бы.       Джиген молча ушел в соседнюю комнату и вернулся, держа в руках темно-синий халат.       – Это тебе переодеться. Ванная слева. Иди.       Не успела девушка ничего возразить, как халат оказался у нее в руках, а мужчина, не сказав ни слова, ушел в другую комнату.       Сквозь шипящее на сковородке масло доносился тихий плеск воды из соседней комнаты. Джиген особо не прислушивался, больше следя за тем, чтобы не подгорел бекон. Завтрак уже давно был готов, а гостья после всех своих злоключений наверняка голодна. По квартире разносился аппетитный запах.       Дверь открылась, и из ванной вышла Рэдди – раскрасневшаяся, с растрепанными волосами. Кутаясь в халат, который был явно не по размеру, она нерешительно направилась в сторону кухни, на ходу подтягивая сползающий рукав и потуже затягивая пояс.       – Садись, будем обедать, – тарелка с одной порцией уже стояла на столе.       Пока Рэдди усаживалась и подбирала широкие рукава, Джиген взял порцию себе и занял место напротив, однако сразу приступить к трапезе не удалось – девушка сидела и смотрела на него выжидающим взглядом. Кусок в горло не лезет, когда так смотрят.       – Ну что? – не слишком любезно поинтересовался он, и Рэдди отвела глаза.       – Я даже имени твоего не знаю, чтобы поблагодарить, – пальцы теребили конец ремешка.       – Достаточно просто сказать «спасибо», если тебе так этого хочется, – равнодушно отозвался Джиген, разрезая бекон.       – Я хочу по имени, – заупрямствовала Рэдди, поднимая на него карие глаза и прекращая трепать ткань.       – Джиген Дайске.       Рэдди улыбнулась:       – Спасибо, Джиген Дайске.       После обеда Рэдди только и занималась тем, что приводила свою одежду в приемлемый вид: чистила сапожки, зашивала еще не высохшее после стирки платье. Так как в квартире нашлись только синие нитки, то на красной и белой ткани швы смотрелись довольно уродливо. В кресле у окна с сигаретой во рту сидел Джиген, листая газету и выглядывая из-за нее только тогда, когда Рэдди охала, уколовшись иголкой.       А дождь все лил и лил, вернувшись в ставшую привычной за эти дни изморось. Пережидать в квартире, закутавшись в халат и попивая горячий чай, было гораздо приятнее.       – У меня даже денег нет, чтобы уехать в другое место, – сокрушенно вздохнула Рэдди, откладывая шитье.       – Ладно, брось, – Джиген сложил газету и размял в стоящей на подоконнике пепельнице окурок. – Он не будет тебя искать.       Рэдди, чуть наклонившись вперед, уставилась в паркет.       – Будет. Я… ему голову проломила.

***

      Поднявшись с пола, девушка подошла к двери и зашарила по ней в поисках ручки. Руки скользили по совершенно ровной и пустой поверхности – дверь открывалась только снаружи. Выругавшись, Рэдди метнулась к окну, на ходу вытирая слезы. Второй этаж – можно попробовать и прыгнуть. Она зло ударила по подоконнику, увидев, что и тут было препятствие – решетка. Теперь, чтобы выбраться, остается только каким-то образом вырубить главу местной мафии. Может быть, повезет.       Осматривая комнату, она искала вещь, которой можно было побольнее ударить, оглушить. Замок щелкнул, и в образовавшемся проеме появился Винсент. Рэдди резко повернулась лицом к окну и обхватила себя руками. Обострившийся слух ловил каждый шорох, каждый шаг. Несмотря на усиливающуюся панику, она отметила, что дверь закрылась тихо, без щелчка.       Каждой клеточкой девушка ощущала его приближение и, когда он, подойдя вплотную, положил руки ей на бедра, она вздрогнула и опустила голову, крепче сжимая пальцами плечи.       Над ухом раздался чуть охрипший голос. От него пахло вином и женскими духами.       – Тебе придется принять этот факт, – руки начали подниматься вверх, собирая в складки ткань и поднимая платье. – Ты принадлежишь мне.       Достигнув талии, пальцы разжались – ткань опала вниз. Продолжить движение до груди мешали скрещенные руки. У девушки сбилось дыхание, став обрывистым и частым.       – Рэдди, ты слышишь? – Винсент взял ее за запястье и попытался их развести. – Ты. Принадлежишь. Мне.       Девушка отстранилась и медленно повернулась. Винс опустил руки, ожидая, что будет дальше. Они стояли друг напротив друга несколько секунд. Мужчина смотрел на нее сверху вниз насмешливо и выжидающе. Ответный взгляд Рэдди из-под чуть дрожащих ресниц – сосредоточенный и недобрый.       – Значит, получил расчет? – пробормотала она, вскинула голову, резко завела кулак и изо всей силы приложила его к челюсти Винса.       Потерявший бдительность Винсент не ожидал такого выпада. Он отшатнулся, запнулся об стол и при падении сжал в кулаке скатерть. В воздухе он попытался схватить Рэдди, но рука соскользнула, и пальцы сцепились на белой оборке верха платья. Раздался треск разрываемой ткани, девушка не удержалась на ногах и упала следом, приземлившись на распростертого на полу и запутавшегося в скатерти Винса.       Заметив возле дивана бутылку, Рэдди потянулась к ней, не дожидаясь, пока мужчина выберется из сладок. Однако Винс обхватил ее руками пониже спины, и девичьи пальцы едва коснулись стеклянного горлышка. Бутылка с легким звоном упала. Рэдди дернулась, было, еще, но Винсент сжал ее сильнее, пресекая следующие попытки освободиться. Стряхнув с себя девушку, он перекатился и оказался сверху.       – Значит, любишь пожестче? – ухмыльнулся он, вытирая краем скатерти кровь с губы. – Ну, ладно – будет по-твоему.       Он протянул руку к порванным краям платья и потянул вниз. Ткань медленно расходилась, обнажая грудь. Второй рукой Винсент крепко держал девушку за шею и на малейшее движение реагировал еще более крепким захватом горла. Рэдди лежала, вжавшись в ковер, и часто, с сипом, дышала; на глазах выступили слезы, по коже пробегала дрожь от каждого прикосновения Винсента к ее телу. Руки слепо шарили по полу, пытая найти упавшую бутылку.       Когда Винсент наклонился, чтобы попытаться ее поцеловать, пальцы, наконец, коснулись холодного стекла, а когда мужчина грубо прижался своими губами к ее, бутылка тяжело опустилась на его голову. От удара стекло разбилось, остатки вина смешались с кровью. Винсент закатил глаза и обмяк, придавив Рэдди всем своим весом.       Тяжело дыша, дрожащими руками Рэдди попыталась сбросить с себя бессознательное тело. Она смогла перекинуть его на бок, но, не удержавшись, неловко прислонилась плечом к лежавшим на полу осколкам – от еще не прошедшего страха боль практически не почувствовалась.       Девушка поднялась на ноги и пошла к выходу. Только у двери она обернулась, чтобы кинуть злобный взгляд на нелепо растянувшегося на полу насильника. Рэдди судорожно сжимала пальцы в желании сомкнуть их на его шее и давить, пока глаза Винса не закатятся навсегда. Губы задрожали, она отвернулась и закрыла дверь; в замочной скважине повернулся ключ.       Спускаясь по лестнице, она завязывала в узел порванный ворот платья, ставший излишне открытым декольте. В голове раз за разом прокручивались те неприятные ощущения от грубых прикосновений мужских рук. Рэдди всхлипнула и закрыла лицо рукой; ноги подкосились, поэтому последние ступеньки она преодолела, держась за перила.       Внизу лестницы она нос к носу столкнулась с одной из беспутных женщин. Сердце пропустило два удара и ухнуло вниз – сейчас она поднимет крик, и Рэдди запихнут в одну из гадких комнат. Заплаканная певица в рваном платье исподлобья смотрела на обитательницу дома терпимости, зажимая плечо, с которого тонкой струйкой текла кровь. Они стояли друг напротив друга всего пару секунд, а потом женщина молча указала куда-то за спину беглянки и скрылась за одной из дверей. Рэдди обернулась и увидела черный ход, скрытый в темноте под лестницей. Еще мгновение – и она уже на улице, бежит в сторону деревьев, глубже в лес, подальше отсюда. Никто и никогда больше не посмеет распоряжаться ею, как вещью.