While Your Nightmare Comes To Life

      Оранжевое солнце шлепнуло щедрую порцию своей теплой каши на небритую щеку спящего мужика. «Хитрюга», - подумал он, - «я же закрыл шторы, так нельзя, не умеешь играть по правилам – не играй!» Вдруг он широко распахнул свои голубые как небо глаза и разом сел в кровати, вспомнив, что если солнце погаснет, всем кранты! Всем людям, хорошим и злым, солдатам и гражданам, мученикам и… - Нет-нет-нет, продолжай играть, свети, красно солнышко, не уходи! Ему показалось, что круглый огненный шарик на небосводе засиял еще ярче, преисполнившись самодовольства. - О господи, я только что чуть не устроил конец света… - мужчина встал, потянулся, станцевал пару первых па из «Лебединого озера», ураганом пронесся по спальне и в итоге захлопнул за собой дверь в ванную. - Рома, Рома-ма, Гага, о-ля-ля… Та-да-да бэд рооумэнс… - напевал он, стоя под упругими струями душа и намыливая свое тело Джонсонс-бэби. – Ай дон уанна би фрэ-э-эндс… Ой бля, да я это не тебе! – он отмахнулся, глядя на резиновую желтую уточку: ему показалось, что она приняла слова песенки на свой счет и надулась. Покончив с ежеутренним туалетом, затянувшимся на два часа, мужчина просушил темно-каштановые волосы феном и вприпрыжку кинулся на кухню – завтракать! - Какой хороший день, какой хороший день, какой хороший я-я-я, и песенка моя-я-я! – он пребывал в преотличнейшем расположении духа – еще бы, ему ведь приснился сам Зевс и почти что познакомил со стоглазым Аргусом! Он был уверен, что в следующем сне он обязательно сделает это, иначе несдобровать всей веселой олимпийской компании! Он так увлекся фантазиями о том, как будут трепетать и падать ниц перед ним и его непобедимой Марс-арми боги и даже те, кто круче них, что даже стал потрясать воображаемым мечом. Бзз. Бзз. БЗЗ, твою мать, возьми телефон! - Ал-лёу? Даа, это Джаред Лето, слушаю… А вы, собственно… О, тетушка Жаннет, здравствуйте… Нет, что вы, разумеется, я узнал вас сразу же, по голосу, даже несмотря на то, что когда мы встречались в последний раз, мне было пять… Спасибо, у меня все хорошо, а у вас? О, какое несчастье, ваш песик сломал ногу? Передайте ему мои пожелания скорейшего выздоровления. Что? Оставить на меня внучку? Н-но… нет, но… ох… Я совсем не умею ухаживать за детьми! Мм? Если ей уже четырнадцать, разве она не может посидеть сама? Аа… а никого другого у вас нет? Ну, в смысле, приглядывать за внучкой, я же занятой человек и… нет, вовсе нет, я не… э-э-э… для родственников у меня всегда есть время… хм… ну… Разве что только на один день… ну… на пару-тройку часов… Шэннона нет, он в Майами… Ладно… я… буду ждать, окей. Только нажав на кнопку «отбой» и в очередной раз подивившись красоте, изяществу и уму своей любимой маленькой, сладенькой, очешуительно прелестной Блэкберри, Джаред Лето понял, на что почти добровольно подписался. Он – он! – будет приглядывать за какой-то четырнадцатилетней соплячкой в течение пяти часов?? Да быть такого не может, это же… это же нонсенс, абсурд, брехня собачья! И угораздило же несчастного питомца этой Жаннет сломать себе свою долбаную мохнатую конечность! - А я тут при чем?? Я что, крайний?? Как будто это я подкрался к ничего не подозревающей собачке, коварно втерся к ней в доверие, а когда она отвернулась, хладнокровно перегрыз ей ногу. Я, вообще-то, вегетарианец, защитник животных, бедных, несчастных, обездоленных и даже этих… как там… юродивых, вот! Да я вообще эту Жаннет даже в лицо не помню! – оправдывался Джаред перед своим отражением, стоя в гостиной перед большим зеркалом и натирая лицо лосьоном-тоником от морщин. – Ладно, в лицо не помню, зато задница у нее была размером с мою машину, это запомнил даже я, пятилетний кроха. Но словами дело не исправишь, и, еще немножко побурчав себе под нос, Джаред принялся прибираться в доме: это туда, это сюда, а вот эта шняга вообще не его, а Шэннона, на помойку ее, ой, а что на кухне делают носки из черного латекса? - Уфф… - Лето вытер несуществующий пот со лба и, уперев руки в бока, с довольным видом окинул взглядом плоды своего труда. Точнее, один плод. Помидор, тщательно запакованный в огромный мусорный мешок и теперь лежащий в баке для мусора. Просто полчаса порыскав по кухне в поисках чего-то, что можно было бы выбросить, он нашел только один тухлый помидор. – Ай да молодец! – хлопнув в ладоши, трудяга с чувством выполненного долга вернулся в дом. Как обычно, после уборки дома он собирался запереться в зимнем саду и помедитировать, а потом, если его муза заглянет к нему на чаек, помузицировать. Но в этот злосчастный день его планам не суждено было сбыться… Ох, до чего же Джаред терпеть не мог, когда срывали его планы! - Кого там нелегкая принесла… - дверной звонок разразился ужасным дребезжаньем, всегда действовавшим Джареду на нервы; он сначала хотел было притвориться глухим и не открывать никому, как вдруг вспомнил, что ему должны были «подкинуть» какую-то мелкую деваху! – Ой, а что они так рано, я не готов для приема гостей… - в дверь еще раз настойчиво позвонили, и хозяин дома, пометавшись немножко между зеркалом и прихожей, все-таки подошел и заглянул в глазок. Там никого не было. - Алё? Алё? Тьфу… Есть там кто? – его что, разыгрывают чьи-то малявки? И не страшно им заходить во двор Великого и Ужасного Джареда Лето? Не вытерпев, Джей резко распахнул дверь. - Ой! - Твою же троюродную тетю, какого хрена лысого?? – Джаред пораженно уставился на стоявшее, а точнее, уже сидевшее на его крылечке существо. – Ты кто? Существо, вначале со слезами на глазах потиравшее ушибленную попу, перевело взгляд круглых голубых глаз на возвышавшегося над ним мужчину, и с каждой секундой его лицо светлело и светлело, под конец, озарившись широчайшей улыбкой, которой позавидовал бы сам Джокер. - Джжжжаааареееед… - выдохнуло «оно». - Муми-троооооль… - передразнил Джей и уже собирался захлопнуть дверь, как вдруг желтоголовое существо резво вскочило на ноги и вклинилось между дверью. – Отойди! – заныл он, но «оно» и не думало послушаться, с упорством, достойным восхищения и немножко опасения, начало протискиваться внутрь. – Я Шэннона позову, - пригрозил он. - Он же сейчас в Майами! – пропищал муми-тролль. Джаред подивился про себя, откуда он узнал, но потом махнул рукой: кажется, это существо их фанат, а они порой узнают кое-какие вещи, касающиеся марсов даже перед тем, как сами ребята будут в курсе. Да, велика фанатская любовь. - Ах, да чтоб тебя таракашки сожрали, - оставив попытки вытолкнуть незваного гостя за дверь, Лето поспешил ретироваться – за одно мгновение он взлетел вверх по витой лестнице и затаился у себя в спальне. Там, подпирая дверь плечом и пытаясь различить шаги ужасного существа, он почувствовал себя героем какого-то дешевого ужастика. «А если сейчас где-то прячется оператор с камерой?» - подумал вдруг Джей. – «А я выгляжу как… как… нехорошо, короче. Нужно приодеться». И, тут же беззаботно забыв про свой пост, он нырнул в самые дебри гардеробной и с упоением принялся примерять наряды. Внезапно он ощутил, что находится не один в комнате… «Точно как в ужастике…» - подумал он и огляделся… О Боже! Оно там! Господи! Завизжав как годовалый поросенок, Джаред швырнул в молча таращившееся на него существо туфлю с острым каблуком. Свист рассекаемого воздуха, шлепок, писк, и последовавший за ним грохот безжизненно упавшего на пол тела. - Да! Я сделал это! Я убил его! Как? А где же аплодисменты? Поняв, что либо фильм на этом не закончен, либо оператора никогда в этой комнате и не было, Лето-младший осторожно подошел к тушке на полу и вытянул шею. Очевидно… очевидно, «оно» когда-то было девочкой… до того, как перекрасило волосы в ядовито-желтый, накрасилась как Томо после недели беспробудной пьянки и оделась, словно его величайшей целью было вызвать сердечный приступ у Джареда: ярко-розовые колготки обтягивали тоненькие, почти паучьи ножки, поверх них были шортики, больше похожие на трусы Шэннимала, когда он «случайно» вышел в таком виде в гостиничный коридор и вернулся поцарапанный, в лохмотьях, но зато живой; сквозь белую тонкую футболку с надписью «I Love Jared Leto» просвечивал черный лифчик второго размера, непонятно каким образом оказавшийся на этом совершенно плоском существе. На шее болтался кулончик с триадой. Увидев хоть что-то знакомое, Джаред заметно приободрился: возможно, с этим существом можно будет даже договориться, например, подарить всякое марсо-барахло и попросить не приносить его в жертву языческим богам. - Эй… добрый человек… - Джей решил не терять времени даром и сразу начать с лести. – Извините, может, вы уже встанете? А то вы лежите на моей рубашке, помнете еще… Медленно-медленно глаза девочки приоткрылись… - Джасик! – она кидается на его шею. - Ааа, мама, папа, убивают! – Джаред пытается оторвать ее от себя. - Джасенька! Джасюнчик! Джася! Джасепусенька! – слюнявые поцелуи безжалостно обрушиваются на перекосившееся от страха лицо Лето. - Шэннон! Томо! Эмма! Ааа! Я скажу Келлехеру, он тебя… ааа, Брэкстон! – Джей упирается ногами в пол и тщетно отталкивает ее лицо ладонями. - Джаредопупсопупсопупусичеггг!!! – монстр ухитряется поцеловать его ладонь и облизать каждый палец. «Все, она меня заразила!» - подумал Джей, и на его глаза навернулись горькие слезы обиды: он так долго берег себя, чтобы умереть, заразившись бешенством от какой-то мелкой недодевочки?? «Ну уж нет», - в мужчине просыпается желание жить и природное упрямство, - «лучше быть разорванным на мелкие кусочки бешеной толпой фанатов, чем вот так вот! Вот она, бесславная гибель Джареда Лето! Какая трагедия, какая трагедия, ахх!... Так, о чем это я». Пытаясь оторвать присосавшуюся пиявку от себя и одновременно ломая голову, как бы ее отвлечь, Джаред вспоминает свой излюбленный приемчик! Он показывает куда-то в сторону шкафа и радостным, полным надежды голосом восклицает: - Срань господня, смотри, это же Шэнн и Томо! - Где?? - Обломись ты! – удовлетворенно завизжав, Лето-младший кидается вон из гардеробной, из спальни, и бежит обратно вниз по лестнице, при этом так страшно шумя и топая, что все картины на его пути падают со своих любовно приколоченных Шэнноном гвоздиков. «О боже, что делать, что делать, куда бежать??» - он, как обычно, театрально всплескивает руками и пару минут топчется на месте, пытаясь придумать, что же делать. Позвонить в 911? Ах, они так медлительны… к тому времени, как они подъедут, от бедного Джареда останутся только рожки да ножки. «Так, Джаред Джозеф Лето, соберись. Подумай… оставаться в доме небезопасно. Это существо вычислит тебя, рано или поздно. Так что сматывайся! Но куда?» - Ага, попался! – внезапно на бедного мужчину в буквальном смысле обрушается что-то сверху и прочно усаживается на его шее. – Никуда ты от меня не убежишь! - АаааААааааАААаааАААААААААааааааААААААААААаааа… - честное слово, сама Монсеррат Кабалье могла бы позавидовать в этот момент его безупречному сопрано. И ничего, что он мужчина – нет в мире ничего, чего не мог бы Джаред Лето, ведь это, черт возьми, Джаред, чтоб его, Лето! А маленький монстр, сидя на его шее, заливается абсолютно безумным и диким хохотом, от которого все волоски на теле Джея встают дыбом. Вспомнив тот единственный раз, когда он еще со стариной Мэтти Воктером ходил на скачки и стал свидетелем одного забавного инцидента, когда лошадь сбросила своего скакуна и тот сломал себе позвоночник, он резко нажимает на газ где-то на кухне и откидывается назад, в надежде повторить подвиг несчастной заебавшейся лошадки. К его счастью, усилия не проходят даром – он слышит визг, а затем слышит грохот упавшего с его плеч, в прямом смысле, груза. «Я свобооодеееен!» - раскинув руки, многострадальный мужчина делает попытки выбежать из кухни, но путь ему преграждает никак не желающая сдаваться маньячка, и ему не остается ничего другого, кроме как отбежать от нее подальше, встав по другую сторону стола. - Я… - существо тяжело дышит, сдувая прилипшие ко лбу прядки окисленных волос, - ты… Лето выглядит не лучшим образом – если помните, он же собирался переодеться, но не успел. Так что на нем сейчас… только брюки и болтающийся на них ремень. Проследив за траекторией взгляда голодной фанючки, Джаред спешно начинает подтягивать вечно интригующе сползающие штаны и застегивать ремень… но уже слишком поздно, малыш! На лице маленькой, но уже очень страшной особи женского пола появляется мерзкая плотоядная ухмылочка. «Все. Мне пиздец», - мелькает в сознании Лето отчаянная мысль. Его взгляд в панике мечется по сторонам, но вокруг нет ничего, даже ножи, и то стоят в шкафу! «Сковородка? А ну и пофиг, жизнь важнее», - он решительно отметает все сомнения и обхватывает пальцами гладкую ручку своего единственного оружия. - Ну? Давай… Давай, иди сюда! – язык привычно быстро скользит по тонким губам, смачивая их, и одновременно подманивая уже «поймавшую след» девочку. – Я тебя не боюсь! - Аггххх… - монстрик забирается на стол и на четвереньках начинает подползать к замершему в боевой стойке Джареду. – Ты такой горячий, Джаред… возьми меня, Джей! На мгновение безнадежно больной мозг Джареда Лето генерирует ужасную по своей пошлости картинку… но даже для него это слишком: чуть не выблевав весь свой нехитрый завтрак, Джей замахивается и бесстрашно кричит: - Только когда мне разрешат снимать клип на “Night of the Hunter” в аду! - Ааа! – и в тот самый момент, когда маньячка, психотпатка и убийца в одном лице, самый страшный кошмар, который теперь еще долго будет мучить Джареда в снах, встает на ноги на его любимом («о, сука!») столе и бросается к нему, растопырив тонкие пальчики, рокер-красавчик невероятно красивым и изящным движением обрушивает сковородку (антипригарную!) на голову чудовища. Молодец, Джаред! Пять баллов! Ну а что, босс же. - Уууррраааа!!! – он мог бы еще станцевать на радостях лезгинку, если бы знал, что это вообще такое. Но он, к нашему с вами прискорбию, не знал, поэтому просто проверил наличие пульса у поверженного им в честном бою монстра и, успокоившись, бегом кинулся к двери, на пути набирая знакомый номер. - Ну возьми же, возьми трубку, ну пожалуйста, во имя Марса… - одной рукой он прижимал трубку к уху, а другой натягивал на ноги первые попавшиеся сапоги на ногу. – Что делают сапоги Томо у нас в доме? Что-то не понял… а, ну и ладно… надеюсь, ты не против, дружок… эх, эх, налезай, противный ботинок… - Ричардсон слушает, - наконец-то на той стороне линии раздается ответ. - О! Терри, мать твою! Терри, спаси меня! Возьми меня с собой в Париж, я знаю, ты летишь туда на неделю моды… - Что-то случилось, Джаред? - Да! Мне небезопасно оставаться в доме… тут… монстры… да что ж мне надеть… - Ладно, чо. Только при одном условии… - Какое еще условие? - Ты снимешься в фотосессии для журнала… - Да хоть голым! – наплевав на все, Джей хватает тоже каким-то непонятным образом оказавшуюся в доме братьев Лето зимнее пальто Томо, которое он еще в Хорватии носил, напяливает на себя и выбегает из дома. Дверь громко хлопает за ним, и мы остаемся одни в разгромленном, перевернутом вверх дном доме, слушая удаляющиеся шаги Джареда и его слова: – Только у меня совсем одежды нет, одолжишь парочку вещичек, хорошо? Аа, это долго рассказывать…