Нелепое обещание изменило мою жизнь

      На следующее утро я проснулся достаточно рано из-за того, что моя сердечная рана снова болела. Быстренько заправив кровать, я оделся и направился в свой кабинет выполнять работу. Отчёты, которые так и не соизволила сделать мой лейтенант, приходилось выполнять именно мне, ведь от неё мало чего и редко можно дождаться. Легче самому сесть и написать, чем ждать дня, когда она соизволит взяться за свою работу! Мой стол, как и всегда, полностью забит стопками бумаг, так что скучать не придётся. Я сел за свой стол и начал писать то, что должна была написать Матсумото ещё месяц назад. Зла на неё не хватает, но ничего не поделаешь. Но тут я задумался о вчерашнем, смотря на стену.       — Надо же, моя душевная рана всё ещё болит, но уже не так сильно… наверное. Как мне всё исправить? Как доказать ей, что мои слова и чувства настоящие? Хотя мне нужно самому в себе сначала разобраться. Но как? Ладно, подумаю об этом чуть позже, а сейчас работа, работа и ещё раз работа! — я вновь принялся за писанину, в то время как на меня дул довольно сильный ветер из открытого окна, а так же едва ли доносились капли воды, падающей с неба.       — Сегодня идёт дождь. Как необычно для Сейрейтея. — сам себе едва ли вслух сказал я.       — Это не дождь, это так Карин старается скрыть в себе то самое горе и разбитое кое-кем хрупкое девичье сердце. А ещё она так скрывает свою реацу. Это я так, на будущее, Капитан. — ответила мне рыжеволосая девушка; она заставила меня удивиться.       — Матсумото…       — Капитан, позвольте мне помочь Вам! О том, что произошло вчера между Вами и Карин, мне рассказала Хинамори! — её глаза полны были жалости ко мне. Меня сейчас это раздражало больше всего. Я не хотел видеть чьи-либо очи, которые хотели бы пожалеть меня и зализать мои раны сладкой солью.       — Нет. Матсумото, я сам должен понять. Иди и займись лучше своей работой. Оставь меня наедине со своими мыслями. — я опять начал писать отчёты. Мой лейтенант глубоко вздохнула, смотря на меня.       — Хорошо. Как скажите. — с этими словами она вышла из моего кабинета, оставив меня наедине с собой.       — Пока всё не выполню, из кабинета не выйду! — так я сказал сам себе и начал писать. Таким образом, я хотел хоть как-то отвлечься от своих мыслей о Карин и успокоить душевную пустоту, занимаясь полезными делами. Я слишком задумался о том, что делать, и даже не видел того, как исчезали те самые горы бумаг с моего стола. Так я и не заметил, как выполнил всё, что было. Я даже нашёл те самые документы, которые давно завалялись в последнем ящике моего стола и тоже выполнил их, сам того не замечая. После этого я всё рассортировал по стопкам и прилёг на свой диванчик, скрестив ноги и уставившись на дождь через открытое окно.       «Я думал, что это займёт весь день, но я до собрания успел всё выполнить… Теперь можно подумать и о своих личных проблемах с чистой совестью. Что мне теперь делать с твоими чувствами и моей болью? Я должен ещё раз всё переосмыслить» — таким образом, я заснул. Мне ещё раз показался перед глазами тот самый день, когда Карин и я встретились в первый раз на проезжей части дороги. Я держал в руках её футбольный мяч, а потом уловил на себе её взгляд восхищения моими чертами лица. Карин тут маленькая и милая… она тут была обычным человеком и улыбалась, не зная горя. Надо же, теперь сероглазая робко зашла в зал для собраний Капитанов и наши взгляды встретились вновь. Через несколько секунд мы всё же смогли отвести взгляд друг от друга, но всё равно продолжали желать восхищения чертами лица друг друга. Сразу следом за этим неловким моментом шла сценка о том праздничном вечере на крыше здания, когда я всё-таки решился завести с ней разговор. А потом сразу после этого я начал ласкать нежные и пухлые губы Карин. Если честно, то я и сейчас на седьмом небе, пусть и во сне. Теперь сквозь моё счастье моя сердечная рана начала кровоточить сильнее, чем прежде. На этом моменте я открыл ещё сонные глаза и взглянул на улицу через то самое открытое окно. Я искренне сейчас был рад тому, что смог ещё раз пережить самые счастливые моменты вместе с Карин. Пусть и во сне. Дождь до сих пор лил не переставая, а только усиливаясь с каждой секундой.       — От этого мрачного вида на душе становится только больнее. И всё-таки я никак не могу понять, как мне успокоить в душе эту боль. Просто не знаю, как теперь мне себя вести с ней. Без понятия, как доказать ей, что люблю и тем самым избавить себя от мучительных страданий.       — Тоширо, как ты себя чувствуешь после вчерашнего? — я тут же заметил на себе взгляд коричневых глаз только что зашедшего в мой офис Капитана Третьего Отряда Куросаки.       — Нормально. — холодно ответил ему я.       — А ты не меняешься! Хех, ладно. А что с твоей сердечной раной?       — Кровоточит с самого утра сильнее, чем вчера.       — Вот как? Расскажи мне то, что тебя так сильно беспокоит и не даёт покоя.       — После всего того, что сказала Харин на вчерашней нашей с ней битве, после того, как я получил половину от её душевной раны, я места себе не нахожу. Внутри всё сжимается от вида на дождь… Я не знаю как с этим жить, Капитан Куросаки! Я просто не знаю, как в себе всё успокоить… Я просто не имею понятия.       — Попробуй изменить себя, тогда поймёшь, что тебе нужно сделать. Идём, тебя все заждались на утреннем собрании Капитанов.       Тут я встал со своего мягкого и теплого дивана и направился следом за рыжеволосым к выходу из бараков Десятого Отряда. В скором времени я дошёл до места проведения собрания и прошёл вглубь зала.       — Собрание Капитанов объявляю открытым! — заявил Главнокомандующий. Удивительно, но на нашем собрании я не увидел Карин. Да-да, здесь были все, кроме неё. Наверно, я сделал ей больнее, чем сам того думал. Но тогда почему я чувствую её присутствие здесь? Я что, сошёл сума от своей боли? Да нет же, чутьё меня не подводит. Карин сейчас присутствует на собрании, как и я, но тогда почему я не вижу её, не слышу? Странно. Таким образом, я прослушал всё то, о чём говорил Ямамото, задумавшись о своих проблемах и о Карин. Мне не давало покоя то, что я не вижу и не слышу её!       — Собрание объявляю закрытым!       Теперь все Капитаны разошлись по своим баракам, а я продолжал прибывать в шоке и из-за этого вышел из зала самым последним. Что произошло с ней или это со мной уже что-то не так? Мне кажется, что в таком состоянии стоит показаться Капитану Четвёртого Отряда. Уж она-то скажет, что приключилось со мной. С этой мыслью я направился к нашему лучшему доктору. Таким образом, я скоро дошёл до бараков Четвёртого Отряда, рассказал всё, что видел, Рецу. Она, разумеется, меня очень внимательно выслушала и в конечном счёте вздохнула.       — Я расскажу Вам, что действительно произошло с Вами и с Карин, Капитан Хитсугая. Дело в том, что она ушла в мир иной… ушла туда, где Вас не существует и где для Вас не будет существовать она. Она как бы перепрыгнула временной отрывок, и сейчас живёт там, где нет Вас. Теперь её могут видеть и слышать только те, кто по-настоящему понимает, принимает её чувства и кто даже разделяет их вместе с ней. Разумеется, Вы её не сможете ни увидеть, ни услышать, ни прикоснуться к ней. Иными словами, она для Вас никогда не существовала. Всё так, как будто её и не было вовсе. — эти её слова заставили меня раскрыть рот от удивления. Я не хочу выслушивать такое на счёт Карин!       — И что мне теперь делать, Капитан Унохана? Вы говорите, что её для меня вовсе не существовало и я не могу её ни видеть, ни слышать, ни прикоснуться к ней… Но тогда почему я чувствую её реацу? Почему я могу почувствовать как ее горячие и соленые слезы капают с ее пухлых щек? Раз её не существовало для меня вовсе, так почему душевная рана кровоточит сильнее, чем вчера или даже утром?       — У меня нет ответа на Ваши вопросы, Капитан Хитсугая. — она взглянула на меня, грустно улыбнувшись.       — Если у Капитана Уноханы нет ответа на твои вопросы, то они есть у меня. — я снова уловил на себе всю серьёзность коричневых глаз Капитана Третьего Отряда Куросаки. Меня сильно заинтриговали его слова и в то же самое время обрадовали. Возможно, от него-то я и пойму, в чём собственно дело.       — И почему же?! — непонимающе спросил я у рыжеволосого.       — Сердце веками помнит тех, кто был дорог тебе или кого ты любил, и хранит память о них вечно. В Сердце есть отдельное место для воспоминаний, связанных с возлюбленным. Сердце всегда будет помнить имя, внешность и духовную энергию твоего возлюбленного. Даже если избранник отказал, исчез или погиб, Сердце никогда его не забудет. Оно помнит то, что не помнит наш разум. Сердце всегда подскажет истину, если ты сомневаешься в себе. Конечно, такие тяжкие слова и поступки людей по отношению к Сердцу называются сердечными ранами. Именно такие ранения заживают дольше всего и даже не всегда успешно. С такими ранениями лучше всего справляется время, хоть и слишком болезненно и жестоко. — намекнул мне кареглазый, но я не совсем понял, что он хотел всем этим сказать, ведь чувства, что испытывают люди, мне не известны. Скорее всего, это было видно по моему выражению лица.       — И что это значит?!       — Тоширо, какой же ты непонятливый. Раз до тебя всё ещё не дошло, то я скажу тебе то, что ты так сильно пытаешься прятать в глубине своей души и боишься признать своему Сердцу: Карин ушла в бездну, оставив свои чувства к тебе и воспоминания вместе с тобой. Теперь для тебя она не существовала вовсе, поэтому не удивительно, что ты не можешь её ни увидеть, ни услышать, ни прикоснуться… Но зато ты можешь почувствовать её присутствие рядом с собой и даже уловить, как она плачет. Как я и сказал раннее, Сердце не забывает возлюбленного что бы ни случилось, поэтому ты ощущаешь такую сильную рану внутри своей души даже от того, что просто вспоминаешь о ней. В конце концов всему этому есть только одно логичное объяснение: раз ты помнишь её даже после того, как она сбежала из мира, где есть ты… раз твоя рана до сих пор кровоточит от одного её имени… то я смело могу сказать, что твоё Сердце… твоё ледяное Сердце помнит её и все счастливые моменты, связанные с ней. Отсюда вывод: ты любил Карин всем своим холодным Сердцем, любишь и прямо сейчас продолжаешь любить! Я знаю, что ты любишь Карин по-своему, своим холодным способом. Признайся, что твоя сердечная рана снова дала о себе знать от моих слов? Хватит уже всё отрицать и душить все чувства к Карин, Тоширо!.. Что-то я разболтался! Я сюда пришёл не за тем, чтобы языком трепать. Унохана-сан, пожалуйста, дайте мне ту папку с документами, про которую говорил Ямамото-доно. Я Вам верну их сегодня вечером или завтра утром. — от Куросаки я уж точно не ожидал услышать такого. Сказать, что удивился это всё равно, что ничего не сказать. В его словах были все те ответы, которые я искал в своей голове. Он смог раскрыть во мне всё то, что я так тщательно старался скрыть и не показывать при остальных. После всего сказанного он взял у Капитана Четвёртого Отряда папку с важными документами и взглянул на неё.       — А как сделать так, чтобы Карин вернулась в поле моего зрения?!       — Не знаю я этого, Тоширо. Возможно, ты все ответы на свои вопросы найдешь именно в своём Сердце. Подумай на этот счёт. А мне нужно идти и работать. Спасибо за документы ещё раз, Унохана-сан. — он пролистал несколько файлов, и, поблагодарив брюнетку за папку, вышел из её кабинета. Рецу же села за свой рабочий стол и начала что-то писать.       — Капитан Куросаки дал Вам все подсказки по поводу Карин. Подумайте о всем том, что сейчас Вы услышали от него. Сейчас он сказал Вам это как человек, которому когда-то были подвластны все чувства мира людей. И ещё: цените дорогих для Вас людей. Цените Карин, ведь именно она смогла изменить Вашу жизнь и даже сумела измениться сама ради Вашей улыбки. Цените это, Капитан Хитсугая. А теперь идите, у меня много работы. — с этими словами сероглазая снова начала что-то писать. Я же низко поклонился ей.       — Да. Спасибо Вам, Капитан Унохана. — с этими словами я вышел из Бараков Четвёртого Отряда и направился в сторону своего Десятого. Дождь явно усилился, пока я слушал лекцию Куросаки. Из дождя он превратился в самый настоящий ливень. Не удивительно, что уже через несколько минут на мне не было сухого места. Теперь я шёл медленнее, чем обычно, прокручивая в своей голове слова Капитана Третьего Отряда снова и снова.       «Сердце помнит дорогих людей и возлюбленных… твое ледяное Сердце помнит Карин и поэтому я могу смело сказать, что ты любил, любишь и даже сейчас продолжаешь любить ее своим холодным Сердцем. Любил её по-своему, своим холодным способом… Цените Карин, ведь именно она смогла изменить Вашу жизнь и измениться сама ради Вашей улыбки.» — наконец я смог понять всё то, что произошло со мной. Я понял, что любил Карин. Нет. Люблю! Люблю искренне и по-настоящему! Люблю так, как никто и никогда её не любил! Я больше не могу и не хочу скрывать это в себе!       — Люблю… Я люблю тебя, Карин! Вернись… Вернись в поле моего зрения! — я прокричал эти слова во весь голос, едва ли не сорвав его. Теперь я заметил, что ливень начал заканчиваться, и вскоре ему на смену пришло яркое и тёплое солнце, лазурное небо показалось из-за чёрных туч, а земля начала ароматизировать чистотой и свежестью, которая бывает только после дождя. Мне нравился этот запах земли, и поэтому я вдыхал его в свои лёгкие настолько сильно, что периодически вставал на носочки. После всего того, что я прокричал, моя рана снова дала о себе знать. Но, не смотря на это, я кое-как всё-таки шёл. Таким образом, я задумался о том, что сказал мне Куросаки и даже не заметил того, как дошел до бараков Десятого Отряда. На входе стояла рыжеволосая девушка, которая явно вышла, чтоб встретить меня.       — С возвращением, Капитан! Вы где были всё это время и почему так промокли?! Пойдёмте скорее в здание! — она заботливо схватила меня за руку и повела в мой рабочий кабинет.       — Был в бараках Четвёртого Отряда. Потом решил прогуляться. Промок, потому что задумался, пока возвращался обратно. — холодно ответил я своему лейтенанту, которая накинула на меня сухое и мягкое полотенце.       — Ясненько. Значит Вы всё-таки смогли выяснить что-то по поводу Карин и тем самым остановить дождь. Я рада за Вас, Капитан! — она мило улыбнулась мне, смотря на мой мрачный вид из-за раны на моём холодном сердце, которая снова открылась и тем самым давала о себе знать, побаливая в левой стороны моей грудной клетки. Я ничего ей не ответил, потому что Рангику говорила очевидные вещи. Но резко улыбка сползла с её лица, а в глазах появилась абсолютная серьёзность. Меня это насторожило.       — Капитан, я всегда хотела спросить у Вас об этом, а тут такой повод, так что я всё-таки не постесняюсь: Почему Вы такой холодный и замкнутый? Почему Вы всегда скрываете свои чувства и переживания в себе? Почему Вы не хотите делиться со своими страданиями с нами, с друзьями и коллегами? Разве не лучше всё-таки разделить Вашу тяжкую ношу на всех?! — я взглянул на неё, а тут ещё немного, и голубоглазая бы расплакалась. Вот ведь незадача, меня и мой лейтенант сегодня решила удивить своими словами. — Я так долго служу Вам, так долго прикрываю Вашу спину собой, но при этом я почти ничего не знаю о Вас. Сколько дней прошло с тех пор, как Вы стали моим Капитаном, столько раз я видела эту печальную, нахмурившуюся, скорчившуюся от боли и задумавшуюся о своих проблемах гримасу. Капитан, когда я смотрю на такое Ваше выражение лица, то мне становится больно. Я не хочу, чтобы Вы страдали в одиночестве. Поделитесь со мной своими страданиями и мы вместе разделим Ваше горе.       — Матсумото…       — Капитан, сколько можно быть такой нелюдимой и холодной ледышкой? Пришло время для того, чтобы «согреться»! — вот последнего её предложения я точно не понял. Что она вообще хочет сказать мне всем этим? Скорее всего, до неё дошло по моему выражению лица, что я не понимаю того, что она хочет донести до меня. От этого она тяжело вздохнула, смотря на меня.       — Согреться в том смысле, чтобы стать более открытым, улыбчивым, мягким. Я хочу, чтобы Ваша ледяная ограда от общества растаяла. Думаю, что и Карин бы это подтвердила. Вам самому не надоело страдать в одиночку? Настал момент измениться! Хватит корчить такую грустную и одинокую мину! Улыбнитесь, ведь Вас окружает достаточно преданные друзья и коллеги, а так же Ваша любимая девушка. Вы ведь хотите увидеть её и услышать снова? Поэтому Вы должны измениться ради неё, ведь она не побоялась перемен в своей жизни и пошла за Вами в Сообщество Душ! — а ведь и вправду, пришло время начать новую жизнь. В её словах тоже присутствует лишь истина, что и в словах Капитана Куросаки, Капитана Уноханы и Момо. Та истина, которая мне нужна была. Ту самую, которую я так тщательно искал в своей нелюдимой душе.       — Да. Спасибо тебе, Матсумото. — я грустно улыбнулся ей чуть шире, чем обычно. Девушка тоже улыбнулась мне в ответ, убирая мокрое полотенце с моих плеч. В этот момент меня потянуло в сон. Я зевнул, потянувшись на своем маленьком и мягком диванчике. — Кстати, Матсумото, отнеси все эти горы бумаг Главнокомандующему Ямамото.       — Капитан, Вы что, уже закончили их все?! Тут работы на неделю как минимум! Когда Вы успели?! — её удивила скорость и количество моей работы, на что я слегка шире улыбнулся.       — Эту ночь я почти не спал. Проснулся достаточно рано из-за своей раны, поэтому решил пописать отчёты, чтобы хоть как-то отвлечься. В итоге я не заметил, как выполнил всё. — с этими словами я начал засыпать.       «Карин, я смогу измениться ради того, чтобы увидеть тебя снова. Обещаю, что завтра начну новую жизнь. Я больше не хочу и не буду скрывать все чувства и нежность к тебе; больше не могу терпеть это вовсе» — примерно такими были последние на этот день мысли в моей голове. Рангику погладила меня по волосам, накрыла одеялом и начала выносить горы бумаг с моего кабинета.       — Ну и ну… мой Капитан и вправду Маленький Гений… — шёпотом сказала рыжеволосая девушка, как бы восхищаясь мной, но я этого не слышал, так как был в стране Грёз.