*Несколько часов спустя*
[А он точно очнется? Нас там так по земле прокатило, что и помереть недолго было!] (Такой миленький… Конечно же, скоро, я уверен! Он ведь шевелится!) - Шевелится то, шевелится, а вот в сознание он не приходит уже около двух часов, - сказал, как отрезал, первый из трех личностей, в очередной раз смачивая грязную тряпочку в холодной рыжей воде и накладывая на лоб незнакомцу из другого мира. [Ну, кто знает, может судороги предсмертные.] (Не говори так! Он живой!) - Живой, это точно, - просто повторял за второй личностью первый. Вновь и вновь протирая разные участки тела то своего, то того, что лежало по соседству, и было даже дороже собственного. Он обработал почти все раны мальчика, но снять с него одежду, чтобы продезинфицировать легкие царапины на груди, все же смущался. Ну а вдруг это таки девушка с кадыком? [Слух, Один, а может проверим, есть у этого яйца? А то что-то плохо верится, что оно мужского пола!] (Знаешь что, извращенец!...) Лицо незнакомца немного скривилось, и он поднес к своему носу ладонь. Похоже, что во время старательных процедур по смыванию с добычи грязи и обработке ран перекисью, что парень когда-то по чистой случайности всего одну бутылочку нашел, волос Однорогого упал на лицо мальчика, и тот очнулся от щекотки. Правда, глаза открывать не торопился. Всё три личности, словно по команде, притихли и стали наблюдать за трепыханием молодого организма, пока он пытался нащупать нечто невидимое рядом. А после недолгого исследования рукой поверхности, на которой он находился, начал приподниматься и слабо приоткрывать и вновь смыкать веки. Через совсем небольшой промежуток времени, попытался еще и подать голос: - Where am I? What happened? (Где я? Что произошло?) [Он заклинание какое-то говорит?] (Он из Хогвартса!) - Не японец, странно. Окончательно очухавшись и принявшись изучать окружение, ему на глаза попался незнакомый парень с ровным нечеловеческим рогом на голове. Мальчик вздрогнул и немного даже перепугался, ненароком пропустив мысль, что уже умер и находится в аду. - The devil! I died?! (Дьявол! Я умер?!) - Тихо, спокойно… Так, как это на его… You fell. (ты упал) А нет, Hell, кажется... You are in hell! (ты в аду) - Hell?! – Мальчику словно чем-то окатило и он, потеряв сознание, упал обратно на порванный и разваливающийся диван, на котором и так провел немало времени до этого разговора. - Я что-то не так сказал? [У нас конечно память одна на троих… Но, кажется, ты упомянул слово Ад.] - Ах, блин, так вот, что его напугало. - Нервно улыбаясь и заливаясь в бесшумном смехе, Однорогий провел ладонью по своей голове, пока та не уперлась в препятствие в виде рога, напоминая парню о том, что для многих окружающих, а особенно для непривыкших, вроде этого иностранца, эта особенность его тела остается знаком сатаны. А он его еще и в ад, по незнанию языка, отправил. – Так, ладно, где там эта книжка… Сло-ва-рик, точно, как он очнется, надо будет по нему объясниться. Парень принялся тщательно обыскивать небольшие шкафчики и громоздкие шкафы с книгами, от начала и до конца ими забитые, что если упадет одна – за ней потянутся и остальные, да придавят к реальным чертям Однорогого его же коллекцией литературы. Взглядом пробегая с названия на название, ему попалась энциклопедия и книга "Гарри Поттер", которые он тоже на всякий случай вытащил и положил по соседству, чтобы чуть позже снова ознакомится с их содержанием. Дальше придерживая горку, чтобы та не упала на него, он достал и словарик, потом резко дверцу шкафа захлопывая и вешая на неё давно нарисованную табличку «Аккуратно, может обрушиться». Однорогий опять сел перед живой добычей и стал вслух читать нужные слова, стараясь их и запомнить тоже. А поняв, что в произношении он более-менее натренировался, он набрал из блюдца в треснувший стаканчик рыжей воды и немного брызнул на мальчика. Тот мгновенно распахнул глаза и подпрыгнул на месте, а замечая рог у человека рядом, повторил: - The devil, don't torture me, please. (Дьявол, не мучай меня, пожалуйста) – У него выступили слезы, правда, он, как только мог, пытался держаться, не показывая так называемому дьяволу своей человеческой слабости. Парень тут же начал говорить четким тембром, иногда подглядывая в словарь: - «Я не демон, рог у меня с рождения. Успокойся. Я тебя спас от падения». – Он с умным видом попытался незаметно покосится в англо-японский словарик, когда напрочь забыл слова, но оказался замеченным. Мальчик вытер глаза, и даже нервно заулыбался, в душе смеясь над столь косым произношением своего языка. Однорогий продолжил, - «Я Однорогий, а тебя как зовут?» - My… My name is Jeffrey… Jeffrey Owen, yeah. – он немного призадумался и добавил, - «А от какого падения ты меня спас?» [А быстрее искать перевод ты не можешь? А, шевели лапками, или дай мне это сделать!] - Замолчи, если ты вести тело будешь, он напугается… Так, вот. You hell when you reset food. (Ты в ад при сбросе еды) - Again the hell?! (опять ад?!) – перепугался тот. - Блин, sorry, sorry, fell! (упал) Что-ж мне эта ф не дается… - «Насколько я помню, меня что-то коснулось… Может, меня хотели и правда убить за то, что плохо работаю?! Я сейчас получается за стеной? Среди чудовищ внутри?!» - Я не успеваю переводить, блин… Monsters? Он меня монстром назвал? [Он о всех людях за стенами. Да. Вполне адекватное название для нашего мира.] Однорогий сразу вспомнил тех унылых, словно зомби шляющихся по мертвому городу жителей, его каждый день окружающих, и понял, что довольно верно Джефф подобрал определение «чудовища». Правда и сам парень относился к этому понятию, что его слегка оскорбило. - You in the dead city. (ты в мертвом городе) Sorry, I can't help you to come back. (прости, я не могу помочь тебе вернуться) – ответил парень через несколько минут тишины, новый знакомый еще сильнее скривился, не в силах больше сдерживать поток слез. - «Но я не хочу здесь быть, меня должны забрать! Да они не могут оставить меня гнить здесь!» Пусть Однорогий и был знаком с английским языком лишь по книжке, зовущейся словариком, он вполне четко понял данную реплику мальчишки – он боялся жителей и самого города за его любимыми процветающими стенами. Хотел домой, обратно. - I'm sorry. – прошептал тот в ответ.***
Скорее всего, сейчас было около полудня, и многие люди уже начинают входить на прогулку, каждодневную и унылую. Другие же наоборот, наконец-то ложатся спать, ведь нет ограничений, нет работы или какого-нибудь поезда, куда без доли промедления нужно спешить утром. Ну, и самого утра, собственно, нет. Человек из другого мира умывался в грязной воде, но не настолько, каким был сам, успокаивал нервы и по просьбе парня пытался как можно более экономно расходовать воду. Дождь в мертвом «застенье» проходит если раз в полгода, то уже счастье! У нашего героя-самоучки очень много сосудов, куда ту можно собрать для дальнейшего использования, и он старается максимально ее позднее экономить, ведь помимо того, что человеку необходима подпитка жидкостью внутренне, так и помыться хотя бы изредка следует. И это очень просто, четко распределять какое-то количество ресурсов на определенный промежуток времени. Очень просто, правда, если ты занимался этим в течение шестнадцати лет жизни. Однорогий недоверчиво поглядывал на мальчика, набирающего в ладони рыжую воду и, утыкаясь в них с размаху лицом, быстро крутил головой. По его мнению, Джеффри очень нецелесообразно тратил ресурс. Сам парень обычно опускал голову в бачок и сразу вытаскивал, а перед тем как от него отойти, тщательно выжимал волосы в соседний тазик, вытирая и лицо над ним же, чтобы в будущем применить и эту грязь для чего-нибудь. Например, тот же полив косточек от фруктов, что порой кладут в коробку с продовольствием, только вот еще ни разу у него ничего не вырастало. Лишь маленькие росточки, которые в скором времени погибали от окружающей атмосферы. И это заставляло задуматься, что мертвый город на самом деле «мертвый», что возможно, он пропитан некими ядовитыми, но не смертельными химикатами, а может здесь просто отвратительная почва. Без удобрений и постоянно сухая он вполне могла стать подобна тому же асфальту. Оуэн, закончив умывальные процедуры, принялся менять свои лохмотья на предложенную Однорогим старую одежду, которая была тому в пору в возрасте лет 12. Мальчику не особо перевалило за этот возраст, всего-то четырнадцать. Парня разрывало от злости, как он хотел разодрать тех, кто взял Джеффри на роль кормильщика. Ведь если бы ему не посчастливилось быть пойманным, то его тело полетело бы по обычной традиции в яму с разлагающимися и совсем недавно появившимися трупами. До сих пор Однорогого бросает в дрожь от мыслей, что ему около шести часов назад госпожа удача улыбнулась во все 32 зуба, и даже позволила взять всю награду себе! Душа вновь запылала от счастья, а сердце забилось в бешенном темпе от мыслей о спасении человека из мира по ту сторону. Джефф же поймал на себе этот радостный взгляд серых глаз, и резко отвернулся, приступая к поискам полотенца или хотя бы тряпки, уж не до хорошего. - Don't look at me. (не смотри на меня так) - Мм? What? – он принялся открывать словарик, но получил ответ прежде. - Nothing. (ничего) Захлопнув книжку, Однорогий удивленно посмотрел на поцарапанную спину мальчика, не то от катания по каменистому асфальту, не то нанесенные ранее. Но тот быстро скрыл ее от назойливых очей под зашарканной футболкой. Она была ему в пору, пусть и не подходила по возрасту. - «У тебя абсолютно нет вкуса» - пробормотал мальчик, оттягивая ткань одежды и стряхивая с нее некоторые засохшие куски грязи. Он косо поглядывал на шорты, думая, есть ли в них вообще смысл, если футболка закрывала ноги чуть ли не до колен. В итоге, они все-таки были надеты на стройные ножки. - «Мне и выбирать то не из чего» - ответил парень через пару минут. Словарик все же не лучший способ общения, потому что суть разговора теряется с течением времени. Однорогий ожидал кого-нибудь язвительно ответа, или же хотя бы смешка, но получил только ласковую улыбку. Его нежная, счастливая и даже в какой-то степени искренняя улыбка была красноречивей любых слов. А что, что мертвый город?! И здесь люди могут позволить себе быть хоть капельку счастливыми. [Слух, нас со вторым ты знакомить с этим недодевочкой будешь, а?] (А, я тоже хочу с ним лично познакомиться! Нас все-таки трое, а говоришь только ты, первый! Бука-а-а-а!!) - Тихо, черт, заткнитесь, пусть немного хоть всё осознает, а потом уже и о нашем растроении личности скажем… -You said something? (ты что-то сказал?) - Ah, no, I'm with myself... (ох, нет, я сам с собой…) Голоса, еще пару секунд проверещав, стихли и оставили самого спокойного в покое. Тот в свою очередь принялся опять следить за суетными действиями Джеффри, который ни с того ни с сего решил прибраться в жилище Однорогого. А он и позволил, ведь сам никогда не осмеливался к этим завалам приблизиться, боясь утонуть в этом «полезном мусоре», если что-нибудь обрушится. Мальчик четко расставил стулья по всему периметру дома и поставил на них тазики с рыжей водой, бросив в каждый по тряпке и положив рядом по сухой. Так же быстро и по определенной схеме он осмотрел все шкафы и принялся вытаскивать из них книги, вынося на улицу по большим стопкам. Однорогий просто наблюдал за плясками пыли и грязи, а так же периодически выкапывал нового друга из-под неожиданных обвалов. Вскоре он даже присоединился к переноске книг и протиранию мебели сначала от несколько сантиметровой горки пыли, а потом и от засохшей грязи, дальше шла починка расшатавшихся дверец и ящичков. Инструментов, конечно, в коллекции парня нашлось не мало, но пользоваться он ни одним не умел, и весь процесс пришлось выполнять Джеффу в одиночку, носитель рога в этот момент пытался найти реальный мусор в своей прекрасной системе. Но на помойку, которая – яма с трупами, он отнес лишь несколько металлических дверей авто и огромную кучу деревянных коробок из-под продуктов, которые никогда не использовал, но все равно на всякий случай хранил. Места освободилось прилично и оба паренька взялись и перетащили на него раскладные диваны – один сломанный и без матраца наверху, а второй потрепанный, но в принципе в целом состоянии. Оуэн сразу застелил худший сложенным дырявым пледом и сказал, что на нем будет спать он, на что получил прямой отказ. Но после небольшой словестной стычки, когда ни один из них нифига не понимает другого, Однорогий согласился на компромисс – найти еще один целый диван. Ну а что? Так же освободилось прилично места на так называемой кухне, что была использована за склад одежды и непонятных для парня предметов, вроде чайника, микроволновой печи, разнообразных телефонов, да и еще по мелочам. Они их тоже выкинули, да и одежду, собственно, тоже. Кухня, теперь мало-мала на нее похожая, была вымыта от всё той-же сухорящейся на стенах и полках грязи, а так же, после протирки, была заставлена двумя новыми коробками с продуктами, что были поставлены на разные места по мере, как быстро портятся. Однорогому становилось все больше и больше радостно, что у него получилось поймать столь невероятного человека, что он не разбился и даже особо не пострадал. Пусть сейчас по Джеффу нельзя было сказать, что он смирился с фактом начала новой жизни за стенами, но, по крайней мере, он пытался хотя бы сделать из дыры, куда попал, нормальный дом. Пока что ему стоит просто довериться напарникам и ждать. Правда, его ведь все равно никто не спасет, он знал. Да, в глубине души он уже настроился на жизнь с новым рогатым другом до конца отведенных им обоим дней. Тяжело осознавать, что больше никогда не увидишь мир, к которому давно привык... Застыв на месте, Джеффри немного поник. Но в тот же момент был озарен улыбкой со стороны, счастливый парень принес ему тостер, глупым выражением лица как бы спрашивая, что это за штука. Мальчик, не думая, схватил предмет и резко отбросил в сторону, тоже начиная кривить лицо, что бы было похоже на радость. Это было неожиданно, но и правильно, у них все равно нет такого количества хлеба, чтобы еще и в тостер пихать. Предмет остался одиноко валяться у входа. Уборка продолжилась.*Около часа спустя*
- I throw it? (мне это выбросить?) - Yes, the tapes you don't need. (да, кассеты тебе не нужны) С течением нескольких часов они стали понимать друг друга почти так, будто разговаривали на одном и том же языке. Джефф дал парню приличное количество времени, за которое тот прочитал целиком весь словарь, возобновив в памяти некоторые слова, подросток в то время убирался один. Однорогий раньше часто его читал и с английским языком на уровне этой книги знаком был, поэтому просто пробежал глазами по страницам. С произношением у него, конечно, было не очень, но мальчик, словно учитель, постоянно его поправлял. Правда, в некоторых ситуациях они научились понимать друг друга и без слов, люди на такое способны. Постепенно в доме становилось все свободнее и свободнее, вещи были рассортированы по важным и не особо кучкам, а душа парня ликовала от невообразимого счастья, и даже не от того, что человек из того мира оказался столь полезным, нет. Он радовался тому, что Джефф был полной его противоположностью, и с ним можно было поговорить о очень многом незнакомом, дискуссировать о разных своих вкусах и набираться от собеседника чего-нибудь нового. Счастье было в том, что Джеффри отличался не только от него, а ото всех застенных жителей, что он был совершенно не таким, какими парень привык видеть людей. Он был… живым. Весь мусор, вынесенный на улицу за пределы дома, был партиями отнесен к яме. Жители, скитающиеся без дела около нее, немного занервничали, когда увидели подобную активность. Джеффри же, учуяв резкую тошнотную вонь, остановился. - «Что за запах?!» - «Ну, в ту яму мертвых сбрасывают». – Ответил парень. Собеседник широко открыл глаза и, уронив коробку с ненужными вещами, схватился за рот, хмуря брови у переносицы. - Disgusting!… (отвратительно) – подросток хотел было позволить еде «выйти», но неожиданно для себя сглотнул все, что теснилось в горле комом. По нижней губе скатилась тонкая слюна, предвещая о новом заходе рвоты, и он сразу прикрыл нос пальцами, чтобы не чуять запаха. - «А вокруг ходят живые трупы, оксюморон, как видишь». – Сказал Однорогий, ставя и свою коробку на землю, наблюдая за мучениями непривыкшего к гнилому запаху мальчика. Тот немного отдышался, все еще ртом, сжав ноздри рукой, и с выражением а-ля «великомученика» спросил: - What is an oxymoron? (что такое оксюморон?) - A combination… of incongruous. (сочетание несочетаемого) Ох уж этот английский, еле выговорил. Давай лучше ты японский учи! - I don't understand you. (я не понимаю тебя) – Его тошнило, и слова давались с большим трудом. - Ну и не надо. Come on. (пошли) – он указал взглядом на зловонную яму с горкой трупов наверху. Джеффри таки вырвало.***
- «Просто выбрось коробку!» - подгонял подростка старший новый друг. Но гниющая гора трупов была ближе, чем он мог вытерпеть. Рвота вновь «попросилась на выход». Слизкие капельки желтой жидкости с противными на вид кусочками, похоже, что пищи, быстрым потоком вылились изо рта, оставляя мерзкое послевкусие и желание повторить этот процесс. Но как Джефф не сдерживался, как только они подошли почти вплотную к разлагающимся кускам плоти, распространяющим на множество метров сильнейший аромат смерти, гнилого мяса и даже мочи, мальчику ударило по психике с новой силой. Даже когда закрыл глаза от ужаса, он чувствовал этот привкус на языке и ударяющий в ноздри воздух с «гнилыми нотками». Не открывая очей, он быстро отпустил коробку над ямой и чуть туда не свалился, но был во второй раз пойман и спасен Однорогим. Парень ощущал как сильно дрожало обнятое им тело и прижал того еще крепче к себе, укладывая подбородок на чужую голову. Чем-то это напоминало объятия сына и отца, ну или старшего брата с младшим. Он потихоньку начал оттаскивать Джеффри от неприятного места, пока тот, насильно жмурясь, пытался успокоить нервы и полностью проглотить вставший в гортани ком чего-то обжигающего. Так и прижимая слабый организм, рогатый как возможно быстро унес его от трупного хранилища. - «Это отвратительно, отвратительно! Как же можно…» - Оуэна жутко трясло, он давно начал плакать. И пусть они уже сидели на диване в доме, он продолжал утыкаться в чужую грудь и в который раз демонстрировать Однорогому свою слабость. - «Для меня это нормально». - «Да как это может быть нормальным?!» - он поднял голову и посмотрел заплаканными глазами в серые очи напротив. - «Я однажды туда упал». - «Что?! Но как ты выбрался?!» - Как-то… - он утомленно вздохнул, растерянно улыбаясь, - «Кстати… Я не тебе не говорил… У меня это…» -(Растроение личности!) – вдруг радостно завизжал парень. - «Что?». -[Да что непонятного?! Первый, второй, да третий Я!] – неожиданно грубо закричал Однорогий на своем языке. -(Я второй, кстати! А, блин, I’m two! I’m second. Я не умею по-английски! Первы-ы-ый, давай ты.) – продолжал себя странно вести носитель рога. - «Три личности, в голове сидят еще две. Одно тело – три человека», – управление перешло первому, но и у него плохо получалось объяснять. - «Три… Ты и правда странный. Хех, я постараюсь привыкнуть…» Утерев глаза, мальчик неуверенно коснулся руки парня, крепко сжимая ее своими ладонями. Он старался всем видом сказать, что, несмотря на любые странности, человек остается человеком. И какая разница, что в нем их трое. - «Может, продолжим уборку?» - попытался Однорогий увильнуть от темы. - А, хо-ро-шо. [Ишь, англичанин, не суй свой нос в японский!] (Да что вы заладили, англичанин, англичанин, из Хогвартса он, я вам говорю!) [Ну, волшебник точно… Пол дома нам магическим образом вынес! Моя прямоугольная фигня…] (Я сделаю ему волшебную палочку! А что за фигня, кстати?) Парни стали заканчивать уборку, а личности в то время вели беседу о выброшенных вещах. Другими словами – выносили мозг первого. В доме полудьявола явно стало чуточку теплее, а мертвый город обрел малехонькую частичку жизни.