Денис
Лежу. Скучаю. Наблюдаю за происходящим на корабле. «Детки», если можно так выразиться, в вольерах, яйца в инкубаторах, личинки в колбах. Для меня – тишь, гладь и благодать. Для учёных – рабочая страда. Вот, очередной эксперимент затеяли. Интересно, на ком? Не понял. Если это шутка, то несмешная. Ну не будут же они подсаживать личинку чудовища человеку? Тем более, маленькой девочке? И ведь именно её я два раза спасал! Категорически не понял. Это что, всерьёз? Они действительно собираются заразить девчушку?! <Цензура>!!! С кем я связался? С живодёрами? С Менгеле?! Идиот!!! Чёрт, чёрт, чёрт! Если и смогу выбраться из саркофага, то явно не за пять минут. Тянусь к личинке, тянусь всей мощью своей телепатии. Инстинкты слабые, беру под полный контроль. Что делать? Если бы был хвост! Если бы они не отрезали хвост! Обхватить шею женщины, придушить до полного вразумления, потом по ситуации. Девочка без сознания. Вырвался бы на волю и попробовал бы её спасти. Но хвоста нет. Предусмотрительные, гады. Лапки слишком короткие. Личинку держат за спину какими-то щипцами, не извернёшься, до руки не достанешь. Извиваюсь, дёргаюсь, пытаюсь освободиться, но меня всё равно подносят к лицу. Тёплому, гладкому, живому. Если не справлюсь, станет мёртвым. Может, удастся оттолкнуться… тщетно. Хоботок засовывают в распахнутый рот девочки. Не отпускать эмбриона. Главное – не отпускать эмбриона! Женщина нажимает палочкой на какую-то точку на теле личинки, и я рефлекторно выпускаю смертоносный сгусток наружу. Точнее, внутрь. Внутрь девчачьего тела. Нет, нет. Нет. Не справился. Не спас. Два раза спасал, а на третий не получилось. Врёшь!!! Я спасу тебя. Я спасу тебя. Тянусь к эмбриону. Что можно сделать? Замедлить рост? Это процессы на клеточном уровне, влиять на них не способен. Ощущаю, как личинка прикрепляется к пищеводу, теряет форму, становится просто группой клеток. Иных, отличных, убийственных. Скоро они пойдут в рост, начнут делиться, изменять под себя клетки носителя. Что тут можно сделать?! Вырезать эту опухоль? Реально. Но кто этим займётся? Станут ли здешние изверги спасать жизнь девочки – учитывая, что сами её и заразили?! Это не люди. Это не люди! От них не дождёшься милосердия. Вырваться на волю? Может, получится, может, нет. А потом что? Девочку в жвалы, сесть на космолёт – и бегом в ближайшую клинику? Бред. Даже в мыслях звучит как бред. Неужели никаких вариантов?! Думай, голова, думай, ты же разумная! Разумная. Я – чудовище, но я мыслю, как человек. Значит, такое возможно. Человеческое сознание можно скопировать в это уродское тело. Если нельзя спасти ребёнка, надо попытаться – хотя бы! – сохранить её личность. Вновь тянусь к эмбриону, желая спасти девочку и переписать её разум. Холодно. Противный, тягучий холод охватывает всё моё тело. Я как будто наполнен льдом. Нет, не льдом: жидким азотом. Тяжко. Выматывающе. Сложней даже, чем драться с той исполинской гадостью. Отступить бы. Прекратить. Но я тянусь через «не могу» – и что-то делаю. И это «что-то» происходит. Тоненький, практически неразличимый отросток паразита раздвигает клетки пищевода, аккуратно обходит артерию, тянется к межпозвоночному диску и прикрепляется к спинному мозгу. Начинает мерцать. Не знаю, как это объяснить, как выразить обыденными словами моё искажённое восприятие – но тонкая ниточка мерцает, а эмбрион наливается странными красками. Прости меня, девочка. Прости, если сможешь. Понимаю, что этот отросток вырастил не я. Для этого мне не хватило бы ни знаний, ни умений. Скорее всего, я активировал какую-то программу, спящую в генах странного вида. Его создатели были предусмотрительными существами. Создатели? Да, теперь это ясно совершенно точно. Паразиты не появились на свет естественным путём, не эволюционировали из какого-нибудь солитёра или печёночного сосальщика. Нет, их именно создали. Зачем, с какой целью? Неизвестно. И неважно. Надеюсь лишь, что всё пройдёт благополучно, и девочке удастся смириться со своим новым телом. Краем сознания отмечаю, что умудрился изменить программу не только у данного конкретного эмбриона, но и у всех личинок, находящихся на корабле. И даже у тех, кому только предстоит появиться на свет. Но и это не важно. Важно то, что волна паники и беспомощности спадает, обнажая сияющие камни ярости. Как они могли? Как они могли заразить человека, живого, разумного человека? А уж убийство маленькой девочки… это вообще вне морали, вне этики, вне всего. Люди не могли такого сделать. Это не люди. Это – не – люди! А раз так, то и нечего относиться к ним, как к людям. Сосредотачиваюсь. Ага. Вот хороший кандидат. Лежит личинка, ждёт, пока ей хвост отрежут и прижгут. Спокойно ждёт, безэмоционально, такую программу я им с самого начала поставил. Расслабились местные менгеле, халтурят, относятся к работе спустя рукава. А вот так не хотите?! Длинный и гибкий хвост личинки с силой вонзается прямо в глаз изуверу. Я… убил… человека?.. Это не люди!!! Рулю восьмилапом, уворачиваюсь от очередей, умудряюсь проскакивать в щёлочки закрывающихся дверей. Потрясающая скорость, и манёвренность тоже не подкачала. То, что надо! Где-то на грани восприятия появляется лёгкое чувство голода. Марионетка не сможет долго поддерживать взятый темп. Но долго и не надо. А вот и вольеры с животинками. Я знаю, как их открыть. Я наблюдал за этим каждый день, запоминал, примечал: вдруг пригодится? Пригодилось. Личинку застрелили, когда открылись пять боксов. Четверо монстров получили столь милую их сердцу команду «Порвать. Их. Всех!», а пятый под моим чутким руководством отправился освобождать своих собратьев. Веселье начинается! Что… что я делаю? Это же… Это. Не. Люди. Теперь пора убираться и самому. Тут сложнее, закрыли меня на совесть. Ничего, справлюсь! Плевок. Даже моя кислота очень, очень неохотно растворяет пластик. Кричу. Многоножке мой визг не понравился, пластику тоже. А теперь хвостом его, хвостом. Часто-часто, в одну точку. Как отбойным молотком. Ага, пошло! Проблема в том, что мне надо вырезать приличную дырку. Диаметром в метр или даже больше. Интересно, успею или нет?Миранда Лоусон
Брюнетка не бежала. Впрочём, шагала она весьма быстро, поддержать такой темп мог не каждый. Приходилось торопиться: жёлтую тревогу просто так объявлять бы не стали. Коридоры. Диспетчерская. Лицо не дрогнуло, но Миранда всё же ощутила лёгкую досаду. Она предпочла бы, чтобы в таких обстоятельствах дежурил кто-то другой. Не Уэйн. – Доклад! – Нарушение условий изоляции, ксеноморфы освободились… – вспотевшее лицо, дёрганные движения, короткий ёжик тёмных волос. – Что с объектом “Z”? – Пытается вырваться на волю! По оценкам, ему удастся проплавить саркофаг в течении шести минут. В соответствии с инструкцией «1-Z», я собираюсь активировать нелетальную систему сдерживания… – Приступайте. Нервный мужчина склонился над голографическим пультом. Женщина прикрыла глаза. Что-то пошло не так. Почему? В чём их ошибка? Подействует ли «нелетальная система»? По сути дела, обычная микроволновая печь. Радиоволны дециметрового диапазона эффективно взаимодействуют с дипольными молекулами воды, увеличивая их кинетическую энергию. Вероятно, короткий импульс не приведёт к смерти объекта “Z”, а сильная боль заставит его прекратить агрессивные действия. Когда Миранда предлагала этот план, он казался ей простым и надёжным. Но в кризисной ситуации всё выглядит несколько иначе. И какая-то мысль зудит в мозгу, никак не выкинешь… Женщина открыла глаза. – СВЧ-излучение действует на обычных ксеноморфов. А на объект “Z”? – Конечно, – Уэйн облизнул губы. – Это точно? Мы проверяли, пропускает ли панцирь подопытного радиоволны с частотой две с половиной тысячи мегагерц? – Ну… кажется, такого опыта не было. – Таак, – ответила Миранда.Денис
Горячо! Не знаю, чем они меня поджаривают, но чувствую, как панцирь медленно, но верно раскаляется. Неприятно, но не смертельно. Пока. Надо спешить: кто знает, что в запасе у этих маньяков? Плюнуть. Завизжать. Ударить хвостом. Потёкший, деформировавшийся пластик разлетается во все стороны. Повторить операцию. Быстрее!Миранда Лоусон
– Не получается, – растерянно пробормотал Уэйн. Исполинская многоножка, беснующаяся на экране, не прореагировала на СВЧ-излучение. Точнее, не прореагировала нужным образом: она стала разрушать саркофаг ещё интенсивнее. – Что с ксеноморфами? – Мы удерживаем коридор LH-15. Подтягиваем резервы. Женщина прикрыла глаза. Провал. Опять. Не первый, не последний, ожидаемый. Обидно, да. Но ничего. Она переживёт. Главное, чтобы провал не обернулся катастрофой. Миранда мотнула головой, развеивая бесплодные сожаления, и тихо произнесла. Скорее для себя, а не для Уэйна: – Уничтожить объект “Z”. Лёгкое движение кистью – и в ладонь ложится небольшой ключик, висящий у неё на запястье. Всегда на месте, даже ночью или под душем. Миранда шагает к отдельной, вполне материальной приборной панели, и слышит восторженный возглас дежурного: «Сделано!». Понимает: что-то опять пошло не так. Неохотно оборачивается: – Что сделано? – Активирована стандартная процедура уничтожения опасных биологических объектов! – бодро рапортует Уэйн. Брюнетка пытается понять, о чём идёт речь. Ей это удаётся, и на лице появляется трудноописуемое выражение: – Вы решили его растворить? Растворить столь… кислотное существо? Чем, позвольте узнать? – Хлорбетакриспином. Стандартное средство безопасности при работе с биологическими образцами. Газ растворяет любую органику, при контакте с кислородом теряет агрессивные свойства в течение получаса. Жаль терять такого подопытного, – смуглый мужчина тяжело вздохнул, – но ничего не поделаешь. На этот раз черноволосой леди не пришлось напрягаться, чтобы озвучить подспудные сомнения: – Хлорбетакриспин действует на ксеноморфов? – Конечно! – убеждённо отвечает Уэйн. Женщина слегка расслабляется, но всё равно уточняет: – Напомните номер опыта, в котором был получен этот результат. – Опыт не проводился, – слегка растерялся собеседник, – зачем? Общеизвестно, что ХБК растворяет любую органику! – Тааак, – ответила Миранда.Денис
Щекотно. Не знаю, как они этого добились, но теперь мне щекотно. Всё тело чешется как безумное. Бешено извиваюсь, чтобы избавиться от нахлынувшего почесуна, но это не особо помогает. Работаю как проклятый, пока маньяки ещё чего-нибудь не придумали. Чего-нибудь действительно опасного. Плевок. Визг. Барабанная дробь хвостом. Повторить. Вроде бы легче пошло, но это не повод расслабляться, скорее – удвоить усилия. Быстрее!Миранда Лоусон
На экране всё так же бесновалась исполинская многоножка. Видимость ухудшилась: теперь саркофаг заполняли плотные клубы белёсого, тяжёлого дыма. – Не понимаю, – растерянно пробормотал Уэйн, – Вся органика давно должна была разложиться в низкомолекулярную кашу… – Ксеноморф об этом, наверное, не знает, – ядовито ответила Миранда и резко приказала, – откачивай ХБК! – То есть? – Быстро откачивай ХБК! Если я сейчас взорву заряды, то участь низкомолекулярной каши ожидает половину корабля. Включая присутствующих в диспетчерской. И объяви оранжевую тревогу. Противно завыла сирена, словно рекомендуя пассажирам поскорее занять свои места в спасательных капсулах. Не забыв взять ценные образцы, разумеется. Миранда рассеянно поигрывала висящим на запястье ключиком. – Что с прорывом ксеноморфов? – Локализован, практически все особи уничтожены. Двоим экземплярам удалось скрыться. – Проклятье. Ну кто просил вас активировать стандартную систему безопасности, Уэйн? Скоро? – Две минуты. На всасывание насосы стоят слабые. Запас времени есть, – заявил Уэйн и, посмотрев на один из мониторов, неуверенно добавил, – вроде бы. Ожидание. Жгучее, жуткое. Всё меньше и меньше ядовитого газа в саркофаге, всё тоньше и тоньше непробиваемый пластиковый панцирь. Кто быстрее? Ожидание. Лишь быстро-быстро по приборной панели барабанят изящные пальчики. Миранда ловко подхватывает ключ. Вставляет. Поворачивает. Крышка откидывается, открывая небольшую панель с десятком цифр. Кнопки легко утопают в пластике. Четырёхзначный код. Красавица оглядывается. Объект “Z” практически вырезал нужное отверстие. Удар пятнадцатитонной туши – и не факт, что деформировавшаяся перегородка выдержит. Звуковой сигнал: концентрация ХБК достигла минимально приемлемого предела. Взрыв направленный, баллоны надёжно изолированы. Ввод. Миранда, закусив губу, вглядывается в экран. Успела? Нет?Денис
Аааа!!! Зараза! Достали-таки. Но жив. А что повреждено? Хвост! Мой чудесный, изумительный, гибкий, красивый и сильный хвост оторван вместе с яйцекладом! Последний – бог с ним, а вот хвост… Хватит мечтать, ещё ничего не закончено! Замечаю, что у противоположной стороны ангара стоит танк или что-то вроде того. Дёргаюсь, но не успеваю – в многострадальную заднюю часть врезается танковый снаряд. Больно! Прыжок. Второй. По телу бьют стационарные турели, но они броню не пробьют. Не сразу. Пушка опаснее! Она поворачивается – но медленно, слишком медленно. Я быстрее. Сталь сопротивляется кислоте. Недолго. Теперь – турели. Достали! Плевок, второй. Пулемёты замолкают. Так, что с повреждениями? К хвосту и яйцекладу добавились жвалы. Кажется, их срезала пулемётная очередь. На голове и на многих местах тела броня выщерблена… сложно оценить. Задняя часть, куда попал снаряд – вообще месиво. Как хорошо, что я чувствую боль по-иному! Будь человеком, от таких травм орал бы благим матом, а так… терпимо. Отрегенирует. Всё отрегенирует, если буду хорошо питаться. Пора приступить к трапезе! Ням-ням. А танк вкусняшка. Кстати, надо ускорить свёртывание крови, а то я всё тут растворю! Местных не жалко, но тут ещё и девочка есть. Вкусный танк. Или это был БТР? А, неважно. Весь не сожрал, но понадкусывал капитально. Много аппетитных деталек. И люди тоже вкусные. Что я… ЭТО! НЕ!! ЛЮДИ!!! Уф. Отпустило. А теперь в темпе, в темпе. Стоп, что это? Кусок искрящегося металла пах так аппетитно, настолько привлекательно, что оторваться от него казалось невозможным. Это было потрясающе. Это было вкуснее всего, что я пробовал с момента превращения... нет, вообще в жизни! Сладкий огонь, кипящая кислота, ледяная пряность. Феерия запахов и вкусов, обжигающая, обволакивающая, непредставимая. Да что я говорю, в человеческом языке просто нет слов, чтобы описать заполнившее меня чувство. И лакомство было странным, непокорным. Оно разливалось по всему телу, даря странные и не вполне комфортные ощущения. Но насколько же они были чудесны… Так, хватит балдеть! Дела не ждут.Миранда Лоусон
– Красная тревога, – в голосе железной леди не было страха. Лишь зашкаливающее, звенящее напряжение, – всеобщая эвакуация. Люди, мы знали, что когда-нибудь это случится. Спасаемся сами и спасаем образцы. Никого не бросят, помощь придёт. Женщина развернулась и пошла к выходу. На пороге её догнал дрожащий голос Уэйна: – А я?.. Во взгляде ясно читался ответ: «Тебе не следовало активировать ХБК». Вслух же начальница сказала: – Строго по инструкции. Мужчина вздрогнул. Он знал, что по инструкции должен оставаться на месте и мониторить ситуацию. До конца. Ничего личного – просто неудачная смена. Миранда быстро шла в свою каюту, выслушивая доклады. Они не радовали. Вырвавшийся монстр не стал крушить всё подряд, не стал охотиться за людьми. Если бы! Он целенаправленно бил по самому больному, по самому уязвимому месту. Ни на мгновение не тормозил в коридорах, безошибочно находя цель. Проклятье. Это катастрофа. Оставалось надеяться, что она хотя бы не будет полной. Надежда ещё была. Пока была. Миранда практически бегом ворвалась в свою каюту и принялась одеваться. Разгерметизация вероятна, а разгуливать по вакууму в стильном костюме несколько не к месту. Бронированный скафандр надёжнее. Теперь – собрать самое необходимое, включая страховку на крайний случай. Не думала, что понадобится, а вот поди ж ты… Зараза! Проблемы с экспериментом восемь бэ. И как не вовремя-то. И ведь не хотелось ей его проводить, но своё дурное предчувствие нельзя использовать как довод «против». По крайней мере, как весомый довод. Миранда выскочила из каюты. Трое оперативников. Более чем достаточно. Скорее! Пусть объект “Z” не лезет в медицинский бокс. Пожалуйста, пусть он ломает что хочет, жрёт кого хочет, но только не лезет в медицинский бокс!Денис
«Не курите, не сорите в вагонах и тамбурах». А, это из другой оперы. Но всё равно в тему. Сорить и вправду не стоит. Скольких людей заразят эти живодёры, если получат в своё распоряжение источник яиц? Даже гадать не хочу. Поэтому в первую очередь надо убрать за собой мусор. Труда это не составляло: я прекрасно знал, где лежат яйца. Их, правда, начали куда-то эвакуировать. Но не успели, грузчики пошли на восстановление моей биомассы. После этого пришёл черёд зародышей, с моим весом уничтожить их не составляло никакого труда. Правда, остались те яйца, которые увезли в неведомые дали. Увы, тут уж ничего поделать не могу. Потом настала очередь личинок. Тоже ничего сложного, ещё пара нелюдей отправилась мне в желудок. Неразумная мерзость сама прыгала под пресс. Всё! Взрослых особей давным-давно убили, пара личинок ещё осталась, но гоняться за ними… время, время! Самое главное – спасти девочку. Быстро идя… ползя… перебирая лапками по коридору, я пытался понять: как же выполнить столь простой пункт? Увы, тривиальная задача зияла изрядными прорехами чисто технического характера. Был бы хвост, можно было унести ребёнка в нём… увы. Лапки для переноски тяжестей не подходили категорически. Жвалы тоже оторваны. Челюсть? Не, не пойдёт. Небезопасно. А решать надо срочно: вот уже и медотсек. О, старая знакомая! Та самая женщина, которую я спас на планете. Отлично, куча вопросов отпала сама собой. Молодец, благоразумно отошла в сторону! Плюю, кричу и с размаха пробиваю внешнюю стенку шлюза. Стекло, прочное, но до материала саркофага не дотягивает как минимум на порядок. Повторить на бис. Принять на панцирь очередь из пистолетика. А это и есть та тётушка, что засунула в рот девочки эмбрион чудовища? Ну, этого монстра я съем с огромным удовольствием. Ам. А это что ещё за гости? Вылезаю из медотсека в прилегающий зал, поворачиваюсь. Замечаю, что женщина бросается вперёд, подхватывает на руки девчушку и скрывается в коридоре. Молодчина, так держать! Кто тут у нас? А не эта ли мегера руководит здешними вивисекторами? Отлично, сделаю мир немногим чище!Миранда Лоусон
Проклятье!!! Опоздала. Из разгромленного медотсека уже выползала исполинская туша ксеноморфа, а крошечный отряд ещё только подбегал ко входу в столовую. Люди заметили противника слишком поздно: в отличие от чужих, они не умеют воспринимать вибрации, а системы связи в условиях паники работают с перебоями. Трое оперативников не успели ничего предпринять. Миранда успела. Бросок десятитонной туши – величественное зрелище. Завораживающее. Для многих – последнее. Для многих, но не для неё. Она – Миранда Лоусон, квинтэссенция достижений человеческой расы. И сегодня ей понадобится каждый гран совершенства. Решение требовалось принять за доли секунды. Проблема в том, что на такую махину большинство биотических навыков не действует. Её не поднимешь подъёмом, не оттолкнёшь толчком, да и стазисом вряд ли заморозишь. Деформация сработает, но уничтожить объект “Z” одной-единственной деформацией затруднительно. Впрочем, Миранда не раздумывала. Она успела применить тот единственный приём, который давал надежду на выживание. – Сингулярность!!! Получилось. Почти получилось. Антрацитово-чёрная туша замерла в метре от женщины, даже меньше. И тут же, сразу – вторую сингулярность, для гарантии. Миранда успела. Она выложилась на полную, до предела, но всё-таки смогла исказить привычную метрику пространства. Сразу две миниатюрные чёрные дыры подвесили исполина в воздухе, не позволяя ему оттолкнуться от поверхности и преодолеть путы гравитации. Успела. В последний миг, в последнее мгновение. Хорошо, что жвалы оторваны: иначе матка достала бы до неё. Теперь, по-хорошему, следовало отступить, спрятаться от ядовитых плевков, попытаться при поддержки биотика измотать монстра. Но коридор был пустым и прямым, без подходящих укрытий. Да нервы у людей не выдержали. Миранда подняла руки, и с них потекла полусфера биотического барьера. Она должна спасти своих людей от кислотных плевков. Должна. Мягко застрекотали штурмовые винтовки, две с морозными патронами и одна с бронебойными. В голову чудовища с исполинской скоростью полетели крошечные шарики. Охлаждённые почти до абсолютного нуля, состоящие из конденсата Бозе-Эйнштейна. Чёрной матке это не понравилось, её головная броня и так была изрядно повреждена очередью из турелей. Она замотала головой, заревела… У Миранды завибрировало всё тело. Заныли зубы. Как хорошо, что она надела броню! Как хорошо, что в ней есть надёжная звукоизоляция! Пот течёт по лбу, ест глаза. Подкашиваются от непреодолимой слабости ноги. Две сингулярности подряд – это много, слишком много. Держать барьер. Тело бьёт крупная дрожь. Хочется лечь, свернуться в калачик и не двигаться. Но нет. Она справится. Она совершенна. Она работает на пределе сил – что же, придётся расширить этот предел. Стоять. Держать барьер. До конца. Тварь вновь открывает рот и плюёт концентрированной, всепроедающей кислотой. Но она тормозится о плёнку кинетики и стекает на пол бессильной лужицей. В воздух поднимается дымок, ну и пусть. Это неважно. Ещё плевок. Ерунда. Важно стоять – и держаться. Оперативники ненадолго прерывают огонь: радиаторы должны охладить оружие. Головная броня изрядно выщерблена, следующие очереди будут последними. Четыре секунды. Ксеноморф открывает пасть. Отвратительную, чёрную, склизкую, полную длинных и острых зубов. Сдержать плевок. Она сумеет. Она сможет. Три секунды. Сперва Миранда даже не поняла, что именно произошло. Даже не почувствовала боли. Потом маленькая выдвижная челюсть резко пошла назад, и женщина увидела тянущуюся в сторону ксеноморфа ниточку кишок. Укус пришёлся в низ живота, и скафандр не стал для него серьёзной преградой. Что уж говорить о мягкой человеческой плоти? Потом рыбкой по краю сознания проскользнула мысль: «Не стоило стоять так близко. Очевидно, что и у матки должна быть выдвижная челюсть» Потом пришла боль.Денис
Уф. Ещё бы немного, и всё! Ну кто же знал, что в этой вселенной есть маги?! Ничего же, как говорится, не предвещало. А как технично она меня поймала! И не сдвинешься, не оттолкнёшься. И хвоста, как назло, нет. По краю прошёл, по самому краю! Не приди в голову спасительная мысль, пристрелили бы. До чего же глупая смерть: забыть челюсть в собственном рту! Но в последний момент то ли осенило, то ли инстинкты сработали, так и не понял. Но помогло. Спасся. Дальнейшее было делом техники (точнее, пары плевков). Вскоре спали и невидимые путы, и я с подзакусил телами стрелков. Хм. Ощутил скорчившееся на полу тело, тщетно зажимающее руками зияющую рану. Тоже надо бы съесть, но… Она командовала здешними живодёрами. Она не могла не знать, что в рот маленькой девочки засовывают личинку чудовища, обрекая её на страшную и жуткую участь. Так стоит ли дарить ей лёгкую смерть? Как, кстати, спасённая поживает? Пора догонять. И надо решить, как с корабля убираться. А эта… Проходя мимо, наступаю ей на колени. Да, и вот эту гадость тоже надо раздавить. Мучайся, гнида.