Глава III. Вещи, о которых не расскажешь
9 апреля 2015 г. в 00:47
***
На вертолётной площадке шквальный ветер. Молчаливые рабочие грузят в машину ящики, аквариумы и колбы, крепят ремнями, перевязывают верёвками. А вокруг носится Ньютон, развязывает верёвки, отстёгивает ремни и переставляет аквариумы. Но стоит Готтлибу подняться наверх, как Ньютон тут же бросает какой-то ящик посреди площадки и спешит к нему.
— Иногда я завидую тебе, — жалобно говорит он и стучит пальцем по виску, — у тебя всё в голове. В большой светлой голове. Целая вселенная. А у меня вертолёт добра, и ещё половина не влезает. Пытаюсь понять, что выкинуть, что оставить, и меня с утра душит вот такенная жаба, — Ньютон махнул руками, показывая, какая именно жаба, — вот ты умеешь играть в тетрис? У меня разряд по сокобану, а я всё равно не могу сложить эти ящики так, чтобы не осталось свободного места.
Они присели на парапет, спиной к недружелюбному океану. Ветер толкал их в грудь.
— Ньютон, оставь бедняг в покое. Они справятся без тебя.
— Но половину при этом переколотят. А там бесценные образцы.
— Перед вами доктор Ньютон Гейзлер, человек-энтропия. Ньют, оставь ты эти коробки, сам переколотишь больше.
Гейзлер расплылся в широченной улыбке.
— Ты назвал меня Ньют, чувак. И ты пошутил.
— Никто не слышал, доктор Гейзлер. Вы ничего не сможете доказать.
Ньютон вздохнул и притянул Готтлиба к себе за плечи.
— Что-то надо сказать, — сказал Готтлиб, чтобы что-то сказать.
— Я буду гулять по Манхэттену, — кивнул Ньютон, — читать лекции, жрать мороженое, изучать что-нибудь занимательное, и я даже ещё не решил, что именно, буду гонять юных ассистенток и ходить на рок-концерты.
— О, поздравляю.
— Но совершенно, совершенно некому будет кидаться в меня бумажками.
— Это ненадолго, — сказал Готтлиб.
— Ты всё-таки приедешь? — просиял Ньютон.
— У меня контракт в Токио на пять лет, забыл? Выбесишь себе кого-нибудь другого.
Они помолчали.
— Ньют.
— А.
— Я тоже буду скучать, — хотел было сказать Готтлиб, но тут что-то разбилось, хрустнуло, и Гейзлер сорвался с места, чертыхаясь, спасать драгоценные останки.
Германн поспешил на помощь, и они проработали вместе до самого вечера, перекладывая, склеивая, связывая, переругиваясь, и когда вертолёт снялся с места, доктор Готтлиб протянул руку, а доктор Гейзлер рассмеялся и обнял его целиком.