— С каждым днем мне было все тяжелее — мне казалось, что во мне чего-то не хватает. Это пугало. Я убегал от самого себя, пытаясь найти те недостающие кусочки пазла, даже не догадываясь, что они находятся внутри…
Маленькие ледяные капли беспорядочно падали мне на лицо, заставляя открыть глаза. Холодный ветер по-хозяйски блуждал вокруг меня, закрадываясь под одежду, отчего становится не по себе. Я принимаю сидячее положение, осматриваюсь, пытаясь понять, где нахожусь. Солнечные лучи, судорожно выглядывающие из-за серых туч, лишь слегка освещают территорию вокруг. Мне удается увидеть лишь магистраль и, кажется, заправку. Медленно поднимаюсь на ноги и чувствую адскую боль по всему телу. Что со мной происходило? Складывается ощущение, будто последние несколько месяцев я просто спал — события лишь отрывками приходят мне в голову, но я не могу понять, о чем эти отрывки пытаются сказать мне. Неловкими шагами, словно только научившийся ходить звереныш, я продвигаюсь вперед. Задаю себе цель — добраться до заправки — и шагаю, шагаю, шагаю… Кажется, проходит вечность, и я просто обессилено падаю на мокрый асфальт. Приподнимаюсь на руках, чувствую, как кровь сочится из носа. Мне так страшно, что слезы наворачиваются на глаза. Я смотрю вниз, чтобы эти злые слезы-страхи затерялись в каплях дождя на асфальте, и замечаю какую-то бумажку в кармане рубашки. Сметаю холодные слезинки и сажусь на мокрый асфальт, забывая обо всем на свете. «Луи — мертв. Найл — мертв (достоверная информация отсутствует)— Мне было трудно, ведь я не понимал, кто эти люди, хотя они казались мне такими родными, такими своими. Мне казалось, что я видел в каждом из них частичку себя, частичку того пазла, который искал.
Я снова предпринимаю попытку встать. Не обращая внимания на внутреннюю пустоту и боль, я иду вперед, к заправке, в надежде найти там помощи. Окружающий шум заполняет пустоту во мне, и я на несколько мгновений теряюсь в пространстве — перед глазами совершенно не то, что на самом деле, — какие-то напуганные и злые люди, много крови и голосов... Эти голоса такие знакомые, такие... мои. Заставляю себя вернуться в реальность, с криками вырываясь из этих картинок. Буквально ощущаю, как они когтями цепляются за мои руки, пытаясь все сильнее затянуть куда-то вглубь. Из состояния потерянного меня выводит машина, которая сигналит где-то очень близкою Я распахиваю глаза и успеваю заставить себя сдвинуться на пару решающих метров в сторону. Дальше я слышу только расплывающееся в воздухе «идиот». В легких не хватает кислорода из-за панической атаки, и я падаю коленями на асфальт, упираясь в него руками. — Ну же, вставай! — говорю сам себе, сильнее впиваясь ногтями в грязный асфальт. — Давай, друг.Вдох-выдох. Все в порядке. Ты жив. Это главное, не так ли?
Отряхиваю брюки, делаю пару глубокий вдохов и выдохов и устремляюсь к заправке. Легкий ветерок, по-хозяйски разгуливающий по трассе, обдает лицо, и я морщусь от неприятного чувства. Переборов себя, медленно открываю дверь магазинчика возле заправки. Неприятно звенящий колокольчик бьет по ушам, и я морщусь. Снова чувствую, как неутолимое волнение подкатывает комом к горлу, поэтому прохожу к столику и сажусь, обратив взор в сторону кассира, вниманием которого я явно не обделен — с того момента, как я зашел, он еще ни разу не отвлекся от меня. Это пугает и вызывает мурашки по всему телу. Немного помявшись за кассовым аппаратом, работник заправки все же подходит ко мне. Он стоит настолько близко, что у меня появляются рвотные рефлексы от его запаха. — Извините, Вам лучше уйти, — откашлявшись, тихо произносит он. Я поднимаю голову и удивленно смотрю на перепуганного юношу. Что его так смутило во мне? — Почему? Я же не сделал ничего! — громко произношу, осматривая всех вокруг — они пристально следят за нашим диалогом, а некоторые решили побыстрее покинуть это место. — Пожалуйста, не кричите! Вы привлекаете внимание, и это нехорошо. Они могут вызвать полицию — тогда Вас снова заберут, — озираясь и переходя на шепот, говорит парень. — Поймите, я пытаюсь Вам помочь. Молча, сдерживая эмоции, закрыв рот рукой, я встаю из-за стола. Горячие и словно режущие слезинки стекают по щеке, теряясь за пальцами, которые закрывают почти все лицо. Я бегу прочь от заправки, надеясь, что никто не вызвал полицию, что никто не узнал во мне «прошлого меня».— Я бежал так далеко, как только мог. Мне казалось моментами, что я теряюсь сознание. А когда открывал глаза, оказывался совершенно в другом месте. Я боялся «того» себя. Боялся, что он придет за мной. Боялся...
Я медленно открываю глаза. Тянущая боль где-то внутри убивает меня, и я вскрикиваю, испытывая ужасные ощущения агонии. Несколько минут меня бросает то в жар, то в холод. И все это время меня не покидает ужасное чувство вины. Чтобы унять боль, предпринимаю попытку перевернуться на другой бок и лечу вниз, ударяясь локтем о деревянный пол. Потирая ушиб, разглядываю все вокруг. Этот дом вызывает у меня отвращение и чувство смерти. Нахожу на кухне немного продуктов и наспех готовлю себе поесть. Голод перебивает всякие мысли. Я тороплюсь и не замечаю, как обжигаю маслом руку. Перематываю ее какой-то тряпкой, найденной в доме, и сажусь есть. Слегка подгорелые овощи хрустом отдают на зубах, но проглатываю все до последнего кусочка, утоляя чувство голода. Накидываю кожаную куртку и выхожу из этого дома, двигаясь в непонятном направлении — меня просто тянуло в ту сторону. Ветки, колючие растения и насекомые то и дело врезаются в меня. Я рычу от злости, но продолжаю идти. Меня останавливает какая-то ветка, об которую я спотыкаюсь и лечу куда-то вниз. Я приподнимаюсь на локтях и смотрю вперед, встречаясь взглядом с недогнившим черепом. Жуткий крик вырывается из меня и убегает куда-то в лес. Прикусываю губу, стараясь успокоиться. Что это? Неприятные мысли вуалью накрывают меня с головой. Остановив истерику, осматриваю тело. Каждый раз дотрагиваясь до этого, кажется, мужчины, я чувствовал причастность к этому. Почему? Сам не могу разобраться. Нахожу в кармане рубашки фотографию. Внимательно всматриваюсь в нее. — Это ужасно! Господи! Я срываю с себя куртку, в которой и был этот мужчина на фотографии. Накрываю его лицо и произношу какие-то невнятные слова. С трудом выбираюсь из ямы и хромаю до того домика — в яме оказались небольшие колышки в земле, на них я и наткнулся. Мне необходимо где-то переночевать.Давай мы сделаем это, и ты свободен. Идет? Я понимаю, что тебе страшно. Но страшно нам всем. Всего один раз постарайся ради нас всех! Мы не хотим умирать, глупец!
Я просыпаюсь в холодном поту. Такое чувство, что во сне обращались именно ко мне. Будто это был вовсе не сон, а... Воспоминание?— Я не хотел иметь ничего общего с прошлой жизнью, но она все быстрее и быстрее, кажется, настигала меня. Я пытался убежать от нее, честно! Поначалу... Затем мне стало интересно, кто все эти люди из списка. Затем я начал искать по ним информацию. Мне казалось, что у меня получится. Мне нужно было выяснить, кто они и кто из них еще остался жив. Но с другой стороны я ощущал, что все ответы прямо у меня перед носом. [Он прерывается, разрываясь в жутком кашле, смешанном со смехом. Выплевывает кусочки мокроты и со звериной улыбкой смотрит на собеседника. Они оба знают ответы, но продолжают играть в эту глупую игру. Кто победит?] Глупо, не так ли?