Разведчик

Когда Алисанна Дастин вошла в обеденный зал ее фамильного замка, у Бенджена Старка перехватило дыхание. Он так и не смог понять, что это было: тусклый свет зимнего солнца через узкие окна или обман утомленного дорогой сознания, но на мгновение он увидел сестру. Не ту Лианну, что дразнил на злокозненном турнире в Харренхолле, а она в ответ поливала его вином. Он видел озорную девчонку, которая исследовала окрестности Винтерфела и дралась с ним на мечах в Богороще. И всегда побеждала. Воспоминания окружили его, не давая отвести взгляд, пробуждая самые искренние и нежные детские воспоминания о доме и семье, которую он потерял. К реальности его вернула Барбри Дастин, вполголоса представившая свою дочь. Девушка, с которой Бен не сводил взгляд, испуганно отвела глаза и села к столу. Опомнившись, он продолжил беседу с хозяйкой дома, но нет-нет, да посматривал на Алисанну. И все больше не мог понять, что за наваждение он увидел мгновение назад. Возможно, дочь Барбри и правда была похожа на его сестру, ведь они обе были северянками — это объясняло светлую кожу и голубые глаза. На этом сходство заканчивалось. Алисанна носила каштановые волосы в тугой косе, которая доставала до талии, и только несколько непослушных прядей вились кольцами у лица. В каждом движении юной леди Дастин было изящество, которого так недоставало ее порывистой матери. Нежная и холеная, она никогда не держала в руке меча, не лазила по деревьям, но как пить дать хорошо танцевала. Бенджен пытался отвести взгляд, переговариваясь с Братьями и хозяйкой замка, но постоянно возвращался к девушке. И каждый раз подмечал новую деталь: как она морщит острый носик, обнаружив в кубке неразбавленное в честь гостей вино. Как аккуратно орудует вилкой, поднося омлет ко рту. Какие у нее розовые губы, совсем как цветок. В Дозоре ведут весьма аскетичный образ жизни, а единственное украшение Черного замка — вид, открывающийся со Стены. И тот за годы службы уже приелся. Клятва запрещает им заводить жен, но там нет прямого запрета любоваться красотой. А Алисанна Дастин была воплощённой красотой. Где-то внутри Бенджен уже понял, что его интерес к девушке неуместен. И все же он радовался, что откликнулся на просьбу сопровождать девицу Дастин в Риверран. Ведь это значит, что у него будет как минимум неделя, чтобы лучшее ее рассмотреть.

***

Поразительно, как сладко спится на грубоватых простынях простого трактира, когда вы в пути пятый день. Алисса привыкла к дороге, темным обеденным залам и слишком жирной еде, которую обильно запивали пивом. Сиденья в коляске Дастинов укрыты медвежьей шкурой, но подушек, как в южных открытых повозках, и в помине нет. За день сидения девушка изнывала от безделья. Венда большей частью дремала в пути, убаюканная скрипом колес. Алисса смотрела в окно, дивясь пейзажам. Желтые, красные и зеленые деревья, каких она в жизни не видывала, означали, что лету приходит конец. Она уткнулась было в книгу об истории рода Талли, скучнейшее сочинение мейстера Крогора, когда расслышала музыку. Алисса почти по пояс высунулась в окно: поведение отнюдь не леди, но замечание делать быть некому. Впереди и чуть сбоку она заметила рыжую кобылу дозорного Уэймара. — Милорд! — Крикнула она. Юноша потянул поводья и направил лошадь к ним. Алисанна опять поразилась, как щегольски он выглядит, несмотря на их убогий дорожный быт. — Миледи, — улыбнулся ей Уэймар. Алисса привычно зарделась. В ее доме так называли только матушку, а она всегда была «юной леди» или «молодой хозяйкой». — Что это там, впереди? — Повелительно спросила она, наслаждаясь властью, которую имела над мужчинами в этом путешествии. Ройс прищурился, всматриваясь. — Кажись, ярмарка, миледи Алисса. — Хотя юноша происходил из Ройсов, его манеры были далеки от совершенства и порой он говорил, как крестьянин. — Сейчас идет покос, урожай убирают, много где празднуют. Глаза девушки загорелись. — Уэймар, миленький, давай заедем туда! Сил моих больше нет сидеть здесь. Венда дернулась во сне и всхрапнула. Алисса вздохнула. Пять дней без малейших развлечений оказались тяжким испытанием для нее. — Миледи, вы же знаете, что у нас нет времени, да и… — Время как раз есть, я точно знаю, — горячо перебила его девушка. — Вчера лорд Старк говорил, что мы обогнали график почти на день, так почему бы не повеселиться немного! — Не знаю, миледи, — все еще сомневался провожатый. — Не думаю, что лорд Старк одобрит эту идею. — Так спроси его, — голосом, не терпящим возражения, велела она. — Давай! После Алисса довольно откинулась на спинку и принялась рассматривать крестьян с тележками и мешками за спиной. Теперь было ясно, куда они идут. Короткое время спустя их коляска стала забирать в сторону от ярмарочного шума и Алисса расстроилась: неужели Ройс не смог убедить Старка? Что за скучный он тип! Остановились. Венда проснулась и сонно таращила на нее глаза. Перед отрядом высился небольшой трактир. Через мгновение дверца их коляски распахнулась и рядом со служанкой стремительно бухнулся на сиденье Бенджен Старк. В своем черном облачении он словно занял все пространство, возвышаясь над Вендой на добрую голову. — Леди Дастин, — поздоровался он, склонив голову. — Уэймар передал мне ваше пожелание. Действительно, в городе сейчас проходит ярмарка, а вечером будут жечь костры, танцевать и петь песни. Событие увлекательное, но девица такого высокого рода не может принимать участия в плясках черни. Равно как и Братья Ночного дозора. Алисса, засиявшая от первых слов Старка, сникла и смотрела букой. Если не хочет веселиться, просто проехали бы мимо. К чему эти нравоучения? А Бенджен, хотя и говорил неприятные вещи, как-то хитро улыбался. — Однако, если фермерская дочь в компании подруги и нескольких кузенов посетит ярмарку, кто ее в этом упрекнет? — Алисса замерла, не веря своим ушам. — Правда, понадобится платье. Венда, вы сможете купить вашей госпоже простое платье и расплести косы? Девушки здесь в основном простоволосые. Время у вас до захода. Переоденьтесь в трактире. Коляску оставим здесь, чтобы не привлекать лишнего внимания. Выходим после обеда. С этими словами Старк вышел, оставив девушек восторженно смотреть ему вслед.

***

Полуденное солнце прилипло к небосводу, заставляя спину Алиссы потеть под распущенными волосами. Наряд из некрашеного льна, который раздобыла Венда, сидел непривычно свободно. Волосы следовало убрать в шарф, по-праздничному красный, но от этого тюрбана было еще жарче. Вместо этого девушка повязала его на пояс, подчеркнув тонкую талию. Вышло нарядно. Ярмарка, украшенная гирляндами из лука и цветными флажками, с первого взгляда покорила девушку. Она определенно стоила утомительной пешей прогулки. Алисса увидела пестрые ряды с цветными тканями, искусно вырезанной из дерева посудой и украшениями, скоморохов и лабиринт из сена. В центре городской площади собирали огромный костер выше ее роста. Девушки в таких же платьях, как у нее, раскладывали вокруг полынь и какие-то еще пряные травы. Когда огонь разгорится, запах заполнит всю площадь, догадалась она. С Венды ушла вся ее инертность. Служанка передвигалась на удивление резво и уже примеряла деревянный гребень, рассматривая свое отражение в полированном медном кубке. Алисса прыснула и перешла к следующей лавке, где продавали красивые витые браслеты. Денег у нее не было, но девушка знала: матушка снабдила Старка кошелем с серебром, отправляя ее в путь. Поэтому Алисса не сомневалась, что по первой просьбе получит желаемую сумму. Они с Вендой и парой дозорных, одетых также простолюдинами, разбрелись по ярмарке, где каждый отыскал развлечение по нраву. Алисса просто влюбилась в лавку с тонкими серебряными украшениями, молодой Уэймар пялился на жонглеров, Венда перебирала цветные фартуки и платья, а Старк и хромой на одну ногу дозорный Киртон пили эль и в веселье не участвовали. Браслеты, гребни и застежки для плащей не вызвали в душе Алиссы волнения. Но серебряный перстень с изображением не то драконов, не то волков, украшенный красным камушком по центру, привлек ее не на шутку. — Копия перстня принцессы Элии, — прошамкал старик-продавец. — Берете? Вы, девушка, поживее решайте. Скоро начнутся танцы. Алисса и впрямь не заметила, как низко опустилось солнце. — Уэймар, — привычно позвала она, зная, что дозорный крутится где-то рядом. По приказу Старка ее не оставляли без присмотра ни на миг. Согласно легенде, придуманной по дороге от трактира, Алисса была дочерью зажиточного фермера, юный Ройс — ее кузеном, Венда подругой, а Старк — отцом. Молодец не заставил себя ждать. — Уэймар, попроси у батюшки… Сколько стоит перстень? — Она обратилась уже к продавцу. — Золотой дракон, — крайне четко для беззубого выговорил продавец. — Попроси у него дракона, пожалуйста. Алисанна залюбовалась перстнем на своей руке. Одинаково хорошо он будет смотреться и с ее зимней одеждой и тонкими южными платьями. А камень при определенном свете отливал то рыжиной, то пламенем. Прямо как волосы у ее жениха, лорда Риверрана и лучшего из мужей в скором времени. Знал бы старик, кто перед ним! Алисса улыбнулась своим мыслям: ей нравилась их небольшая тайна.

***

Старк потягивал прекрасный эль и щурился на солнце, которое неумолимо катилось к закату. Скоро сумерки накроют небольшой городок. Зажгут факелы, начнутся танцы, запылает костер. Осмелевшие в темноте крестьянские парни будут хватать девиц за нескромные места, а сидр сменят крепкие напитки. Алисанну нужно увести отсюда сразу после заката. Ни к чему невинной девушке знать, как заканчиваются подобные праздники. И вновь воспоминания закружили его в водовороте памяти. Он вспомнил, как наяву, пряный запах скошенной травы, цветы в девичьих волосах и закатные лучи, превращающие светлые волосы в сияющий золотом венец. Он был молод, моложе чем теперь Уэймар. И влюблен. Боги, как он был влюблен! Неверный свет факелов дрожал в ее глазах, когда она сказала «да» и первая коснулась его губами. Стог сена стал для них ложем, а ночь укрыла тьмой, как одеялом и долго эти мгновения были лучшим временем его жизни. То время прошло, и любовь забылась давным-давно. Время покрыло лицо юноши сетью морщин, кожа обветрилась от холода и снега, а сердце огрубело и утратило способность к нежным чувствам. Именно так он думал, въезжая во двор замка Дастинов семь дней назад. Он снова нашел Алиссу взглядом в толпе. Это было нетрудно. Леди Дастин выделялась среди других, справедливости ради, довольно миловидных селянок, как роза среди полевых цветов. «Происхождение не скрыть таким немудрящим маскарадом, » — думал он. Каждый шаг, каждый жест девушки был полон изящества, а во взгляде читалась уверенность человека, привыкшего отдавать указания другим. В тоже время в ней сохранилась нежность и наивность девицы, ни разу не покидавшей отчий дом. Из мыслей, сладких, как тот эль, его выдернул запыхавшийся Уэймар. — Миледи велит принести дракона за кольцо. Сказала взять из кошеля ее матери. — Дракона? — Иронично приподнял брови Старк. Вот еще одно доказательство неудачной маскировки. Старый торгаш мигом раскусил, что перед ним состоятельная девица. — Оно хоть половину этой цены стоит? Ройс неопределенно пожал плечами. Вздохнув, Бен достал из поясной сумки тридцать лун и отдал дозорному. Кошель скаредной матушки Дастин опустел еще после ремонта коляски. Если постоялые дворы он оплачивал из казны дозорных, то ванну для Алисанны, чистые простыни и это вот колечко — из личных средств. Ему хотелось баловать эту девочку. Пусть тайком. На площади началось движение — это лавочники сворачивали свои товары и освобождали место для пляски. Самое время уходить. Когда они вернулись в трактир, подвыпившая публика вовсю горланила песни — отблески ярмарочного веселья. Старк распорядился по поводу ужина, заказал приличного вина за личные сбережения. Гулять так гулять. Алисса, поначалу расстроенная уходом, снова расцвела. Волосы она убрала под нарядный шарф и стала почти неотличима от других юных девушек в зале. Рядом с ней и служанкой сел Уэймар. Кажется, они неплохо сошлись: оба молоды и оттого общаются проще, легче. Девушка и впрямь чувствовала себя другим человеком в этом платье и головном уборе. Словно прежняя леди Дастин осталась за дверью их комнаты на втором этаже трактира. Алисса ощущала небывалую легкость и свободу, даже голова немного кружилась. Но это, должно быть, от вина. Уэймар рассказывал ей, как однажды видел лютоволка за Стеной. Девушка смеялась и не верила, а парень горячился и все пытался убедить ее. Потом запели «Медведя и прекрасную деву», наверное, раз третий за вечер, и Алисса с Уэймаром вдруг начали подпевать, рисуясь перед друг другом. Жил-был медведь, косолапый и бурый! Страшный, большой и с мохнатою шкурой! Однажды на ярмарку двинулся люд, Подался весь люд и медведя зовут! Юный Ройс отодвинул стул и поставил на него ногу, уперев руки в бока: — Вертелись, крутились, плясали, скакали И дорогу на ярмарку так скоротали! — Пропел он, перекрывая неразборчивый гул пьяных голосов. Алисса расхохоталась, но в долгу не осталась. Тоже встала со своего места, взобралась при поддержке Венды на стул и звонко пропела в ответ: — Прекрасная дева навстречу идет, И пышные кудри ее словно мед! Весь трактир теперь наблюдал за ними, а певцы и рады стараться. Под тревожным взглядом Венды юная госпожа храбрилась и пела, как последний раз в жизни. В веселой разухабистой песне было много куплетов, и к радости публики они спели ее полностью. Алисса стояла на стуле, раскрасневшаяся и гордая собой, пока им кричали и хлопали. Ройс отвешивал шутовские поклоны. Венда только вначале смотрела испуганно, но уже ко второму куплету подпевала. Девушка ликующе оглядела своих спутников, пока не споткнулась о взгляд Старка. Улыбка мигом сползла с ее лица и одернув платье, она села на свое место. Все еще взбудораженная выступлением, она чувствовала, как в ее теле кипела кровь, в голове стучало. И одновременно ей захотелось сжаться, стать маленькой и незаметной, лишь бы укрыться от взгляда Старка, который... Никогда и никто прежде не смотрел на нее так. Что это — восхищение, вожделение? Серые глаза Старка потемнели и в них горел такой огонь, что все внутри девушки перевернулось. Румянец залил ее щеки, горло пересохло. Она попробовала перебить жажду вином, но легче не стало. Некоторое время она сидела, уставившись в свою тарелку. Слава Матери, многие приняли ее реакцию за смущение от рискованного выступления, невозможного в других обстоятельствах. Тем временем Ройс ловил лучи внезапной славы и откровенно красовался перед деревенскими девицами. Он сходил к менестрелю, пошептался о чем-то и вскоре завел грустную песню о Дженни из Старых камней. Алисанна слушала ясный голос дозорного и постепенно начинала злиться. Еще не невеста Эдмуру Талли, все же она обещана, а значит, не совсем свободна. Какое право имеет этот мужчина так, нет, так смотреть на нее?! Она бросила украдкой взгляд на Бенджена, но тот внимательно слушал певца и больше не смотрел на нее.