Madman

Звук тиканья массивных старинных часов на стене был единственным звуком в кабинете Александра Шея, молодого психотерапевта небольшого городка Мэлро, что в Северной Дакоте. Еще с детства он мечтал вырваться из стен этого богом забытого городишка, надеясь больше всего на свете не повторить жизнь большинства обитателей города, которые проводят свое существование, не выезжая дальше заправки на Высоких холмах, окраины города. Но паскудная судьба повелась с ним точно так же, как и с большинством жителей Мэлро. Мечтая поступить в хороший колледж и даже набрав все баллы для этого, Алексу пришлось остановить свой выбор на Государственном колледже Монтаны в часе езды от Мэлро, дабы сохранить отношения с отцом, который воспринял учебу вдали не иначе как побег от него. Александр до сих пор с ужасом вспоминал тот день, когда отец увидел письмо с информацией о зачислении в один из вузов Сан-Франциско. Брань, наверное, во всем городе слышали. Старший Шей хотел, чтобы Алекс, как и он, отдал себя семейному бизнесу, точнее, их небольшой автомастерской, созданной еще дедом в гараже-подвале под кафе «Кофффе», владелицей которого была мисс Бартнесс - молодящаяся блондинка, которая ничего, кроме засохших дубовых булок, привезенных черт знает откуда, и кофе на старом раздолбанном аппарате предложить в своем кафе не могла. Но местному полицейскому участку и этого хватало, именно они были постоянными клиентами Бартнесс со своими извечными пончиками под мышкой, и именно их поломки в большинстве обслуживала мастерская. Но, как оказалось, жертва парня была совершенно бессмысленной. В разгар третьего курса Шейну младшему сообщили, что его отца нашли у черного входа ближайшего к дому круглосуточного бара, где он задабривал своего зеленого змея дешевым некачественным пойлом, избитого и с пятью ножевыми ранениями. А ради чего? Ради псевдокоженного кошелька из магазина «Все по баксу» и несколько визиток в нем? И да, надо ли говорить, что виновных так и не нашли, а дело отложили в черный ящик. Конечно, ведь есть вещи в полицейском участке и поважнее: заполнять бумаги ни о чем, или искать пропавших котов, или пожирать пончики, запивая их паршивым кофе у мисс Бартнесс, или ездить по городу в своих маленьких синеньких машинках, в которые большинство полицейских еле помещали свои брюха. В итоге Шей закончил колледж и, получив диплом психолога, совершенно разочаровался в мире. Продать гараж ему так и не удалось, но Бартнесс, по доброте душевной, согласилась изменить место дислокации и поменять подвал на второй этаж, которым никто не пользовался. Именно там и обустроил свой кабинет новый городской психолог. Лишь чуть погодя, когда совсем одичавшая от скуки и одиночества женщина, до сих пор незамужняя в свои далеко за тридцать лет, пришла к нему в кабинет с чашкой поганого кофе в руках и презервативом в кармане, Алекс понял, что дело далеко не в доброте. Долго думая, как бы мягче остепенить либидо женщине и не обидеть домовладелицу, не потеряв при этом удобное и главное дешевое место для работы, он никак не мог связать и пару слов в хоть какое-то подобие правдоподобной лжи. В итоге вид большущей груди в веснушках, вываливающейся из черного бюстгальтера с рюшами, явно малого ей, заставил голову работать быстрей и воссоздать самую нелепую идею, что только могла прийти ему в голову. - Я гей, – немного панически выкрикнул он, пытаясь хоть как-то отвернуть голову от здоровенных сисек, тычущих ему в лицо. Это моментально заставило владелицу прекратить попытки забраться ему на колени, и двадцатью секундами спустя покрасневшая до безобразия Бартнесс уже пыталась застегнуть маленькие скользящие пуговки блузки, которые никак не хотели поддаваться. А уже на следующие утро о такой пикантной, но выдуманной новости из его личной жизни не знал только глухой. С того дня бедному молодому психологу пришлось по полной вкушать плоды гомофобии небольшого городка, где все друг друга знают. Добродушная до этого соседка запретила своей дочери даже смотреть в сторону его дома, каждая более-менее симпатичная девушка воротила свой хорошенький носик от него и перестала считать отличной партией, как раньше, мужчины старались больше не пожимали ему руки, а если и делали, то отвращение на их лицах никто и не пытался завуалировать. Теперь для большинства он стал прокаженным. Но, на удивление, не для всех. Единственным, кто наоборот начал неплохо общаться с ним, стал местный школьный библиотекарь, вполне молодой (лишь на пару лет старше) одиночка, у которого, как оказалась, была та же проблема, что и у Алекса, вот только реальная. Для Челси Симсона, а именно так звали библиотекаря, Шейн стал настоящим каминаутным героем. Парень здорово комплексовал из-за того, что он такой «ненормальный» и даже попытался нелепо ухаживать за психологом, зачитывая ему сонеты Шекспира. Но, узнав правду, довольно быстро смирился с тем, что его друг не совсем голубой, и далеко не словно небо, как заявляли большинство домохозяек города, и продолжил общение, которые за последние два с половинной года вылилось в довольно крепкую дружбу. Вот и сейчас Челси без стука ворвался в кабинет друга и, завалившись на кушетку у стены, начал, активно жестикулируя, вещать: - Ты не поверишь, какую я интересную работу тебе нашел! - Дай догадаюсь. Очередная школьница, которая рассталась с парнем на прошлой неделе, ревущая у тебя в библиотеке и режущая ручки и ножки в самых видных местах? – спросил Алекс, откидываясь в глубокое кресло и, хрустя позвонками, потягиваясь. - Нет, мой друг, на этот раз кое-что действительно интересное, - он перехватил непонятную синюю плюшевую игрушку монстра из какого-то мультика, купленную в кабинет специально на случай, если придет ребенок, и закинул ее себе под голову. – Это парень, он идеально подходит под описание того, кто нужен тебе для дальнейшей работы. Клянусь, он просто "бинго" для тебя, три семерки. Короче, вечно один, но делает вид, что его это не беспокоит, а самомнению его может любой позавидовать. - Закосы под интеллектуала? - Да-да, что-то такое, к примеру, во время каждого обеденного перерыва приходит в библиотеку, но не так, как все эти зашуганные задроты, забивающиеся в самый темный угол и пожирающие купленные в столовой батончики. Он, наоборот, садится на самое видное место, достает какую-то книгу, название которой даже мне сложно прочитать, и делает вид, что слишком увлечен, чтобы обращать на кого-то свое внимание. И у него, короче, есть какие-то проблемы, это точно. Я думаю, было бы неплохо, если бы ты поговорил с ним. Может, и наберешь какой-то материал, дело сдвинется с мертвой точки. Прикроешь это под видом небольшой консультации. Поверь, к школьному психологу он не обратится, а вот тебе что-то интересное рассказать может. Шей нахмурился, вспоминая ужасную худощавую старуху, которая просто ненавидела детей и по непонятным причинам работала школьным психологом. Ее еще он застал. - Так что там за проблемы? С семьей, одноклассниками, девушкой? – Алекс шумно зевнул, не прикрывая рот рукой, и потянулся за чашкой холодного и давно недопитого кофе. - Да я даже не знаю, но тараканов там хватает. Алекс допил остатки кофе одним глотком и, выгнув бровь, спросил: - Фрик? - И да, и нет, выглядит странновато, но это не похоже на типичный "вызов обществу". Там скорее комплексы, хоть могу ошибаться. Короче, тебе просто надо переговорить с ним, думаю, по нему одному можно отдельную диссертацию написать. - Хм, как по мне, то ты снова пытаешься подсунуть мне очередного забитого школьника с кучей проблем уровня «рожа в прыщах». - Не попробуешь поговорить – не узнаешь, – библиотекарь достал планшет из чехла и начал крутить его над головой, пытаясь зайти в Фэйсбук быстрее. - О'кей, ладно, приводи своего мальчишку. Шейн откатился на колесиках огромного механического кресла, оббитым закосом под бежевую кожу, чуть назад и начал перебирать стопки макулатуры, педантично лежащей на подоконнике окна, что располагалось за его спиной. - Хих, вот и отлично, короче, приведу его, - он выгнул голову и посмотрел на настенный календарь на противоположной стене, - в пятницу. - Тогда после трех, раньше я буду занят. - Ладно, все равно уроки раньше не закончатся. Спустя уже минуту Челси с восторгом заливал о вкуснейших тако, что он когда-либо пробовал, и о бородатом бармене в том придорожном ресторанчике, где эту «еду богов» готовили. Шейн уже в пол-уха слушал своего сверхактивного друга и всей душой мечтал завалиться в постель и проспать несколько суток, но в последние дни бессонница все чаще напоминала о себе. Периодическая бессонница передалась ему от матери. Тетка Роуз, единственный живой родственник парня, уехавшая куда-то давно в Европу и потерявшая с ним все контакты, как-то говорила, что и его мама, что и их мать страдали чем-то подобным. Стрессы. Проговорив еще с час ни о чем, Алекс понял, что клиентов сегодня не будет точно, и отправился вместе с другом на своей старенькой Тойоте к себе домой, не забыв заскочить в круглосуточный магазин и купив молока и пару бутылок пива. В целом дальнейший вечер прошел спокойно. Выпив по пиву и прокомментировав в своей саркастической манере американский футбол, что шел по ящику, друг отбыл домой, оставив Шейна наедине с недопитым пивом.

***

Утро пятницы с самого начала не задалось. Проспав всего часа три-два с половиной, Александр был разбужен грохотом на заднем дворе. Дурацкие соседские кошки перевернули что-то похожее на шезлонг, который годами стоял и спокойно покрывался мхом на заднем дворе, куда давно не ступала нога человека. Выматерившись под нос и наспех приняв горячущий душ, от которого кожа, загоревшая от летней работы с машиной на улице, покрылась красными пятнами, парень натянул домашние джинсы и спустился вниз готовить завтрак. Тут-то его и поджидал следующий казус: уже залив кукурузные хлопья остатками старого молока и засунув большую ложку с ними в рот, он понял, что молоко с кислинкой, да с такой, что содержание тарелки было вылито в раковину. Хлопья оказались последними и о нормальном завтраке можно было забыть. Налив себе крепкий кофе и по-быстрому соорудив что-то похожее на сэндвич из завалявшегося слишком мягкого для этого помидора, безвкусной ветчины и слишком соленого сыра, парень натянул рабочий серый костюм, накинул галстук, не завязывая его, и отправился на работу. Уже поставив машину на парковку около «Кофффе», он подумал, что день может быть и не таким плохим: ни во что не врезался, на светофорах, которые в Мэлро работают совершенно неправильно, пропуская пешеходов вечность, но горя зеленым для водителей от силы десять секунд, особо долго не стоял. Вот только с оптимистичным настроем пришлось попрощаться, когда он увидел, кто поджидает его у двери с раннего утра. Первым его клиентом на сегодня стал Карл Грановски, один из «удачников» жизни, как таких как он про себя называл Алекс. Такие, зачастую, были самыми крутыми ребятами школы, именно они - элита, они капитаны футбольных команд, они сосутся на вечерних сеансах в кино с королевами школы, они к двадцати пяти отращивают пивное пузо, блестящую лысину, страшную толстую опухоль в виде жены, у которой лучшие годы королевской жизни прошли вместе с последним днем старшей школы, и парочку личинок в придаток. Да, они - «удачники» жизни. И именно таким был Карл Грановски. Главный красавец школы в прошлом и продавец унитазов в городском торговом центре сейчас. Обычно он приходил по средам через раз и пытался самоутвердиться за счет «грязного пидора», видимо, потасканной любовницы ему было мало. Но Шейн всегда выбирал самую выигрышную тактику. «Пусть говорит, что хочет, лишь бы платил», - думал психолог. Вот и сейчас сразу же, как они зашли в кабинет, Грановски начал причитать по поводу жены Мегеры и ублюдка босса, который не хочет выплачивать надбавку, почти ежеминутно вставляя шутки-намеки, связанные с выдуманной голубизной Александра. Но на этот раз шутки были более жестоки и злы, видимо, тут одно из двух налицо – либо жена узнала про любовницу, либо любовница про жену. Но в любом случае настоящему мужику «в отличие от некоторых» будет ой как несладко. Шейн даже немного позлорадствовал про себя и продолжил с умным видом задавать дурацкие вопросы и высчитывать секунды до конца приема. Спустя пару часов, только закончив с одним отвратительным клиентом и налив кружку кофе, чтоб не уснуть в кресле сию минуту, в его кабинет без стука вломилась еще одна его «любимая» клиентка. Старая кошатница, помешанная на всяких инопланетных штуках, битый час рассказывала ему о том, как ее рыжая кошка Жозефина всю ночь отпугивала кучу зеленых яйцеголовых, которые хотели забрать ее на опыты. Алекс же пытался мысленно уговорить свои глаза не слипаться и делал вид, что внимательно слушает. Попытки убедить старушку, что зеленые человечки – плод ее воображения, он давно прекратил. Правильней будет смириться и просто внимательно слушать, да и сам психолог понял, что ходит она сюда не столько из-за зеленых человечков, а сколько для того, чтобы ее выслушали. В полицейском участке ее уже давно не слушают, а кушетка психолога – самое удобное место для такого. Лишь ближе к трем он смог допить утреннее кофе и сполоснуть лицо холодной водой. Парень долго всматривался в зеркало. Изучал взглядом загорелую кожу, темные волосы, облепившие из-за воды лицо, круги под усталыми серыми глазами. В общих чертах он сейчас напоминал ту грустную собачку Диснея. Ну, ту, что была прототипом Вуди Аллена. А на душе было неспокойно, что-то определенно предвещало новые проблемы в жизни.

***

В пять минут четвертого, когда друг с обещанным ему школьником так и не приехали, парень сам развалился на кушетке у стены и на секунду прикрыл глаза. Как оказалось – не на секунду. Покинул царство Морфея Алекс после того, как кто-то настойчиво начал трусить его. - Если ты немедленно не уберешь от меня руки, я клянусь, оторву их и засуну тебе в задницу, - хрипло, на одном дыхании пригрозил психолог и приоткрыл один глаз. - Ой, да ладно. Знаю я твои угрозы, в мою задницу ты уж точно ничего не засунешь, - хохотнул друг у него над ухом и, еще раз струхнув Шейна, голосом жестокого надзирателя приказал: – Вставай давай, а то занял тут мое место. Короче, мальчишка за дверью, заберу его через часик. До этого будь с ним милой кисой и раскуси его. После этих слов библиотекарь выскочил за дверь, а Алекс закрыл глаз и приложил как можно больше усилий, чтобы подняться и пересесть за стол. Не с первой попытки, но получилось. За дверью послышалась возня и периодические вскрики «короче». «Да он еще и уговаривает его, значит, тот пришел не совсем по своей воле? Хммм». Через минуту дверь в кабинет открыли и кого-то просто-напросто запихали в дверной проем, захлопнув дверь у него перед носом. Шейн быстро пробежался глазами по посетителю, стоящему к нему спиной. Низковат, но это и ясно, малолетка же, прямые черные штаны, простые ботинки, длинная желтовато-оранжевая то ли толстовка, то ли куртка. Парнишка сжимал кулаки, да так сильно, что побелели костяшки, и, видимо, не сильно горел желанием оборачиваться, да и присутствовать в этом кабинете. - Ты можешь пройти и сесть. Я тебя не укушу, - спокойно сказал Шейн. Послышался тяжелый вздох, а после этого шепотом, таким явным, что сложно не услышать: «только этого мне не хватает», и он развернулся. Что ж, спереди обычный школьник. Бледный и даже с виду болезненный, прямой нос с рельефным кончиком, узкие губы, черные прямые волосы до середины шеи, заправленные за уши, острые скулы и простые очки на переносице. «Ничего особенного», - подумал Алекс. Он почему-то выдумал себе совсем уж не такого как все. Неформала какого-то, или, может, милированного мальчишку, смотрящего японские мультики и мечтающего работать в «Марвел». Челси иногда звал его поговорить в скайпе с такими его друзьями. Парень, осматривая кабинет без особого интереса и миновав кушетку, подошел к деревянному стулу, что стоял сбоку от стола, и сел на него, протянув худые ноги. - Вы хотели со мной поговорить? – спросил он, поставив на его стол локоть и подперев голову ладонью. - Мне сказали, что это тебе нужно со мной поговорить, - криво усмехнулся психолог. - Да-а? Хм, вроде не очень нуждаюсь в разговоре с психологом. - Да-а? – скопировал его Алекс. – А наш общий друг так не думает. - А что же думает наш общий друг? – Парень особо выделил слово "друг". - Он думает, что у тебя могут быть небольшие проблемы в жизни и тебе не помешало бы просто выговориться незнакомому человеку. - Если бы я хотел выговориться, то пошел бы в церковь. - Церкви мерзкие. - Да ладно? А если вы только что оскорбили мою веру, я могу уйти? - Парнишка совсем не выглядел оскорбленным, скорее скучающим. - Ладно, забудь, что я только что сказал. Будем честны, я сам не сильно горю желанием проводить эту беседу, но если этому идиоту, что ты считаешь школьным библиотекарем, что-то взбредет в голову, то легче выполнить и забыть. По-другому он не отстанет, поверь мне. - Я уже понял. - Ну так что? Может, есть какие-то проблемы? - Да нет, наверное. - Никаких проблем в семье? Может, недостаток родительского внимания? - Не-а. - Может проблемы в школе? Нет друзей? Может, над тобой издеваются? - Не-а. - А девушка? Проблемы с противоположным полом? - Лол, нет, – парень выровнялся и скрестил ноги под стулом. – Может, еще обсудим, откуда берутся дети? - Можно, если ты нуждаешься в объяснении, - еще больше усмехнулся Шейн. - Да ни разу. В воздухе зависла неловкая пауза, но, видимо, ни один из находящихся в комнате парней не хотели это признать, и молчали оба более чем умиротворенно. - Может, ты хочешь кофе? - А чая нет? - Черный. - Ну, пойдет. Алекс встал и, обойдя посетителя, нажал на большую белую кнопку электронного чайника с водой, который стоял на полке, заставленной разными папками и книгами офисного шкафа. Развернувшись к шкафу спиной, он облокотился о полку со стоящим на ней чайником, который, закипая, стал излучать приятное тепло и греть спину психолога. - Как тебя хоть зовут? - Вам это обязательно знать? - Желательно, все же мне надо к тебе как-то обращаться, или тебя больше устраивает «эй, ты»? - парень устало провел по колючей из-за щетины щеке рукой и постарался запомнить, что не мешало бы побриться. – Не волнуйся, полная конфидециальность обеспечена. - Марк. - А я Александр Шейн, если Челси не сказал. Можно Алекс и на "ты". - Ну, ладно, мистер Шейн. - Алекс. - Ладно, Алекс, - спокойно исправился парень, не проявляющий и грамма интереса. Алекс лишь раздраженно закатил глаза, пока пациент не видел, и, развернувшись к закипевшему чайнику, залил заварку крепкого цейлонского чая кипятком. План «я твой друг» проваливался, подросток не хотел идти на контакт и воспринимать его как равного. Жаль, так меньше проблем, тогда оставался только план Б. Поставив чашку перед мальчишкой, расплескав немного на старый стол, он завалился в свое кресло, закинув одну ногу на другую, и уже совершенно другим тоном, сквозящим неприкрытой насмешкой и превосходством, заявил: - Ты серьезно считаешь себя таким крутым и взрослым? Я предлагаю тебе помощь, хочу помочь разгрести эту социальную свалку вокруг тебя. Разве ты хочешь всю свою дерьмовую жизнь сидеть тут? Ты не сможешь вечность играть в бастующего подростка. Скоро тебе придется вкусить настоящей взрослой жизни. И нет, я не пугаю тебя той хренью, которую обычно вбивают в ваши пустые головы учителя и родители. Все эти важности выбора и прочая чушь. Я говорю о реальной жизни, в которой хватает дерьма, которое вы, детки, еще не хлебнули. О, да, вы ведь такие независимые. Эй, я вчера курил травку за школой - я уже взрооослый, - перекривлял одного из своих пациентов школьника-обкурыша, которого раньше приводил Челси. Марк выглядел все таким же равнодушным, но что-то в его взгляде изменилось. Психолог заметил загоревшуюсь искру возмущения, которая, все же, быстро погасла. Мальчишка, крепко сжимая чашку с чаем, еще на средине монолога переключил свое внимание с окна на доктора и теперь, поправив очки, смотрел как-то скептически, словно говоря - "вы выбрали ни того парня для таких речей, не зацепило". - Знаешь, зачем тебя сюда притащили? – продолжил Алекс чуть погодя. Парень молчал, продолжая смотреть на оппонента буравящим и прищуренным взглядом. - Чтобы покопаться в моей голове? – наконец выдал он. – И зачем вам это? - Считай, это моим хобби. Школьник, сидящий напротив, вопросительно выгнул бровь. - Мистер Симсон безошибочно распознает людей, которым не помешала консультация со мной, а вот я помогаю им воссоздать внутреннее душевное равновесие, – продолжил он. - Прям Фалунь Дафа*, - не удержался от колкости школьник. - Даже лучше, у меня тут, по крайней мере, не секта. И да, ты далеко не первый, в моем кабинете побывало достаточно других учеников твоей школы, которые в конце нашего общения, прошу заметить, были благодарны мне. - Стоп, то есть вы желаете, чтобы я просто походил к вам на сеансы и разобрал свою несуществующую проблему? Дайте догадаюсь, за сотню баксов в час? - Если ты волнуешься о деньгах, то это совершенно бесплатно. - Стоп, стоп, стоп, - он выставил руки вперед в останавливающем жесте. – Теперь это еще больше похоже на попытку затащить в секту или еще как-то промыть мозги. Вы, совершенно незнакомый человек, собираетесь копаться в моей голове, за бесплатно и по непонятным причинам. И на это кто-то соглашался? Я знал, что у нас пол-школы аутистов, но не настолько же. - Слушай, мое дело предложить, я просто помогаю людям, этакий психологический Робин Гуд. И не говори, что у тебя нет проблемы, они есть у всех. Не обманывай себя хотя бы. Если ты не хочешь, то можешь быть свободным, подождешь Челси в кафе внизу. - Вот и отлично, - вскочил на ноги школьник, оставив недопитый чай стоять на столе. - Но, если все же изменишь свое решение, то в понедельник даю последнюю попытку. Можешь подходить сюда к этому же времени. - О'кей, - еще раз поправил очки. – Удачи, мистер Шейн. - До встречи. Алекс взял недопитый чай и отправился в туалет, чтоб вылить его в раковину и вымыть чашку. «У мальчишки отвратительный характер, - думал он, - но как необходимый прототип действительно подходит». В четыре к нему поднялся Челси. Минут пять выспрашивал о том, как все прошло. Получив ответ, что все решится в понедельник, ушел. Оставшись сам, парень еще долго думал и пришел к заключению, что, скорее всего, он не придет.