Боже, эти пробки, где тут счастью взяться? Как бы снова так жить, чтоб с утра смеяться? Меркантильным скопом вечность расплескали. К чёрту всю работу, я уеду к маме…
- Мама, что мне делать? – Спросила Пелагея, сидя перед светловолосой женщиной на диване и подогнув под себя ноги. В этом доме, за пределами города, подальше от всей суеты, в этой маленькой комнатке на втором этаже она всегда чувствовала себя защищенной, словно за ее дверями есть отдельный маленький мирок. Там всегда было тепло, не столько физически, сколько душевно и морально. Там всегда пахло сладко, какой-то карамелью или сладкой ватой, так пахло детство. Ее детство. Каждая вещь имела свою историю, хранила воспоминания, и с тех пор, как девушка переехала отсюда, ничего не менялось, все оставалось там, где и должно было быть. Она приезжала сюда тогда, когда ей нужно было отдохнуть от всех людей, от работы, ощутить тепло и поддержку той, кому доверяла больше всего на белом свете. Доверила и сейчас, рассказала все как есть, все, что чувствует. Поэтому сейчас блондинка была тут, в родных объятиях и чашкой теплого чая в руках. - Что я могу тебе сказать? Миша не отстанет от тебя до тех пор, пока не увидит от тебя определенности. Этот твой Билан… -Мама! – Пелагее не понравилось местоимение «твой» в отношении Димы. – Никакой он не мой. - Ладно, не твой. – Светлана засмеялась, а Поля усмехнулась и, смутившись, опустила глаза. – Билан неплохой вариант. Хотя и не самый надежный, на мой взгляд… Но он нравится тебе, я это вижу. - Но… - Полюшка, не обманывай себя. - Ее мама подняла ладонь, как бы предупреждая не перебивать и послушать ее. - Это так, он нравится тебе. Если ты сама не можешь забыть свое прошлое, то, возможно, он поможет тебе в этом. Хватит плакать по тому, что было, снаряд дважды в одну воронку не попадает. – Девушке так нравилось, когда мама говорит какими-то пословицами, это было ее отличительной чертой, поэтому сейчас на ее лице снова появилась теплая улыбка. - Откройся ему сейчас. Нельзя все таить в себе, Поля, нельзя. Я понимаю, тебе страшно, что тебя могут снова обидеть, причинить боль. Но прошло уже достаточно времени, хватит отдавать все свои силы и эмоции тому, кто предал тебя. Пора начать отдавать их тому, кто это оценит, тому, кому это действительно нужно. Пора начать жить для себя, сейчас выпал прекрасный шанс начать это делать. Рядом с тобой есть человек, которому ты не безразлична, который тебе не безразличен, и вовсе необязательно сейчас давать клятвы в вечной любви. Просто попробуй подпустить его ближе, хотя бы на один шаг. - Но я боюсь. – Она действительно боялась, чувствовала себя мотыльком, летящим на пламя свечи. Этот огонек манит, но стоит немного не рассчитать расстояние и все. Ты уже летишь вниз с больно обожженными крыльями. - Иди сюда. – С этими словами женщина притянула к себе девушку и обняла. – Я не заставляю тебя, это просто мой совет. - Я понимаю… - Тихо сказала Пелагея. – Спасибо. – Эта фраза была произнесена уже шепотом, потому что слезы, подступившие к горлу, мешали ей говорить. - Эй, Солнышко, ты чего? – Услышав шмыганья носом, воскликнула Светлана. – Не плачь. Ты слишком много плачешь в последнее время. Ты очень похудела. - Прости. - Пойдем на кухню? - Нет, посиди со мной еще, я хочу остаться тут. – Проговорила девушка, удобно устраивая свою голову на коленях мамы и не давая ей встать. - Хорошо. – Тихо ответила женщина, поглаживая ее волосы. – Я люблю тебя. - И я тебя тоже, мама. И не было места сейчас для нее уютнее и прекраснее, чем мамины колени. Мамины руки. Мамин дом. Только здесь она могла получить ответы на все вопросы, получить утешение или разделить свою радость с самым родным человеком.Мохом, как ладонью, старый камень встретит, В нём как прежде гудит колокольно ветер. Розовой гречихой пахнут руки мамы, Этот запах счастья самый яркий, самый...
*** Когда утром Пелагея пришла в свою гримерку, ее голову одолевали сомнения. Сомнения, вызванные мыслями о Билане. И это неудивительно, потому что последнюю неделю ни о ком другом, собственно, мыслей у нее и не было. Со вчерашнего дня она думала еще и о его словах; ему казалось, что она спит, что не слышит ее, поэтому был честен. В первую очередь, с самим собой. Неужели, он и в правду хочет быть ближе? Он хочет. Она хочет. …Пора начать жить для себя, сейчас выпал прекрасный шанс начать это делать. Рядом с тобой есть человек, которому ты не безразлична, который тебе не безразличен… «Да, мама, ты права. Как всегда.» - С такими мыслями Пелагея достала свой телефон и набрала сообщение. "Зайдешь ко мне?" Задержав дыхание, она нажала на кнопку «отправить». Голова кипела так, что готова была взорваться. Но этот разговор был необходим ей, чтобы разобраться и лично спросить обо всем, что так беспокоило ее душу последние несколько дней. Да и в конце концов, какой смысл бегать от себя и прятаться в песок, если все в итоге это приведет к одному? Ждать долго не пришлось: через пару минут на пороге появился Дима. Вероятно, ее сообщение застало его врасплох, потому что на нем еще были надеты джинсы, но вместо футболки уже была незаправленная белая рубашка, впрочем,это делало его еще привлекательнее. - Доброе утро. – Поздоровался он, улыбнувшись девушке. - Привет. – Ответила Поля, вставая с кресла и делая несколько нерешительных шагов навстречу к нему, словно тщательно обдумывая каждое свое движение. - Что-то случилось? – Парень выглядел обеспокоенным. – Ты какая-то странная. - Я просто… - Блондинка вдруг резко замолчала и прикрыла глаза. - Просто что? Говори, Поля. - Поставив руки на пояс, потребовал Билан. - Я просто тогда была без наушников. – На одном дыхании выпалила она, уже глядя прямо ему в глаза и в волнении закусив нижнюю губу. Выражение его лица резко сменилось, он не ожидал это услышать и поэтому выглядел ошарашенным. В воздухе повисло напряженное молчание. Они стояли и смотрели друг на друга, не в силах что-либо говорить и как-либо шевелиться. – Что ты молчишь? – Шепотом спросила девушка, судорожно ловя его взгляд. – Не молчи, пожалуйста. То, что я слышала-правда? - Все до последнего слова. - Так же тихо ответил Дима.- Я боюсь, что ты сейчас сбежишь. – Его голос сорвался на шепот. - Снова. - Я и не собиралась. – Это она сказала почти одними губами, почти не дыша, но он понял ее. Потому что в следующую секунду ее талия была в его руках. Он целовал ее нагло и нежно одновременно, так, будто не мог дышать, а она была его воздухом, его кислородом, без которого он бы умер, задохнулся в два счета. А она отвечала так, будто от этого поцелуя зависела вся ее жизнь. Девушка даже и не думала сопротивляться, потому что слишком долго ждала этого, хотя и не признавалась себе. Они оба слишком долго ждали. И сейчас ей было глубоко плевать на все предрассудки, на Михаила, что прошлой ночью звонил ей раз пятьдесят, на свои страхи. Она впервые за долгое время делала то, что хотелось ей, а не кому-то другому.