Четыре раза, когда Кирк должен был сказать правду

— О’Райли! Я не настолько уважаю твою матушку, чтобы спускать тебе это с рук! Кирк страдальчески поднял глаза от кружки. Он плохо спал, для разнообразия не по причине обыкновенной бессонницы, а потому, что кое-кто просто не давал ему заснуть, а ещё у него болело всё тело. Он чувствовал себя, как тот синий кот из чёртова мультика — будто бы, если он даже приклеит верхние веки ко лбу скотчем, глаза всё равно слипнутся, да ещё и лицо его при этом в трубочку свернут. Кофе был дерьмовый, утро было дерьмовое, да и жизнь была, откровенно говоря, не лучше. Почему именно такие моменты О’Финнеган всегда выбирал для того, чтобы прицепиться к нему с очередной претензией? Ах, да, постойте — ведь из таких моментов и состояло всё его грёбаное существование. Ха-ха. — Что ещё? — протянул он, не слишком-то веря в возможность отделаться от начальства быстро. — Ты ещё спрашиваешь! Где результаты по делу Макклейна? Они должны были быть у меня на столе уже этим утром! А, этот проныра Макклейн… Кирк, признаться, забыл о нём. Кофеин всё никак не начинал своё живительное воздействие на его мозг, и он не придумал ничего лучше, кроме как ляпнуть: — Я был занят. Суперинтендант недоверчиво прищурился. — Это чем же таким, с позволения спросить, важным ты был занят?! — Трахался с МакАлистером. О’Финнеган собирался, видимо, что-то по инерции сказать — но потом смысл сказанного дошёл до него целиком, и он ошалело уставился на Кирка. — Что? Кирк устало откинулся на спинку стула, закинув руки за голову. Офис сейчас был почти пуст, и назад дороги не было. — С МакАлистером.Тем, который Белфастский снайпер и глава «Детей Святого Патрика». Такой огромный рыжий детина — помните его? Вчера, после очередной операции гарды, которую мы с ним сорвали, ублюдок привёз меня к себе и ебал всю ночь. Сначала в коридоре, потому что по дороге в машине я тоже его ебал — только в мозг. Потом в его спальне. Он трахал меня — и не давал мне кончать, сукин сын, пока не довёл меня до точки. Я думал, я с ума там сойду, пока он не отпустил мои руки и не дал мне нормально подрочить. А потом, как только я отдохнул и хотел уже пойти смыть с себя всё это — был второй раунд, и мне почти удалось его задушить в отместку за первый, но каким-то образом это перешло в раунд номер три, потом — раунд номер четыре, и так далее, и в итоге я не выспался. Как видите, мне было слегка не до Макклейна с его мелким мошенничеством, сэр. Я ловил более крупную рыбу. Всё это он проговорил абсолютно спокойным, безразличным тоном, не демонстрируя на лице ничего, кроме скуки и желания упасть головой на стол прямо сейчас и немного подремать. Несколько минут О’Финнеган стоял тихо и недвижно, тщетно пытаясь пробуравить его взглядом. Кирк с отстранённым любопытством ждал хоть какой-нибудь реакции. Наконец тот очнулся и, проворчав: — Шуточки у тебя, сержант, как всегда… К вечеру чтоб отчёт был! — грузно повернулся и ушёл от греха подальше. Кирк вздохнул, почти разочарованно. А ведь в кои-то веки правду сказал. Жаль, не поверили.