Прости

- Нет!!!! Честно!!! О Господи! Я больше так не буду!!! Обещаю!! Аха-ха-ах-ахха, отпустии!!!– сквозь слёзы и смех, уже не кричал, а хрипел макне. Он вырывался из адских объятий маньяка-щекотуна, на чьи тонкие, длинные пальцы, он, без ужаса в глазах больше не сможет смотреть. Зато теперь, Чансон уж точно никогда больше в жизни не притронется к стакану с соком Никуна. Спасибо, научен. Ник победоносно улыбается, прижимая к себе со спины, нервно дрожащего и скулящего, после смертельной щекотки младшего. – теперь верю – шепчет он ему на ухо, от чего по телу Чансона с новой силой, расползается целая колония муравьев. Они сидят на полу в гостиной. Да же не так. Чансон в позе уползающего раненого оленя, наполовину находится под столом, догнавший его Никун, обнимающий со спины, прижимается грудью к спине макне, он до этого момента безжалостно щекотал парня, а теперь расслаблено, приняв сидячее положение, изредка успокаивающе целует. Со временем, лёгкие, невинные прикосновения, которые предназначались для успокоения, становятся совсем не невинными и лёгкими. Горячие руки старшего скользят по телу Чансона, забравшись под лёгкий свитер, приподнимая его почти до шеи, а погодя, вообще снимая вязаную вещь с тела парня. Никун бережно ласкает парня, ни на секунду не переставая целовать, после того случая, Ник стал до того нежным и аккуратным, что Чансону уже самому хотелось треснуть его чем ни будь, для того, чтоб Ник перестал бояться сделать ему больно. Нет, он конечно не мазохист, но и не стекляный же. Чансон изворачивается и грубо хватая Никкуна за волосы на затылке быстро целует его прикусывая нижнюю губу, забираясь сверху на тайца. Он заводит его руки над головой, сковывая железной хваткой, от чего у Никуна обязательно останутся синяки и гаденько так улыбается. - ты чего?- растеряно улыбаясь, интересуются старший. -а тебе не нравится? - пошло, очень пошло и до дури соблазнительно спрашивает Чан, облизывая губы, плавно проводя языком сначала по верхней а потом нижней губе. - Оо? Я думаю…..- Никну уже дурно от действий младшего. Ему хочется повалить эту немаленькую тушку и…. но эта игра ему по душе, так, что… - наверное….ну, …. - тянет Никун, а Чанни уже замаялся и чтобы хоть чуть-чуть его поторопить он однозначно начал двигаться, имитируя именно то, чего сейчас так хочется им обоим. Руки старшего Чансон давно уже отпустил и теперь, они гладят его по бёдрам, животу и груди. Никун задыхается от такого зрелища, особенно когда Чан томно смотрит на него из полуопущенных ресниц, накрывая его руки своими. Последующие события происходят в полной тишине. Парни не отводя взгляда друг от друга раздеваются со скоростью супермена, пошло облизываясь при этом в предвкушении. Голову снесло обоим, всё не так как всегда, и не сказать, что хуже. Лучше, определённо лучше, но лишь до тех пор, пока…. - стой, стой, стой…- шепчет срывающимся голосом Чансон, в тот момент, когда Ник готов уже войти в парня. -О Господи! Что? – утыкаясь лбом меж острых лопаток Чана, недоумевающее шепчет Ник, но всё же останавливается. -у нас завтра же с утра, по расписанию выступление и интервью и.. ну.. ты же знаешь – виновато говорит макне, переворачиваясь и обнимая тайца. - пффф… чёрт… - всё таки сдаётся Никун, придется идти коротким путём. Обидно. А так хорошо всё начиналось. Парни, не совсем довольные но всё равно счастливые, лежали на довольно таки узкой кровати. Их глаза были закрыты, а пальцы рук крепко переплетены, ни один из них не спал, так как их лица иногда озаряла счастливая улыбка. Каждый из них думал о своём. Никун думал о том, что завтра обязательно сводит макне на свидание, романтическое, вот именно, только романтическое. А Чансон – о том, что завтра, после всех дел, ему надо обязательно затащить Никуна на свидание, скорей всего романтическое, да, только романтическое.