Прости

Аэропорт, перелёт, снова аэропорт, машина, длиннющая и утомительная поездка по городу, порог общежития и… Никун не выпуская из рук дорожной сумки, оглядел пустые комнаты общежития. Сердце упало в пятки. Он понимал, что ребята, а сними и его любимый макнэ сейчас, скорей всего работают и поэтому его никто не встретил, но всё же. Было очень тяжело, даже дышать тяжело, смотреть на пустые комнаты тяжело. Стеклянными глазами Ник осматривал гостиную и когда наткнулся на любимую игрушку Чана, которую тот слюнявит каждую ночь, то легко улыбнулся. Выпуская сумку из рук, он медленно подходит и подбирает валяющуюся плюшевую прелесть, садится на диван, прижимая игрушку к себе. Эта зверюшка пахнет туалетной водой макнэ, пахнет им самим и это заставляет Никуна немного успокоится, помогает ему расслабиться и почувствовать, наконец, хоть и мнимое, но умиротворение. Усталость берет, наконец, всё в свои руки и Никун незаметно для самого себя засыпает, скрутившись на узком диване, так как и был, в верхней одежде и обуви. Ему снились очень непонятные сны, то яркие, красочные, приятные окутывали его сознание, то ощущение такого сильного напряжения и необоснованной паники, что невольно хотелось убежать от этого сновидения. Сон ставал всё хуже, перерастая в настоящий кошмар, в нём не было ничего определённого, просто дикий ужас, который сковывал сознание ледяной коркой. Он хотел проснуться, чтобы всё это закончилось, но не мог. Парни вернулись с репетиции уставшими, но шуметь и орать друг на друга, это им не мешало. Уён ныл как он устал и как хочет есть, Текён ну уж очень оживлённо разговаривал по телефону одновременно отмахиваясь от нотаций лидера, который не нашёл другого времени как сейчас. Чан громко смеялся от того, что ЧунО, когда вылезал из машины, стукнулся лбом о закрывающуюся дверцу, макнэ это казалось почему-то ну очень смешным, ЧунО же ругался как сапожник, потирая ушибленное место. Все застыли как вкопанные прямо на проходе, заметив спящего Никуна. Нет, они конечно знали, что он сегодня прилетает, но никак не ожидали, что прилетев, он заснёт в неположенном для него месте и в неположенном виде. Будить его не стали, а что? Жалко же! Пусть поспит, вон, какие тёмные круги под глазами. И вообще бледный он какой-то, замученный. Почти на цыпочках все тихо разбрелись по своим комнатам, хотя Чунсу и пришлось оттаскивать Уёна уже с бутербродом в зубах от холодильника, уж слишком громко тот чавкал. Чансон вместе со всеми также ушёл к себе, прислонившись спиной к закрытой двери, он глубоко втянул в себя воздух и, закрыв глаза, потёр их руками. Он ждал Ника, скучал за ним и вот, когда старший тихо сопит в гостиной, Чану вдруг стало страшно. Страшно потому, что если он сейчас пойдёт к Нику, тот проснётся, дальше будет процесс перемирия, Чансон конечно же его простит, А что? Любит как-никак. Они помирятся, а завтра на шоу ему попадёт, какой ни будь фансервисный конкурс и всё повторится снова? Чан не хочет этого. Он не хочет таких отношений. Да и никто, наверное, такого не хочет. Чансон всегда представлял себе всё немного по-другому. Во первых он никогда даже не допускал мысли, что встречаться он будет не с милой, красивой и скромной девушкой, а с тоже милым и красивым но парнем. И отношения между двумя любящими друг друга людьми также, планировал себе немного по-другому. Конечно, приятно когда тебя ревнуют, но… как и во всём остальном - главное это мера. А у Никуна чувства меры как рас и не было. Чансону не нравились их отношения. Он не хочет продолжать их, если ничего не изменится. Но Никун должен сам это понять, понять и, если он действительно любит Чансона, постараться исправить все допущенные им ошибки. Макнэ конечно тоже не святой, и тоже ревновал Ника, и сильно ревновал, ведь у него поводов для ревности в два если не четыре раза больше. Он принципиально не смотрел шоу молодожёны, а от слова Кунтория просто выворачивает наизнанку, и ещё сотни других примеров. Но всё же, он никогда не позволял себе того ,что делал старший. Выйти из комнаты макнэ всё таки пришлось. Есть хотелось зверски, и как вор, прокравшись на кухню, он тут же испугано отшатнулся назад, больно ударившись затылком об косяк двери, так как включив свет на него из недр приоткрытого холодильника, уставился застуканный на горячем бедняжка Уён, быстро дожёвывая такую желанную сосиску. Негласно договорившись, что они друг друга не видели, Джан Уён удалился, попутно забирая с собой всё, что можно сесть сидя на кровати перед ноутбуком. Хотя есть ему на кухне никто и не запрещал, но почему-то парень воспринял спящего в гостиной Никуна как табличку «есть строго запрещено». А вот Чану, после такого стресса есть расхотелось, и попив воды он сел за стол, или скорее даже лёг, из его теперешнего местонахождения было видно кусочек соседней комнаты, как раз именно тот, где спал Никун. Упираясь подбородком о сложенные руки он внимательно наблюдал за спящим. Он не думал не о чём, просто смотрел и любовался, что ли. Всё таки Чан любит этого террориста. Он раз за разом приходил к этому выводу, и от этого становилось только хуже. Никун стал нервно ворочаться, всё время намереваясь свалится с узкого дивана, при каждом его таком опасном пируэте Чансон почти выскакивал из-за стола, чтобы не дать тому упасть. В конце концов, макнэ признал это дело слишком нервным и, наплевав на всё, тихо прошёл в гостиную. Аккуратно устроившись на самом краешке импровизированной кровати Никуна, тем самым отгораживая его от такого заманчивого пола. Ник в очередной раз нервно дёрнулся и Чансон легко коснулся его руками, слегка поглаживая по плечу и руке, стараясь успокоить старшего как маленького ребёнка, которому снятся страшные сны. Резко Чану перехватило дух, всё случилось так быстро, что он даже моргнуть не успел. Как только он убрал свою руку с плеча Ника, тот резко схватил её и со скоростью света поднялся крепко сжимая младшего в объятиях, придерживая его затылок рукой, чтоб уж наверняка тот не смог отстранится. Они просидели так несколько секунд, после которых Чан как бут-то ожил и начал слегка ворочаться пытаясь высвободится из стальной хватки обнимающего его парня. Но Никун сейчас напоминал удава, чем больше его жертва двигалась тем сильнее он её сдавливал. Наконец макнэ перестал дёргаться, смирившись с тем что его сейчас не отпусти и приобнял в ответ, неуклюже и криво, но лучше не мог, в таком-то положении. Тяжело вздохнув он почувствовал как легко дрожит тело Ника, и тихие, почти незаметные всхлипывания. Чансон даже подофигел немного, это был первый раз, когда Никун плакал при нём. А тот фак, что старший плачет из-за него оставлял неприятный осадок, нужно всё менять, абсолютно всё, такого не должно больше повторится, Чан не позволит этого ни себе, ни Нику. Никун в этот момент думает также, он понял свою ошибку ещё тогда в баре, целуя неизвестную девушку, ошибку, которая подвела его почти к самому краю, из-за которой он мог потерять, того, как он наконец таки осознал, который дороже ему всего на свете. - так, выплюнь этот яд, которым ты травишься и одевайся, мы идём гулять. – застав Уёна жующего чипсы, превращая свою кровать в картофельное поле, Чунсу строжайшим голосом, сообщает ему последние новости и удаляется оповещать остальных. Чансон всё также сидя в объятых плачущего Ника провожает их удивлённым взглядом, Тек жестами пытается объяснить ему , зачем они уходят, но тут же получает подзатыльник от Чунсу и виновато опустив голову закрывает входную дверь, оставляя их общежитие в тишине, иногда лишь нарушаемую тихими всхлипываниями. Тот факт, как все открыто объяснили, что в курсе их отношений немного смущает Чансона, но раз так, чего уж там. Никун краем уха слышит как захлопнулась входная дверь. -"Так даже лучше, что они знают" - думает он - "так легче". Объятья становятся свободней, нежнее и приятней. Ник легко скользит руками по спине младшего, поднимаются выше, зарываясь пальцами в шоколадные, мягкие волосы, парень отмечает как приятно пахнет шампунь, лёгкий, ненавязчивый аромат, от которого кружится голова и немеют кончики пальцев. слёзы высыхают, а они всё обнимаются, у Чана начинают болеть ноги и спина от неудобного положения,но он не двигается, боясь испортить момент. Он страшится того, что если он двинется с места, то всё исчезнет как мираж, и Никун исчезнет, вместе с этим миражем, и Чан снова будет один. но Никун никуда не исчезает, он сам отодвигается от Чана, что позволяет тому сесть удобней, а после снова обнимает его, легко покрывая лицо парня лёгкими, почти невесомыми поцелуями,крепко сжимая его ладони в своих и в перерывах между поцелуями шёпотом просит прощения. рассказывая Чану о том, как любит его и как ему было плохо и больно без него, как он ненавидел себя, и обещая что изменится, нет он клянётся что изменился, ради Чансона, ради них, ради их совместного будущего, и что тот больше никогда не разочаруется в нём, никогда. и Чансон верит ему, и сильнее обнимает в ответ, отвечая на мягкие поцелуи. не знаю~но вроде всё, возможно напишу последнюю главу с NC. очень надеюсь, что эта работа понравилась тебе) заказчик)))) и всем остальным, кто читал и комментировал, большое Вам спасибо)