***
Ремус Люпин стал оборотнем в пять лет. Он почти не помнил того времени, когда считался обычным ребенком. В отличие от обращенных взрослых, даже трансформацию он принимал со спокойствием фаталиста: организм приспосабливается, болевой порог повышается. А есть же зелья, смягчающие обращение, частично сохраняющие человеческий разум в волчьем теле. Он привык, притерпелся, как инвалид к своей коляске, как астматик к своему баллончику, как диабетик к инсулиновым уколам - неприятно, ограничивает возможности, но настолько знакомо, что все приготовления совершаются, как говорят маглы, в автоматическом режиме. Да, он хорошо знал маглов и их высказывания - всё-таки сам был полукровкой. Да и после визита оборотня родители срочно переехали из тихой деревеньки, где все всё обо всех знают в шумный и равнодушный Кардифф. Жить на три мира с пяти лет. Ха! Не удивительно, что первый же встреченный в Хогвартс-экспрессе мальчишка одним высказыванием и на все семь лет приклеил эту дурацкую кличку - Луни. Слишком часто его рассуждения и взгляды на мир казались чуждыми и странными чистокровным и магловоспитанным - одновременно. Шумный город-порт, над которым возвышается старинный замок Кардифф, гораздо старше Хогвартса, потому что построен на руинах римской крепости. В замке - музей, куда втайне от отца водила маленького Ремуса мама. Мальчик думал тогда, что с удовольствием стал бы археологом. Или спутником Доктора Кто (он смотрел сериал, пока родители были заняты на работе), правда мало что понимал, но тем интереснее было. У них вообще было множество тайн друг от друга. И при этом Ремус не мог бы назвать более дружную и крепкую семью. Секреты, недомолвки... Папа-демонолог, ведущий специалист отдела Явления Нечеловеческих Духов. Лайелл Люпин к тридцати годам получил профессиональное признание и всемирную известность. Только в старушке-Англии к его работе относились с изрядной долей снисхождения: "Лайелл, занимайся лучше уэльскими боггартами, в этом ты спец".* - Действительно, разве может быть опасна потусторонняя сущность с нечеловеческой логикой?! - фыркал в бокал с огневиски расстроенный Люпин, в очередной раз получивший в Министерстве обидный щелчок по носу. Мистер Люпин мало рассказывал сыну и жене о работе - не хотел пугать. Но руны на рамах, шкафах, дверных проемах и каминной трубе домочадцы старались не трогать. А когда в гости приходили папины коллеги, особенно из других стран, Ремус, казалось, забывал дышать: такой интересной и пугающей казалась жизнь за порогом. Жизнь за порогом. Да. Мама после свадьбы бросила работу страхового агента, но волчелычное недёшево, да и отцовские поиски лекарства от ликантропии стоили денег, так что скоро ей пришлось вернуться в агентство. Сына Люпины запирали в комнате, так, как делали и во время его полнолунных превращений. Работала мама по свободному графику, а потому могла целую неделю провести дома, а могла на весь день уехать. И когда она бывала дома, втайне от папы, презрев опасность, выводила мальчика в парки развлечений, в музеи, зоопарк, в лес. Хоуп Люпин (в девичестве - Хауэлл) была чистокровнейшей маглой, которой в колледже преподавали азы психологии - кем бы ни был ее сын, судьбы психопата-социофоба она для него не хотела, а потому, вопреки желанию мужа, устраивала мальчику экскурсии. И знать не знала о тайне самого Ремуса, с семи лет наловчившегося выскальзывать из дома через форточку и играть с соседскими мальчишками. - А почему тебя мама с папой гулять не отпускают? - Они думают, что я болею. - Какой же ты больной? Да ты самый быстрый и самый сильный! Но в Хогвартс Ремус всё равно мечтал попасть. Хотя бы для того, чтобы познакомиться с друзьями, о которых можно будет рассказать папе. А самый полезный навык оказался из того раннего безоблачного детства - умение помалкивать в тряпочку. Дружба. Несмотря на все старания матери, толком социализироваться к одиннадцати годам у Ремуса Люпина не получилось. И то, что взрослый мужчина сейчас вспоминал, как совершенно недопустимое поведение, тогда казалось единственно верным. Эти дети ведь нормально воспитывались, они - в отличие от него - не были оборотнями. Они знают, как принято у нормальных людей. Н-да. Иногда Ремус задумывался: а есть ли среди магов нормальные? Дружба оказалась перечеркнута всего лишь несколькими месяцами его отсутствия. Он-то воображал, как всех удивит, раскопав страшные тайны Того-Кого-Нельзя-Называть! А оказалось, что все расследования - ничто перед охватившей Остров паранойей. Оказалось, что он - темная тварь, которая только и ждала момент перекинуться на сторону зла. Оказалось... эх, оказалось, что детская дружба с маглами - крепче связывает, чем жизнь и приключения в волшебном замке. Ремус вручил директору Дамблдору результаты поездки в Албанию: истинное имя Лорда Судеб Волдеморта, наследника Слизерина - оказавшегося на самом деле никем не признанным полукровкой из нищего приюта, жиголо из Лютного, прозакладывавшего за годы учебы едва ли не самого себя в лавке Горбина из желания вкусно кушать и покупать дорогие красивые вещи. Вот, к примеру, чек на ежедневник от тысяча девятьсот сорок третьего года из писчебумажного магазина на Воксхолл-Роуд. Это в то время, когда писчие принадлежности в Лондоне едва ли не по талонам отпускали! Пижон. Вручил он все эти чеки и любовно собранные бумажки директору и уехал к отцу, тот как раз расследовал дело о призыве маглорожденным некой сущности в катакомбах вблизи кладбищ Вест Норвуд и Кенсал Грин. Отец обрадовался. Да и его коллеги не возражали, если отдел пополнится хоть и недавним выпускником, мальчишкой, зато отличником. Да и хорошая реакция, вкупе с ночным зрением и обостренным обонянием в том приключении здорово всех выручили. Это было даже интересно. Газовые лампы, викторианский и готический архитектурный стиль, опасность, таящаяся в полумраке, кости тысяч маглов. Самое то для романтики... если бы Ремус пришел к отцу сразу после школы, если бы он только не отправился играться в этот дурацкий Орден Феникса, так легко признающий соратников слугами тьмы! Но он вступил в Орден, обжегся и теперь вовсе не хотел иметь дела с миром магии. Встреча с Риком стала подарком судьбы. И что с того, что у парня нелады с законом и не самый честный способ заработать на жизнь? В те годы Ремус сам устанавливал границы собственных отваги и благородства, собственного гриффиндорства. И вот теперь, спустя десять лет, письмо, сова и крошки шоколада на газетном развороте со статьей Скиттер о лечении страдальца Блэка. Люпин прикрыл глаза. Умельцы в Мунго знают свое дело - приходилось обращаться. Быть может, поправили Сириусу его худую память и истерический смех? Быть может, стоит дать их дружбе второй шанс? Заново познакомиться, заново друг друга узнать. Он ведь и сам теперь не тот мальчик из запертой квартирки в припортовом районе Кардиффа. В конце концов, они же оба - гриффиндорцы.***
Да, они оба изменились за прошедшие годы. И от Блэковской искренней радости становилось даже как-то неловко. Уж не поэтому ли? Уж не из-за проснувшейся так некстати совести согласился он присмотреть за сыном Поттера, пока Сириус заперт в больнице? А мальчишка смешной. И тётка у него стоящая, уж Ремус-то разбирается в маглах. Толковая тётка, у такой будет сыт и присмотрен. Нет, Ремуса не мучила совесть, что за целых десять лет он не выкроил ни одного дня, чтобы навестить мальчишку, не нашел ни одного фунта, чтобы отправить подарок на Рождество. Он с Мародерами разошелся тогда, у катакомб. А уж с их детьми был вовсе не намерен сходиться. И не считал себя никому обязанным.***
- Рикки, привет! Товар получил? - Рем? Ты откуда? Тебя только через неделю ждали, - мужчины обменялись "особым", выученным еще в детстве рукопожатием. - Здорово, брат! Всё чики-пики. - Дела нарисовались. Исчезну до следующей луны. Если очень срочно, помнишь, как найти. - А тут как раз заказ. Не вовремя ты. - Срочные дела вовремя на голову не падают, - хмыкнул Ремус. - Что за заказ? - Посылочка из Японии. Надо бы встретить. Граница, то - сё... - М-м-м... Рик, умеешь озадачить. Ладно, я посмотрю, что можно сделать. Как думаешь, мне за посильную помощь визу не продлят японские коллеги? - Опять к своей кицунэ намылился? - Молчать, смертный! И вообще, не припомню, чтобы давал обет безбрачия. - Женился бы на хорошей английской девчонке. У меня жена в оперу ходила, говорит - не будет у британца и китаянки счастья. - Она японка и у нас все несерьёзно. И вообще, мы говорили о делах, а не о бабах. Рикки заржал. Их дружба с Люпином выдержала испытание временем и деньгами, так что он считал себя вправе давать советы и вмешиваться в личную жизнь приятеля. И вообще полагал, что жениться надо этому Люпину, а не пропадать раз в месяц на неделю и дольше.***
- Думаю попробовать вновь. Как считаешь? - Как я могу считать? Ремус, мы с матерью уже давно не учим тебя, как надо жить. Попробуй. Хоуп бы понравилось, что ты вновь будешь общаться со школьным другом. Сколько было разговору о Блэке. И веселый-то он, и умный, и пиво с ним пить втрое вкуснее. - Ты недоволен. - Вовсе нет. Попробуй. - Ты недоволен и считаешь, что Блэк опять втянет меня в войну света и тьмы. - Смею полагать, что я осведомлен о тьме чуть больше. Я, конечно, не так уж хорош в этом, но мне неприятно, когда моего сына называют темной тварью, ты знаешь. - Па, мы с Сириусом изменились. - Сынок, некоторые боггарты не меняются до самой смерти. - А иные патронусы становятся другими после первой же грозы. Я помню, папа. - Тогда иди и делай, как знаешь.