Элениэль - Дочь Звезд. Трилогия. Часть 1.

      И вновь мы двинулись в путь: вначале поехали по устью реки, а затем на конях пересекли её вброд. Теперь перед нами расстилалась бескрайняя степь. Трава в ней была так высока, что порой касалась сапог, казалось, мы плывём по зелёному колышущемуся морю. Здесь не было троп, но Светозар безошибочно угадывал нужное направление, а остальные жеребцы следовали за ним, оставляя за собой бесчисленные мили волнующейся на ветру травы. Опершись спиной о грудь брата, я с удовольствием оглядывала бескрайние равнины. Как хорошо. Как спокойно. Как ласков ветерок и упруги стебли изумрудной травы. Как хорошо сидеть на резвом коне в объятиях Арагорна. Мой любимый брат, какая трудная дорога ждёт тебя впереди!       Лишь когда солнечный диск стал опускаться за горизонт, меня насторожили клубы чёрного дыма, которые, поднимаясь, смешивались с солнечными лучами. - Это Роханский провал, - пояснил нам Гэндальф, указывая на запад. - Там находится Айсенгард. - Но откуда дым? - удивился Леголас. - Что там происходит? - Идёт война, - отвечал маг. - Нам нужно спешить!        Ненавижу само слово "война". В своё время она забрала у меня отца. Я не хочу больше боли. Я не хочу воевать. Я хочу бродить по лесным тропам и засыпать в тёплой постели. Но разве у меня есть выбор? Разве он есть у кого-нибудь из нас?       Лишь когда на землю опустилась непроглядная тьма, маг разрешил нам устроить небольшой привал. Все были вымотаны бесконечной скачкой. Арагорн и Боромир растянулись на земле, возле них легли Гимли и Леголас. Гэндальф же ложиться не собирался: он сидел, опираясь на посох, устремляя свой взор то на запад, то на восток. Я устроилась рядом и, укрывшись плащом, положила голову ему на колени. - Страшно было сражаться с орками, дитя? - спросил волшебник, проведя рукой по моим волосам. - Страшно было, когда они схватили Мэрри и Пиппина, - тихо ответила ему я. И вскоре задремала.       Отдыхали мы недолго: Митрандир разбудил нас, и мы продолжили путь под то и дело скрывающейся за облаками луной.       На востоке забрезжил рассвет, трава стала гнуться к земле под усилившимися порывами ветра. Нашему взору предстали горы, чьи вершины были обильно усыпаны снегом. Меж гор виднелись долины, вилась серебряная нить реки. На восточном берегу её возвышался зелёный холм, обнесённый могучей стеной и терновой изгородью. Внутри видны были остроконечные крыши, а посередине на зелёном уступе красовался великолепный дворец. Город ещё был окутан сном, но у ворот стояла стража. - Это Эдорас, а золотой чертог - Медусельд, - пояснил нам волшебник. - Здесь живёт владыка Рохана - король Тэоден, сын Тенгела. Мы находимся на виду, и нам должно быть осторожными. Рубежи Марки объяты войной. Не хватайтесь за оружие и будьте воздержанны в речах, пока мы не предстанем перед королём.       Это он пусть Гимли с Леголасом персонально говорит, это они у нас большие любители устроить свару с незнакомыми воинами. Под яркими лучами солнца и звенящим птичьим пением мы, миновав усыпанные белыми цветами курганы, подъехали к высоким вратам Эдораса. Путь нам преградили многочисленные стражники. Они заговорили на звучном роханском наречии, понятном лишь Гэндальфу и Арагорну. Вскоре один из стражей удалился, через некоторое время он вернулся с известием, что король Тэоден примет нас.       Мы проехали в ворота, и наши кони не спеша пошли по сонным улицам. Следуя за начальником караула, мы двигались по каменной мостовой. По обе стороны от нас были деревянные заборы и стены домов. К зелёному уступу, на котором стоял дворец, вела лестница с широкими ступенями, переходящими в террасу. Здесь стояли несколько высоких светловолосых воинов. Солнце играло на их начищенных до блеска щитах и кольчугах. Начальник стражи, попрощавшись, поспешил вернуться к городским воротам, мы же начали подниматься. - Приветствую вас, пришельцы из дальних земель, - обратился к нам один из воинов, как только мы поднялись на площадку. - Моё имя Хама, я Хранитель Врат Тэодена. Вы допущены в чертог, но оружие должны оставить здесь.        Боюсь, это заявление не понравилось никому из моих спутников, лишь строгое увещевание Митрандира заставило Леголаса и Гимли оставить у стены лук со стрелами и секиру, а Арагорна и Боромира - мечи. Я уж думала, что в споре, который они затеяли, стражи забудут про то, что у девы тоже может иметься оружие, но не тут-то было. Один из воинов так выразительно посмотрел на меня, что поневоле пришлось снять меч, невидный под плащом. Нехотя я поставила его возле Андрила. Нужно отметить, что досталось и Гэндальфу - с большой неохотой стражи допустили его во дворец с посохом.       Обезоружив нас, по знаку Хамы стражники подняли тяжёлые засовы, и перед нами открылись створки обитых железом дверей.       Ступив через порог, мы оказались в просторном полутёмном зале. Солнечные лучи в него лились лишь из узких окон, да сквозь зарешеченные дымовые отверстия в потолке. Могучие колонны поддерживали высокие балки. Пол, вымощенный разноцветными каменными плитами, был испещрён рунами и странными узорами, стены увешаны старинными тяжёлыми гобеленами.       Пройдя мимо горящего посреди зала открытого очага, мы остановились перед помостом, на котором высился массивный трон. Позади трона стояла красивая светловолосая девушка в белом платье, а на ступенях перед ним сидел бледный, болезненного вида мужчина с хитрым взглядом и длинными засаленными чёрными волосами. На троне восседал сгорбленный старец. Седые волосы ниспадали из-под тонкого, украшенного единственным самоцветом обруча. Белая борода доходила до колен, глубокие морщины испещряли лицо.       Не дождавшись приветствия, Митрандир заговорил первым: - Приветствую тебя, Теоден, сын Тенгела. Я вернулся. Вернулся, чтобы известить тебя: близится буря. Мы должны объединиться или погибнуть порознь. - Зачем ты пришёл, Гэндальф, Вестник Беды? - раздался голос старика, что восседал на троне. - Что нужно тебе в Рохане на этот раз? - Воистину справедливы твои слова, повелитель! - промолвил человек, что сидел на ступенях у трона, склонясь к королю. - Пяти дней не прошло, как погиб твой сын Тэйодред, второй сенешаль Марки пал на западных болотах. Ты лишился правой руки и наследника. На Эйомера полагаться нельзя. Из Гондора идут дурные вести, а тут ещё и этот бродяга заявился. Как говорится, не пускай худых гостей - не услышишь гнилых вестей.       Он мрачно рассмеялся и бросил на нас ехидный взгляд. Язык зачесался ответить ему подобающе, но Митрандир меня опередил. - Ты слывёшь мудрым советником, Грима Змеиный Язык, - откликнулся волшебник. - Да верно не знаешь, что, заткнув уши, от беды не отгородиться.       Гимли шагнул было к Гнилоусту, но Гэндальф остановил его взмахом руки и в следующий миг ударил посохом о каменный пол. Залу озарила вспышка, за которой настал мрак, слышно лишь было, как маг читает заклинание. - Разве я не говорил, что нужно отобрать у него посох? - послышалось в темноте шипение Гримы. - Он...       Тьму пронзила яркая вспышка, словно по крыше ударила молния. Охнув, злоязычник упал на колени. - Может, теперь ты выслушаешь меня, Тэоден, сын Тенгела? - промолвил Гэндальф. Подойдя к королю, он под руку повёл его к дверям через которые мы зашли. - Выйди и оглянись - тьма ещё не закрыла мир, не стоит верить подлым наветам.       Девушка в белом одеянии помогала вести старика. Вслед за ними я со спутниками тоже вышла на залитую солнечным светом террасу. При виде нас и своего короля стражники расступились.       Гэндальф что-то говорил старцу, держа его за руку. В это время на ступенях появился Эйомер, и Митрандир велел ему принести запрятанный Гнилоустом меч короля. Вскоре третий сенешаль Марки вернулся и, поклонившись, протянул меч Тэодену. В тот миг, когда старик взялся за рукоять меча, все мы увидели, как в нём возрождается былая сила: глаза загорелись голубым огнём, иссохшая кожа ожила, волосы стали вновь льняного цвета, длинной седой бороды словно и не бывало. Взмахнув мечом, король издал громкий боевой клич.       Первым делом, очнувшись от чар Сарумана, король захотел разобраться с подосланным им шпионом, но Грима позорно бежал.       Вскоре государь Марки отправился обратно в залу, где затеялся военный совет, в котором приняли участие Гэндальф, Арагорн, Боромир, Гимли, Леголас, Эйомер, Хама и многие воины и советники. Меня же подобные собрания мало интересовали, поэтому я с удовольствием откликнулась на предложение светловолосой девушки, которая оказалась сестрой Эйомера - Эйовин, и отправилась с ней в выделенную мне гостевую спальню, где можно было отдохнуть и принять ванну. Эйовин оказалась весьма добра: стоило только не обращать внимания на её моментами строгий говор, чтобы понять, как она светла душой. - Нужно постирать твою одежду, - промолвила она, ведя меня по длинному, слабо освещённому коридору дворца. - У тебя есть другие вещи? - Боюсь, мы были вынуждены оставить их, когда гнались за орками, - вздохнула я, оглядывая грязные рукава рубахи и пыльные штаны и с грустью вспоминая розовое платье, оставленное в лодке на берегу Эмин-Мюил.       Мы вошли в небольшую, но очень уютную спальню. В ней стояла покрытая зелёным покрывалом кровать. В углу был зарешеченный камин, а напротив него - большой сундук, служивший и лавкой. Больше всего мне понравилось высокое окно, впускавшее в комнату много солнечного света. - Скоро тебе принесут бадью и воду, чтобы ты могла искупаться. А я позабочусь о платье для тебя, - рослая Эйовин с улыбкой окинула взглядом мою маленькую хрупкую фигуру. - Правда, придётся его укорачивать.       Через некоторое время служанки и впрямь принесли деревянную бадью и вёдра с горячей водой. Уединившись, я с удовольствием искупалась и вымыла волосы, а затем, завернувшись в льняное полотно, улеглась в кровать. Устроившись под тёплым покрывалом, я думала не о странном короле, не о магии Гэндальфа и даже не о хоббитах. Я думала о голубоглазом эльфе, в чьих объятиях мне так хотелось сейчас оказаться. Если он равнодушен ко мне, то почему порой так нежно касается? За что так часто гневается на меня? И как мне спровоцировать его на ещё один поцелуй, не начав его самой? Да, мысли эти не гожи для юной девицы, но, меж тем, они не давали мне покоя.       Заснуть я смогла не так быстро, как хотелось бы, а когда проснулась, обнаружила сидящую в изголовье моей кровати задумавшуюся Эйовин. Заметив, что я уже не сплю, она с рассеянной улыбкой указала на светло-лиловое платье, которое лежало на сундуке. Рядом с ним были большие ножницы. - Хочешь меня подстричь? - садясь в постели, пошутила я. - О, нет! - засмеялась блондинка. - Всего лишь обрезать платье, если оно окажется слишком длинным.       С наигранным вздохом облегчения я откинула одеяло и спустила ноги на пол. - Что там, в зале, уже закончили дискуссии? - Нет, - нахмурилась Эйовин. - Боюсь, нам и за ужином придётся слушать планы их военной стратегии.        Я примерила платье: оно оказалось впору, лишь слегка длинновато. Мы решили не подрубать подол, и Эйовин очень ловко помогла мне зашнуровать платье на спине. Нежного оттенка ткань красиво облегла фигуру. Я немного путалась в пышной юбке, но сочла, что вполне справлюсь с этим. Расчесав высохшие волосы, я позволила им свободно виться, не став заплетать в косы. - Арагорн сказал мне, что ты его младшая сестра, - неожиданно произнесла Эйовин. - Но как такое могло случиться? Ведь ты эльфийка? - Всякое в жизни происходит, - улыбнулась я девушке, увидев, как она смутилась тем, что выказала подобное любопытство. - Да, он мой брат. Я не только эльфийка, но и дунэдан. Прости, что не могу поведать тебе всего, но история эта - очень грустная. - Мне кажется, ты неспроста так прихорашиваешься, есть для кого? - тактично сменив тему, проявила проницательность сестра Эйомера. - Может быть, - улыбнулась я, снова расправляя волосы. - А может, мне так только кажется.        Мы покинули спальню и, пройдя длинным, освещённым факелами коридором, вошли в тронный зал, в котором как раз накрывали столы для ужина.       Тэоден и правда продолжал беседу с Гэндальфом, Арагорном, Боромиром, племянником и воинами. Леголаса с Гимли видно не было.       Соблазнение Аранена, в виду его отсутствия, благополучно проваливалось. Кто знает, где их с Гимли носит? Но моё появление не осталось без внимания. Как только мы с Эйовин уселись за стол, к нам тут же поспешил Боромир, а за ним и Эйомер с несколькими воинами на хвосте. Очевидно, общество эльфийки было для них в диковинку, а может их привлек немного вольный покрой моего декольте - не знаю. - Как ты, моя красавица? - довольно собственнически спросил гондорец, усаживаясь по правую руку от меня. Сидевшая слева Эйовин окинула его оценивающим взглядом и понимающе мне улыбнулась. - Всё прекрасно Боромир, сын Дэнатора, - официальным тоном ответила я, желая сгладить тот эффект, который он так старательно пытался на всех произвести, и отрицательно покачала головой на догадку сестры третьего сенешаля Марки, который сел напротив и теперь, не стесняясь, рассматривал моё лицо. - Успела поспать перед ужином? Вижу, ты искупалась и сияешь, как солнце на небе в летний день, - не унимался Боромир, кладя ладонь на мою руку.       Сделав глубокий вдох, я аккуратно поведя ножкой под столом, что есть силы наступила на его ногу и с улыбкой произнесла: - Прошу меня простить, но не ожидали же вы, что я стану участвовать в вашем военном совете? - Несколько дней назад ты была не против помериться силой с орками, - напомнил мне гондорец. В его зелёных глазах блуждала такая откровенная улыбка, что я, не выдержав, подвинулась к нему поближе и прошептала на ухо: - Если ты хочешь с кем-нибудь чем-нибудь помериться, то сходи во двор и захвати с собой третьего сенешаля. - Ну зачем же? - так же тихо ответил Боромир. Когда он склонился ко мне, то его мощная фигура почти закрыла нас ото всех. - Я бы лучше занялся чем-нибудь интересным с тобой в спальне. Скажи, где тебе отвели покои?       Полыхая от гнева, я уставилась на воина - эка его потянуло на романтику. Впрочем, какая романтика? Его явно тянуло в кровать. И вовсе не спать. Спасибо, хоть предупредил - нужно не забыть на ночь запереть двери и окно. - На разумном расстоянии от твоих, - ответила я, освобождая ладонь из его руки. - Скажите, Элениэль, Боромир поведал нам, что вы - его невеста, это правда? - спросил в это время Эйомер, отпив вина из кубка и откровенно забавляясь нашей перепалкой. - Я сказал, что просил руки Элениэль у её брата, - процедил сквозь зубы гондорец, оборачиваясь к нему. - Ну и как, получил его благословение? - похоже, роханец был заинтересован всерьёз. - Арагорн объяснил мне, что дева уже сосватана, - раздраженно ответил Боромир, начиная орудовать ложкой в тарелке с бараньим рагу, которую поднесла ему служанка.       О, Эру! Теперь я была почти рада тому, что Леголаса здесь не было. Иначе эльф не упустил бы случая расписать достоинства и красу Смеаголла, мою помолвку с которым сам же и сочинил. Потупившись, я отказалась от предложенного рагу и принялась за салат из капусты, яблок и орехов. Что же делать с Боромиром? Неужели он вечно будет смотреть на меня с вожделением? Сил моих больше нет. А вдруг он от слов опять перейдёт к действиям? Когда он распускает руки, то от него бывает очень сложно отбиться... - Так вы невеста, Элениэль? - отвлёк меня от нелёгких размышлений Эйомер.       Подняв глаза, я окинула недоумевающим взглядом молодого роханца. И что я должна сказать? Соврать? Так он спросит, кто жених. Сказать правду? Чтобы потом опасаться ещё и его проникновения в спальню? - А что, ты тоже хотел посвататься, брат? - спасла меня Эйовин. Со вздохом облегчения я благодарно ей улыбнулась. - Почему бы и нет? - похоже, третий сенешаль говорил вполне серьёзно.        В это время во главе стола занял своё место Тэоден, а по бокам от него сели Митрандир и Арагорн. Разговор тут же принял другой оборот, и Боромир с Эйомиром на время перестали оспаривать право на мою псевдозасватанную руку. - Интересно, почему не пришли к ужину ваши эльф и гном? - тихо спросила у меня Эйовин - удивительно, с каким изяществом она ела рагу из своей тарелки. - Ну, наверное пошли искать бордель, - с ходу брякнула я. - Может, решили, что там кормят вкуснее?       Несколько воинов, сидевших рядом с нами, закашлялись, Боромир, схватив свой кубок, осушил его до дна, в глазах Эйомера зажглось веселье. - Полагаете, они ходят туда поесть? - поинтересовался он у меня. - И выпить тоже, - кивнув, я принялась выбирать себе яблоко из тех, что лежали на большом серебряном блюде. - Кажется, Гимли упоминал о том, что неплохо бы отведать местного эля.       Эйовин, коснувшись моего плеча, указала на вход в зал. Повернувшись туда, я увидела наших Гимли и Леголаса. Они как раз появились на пороге. Оба явно успели вымыться и вычистить свою одежду. Гном пышно начесал бороду и вплёл в неё красивые заколки. Взгляд Аранена был устремлён на меня и полыхал недобрым огнём: похоже, ему не понравилось, что я ужинаю в компании гондорца. Он что-то сжимал в руке, но не успела я рассмотреть, что именно, как он быстрым шагом подошёл к окну и выбросил это в ночь. - Что ты натворил! - огорчённо воскликнул Гимли, вслед за эльфом бросаясь к окну и высовываясь из него чуть ли не наполовину. - Смауг тебя раздери, да ты спятил!       Переругиваясь, они направились к дальнему концу стола. Гимли, повернувшись ко мне на миг, окинул грозным взглядом и предупреждающе погрозил пальцем. Невинно улыбнувшись гному, я вернулась к выбору яблока. - Что это было? - удивлённо наблюдая за нами, спросила у меня Эйовин. - Наверное, эль слишком крепким оказался, - предположила я, пожимая плечами.        Вскоре с ужином было покончено, и воины завели шумные беседы. Эйовин ушла на кухню распорядиться на счёт завтрашнего завтрака. Я же, утомившись от гула голосов, решила подышать свежим воздухом и направилась к выходу из зала. Кажется, соседи по столу были так увлечены обсуждением того, какие же решения примет Тэоден, что не заметили моего ухода.        Выйдя на каменную террасу, я с удовольствием глотнула прохладного ночного воздуха. В небе, окружая бледную восковую луну, светили мириады звёзд. Прижавшись к каменной стене дворца, я залюбовалась их сиянием на чёрном бархатном небосклоне. Затем взгляд устремился на восток - я увидела, как вдалеке над стенами Мории вспыхивают молнии. Мысли тут же обратились к Фродо и Сэму. Я должна была уйти вслед за ними, должна была. Потупив опечаленный взор, я увидела, что у ног что-то лежит. Наклонившись, я подняла маленький букетик первых, едва раскрывшихся полевых цветов. Всего несколько тонких стебельков - они ведь наверно едва пробились. Я наконец поняла, почему так рассердился Гимли. Этот букетик и выбросил в окно Леголас. Но неужели он собирался мне его подарить? Я не верю в это. Не может такого быть! Чтобы сын Трандуила собирал для меня цветы? И всё же другого объяснения не было. Вдохнув сладкий, едва уловимый аромат, я нежно провела пальцами по трепещущим лепесткам. Это были первые цветы, которые были сорваны для меня, сама мысль, что сорваны они были именно Леголасом, наполняла сердце теплом. - Элениэль? - раздался совсем рядом голос Боромира.- Что ты тут делаешь? - Гуляю, - пролепетала я, едва не подпрыгнув с перепугу: тихо подошедший гондорец застал меня врасплох. Ну вот, опять он меня одну подкараулил, похоже, это входит у него в привычку. - Одна? - воин остановился возле меня, облокотившись плечом о стену. Взгляд его скользнул по моему растерянному лицу, потом - по платью, которое так кокетливо подчёркивало талию и облегало грудь. Смутившись под его оценивающим взглядом я почувствовала себя обнажённой. - Может, стоило поискать компанию? - Это ещё зачем? - я незаметным движением убрала руку, в которой держала цветы, в складки юбки. - Прекрасной деве небезопасно ходить ночью одной там, где находится много воинов, - медленно протянул гондорец, опираясь рукой о стену: я оказалась в ловушке между каменной стеной и его рукой. - А в твоём обществе, значит, безопасно? - я попыталась, наклонившись, выскользнуть из капкана, который он так удачно устроил, но Боромир, придвинувшись, заставил меня вжаться в стену. - Чем я могу тебе грозить, если готов жениться? - наклонившись, воин заставил меня, подняв голову, посмотреть в его глаза. - Об этом я и хочу с тобой поговорить. Завтра утром я уезжаю в Минас-Тирит, могу ли я приехать с вестью, что у меня теперь есть прекрасная невеста? Я испуганно уставилась на гондорца. Вот так, наверное, и чувствует себя кролик, которого атаковал удав. - Нет! - в этом испуганном писке даже я сама не узнала своего голоса. - Почему? - воин склонился ещё ниже, я почувствовала на лице его дыхание, зелёные глаза в темноте горели лихорадочным огнём. - Тебе же брат сказал, что меня уже просватали! - ну вот, теперь и я опустилась до этой лжи. - Мы можем сегодня ночью дать повод для расторжения помолвки, - шепнул Боромир, склоняясь к моему уху. Я почувствовала, как его горячие губы прижимаются к шее. Рукой гондорец, обняв за талию, привлёк меня к себе. - Только скажи, где отвели тебе покои, и мы сию минуту отправимся туда улаживать эту проблему. - Если ты сейчас же не уберёшь свои руки, я тебе устрою много проблем, которые ты не скоро сможешь уладить! - раздался рядом с нами гневный голос Леголаса.       Закрыв глаза от облегчения, я в изнеможении прижалась к стене. - И как ты всё время умудряешься нам мешать? - раздраженно процедил сквозь зубы гондорец, отпуская меня и разворачиваясь к Аранену. - Вам или тебе? - по сквозившему холодным бешенством голосу эльфа я поняла, что ситуация может закончиться дракой. - Разумеется, нам! - зло фыркнул воин. - Что ты бродишь за Элениэль, как сторожевой пёс? - Приходится, когда вокруг околачиваются такие стервятники, как ты! - не остался в долгу принц.       Открыв наконец глаза, я заметила как руки побледневшего Леголаса сжимаются в кулаки. - Пожалуйста! - я бросилась к нему, прежде чем он успел занести кулак для удара.        Увидев, как я в мольбе прижалась к взбешённому эльфу, Боромир раздражённо сплюнул и молча устремился прочь.       Я продолжала обнимать за талию Аранена, который, тяжело дыша, не разжимая кулаков, следил за удаляющимся в темноте гондорцем. - Кто дал тебе это платье? - отстраняя от себя, спросил эльф, осматривая недобрым взглядом мою заключённую в тонкий шелк фигуру. - Эйовин, - не понимая, к чему он клонит, ответила я. - А поскромнее наряда не нашлось? - мрачно поинтересовался эльф, касаясь рукой края легкомысленного выреза, под которым вздымалась и опадала от неровного дыхания грудь: мне никак не удавалось успокоиться после очередных домогательств гондорца. - Я маленького роста, на меня трудно подобрать подходящий размер, - смущённая действиями Леголаса попыталась оправдаться я. - Вижу, - эльф выругался себе под нос весьма бранными словами, попытавшись подтянуть вверх лиф моего платья, что у него, разумеется, не получилось. - Ты понимаешь, что сегодня роханские войны во главе с Эйомиром не дадут спать твоему брату? - Это ещё почему? - изумилась я, недоумевая, глядя на Аранена. - Будут по очереди просить твоей руки, разумеется, - хмыкнул он. - Должен же кто-то составить конкуренцию Смеаголлу. - Не знаю, как насчёт воинов, но кое-кто точно планирует, - с озорной улыбкой я показала ему нежные стебельки цветов, которые всё ещё бережно сжимала в руке. - И кто бы это мог быть? - эльф скептически оглядел маленький букетик. Да уж, хороший из него актёр, ничего не скажешь. - Ну-у, он весьма раздражителен - швырнул ни в чём не повинные цветы в окно, - пожала я плечами. - И что же, по-твоему, его так разозлило? - хмурясь, поинтересовался у меня принц. - Что к нам с Эйовин подсел Боромир, - я недовольноно покосилась в ту сторону, куда ушёл гондорец. - Ну, и Эйомер со своими дружками. - Неужели он столь ревнив? - снова помрачнел эльф. - Кто? - не поняла его я. - Ну тот, кто швырнул цветы, - глядя на ярко освещённые окна тронного зала, пояснил Леголас. - Не сладко тебе с ним придется, коли он столь вспыльчив. - Ну что-то же заставило его искать их в поле? - улыбнулась я, прижимая ростки к лицу. - Быть может, назойливый гном его допёк? - не оборачиваясь ко мне, равнодушно предположил Аранен.       Да сколько он может издеваться! Из глаз покатились гневные слёзы, повернувшись спиной к Лесному Царевичу, я поспешила к дверям дворца и, войдя внутрь, направилась к коридору, который вёл в крыло, где была отведённая мне комната.       Заперев дверь и налив из кувшина воды в небольшую плошку, я опустила в неё хрупкие цветы. Затем, скинув платье, забралась в кровать и, обняв подушку, не в силах более выносить обиды, разрыдалась.