Give Me Truths.

После того, как двери распахнулись, никто из них не стеснялся выражать любовь более физическими способами. Если бы Луи посмотрел на эту ситуацию со стороны другого человека, он бы не стал так торопиться, потому что они с Гарри встречались всего лишь месяц. Ему не казалось, что они спешат. Луи не чувствовал никакого давления. Гарри очаровывал его, а сам Луи был увлечен, даже немного влюблен, и если они хотят запечатлеть в памяти тела друг друга - тогда так они и должны поступить. Именно поэтому менее чем через пять часов Гарри замечает повязку вокруг грудной клетки Луи. Он медленно снимает футболку с Луи, целуя каждый участок тела, пока вместо теплой, гладкой кожи, не ощущает странную поверхность, после чего он отодвигается в замешательстве. - Это...? Боже, ты в порядке? - спрашивает Гарри, беспокоясь. - Ты поранил себя? - Это просто новая татуировка, Хаз, не волнуйся, - смеясь, отвечает Луи. - Я забыл рассказать тебе, я сделал ее пару дней назад, когда ты был на вечерней лекции. - Ты забыл о новом, постоянном нательном рисунке? - Если ты не заметил, у меня уже есть парочка, - дразнил Луи. Гарри был слишком увлечен, чтобы ответить. - Могу я посмотреть? - Хм, даже не знаю, тебе не кажется, что это слишком интимное место? Очередной подкол игнорируется, и Гарри закатывает глаза. Он тянет за ленту, которая удерживает повязку, осторожно, пока новая тату не обнаружена. - Цветы? - спросил Гарри, он удивлен. - Не типичное тату для панка, я знаю. - Я не это имел в виду, мне нравится! - Мне тоже, - Луи улыбнулся. - Немного женственно, но, как мне кажется, символика цветка очень крутая. - Какой это цветок? - Магнолия. Он обозначает красоту, изящество и невинность. - Ты набил что-то, что обозначает невинность? Луи разразился смехом. - Не знаю о чем ты, но я девственно чист. Но, даже если это не так, цветок не должен символизировать меня. - Что ты имеешь в виду? - Ну, вот эта предназначается моей маме, вот эта - для моей сестры Физз, вот эта.., - Луи начинает указывать на разные пятна чернил на его коже, которые символизируют каждого человека, который ему дорог. - Так что вот, - заявляет Луи, когда он уверен, что рассказал про все татуировки. - Это так мило, то, что твои татуировки олицетворяют определенных людей, - нежно произнес Гарри. - Так кому посвящена твоя новая тату? У Луи внезапно пересохло в горле. - Ну, если у меня есть несколько татуировок, которые относятся к определенным людям, это не значит, что они все символизируют кого-то. - Ты лжешь, - восхищенно говорит Гарри. - Ты не ответил мне на этот вопрос, хотя с упоением рассказывал про остальные тату. Ты всегда так делаешь, когда хочешь обмануть меня, чтобы я не спрашивал то, на что ты не хочешь отвечать! - О, как-то не очень хорошо я справляюсь, раз ты узнал об этом, - пробормотал Луи. - Давай же, Лу! Расскажи! Прошу! Луи слишком хорошо умеет дуться, но он совершенно не может врать людям, которых он любит. Шатен аккуратно складывает повязку, чтобы потянуть время, придумать, что сказать. - Я говорил правду, когда сказал, что не все тату символизируют людей, - он остановился. - И было бы странно делать татуировку для парня, с которым ты встречаешься всего лишь месяц. - Но? - Я не набил ее именно для тебя. Но. Она своего рода 'вдохновение-от-Гарри'. Когда я представляю себе изящность, красоту, невинность - я думаю о тебе. Если это слишком чудно для тебя, то тогда это - просто бессмысленный цветок. Но Гарри - своеобразный человек, так что, конечно, он не думает, что это странно. Сейчас он сидел, смотрел на Луи со слезами на глазах, так, словно он только что узнал, что Луи носит его ребенка, а не просто увидел татуировку, которая слабо базируется на личности Гарри. - Спасибо за то, что набил татуировку, пусть и еле-еле, но связанную со мной, - говорит он застенчиво, целуя кончики пальцев, а затем касаясь ими цветка на теле Луи. - Что угодно ради тебя, - отвечает Луи. Пугает лишь то, что он действительно имеет это в виду.

***

Если и существовал конец у списка причин, почему Гарри являлся совершенным человеком, то Луи пока еще его не нашел. Он словно был специально создан, чтобы соответствовать Луи, чтобы заполнять каждый маленький недостающий кусочек его жизни. Он изо всех сил старался следовать рецептам, а Гарри был восхитительным поваром. Луи не мог заставить себя посвящать учебе больше пяти минут, а Гарри являлся прекрасным мотиватором. Любимой чертой Лиама в Гарри было то, что он был чистюлей ровно настолько, насколько Луи был неряхой. Он не мог избавиться от этого; всякий раз, когда Луи вставал и шел на кухню, чтобы что-нибудь приготовить, Гарри следовал за ним, приводя общежитие в порядок. Сейчас очень редко можно было заметить пивные бутылки, валяющиеся на полках, или же белье, кинутое за кухонный стол. Гарри делал это даже сейчас, складывая грязные кружки в раковину, убирая все ненужное со стола. - Я могу выкинуть это? - спросил он Луи, держа в руках коробку, в которой была еда на вынос, лежавшая там приблизительно тридцать шесть часов. - Оу, да, вряд ли ее еще можно есть... - Ее нельзя есть, это опасно, - подтвердил Гарри. Он выкинул ее, а затем взял в руки банку из под жвачки. - Что на счет этого? - А? Она пустая, так что да, можешь выкинуть ее. - А это? - Гарри, ты не должен спрашивать меня о каждой мелочи, - смеясь, ответил Луи, когда Гарри показал ему сдутый воздушный шарик. - Ты умнее меня, ты лучше знаешь, что нужно выкидывать, а что нет. Гарри наклоняет голову, тень падает на его лицо. - Прости, я не хотел мешать тебе. Я просто боюсь, что выкину что-нибудь важное для тебя. Луи может заметить, как Гарри фигурально уменьшается в размерах. - Я не критикую тебя, малыш, - быстро, но ласково ответил он. - Ты можешь спрашивать меня, это нормально, я просто имел в виду, что я доверяю тебе, потому что ты умный. Луи пытается улучшить ситуацию, но Гарри все равно выглядит немного подавлено. Луи не отталкивает его. Как правило, Гарри становился таким только тогда, когда он вспоминал какую-нибудь ситуацию с Томасом и пытался соотнести новое положение дел со старым. Он всегда говорил об этом Луи, когда был готов. - Томас однажды выкинул мои джинсы, - говорит Гарри внезапно, тихо, почти рассеяно. - Именно тогда и сломался мой телефон, помнишь? Когда я встретил тебя у меня не было мобильного? Он был в кармане тех джинс и промок от чего-то, поэтому не включался. Последние два месяца Луи всегда 'принимал бой'. Иногда стоило расспросить Гарри поподробнее, иногда было достаточно той информации, которую он уже рассказал. Этот инцидент не казался Луи самым ужасающим, поэтому он спросил: - Почему он выкинул твои джинсы? Он просчитался, хотя бы потому, что Гарри не смотрит ему в глаза. - Это были новые, красивые джинсы-скинни. Томас выкинул их, потому что я в этих джинсах был похож на шлюху, которая только и делает, что ищет члены. Единственной вещью, которая не изменилась за все это время, являлось ощущение, будто весь воздух вышел из легких, каждый раз, когда Гарри вспоминал что-то подобное. Это как удар ногой в грудь. - Но ты же так не считаешь, правда? Гарри застенчиво улыбается, потому что, очевидно, он лучше справляется со всем этим дерьмом, чем Луи. - Ни за что, - соглашается Луи, через свой собственный опыт он понял, что юмор - лучшее лекарство. - И, знаешь, очень сложно сосредоточиться на чем-то другом, когда ты носишь такие узкие джинсы. На щеках Гарри появились ямочки: он пытался сдержать усмешку. - В них моя задница выглядит лучше? - Ну, честно говоря, твоя задница всегда выглядит чертовски идеально. Именно в этот момент Гарри зарделся, а его шея приобрела приятный нежно-розовый оттенок. - Честно? - Абсолютно. Луи хотел остановить это мгновение, но Гарри подошел ближе к дивану, а Луи не мог не схватить его за карманы джинс и не притянуть еще ближе. Он чувствовал себя храбрым, держа Гарри так близко. - Время, проведенное в мыслях о твоей заднице, просто позорно. Я думал о ней и до, и после того, как мы начали встречаться, - признается он. Гарри наклоняется ниже, пока не оказывается на коленях по обе стороны бедер Луи, держа его лицо в руках. - О чем именно ты думал? Его руки очерчивали скулы Луи, ясно давая понять, что он не хочет слышать, насколько его задница милая, или что "чем уже джинсы, тем лучше они на тебе выглядят", или о том, что невозможно перестать касаться места чуть выше его бедер. Это не те мысли, которые Гарри хотел бы знать. Луи понимает, что Гарри смущен, потому что он чувствует биение сердца буквально в каждой части его лица. - Я думаю о том, как я хочу заняться с тобой любовью, - в конце концов произносит он, потому что это лучше, чем сказать, что, когда Гарри сидит на нем сверху вот так, единственное о чем он может думать - Гарри, корчащийся, задыхающийся под ним. Он даже не успевает подумать о том, стоит ли ему уже заткнуться, как Гарри настойчиво целует его, заставляя все пространство между ними исчезнуть. - Я надеялся, что ты скажешь именно это, - пробормотал он. Руки Луи стягивают рубашку Гарри, ощущая упругие мышцы на его спине. Когда его мозг 'догоняет' кончики пальцев, Луи понимает, что Гарри не такой уж хрупкий, каким кажется. Он становится сильнее с каждым днем. И если он говорит, что хочет этого... То кто такой Луи, чтобы отказать ему? - Вау, чего это ты вдруг? - спрашивает он между бесконечным потоком поцелуев от Гарри. - Не то, что бы я жалуюсь, но... Черт. Конец фразы обрывается, когда Гарри начинает двигать бедрами на коленях Луи. Он не может остановиться, он тоже начинает двигаться в поисках трения. - Я с самого начала говорил, что хочу тебя внутри себя, - он ответил Луи, держа его за бицепс. - А ты так много заботишься о том, что мне нужно, что забываешь о том, чего я хочу. - И ты хочешь этого прямо здесь и сейчас? - Луи не может не спросить, просто чтобы быть уверенным. - Прямо сейчас. Прошу. Это все, что Луи хотел услышать. Он быстро обучаемый, в конце концов. Луи не тратит время, он поднимает Гарри с дивана и толкает его к спальне. Луи проверяет, чтобы кровать, к которой они подходят, была Гарри, а не Зейна (тот бы поблагодарил его за это) и кладет Гарри на спину поверх одеяла. - Черт, - неожиданно вспоминает Луи, отодвигаясь назад и закрывая глаза в недоумении. - Почему все это не могло начаться у меня в комнате? У меня нет с собой ничего и... - У тебя в комнате есть сосед и нет стен, - указывает Гарри с ухмылкой. - Я говорил тебе, что жду этого момента уже почти целый месяц. Недавно я был в магазине и купил все, что нам нужно. Он начинает рыться в тумбочке, затем доставая оттуда пачку презервативов и банку смазки. - Они подойдут? Я не был уверен насчет размера и стеснялся спросить... - Они подойдут, - нежно отвечает Луи, бросив обе вещи рядом на кровать, даже не взглянув на них. У него были дела поважнее, например, разобрать аутфит Гарри по частям, поочередно снимая с него одежду, пока голый Гарри не окажется перед ним на кровати. - Что именно ты хочешь, чтобы я сделал, малыш? - шепчет Луи, видя как Гарри лежит рядом, такой уязвимый, покрасневший. Затем он все-таки набирается достаточно смелости, чтобы ответить: - Я хочу, чтобы ты разделся. - Да, сэр, - отвечает Луи, закатывая глаза, но все равно подчиняется. - Только это не то, что я имел в виду. Вся уверенность Гарри колеблется, его улыбка исчезает, и он смотрит в пол, немного нахмурившись. - Я никогда, я имею в виду, это мой первый раз, так что... - Не волнуйся, love, все будет хорошо, - мгновенно утешает его Луи, целуя. - Я позабочусь о тебе, не переживай. Я просто, просто сфокусируюсь на том, чтобы доставить тебе удовольствие, а если тебе вдруг станет некомфортно, ты скажешь мне об этом. Идет? Ему нужен был лишь кивок в подтверждение, но Гарри хочет добавить. - Это все не только ради меня, - он сообщает Луи. - Ты тоже можешь делать что-нибудь, что тебе нравится. И бедный, милый, невинный Гарри никогда до этого момента не чувствовал всю силу очарования Луи; тогда он еще не понимал, почему люди называли его соблазнителем без намека на сарказм. Так что, он становится таким податливым, когда Луи наклоняется и шепчет: - Знаешь о чем я мечтаю, Гарри? О том, как твои ноги будут обернуты вокруг меня и как они будут дрожать, когда ты будешь возбужден так сильно, что у тебя появятся звездочки в глазах. Так что поверь мне, все, что нравится тебе - идеально для меня. После этого Гарри уже ни за что бы не захотел остановиться. Луи не перестает восхвалять Гарри все время пока он касается его. Бесконечный поток слов о том, как великолепно он выглядит, или как хороши исходящие от него звуки, или каким расслабленным он выглядит, когда Луи вводит в него один, два, а затем и три пальца. Луи пытается заглушить ненужные вопросы в своей голове, старается успокоить весь этот хаос, чтобы не сойти с ума, он делает все возможное, чтобы просто доверять чувствам мальчика, лежавшего под ним. - Все хорошо? - Луи разрешает сам себе спросить, когда он медленно разводит пальцы внутри Гарри, а младший мальчик не может отвести от него глаз. - Хорошо, - следует честный ответ. - Странно, но хорошо. Он хмурится, когда Луи прекращает свои действия. - Хэй, я сказал, что все в порядке, ты можешь продолжать. Не то, чтобы мне неприятно, к этому просто надо привыкнуть, я думаю. Гарри должен был предугадать, что для Луи недостаточно простого "хорошо". Как вообще "хорошо" может быть достаточно? Луи мягко прикусил бедро Гарри, согнув пальцы, ища... - Что ты... Ах! Луи понял, что нашел любимое место Гарри, потому что еще до того, как стон успел сорваться с его губ, руки Гарри запутались в волосах Луи, сильно оттягивая их назад. Дыхание Гарри учащается, как и его сердцебиение, когда Луи целует внутреннюю сторону его бедра. - Я боялся ошеломить тебя, - признался Луи, тихонько рассмеявшись. - Но ты заслуживаешь быть потрясенным. Гарри слишком быстро перешёл от "все в порядке" к просьбе о большем. - Пожалуйста, прошу, Луи, я хочу чувствовать тебя внутри себя, пожалуйста. Луи старается подняться выше, ближе к торсу парня, не переставая ударять по простате Гарри снова и снова. Он завершает свой путь где-то на уровне сосков Гарри, целуя каждый участок тела. - Ты уверен? Мы можем отложить это, если ты хочешь. Мы можем делать это так часто, как ты хочешь. Мы никуда не торопимся, малыш. - Это все очень мило, - ответил Гарри тоном далеким от признательности. - Но прямо сейчас я хочу тебя внутри себя, а именно, блять, там, где сейчас твои пальцы, прошу! Мальчик был настолько возбужден, что даже забыл следить за словами, Луи напомнил ему об этом, когда выпрямился. Гарри заскулил из-за потери пальцев Луи, но сел и постарался успокоиться, пока Луи открывает презерватив. Он отодвигает руку Гарри, Луи сам надевает презерватив и размазывает смазку, которой, возможно, даже чуть больше, чем нужно. Гарри притягивает Луи к себе, заключая его между своих ног, нервно, возбужденно смотря на него. - Это то, чего ты хотел? Ты хотел так меня чувствовать? Сейчас не имеет смысла ходить вокруг да около, требовать правды или чего-либо еще. Теперь это было неважно. Они были правдой друг для друга. - Может быть будет немного больно, - честно прошептал Луи. - Но я позабочусь о тебе. Я буду нежен и я сделаю тебе приятно, малыш. И Луи был честным человеком. Он вошел медленно, чувствуя, как тело Гарри посылает ответную реакцию. - Дыши, - подсказал Луи, когда понял, что Гарри замер. Каждая мышца этого долговязого тела была натянута. - Растяжение, - пробурчал Гарри со слезящимися глазами. - Очень странное ощущение, прости. - Не извиняйся. Расслабься, солнышко, - пробормотал Луи, нежно поглаживая тело Гарри, даря крошечные поцелуи. - Я знаю, сначала это чувствуется не очень приятно, но ты должен расслабиться. Продолжай дышать. Чем больше ты расслабишься, тем лучше будешь себя чувствовать, хорошо? - Хорошо, прости. - Тсс, не проси прощения. Просто дыши. Мы не торопимся. Медленно, но верно Гарри расслабляется, благодаря словам и хрупким прикосновениям Луи. Когда большая часть тела перешла из напряжения в спокойное состояние, он слегка кивнул Луи. - Хорошо. Когда Луи начинает двигаться, он старается слушать тело Гарри, словно это мелодия, в которой нужно отметить каждую ноту в симфонии. Как их тела работают вместе, сначала медленно, потом наращивая темп. Как Луи ищет верный угол, чтобы доставить Гарри удовольствие. Он слышит, как Гарри выдыхает, когда Луи, наконец, находит его. Словно хор поет его имя, потому что Гарри уже близок к тому, чтобы кончить, а Луи здесь, чтобы слышать все это. - Луи, - выдыхает Гарри. Очевидно, он ослушался его инструкции о дыхании. - Я не думаю, что смогу продержаться дольше. - Хорошо, малыш, продолжай. Кончи, когда захочешь. Луи лениво сосал губы Гарри, будто он не "жужжит" тут в ожидании. - А ты близок к... - Не волнуйся об этом, - прерывает его Луи. Он уже набирает темп и толкается в бедра Гарри гораздо быстрее, чем раньше. Гарри отвечает, царапая спину Луи, пытаясь выговорить слово, возможно, "быстрее". Открывшийся вид заставляет Луи трепетать, и хотя самое главное сейчас чувства Гарри, Луи уже тоже близок к финалу. Он опускается, их торсы прижаты друг к другу, это конец. Трение члена Гарри между ними заставляет его задыхаться, стонать. Луи смог бы написать поэму об этом моменте, но, пожалуй, лучше просто сказать: это чувствуется так чертовски хорошо, когда тело Гарри напрягается под ним, и он кончает на них обоих. Больше всего Луи впечатляет то, как Гарри впивается своими ногтями в его спину, то, как он оставляет длинные царапины на гладкой коже Луи. Это так примитивно, поэтому неуправляемо, по этой причине Луи кончает прямо в Гарри, не спрашивая разрешения в первый раз. Инстинкт берет верх, когда оргазм отдается в каждой частичке его тела; он выдыхает три раза и падает на грудь Гарри. Они оба немного ошеломлены, чтобы говорить. Гарри поднимает руку, кладя ее на спину Луи, пытаясь заключить его в своего рода объятия, и Луи мурлычет в знак подтверждения, и сейчас этого достаточно. Через пару минут они оба немного восстанавливаются. Наконец, Луи отодвигается от Гарри, строя недовольную гримасу, а затем плюхается на кровать рядом с Гарри. Его рука слегка поглаживает бедро Гарри, потому что именно туда она приземлилась, а ему слишком лень убрать ее. - Хорошо? - он просто спрашивает, поворачиваясь к Гарри с усмешкой. Гарри улыбается. - Ты будешь дразнить меня, если я скажу "невероятно"? - Может быть. Ну, точнее, наверное, нет. Учитывая, что это правда было невероятно. Но. Ничего не гарантирую. - Тогда это было фантастическиневероятнопотрясающе*. Он замолкает. - Слишком тяжело говорить. Я немного устал. И... Я липкий. Я весь липкий. - Придурковатый тоже. Но спасибо, я думаю, я приму это за комплимент. - Пожалуйста. - Ммм, нет, не вставай, - просит Луи, когда Гарри начинает двигаться. - Я должен принять душ, я ненавижу чувствовать себя липким... - Я знаю, давай я помогу, тебе, вероятно, больно. - Оу. - Прости. Гарри рассмеялся. - Ты должен был сказать "пожалуйста". Луи засмеялся тоже. Прошло пару минут, он не сдвинулся с места. - Я собираюсь встать и взять полотенце, - пообещал он. - Хорошо, я верю тебе. - Как только у меня появится хоть чуть-чуть энергии, чтобы ходить. - Конечно. - Просто еще пару минут. - Может нам стоит написать Зейну и спросить, когда он будет дома? Может он скоро придет и подхватит одного из нас. Луи был уверен на 99%, что это была шутка, но мысль о том, что Зейн сейчас придет, увидит их, лежащими голыми на кровати, полностью разрушенными из-за секса, заставила его встать и даже пойти в ванную. Когда Луи возвращается, он осторожно чистит их обоих, достает одеяло из-под Гарри и ложится рядом с удовлетворенным вздохом. - Все в порядке? - спрашивает Луи, целуя Гарри в районе груди. Его кожа на вкус как соль. - Мне нравится быть голым. Я люблю обниматься. Еще больше мне нравится обниматься, когда я голый. А Луи нравится, когда Гарри счастлив. Они не двигаются, пока Зейн не пишет, что едет домой, и это единственная причина, почему им пришлось надеть трусы. Зейн вошел, обнаруживая Луи, лежащего на груди Гарри. - Эй, чем занимались? - спросил он обоих. - Да особо ничем, - отвечают они в унисон, что совершенно не подозрительно, ни капли. Конечно же, им не избежать издевки Зейна. Он бросает свои вещи и собирается выйти, но около двери Зейн останавливается и с ухмылкой говорит: - Милая спина, Луи. И выходит. - О чем он говорит? - бормочет Гарри, а затем приподнимается на локтях, чтобы посмотреть на спину. Он задерживает дыхание. - Что? - волнуясь, спрашивает Луи. Гарри не отвечает, он лишь хватает телефон, который лежит на столике у кровати и делает снимок. Луи громко смеется. На его спине длинные, местами даже кровоточащие раны от ногтей Гарри. Луи может и смешно, но Гарри совершенно нет. - Мне так жаль, - несчастно произносит он. - Я не хотел, чтобы так получилось! Я! Боже, Лу, мне очень жаль! - Ты шутишь? - Луи улыбается. - Это чертовски горячо. - Стой, что? - Я кончил из-за этого, - сообщает ему Луи, он говорит тихо, чтобы не услышал Зейн, если тот вдруг подслушивает у двери. - Так что тебе совершенно не за что извиняться. Гарри безнадежно запутался. - Но, разве, это, не больно? - Хм, что я могу сказать? У каждого свои кинки. Я просто... Я не против, когда секс немного грубый, вот и все. Луи просто старался быть честным, но он понимал, что для Гарри это слишком. Он целует грудь мальчика и пытается успокоить его. - Слушай, не волнуйся об этом, ладно? Просто небольшой интересный факт про Луи. Единственное, что важно, это то, что я не против и тебе не за что извиняться, хорошо? - Да. - И ты можешь царапать своими ногтями все, что захочешь. Только, возможно, не в тех местах, где у меня есть тату... Не хочу испортить их, даже если это будет приятно. Гарри смеется, громко, затем слегка опускаясь, чтобы поцеловать Луи в рот. - Что мы должны сказать Зейну? Ты не чувствуешь себя, эм, неловко перед ним? - тихо захихикал Гарри. - За то, что я заставил тебя так сильно кончить? Ни капли. - Луи! - Ладно, ладно, я понял. Хэй, Зейн, - его голос разнесся по всей квартире. - Ты поверишь, если я скажу, что все не так, как кажется? - Комната пахнет сексом, - отвечает Зейн с усмешкой в голосе. - Оу, ладно. Давай все проясним. Луи лежит на груди Гарри, так что он может чувствовать, как двигается живот Гарри, когда тот смеется над шутками Луи. Он чувствует себя хорошо, а Луи продолжает заставлять его смеяться. Сейчас все идеально. По крайне мере, Луи так думает. * в оригинале - supercalifragilisticexpialidocious - отсылка к самому популярному длинному слову в английском языке, смысл которого переводится как "фантастический", "невероятный".