Плен

— Владыка Трандуил, — придворный эльф замер на пороге, наблюдая, как король, стоя перед зеркалом, придирчиво осматривал себя после того, как слуги облачили его в новый королевский наряд. Самое то для обеда с возвратившимся из дальнего похода сыном. — Я тебя слушаю, — сообщил Трандуил, не оборачиваясь. — Леголас ждет вас в зале, мой господин, — сообщил эльф. Трандуил поднял выше голову, думая, стоит ли надевать венец, в конце концов, это не официальное событие. Всего лишь семейный ужин. Но заметив в отражении зеркала, что эльф все еще стоит в проходе, отвлёкся от своих размышлений. — Что-то ещё? – уточнил король, оборачиваясь и тут замечая, что эльф держит в руках квадратную деревянную украшенную позолотой шкатулку. — Да, мой Владыка. Утром прибыл посыльный из королевства Эребор. Вам было велено передать это. Трандуилу показалось, что его сердце на миг перестало биться. Он не слышал о гномах ничего в течение нескольких месяцев, с того само дня, как покинул их королевство. И с тех пор буквально запрещал себе думать о том, что там произошло. Как и о том, что было до этого. И ему почти удалось выкинуть это из головы, и в один момент воспоминания накрыли его ледяной волной. — Поставь на стол, — приказал он, и после ухода придворного еще долго не решался подойти к шкатулке. Что это? Подарок? Но зачем? Ведь всё было решено, и раз Торин ни разу не напомнил о себе за это время, вероятно, он был согласен с этим решением. Впрочем, возможно, это просто дар от короля королю в знак дружбы и уважения. Сделав такой вывод, который его в целом вполне устроил, Трандуил подошёл к столу и, немного подумав, открыл шкатулку. На дне её, сияя чудным белым светом, лежала невероятной красоты корона. Таких он прежде не видел никогда за всю свою бесконечно долгую жизнь, но никак не мог понять, в чём же её очарование. Все украшения, сделанные гномами, были безупречны, но что-то особенное было в ней. Чудесный выкованный узор в виде листьев, веточек и цветов, что были так близки лесному эльфу. Сияющие камни добавляли короне очарования. Камни… Они были еще прекраснее самоцветов, но… Король эльфов прикрыл губы пальцами, поражённый сделанным выводом. Сомнений не оставалось, ведь он так часто держал эти камни в руках, рассматривая их и дивясь их красотой. Однако тогда эти небольшие камни были одним целым. Тем, что Торин так стремился вернуть, что было для него дороже любого злата. В шкатулке не было записки, и это вызывало еще большее недоумение. И вместе с тем — невероятный восторг. — Мой господин, ваш сын… — в очередной раз собрался напомнить возвратившийся придворный эльф, когда Трандуил спустя целый час так и не явился в зал. Но даже он замолчал, увидев сияние драгоценности в руках Владыки Лихолесья. Трандуил усмехнулся и, шагнув к зеркалу, надел на себя корону. Та смотрелась просто дивно, и никто не смел бы усомниться, что изготовлена она исключительно для сына Орофера. Ведь в сущности, как в итоге проявилась та искренность, что однажды покорила неприступного государя? Как оказалось, отсутствие слов не всегда свидетельствует о лживости. Как и их обилие – о чистосердечности. Гном не был многословен, но поступки его выражали больше, чем любые, даже самые сладкие и громкие слова. Особенно это касалось самого дорогого, что когда-либо было в его жизни. И эта драгоценность стоила любых жертв. Трандуилу не требовалась жертва, но, получив ее, Владыка убедился в одной, очень важной вещи, изменившей его представление о многом, что окружало короля столько лет и до этих пор оставалось незамеченным. Он обернулся к эльфу, ожидающему ответа, и произнес со свойственной ему аристократичной улыбкой: — Седлайте лошадей.