Slow Burn

Следующие три месяца буквально пронеслись мимо них ударной волной. Съёмки пародии на «Secret Garden». Выпуск «Tonight». Big Show 2011. Inkigayo. M! Countdown. Music Bank. Music Core. Выпуск «Tonight Special Edition». Промоушен, промоушен, промоушен. К концу апреля, ЧжиЁн с трудом мог держать стакан воды, в перерыве между бесконечными выступлениями, пресс-конференциями, подборкой костюмов, редактированием и другим общим безумием, которое сопровождало каждый выпускаемый ими альбом. Этот раунд их промоушена был особенно жесток, т.к. они не занимались подобной совместной деятельностью на протяжении двух лет. Ян решил, что лучше всего извлечь выгоду с их возвращения именно сейчас, это, мол, того стоит. Если продажи с альбома чего-то стоили, то стоили они как раз не мало. С СынХёном же они, в конце концов, дошли до серьёзного разговора об их новых взаимоотношениях, и что им следует и не следует ожидать друг от друга. Оба сошлись во мнении, что такие вещи следует держать в тайне. Никаких прикосновений на публике, никаких многозначительных взглядов... никаких либо других действий выходящих за пределы нормального, ничего того, что могло бы побудить сенсацию для корейских СМИ, чтобы никто не строил догадки о том, что же происходит между ними, когда выключены камеры. Они также согласились быть как можно осторожней в моменты, когда СынХён зависает в общежитии. В последние месяцы он стал спать гораздо чаще, особенно когда подворачивалась такая возможность, тем более вдали от дома. Никто не жаловался на него за то, что он ел их еду (чем он и пользовался), или использовал последние чистые полотенца (чем он также пользовался). Напротив, они были более чем рады видеть его, когда бы он ни заскочил. Казалось, что никто не замечал ничего необычного, что не могло не радовать СынХёна, однако, последнее время у него развилась паранойя от бесконечного страха быть пойманным. ЧжиЁн полагал, что всё это лишь вопрос времени. Он был спец в скрывании отношений, что, однако, не мешало ему всегда попадаться. СынХён постоянно предполагал, что кто-то наверняка уже прознал о том, что между ними происходит, но они были либо слишком вежливы, либо слишком напуганы, чтобы кому-нибудь рассказать. Оба варианты одинаково напрягали. Стресс от промоушена и покрывания их отношений сказывался на них. Они огрызались друг с другом по всяким нелепым и глупым мелочам. ЧжиЁн оставлял в душе свои идиотские розовые волосы*, засоряя канализацию на смыве, и СынХён находил это противным. Сам СынХён в свою очередь разбрасывал повсюду грязные носки, чаще всего оставляя их на чжиёновой кровати, и тому дико хотелось стерилизовать свою комнату, на всякий случай. Сегодня они столкнулись нос к носу в ещё более громком и бессмысленном споре. ЧжиЁн был как раз в разгаре хорошей длинной нотации по поводу отсутствия у СынХёна надлежащей личной гигиены, как дверь открыл СынРи и прошёл в гостиную. Он застыл прямо перед ними, замечая их руки сжатые в кулаки в явном напряжении. – Убирайтесь! СынХён поднял бровь. – Прошу прощения? – Ты не ослышался. Я сказал – убирайтесь, – повторил СынРи, указывая пальцем на дверь. – Вы снова ссоритесь, и это сводит меня с ума. ЧжиЁн недобро усмехнулся. – Ты кто такой, чтобы здесь командовать, макнэ? – Я тот, кто тоже живёт в этой квартире, я дико устал и меня уже тошнит от вас двоих, цапающихся как маленькие дети из-за какого-то дерьма. Так что вперёд. Идите. Выясняйте отношения за дверью. Делайте то, что считаете нужным, но не смейте возвращаться обратно, пока не поцелуетесь и не помиритесь. Или только дайте мне повод, и я расскажу ДэСону какие вы плохие хёны. Может вам следует раскаяться в своих грехах в церкви, стоя на ногах часа три, чем высказывать всё в лицо друг другу? СынХён вздрогнул, а ЧжиЁн медленно покачал головой. – Так я и думал. А теперь – убирайтесь, – поставил точку младший, двинувшись обратно в свою комнату, эпично хлопая дверью. Двое мужчин, оставшиеся в комнате, не сводили глаз с места, за которым исчез макнэ. – Это чё сейчас... Это он сейчас нас послал что ли? – спросил ЧжиЁн, склонив голову на бок. СынХён кивнул. – Почти. А ещё он велел нам целоваться и мириться. Розоволосый парень взглянул на него, и выражение ужаса проскочило на его лице. – Я как-то упустил это, ты... – ...Ты же не думаешь, что он... – ЧжиЁн даже не мог заставить себя выдавить эти слова, но СынХён взял его за руку, избавляя от ненужных усилий. – Я думаю, он прав, и неважно знает он что-то о нас или нет. Мы по-свински вели себя друг с другом целую неделю. Мне дико стыдно, что именно макнэ достучался до нас, но... Я не хочу ругаться, Джи. Прости. ЧжиЁн опустил голову, сжимая длинные пальцы, держащие его руку. – И я. Я тоже не хочу сориться. Этот грёбанный график добьёт нас, хён. Если хочешь, ты можешь уйти, на некоторое время. СынХён приподнял его подбородок свободной рукой. – Не могу, Джи. У нас завтра два интервью и фотосессия, помнишь? ЧжиЁн улыбнулся, кладя руку поверх руки СынХёна на своём лице. Он поднёс её к губам, невесомо касаясь костяшек пальцев. – Не волнуйся. Сейчас я собираюсь показать тебе место, где мы сможем целоваться и мириться сколько душе угодно. *** Тем самым «местом», оказался уединённый живописный склон, к северу от города. ЧжиЁн упаковал с собой одеяло, подушки, сумки полные лёгкой закуски, и всё остальное, что, по мнению ЧжиЁна, могло им пригодиться. Они взяли погонять его большой белый Бэнтли и разъезжали на нём около часа, прежде чем ДжиДи подъехал к обочине дороги и остановил автомобиль у самого ограждения. ЧжиЁн вышел из своёго SUV** и начал рыться на заднем сидении. СынХён выскользнул с пассажирского кресла и подошёл к краю обрыва, возле которого они остановились. Оперевшись на холодную металлическую ограду он принялся разглядывать окружающий вид. А вид был впечатляющим. Огни ночного города сверкали как драгоценные камни во всё ещё прохладном весеннем воздухе, но они казались так далеко, что не били своими красками назойливо по глазам. СынХён поднял глаза к небу и уронил челюсть от открывшегося над ним вида. Он никогда не видел столько звёзд, никогда не видел, чтобы они сияли так ярко как сейчас. Почему-то ему стало интересно, сколько займёт времени, если пересчитать и дать имя каждой сверкающей точке на чёрном, как смола, небе. Его размышления прервал ЧжиЁн, который неслышно подошёл к нему и обнял со спины, положив розовую голову на плечо СынХёна. – Разве не круто? – спросил он, вздыхая. – Я захаживаю сюда иногда, когда на душе особенно паршиво и хочется одиночества. СынХён закрыл глаза и, наклонив голову, потёрся щекой о розовую макушку младшего. ЧжиЁн разделил с ним сейчас что-то очень личное; что-то, что много значило для него; он почувствовал, как из-за таких сильных эмоций его сердце становится огромным, невозможно описать словами. Вместо того чтобы тихо позвать его, он поцеловал ЧжиЁна в розовые прядки и придвинул ближе к себе. – Это волшебно. Я никогда не видел столько звёзд. ЧжиЁн отстранился и, взяв его за руку, вернулся к своему SUV, багажник которого был по-прежнему открыт. СынХён заглянул внутрь и понял, что его парень сделал из заднего отсека автомобиля постель. Одеяла и подушки, на которые тот так настаивал, уже аккуратно лежали, служа опорой. СынХён одарил его хитрой улыбкой. – Ты что это, пытаешься меня соблазнить, Джи? Юноша прикусил нижнюю губу так, как СынХён всегда считал наиболее соблазнительным. Его сердце пропустило удар, но он лишь улыбнулся. – Я подумывал об этом. Он попятился назад, пока не упёрся ногами в бампер, затем залез в заднюю часть автомобиля и, усевшись, принялся поглаживать одеяло, зазывая. – Иди сюда. Я покажу тебе настоящие созвездия. СынХён залез внутрь, устраиваясь на спину, в то время как ЧжиЁн принялся рыться в сумке, которую притащил с собой. Через мгновение его лицо просияло, и он отбросил сумку в дальний угол передней части транспорта. Он обернулся, держа в руках самокрутку с марихуаной и зажигалку. СынХён даже не знал, удивляться ему или нет. У них это было не в первой, но обычно их окружала толпа людей, когда они курили эту дрянь. Чем больше народу, тем тебе безопасней, ну и всё в таком духе. – Джи, вдруг сюда кто-нибудь приедет? – спросил он, наблюдая за тем, как парень поджигает бумагу и делает первую затяжку. Зачем-то он отметил, как стильно выходит дым из лёгких, окружая его лицо, и думал про себя, что это странно: смотреть, как его парень делает незаконные вещи с выражением, будто это самая гениальная вещь в мире. ЧжиЁн выдохнул, передавая подожженную бумагу ему, и СынХён, секунду колеблясь, принял её у младшего и сунул между губ. – Я никогда особо не парился по этому поводу. Кроме того, мы можем просто выбросить её вниз с горы, ну или если придется... ты можешь её съесть, – ответил он улыбаясь. СынХён выдохнул дым и закатил глаза. Иногда ему казалось, что ЧжиЁн относится к неправильным вещам слишком серьёзно, а к правильным напротив – не серьезно вообще. Однако вскоре они уже вовсю наслаждались процессом и, закончив, ЧжиЁн выбросил отраву вниз по склону. – Видишь. Ты слишком много беспокоишься. СынХён пожал плечами и вздохнул. – Расскажи мне о звёздах. Они легли на спину, высунув головы почти к краю открытой машины, и смотрели в ночь. Спустя несколько секунд, ЧжиЁн поднял руку и указал куда-то вверх, на тёмный кусок неба. – Видишь вооон там, четыре особенно ярких звезды? – спросил он, чертя в воздухе указательным пальцем прямоугольник. СынХён прикрыл один глаз и внимательно посмотрел на руку. ЧжиЁн снова начертил прямоугольник, и тот, наконец, кивнул. – Ага. – Вот. А теперь посмотри на те, что внизу, немного левее. Потом... – он двинул указательный палец на три яркие звезды и замер у подножья прямоугольника. СынХён улыбнулся. – А, это ложка! ЧжиЁн заржал, хлопнув себя ладонью по лицу. – Это Большой Ковш, – хохотал он, пиная пяткой пол. – Ты что, никогда не слышал о нём? СынХён нахмурился. Он всегда терпеть не мог, когда ЧжиЁн над ним ржал, всегда, даже когда они были просто друзьями. Он знал, что тот просто дразнит, но он всё равно чувствовал себя идиотом. У него и без того хватало неуверенности в себе. ЧжиЁн перевернулся и посмотрел на него. Увидев недовольство на красивом лице, он поднёс руку и провёл пальцами по высоким скулам, останавливаясь у пухлых губ, и аккуратно провёл по ним. – Ох, не делай так. Ты же знаешь, я шучу. Ну-ка, давай я тебе покажу ещё одно. Молодой человек снова указал на ряд небольших созвездий; на те, которые было увидеть проще простого, даже для СынХёна. В конце концов, не почувствовав никакой реакции со стороны слушателя, он забеспокоился, и двинул рукой, не занятой показом нужных звёзд, в сторону лежащего рядом мужчины. Это было также увлекательно, как и ночное небо, ЧжиЁн и его блуждающие пальцы очаровывали СынХёна даже больше, чем все звёзды во Вселенной. Звёзды не могли подарить ему наслаждение, а вот ЧжиЁн... Он придвигался ближе к нему с каждым поглаживанием пальцами по гладкой коже живота. – Ты там не уснул? – прошептал юноша ему на ухо. Только сейчас СынХён осознал, что его глаза были закрыты. – Давай ещё раз попробуем, ладно? А то в течении нескольких минут я не думаю, что буду в состоянии сосредоточится ни на чём, кроме тебя. Послушавшись, ЧжиЁн снова откатился и с минуту задумчиво жевал губу, пока не нашёл то, что искал. – Вон там, – сказал он, тыкая на самую яркую точку в небесах. – Вот эта звезда называется Спика. СынХён «угукнул» и ЧжиЁн снова двинул руку в другом направлении. – А вон та, другая, очень яркая... Это часть созвездия Девы. – Вот эту я знаю. Она ещё в гороскопе, вроде. Дева... от слова девственница, да? *** Что-то тёплое легло ему на грудь. Глянув вниз, он обнаружил удобно устроившеюся голову ЧжиЁна. Тот провёл пальцем по его груди, вырисовывая невидимые узоры. – Это так мило, назвать созвездие в честь тебя, – сказал он, вибрация от его голоса прошла по груди СынХёна лёгкой шоковой волной. Пепельноволосый мужчина отметил, как низко сейчас звучал голос в его ушах, так хрипло и соблазнительно, что он невольно начинал возбуждаться. Мозг постепенно начал отказывать ему, поддавшись чувству того, как короткие, но острые ногти, осторожно царапают его соски через ткань рубашки с длинными рукавами. – Айщ, – прошипел он. – Я не... Я не девственник. ЧжиЁн снова ущипнул его, теребя пальцами, чувствуя, как сосок начинает твердеть. Дыхание СынХёна дрогнуло. – Ах нет? Когда же ты успел меня трахнуть? Я думаю, я бы запомнил, окажись это внутри меня, – выдохнул он, спускаясь рукой вниз до выпуклости в штанах парня. Когда он резко сжал рукой в том месте, СынХён, казалось, наконец-то ожил. Он резко перевернул их, оказавшись сверху юноши, и ЧжиЁн обхватил ногами его бёдра, потеревшись пахом об него. – Ох, фааак – прорычал СынХён. – Пожалуйста, хён. Я жду уже на протяжении нескольких месяцев. Они даже толком не говорили о таких вещах как... «идти до конца». У СынХёна секс был всего раз, год назад, да ещё и с женщиной. ЧжиЁн хотел, чтобы ему было комфортно с ним в отношениях, достаточно для того, чтобы это произошло естественно, но СынХён даже никогда не пытался обмолвиться и парой слов об этом этапе человеческих отношений. Первое время он даже задавался вопросом, может тот просто ждёт, когда ЧжиЁн сам трахнет его, но полностью разубедился в этом, когда попытался двинуть пальцем в любое место близ сынхёновой задницы. По прошествии трёх месяцев полных мастурбации и минета, ЧжиЁн был более чем готов перейти к главному событию. Он зашёл так далеко, что даже притащил смазку на их маленькую прогулку, надеясь, что хён даст ему то, чего он хочет. СынХёна не сильно удивила просьба ЧжиЁна, его удивило время и место для этого. – Ты хочешь, чтобы мы занялись сексом прямо в твоей машине? – спросил он, целуя шею ЧжиЁна, впиваясь ногтями в его мягкие волосы. Он считал такой цвет волос тупым, но ему очень нравилось, как натурально они смотрелись на нём, и особенно ему нравилось тянуть и запутывать в них свои пальцы. Он почувствовал, как ЧжиЁн кивнул, отвечая на вопрос. – Да. И мне плевать где мы. Я просто хочу тебя. Я хочу видеть, какое будет у тебя лицо, когда ты впервые войдёшь в меня, – простонал он, прижимаясь ногами ещё ближе, настойчиво двигая бёдрами. Из-за травы и похоти, ЧжиЁн не слабо возбудился, хаотично вжимаясь в другого человека. СынХён обожал это, обожал смотреть, как сильно хочет его это прекрасное создание, но он хотел сбавить обороты, чтобы у него была возможность сделать всё как надо. Он взял лицо ЧжиЁна в свои руки и легко поцеловал его в губы. Юноша в его руках выдохнул, расслабляясь. – Вот так, детка. Давай всё сделаем не спеша. Глаза ЧжиЁна загорелись так ярко, как звёзды, на которые они смотрели. Он положил свои руки на щёки СынХёна. – Знаешь, это первый раз, когда ты зовёшь меня «деткой», ты в курсе? – собственное сердце глухо стучало у него в ушах, когда он смотрел, как теплеют чёрные глаза СынХёна. – Мне нравится. Его парень наклонился и принялся оставлять лёгкие невесомые поцелуи по всему лицу, затем сел, сажая младшего себе на колени. – Я буду называть тебя «деткой» всё время, если ты снова будешь смотреть на меня вот так, – прошептал он, соединяя губы в самом сладком поцелуе, который ему когда либо доводилось дарить. Они растворялись друг в друге, касаясь нежными руками, сливаясь мягкими языками. Сказать слова, которые никогда не говорили прежде; подарить чувства, которые они ещё не успели выразить в одном поцелуе. Руки СынХёна успокаивали ЧжиЁна как колыбельная, и ЧжиЁн запускал пальцы в темнеющие пепельно-белые волосы, царапая ногтями кожу, заставляя стонать мужчину себе в рот. Несколько минут спустя, когда оба уже начали задыхаться, дрожа от интенсивности их страсти, ЧжиЁн разорвал поцелуй, чтобы закрыть багажник своего внедорожника. – Я не хочу ни с кем тебя делить, даже со звёздами, – сказал он, прижимая другого парня к себе. Когда он отстранился, выражение его лица было непроницаемым, что СынХён справедливо расценил, как шанс сказать что-то очень, очень серьёзное. – Займись со мной любовью, СынХён, – просящим тоном сказал он, прижимаясь лбом к другому парню. – Я больше не хочу тебя... Я нуждаюсь в тебе. Это пиздец, как пугает, я и сам знаю, но я не вру. Ты нужен мне, и мне нужно заняться с тобой любовью, потому что я... – он вздрогнул, позволяя опустить взгляд куда-то в колени. СынХён чувствовал, как он буквально излучает нервозность; чувствовал, как в его собственных руках дрожали худые руки Джи. Наконец он поднял взгляд, посмотрев в нереально чёрные глаза СынХёна. – Я люблю тебя, Чхве СынХён. Старший почувствовал, как его сердце замерло, затем, вернулось к прежнему темпу, буквально за секунду, возвращая с ним сбитое дыхание в лёгкие. Это было совсем не похоже на то время, когда он был влюблён в МинХо, вернее, думал, что был влюблён; совсем не похоже на то время, когда они, сидя в темноте, признались друг другу в любви, в доме её родителей, в 17 лет. Сейчас ему 23, и впервые в жизни он понял, что значит «любить» на самом деле. Это были странные эмоции, он даже не знал, как их назвать. Из-за них в его груди становилось туго. Из-за них, в уголках его глаз, чуть было не собрались слёзы, когда ЧжиЁн сказал, что это место было для него особенным, и он поделился этим... с ним. Это было его мягкое дыхание возле уха, когда он тихо называл его «хёном», в любимой дразнящей манере, сводившей его с ума. Это были его изящные руки, исследующие его от ключицы до бедра, останавливаясь каждые несколько сантиметров, чтобы надавить на его эрогенные зоны, о которых он даже не подозревал. Это были его глаза, которые всегда весело щурились, когда СынХён рассказывал ему одну из банальных шуток, о которых сам недавно узнал. Это был ЧжиЁн, тот, кто принял его таким, какой он был: старшим, придурковатым, моделью, актёром, рэпером, вспыльчивым и увлечённым во всём, за что он брался. Все эти слова хотели сорваться с его губ, но смешались в одну фразу, вмещающую в себя всё и даже больше. – Я тоже люблю тебя, Квон ЧжиЁн. Они зависли друг на друге на мгновение, с переплетёнными пальцами; с лицами, которые были так близко, что губы невесомо касались друг друга; с эмоциями, волной затопляющие всё сознание. Когда они уже оказались на гребне этой самой волны; когда поцелуй ЧжиЁна стал ещё более настойчивым; когда его руки начали бродить по краю сынхёновой футболки и под ней, тогда они, наконец, нашли в себе силы выпустить друг друга из объятий. ЧжиЁн медленно избавился от одежды под пристальным взглядом СынХёна. Старшему казалось, что, наверно, довольно трудно выполнять этот трюк в столь замкнутом пространстве, но ЧжиЁн не подал виду. Когда он остался обнажённым, ЧжиЁн подвинулся к нему, чтобы помочь сделать тоже самое. Это заняло гораздо больше времени. Не потому, что им было слишком тесно. Наоборот, места было предостаточно и им вдвоём было вполне удобно. Нет, ему понадобилось больше времени, потому ЧжиЁн не упускал возможности исследовать губами и языком каждый участок обнажаемой кожи. К тому времени СынХён снял последний элемент одежды, возбуждённый так, как никогда прежде. Его дыхание было неровным, а к щекам прилила краска. ЧжиЁн снова потянулся к своей сумке, отброшенной в дальний угол. Он дождался. СынХён был готов к последствиям. Джи достал из сумки тюбик со смазкой. – Я знаю, раньше мы подобным не занимались. Ты никогда не трогал меня... прям там, – ЧжиЁн запнулся, не уверенный в своих словах. Он чувствовал себя нервной девственницей, и знал, что, вероятно, СынХён чувствует себя аналогично. – Но я не девушка. Ты можешь просто, ну... засунуть это. Одному из нас нужно меня подготовить. Он открыл тюбик и дал взглядом СынХёну понять, чтобы тот сделал уже что-нибудь. – Подготовить? – тупо спросил он, глядя, как ЧжиЁн смачивает пальцы левой руки какой-то блестящей субстанцией. Впрочем, если ЧжиЁн и чувствовал себя неуклюжей девственницей, СынХён почти ей был. Он сглотнул, глядя, как его парень ложится на спину. Раздвинув ноги, он начал смазывать пальцами отверстие между ними. Влажные пальцы ЧжиЁна скользнули ближе, и средний толкнулся внутрь. Он приподнял бёдра, кусая губы, чтобы не застонать. И ему это нравится? Реакция СынХёна была ещё более буйной, когда ЧжиЁн поднёс другой палец ко рту, смачивая слюной, и двинул рукой вдоль живота. Он не знал, что при этом чувствуешь. Он и не хотел знать. Он не хотел с собой ничего подобного, даже если в его заднице будут волшебные пальцы его парня. Но ЧжиЁн двинул бёдрами, скользя пальцем внутри и, казалось, потерялся в удовольствии. Эрекция СынХёна болезненно пульсировала, пока он смотрел, как ЧжиЁн добавляет ещё один палец, сдавленно вздыхая. Спустя ещё минуту наблюдений за тем, как младший удовлетворяет себя, СынХён для себя решил, что тоже хочет быть причиной этих вздохов и стонов. Это правда, что он никогда не касался ЧжиЁна там, но сейчас он был более, чем готов рискнуть, если это значило, что Джи будет также стонать его имя. СынХён схватил отброшенный тюбик и обильно вылил себе жидкость на пальцы правой руки. ЧжиЁн дёрнулся от неожиданности, когда его коленей коснулись тёплые руки, но затем томно улыбнулся, глядя как пальцы его парня блестят в полумраке. – Ты смотрел? – хрипловатым голосом спросил он. СынХён кивнул. – Хочешь прикоснуться ко мне? Очередной кивок. ЧжиЁн прикусил губу, чувствуя, как подрагивает член от одних только мыслей о сынхёновых пальцах внутри него. Воображение стало реальным, секунду спустя. Он почувствовал, как СынХён скользнул смазанным пальцем куда-то между ног и не смог удержаться от крика, из-за неожиданных ощущений. Когда шок от того, как охрененно почувствовал себя ЧжиЁн, прошёл, СынХён почувствовал какой он гладкий, горячий и узкий внутри. СынХён продолжил свои исследования. Он сделал пальцем круговые движения, чувствуя, как сжимаются внутренние стенки. Двинув пальцем ещё раз, но уже чуть глубже, он наткнулся на твёрдый бугорок, и юноша под ним закричал, схватив его за запястье. – Я сделал тебе больно? – беспокойно спросил СынХён. Очевидно, что он ни хера не знал об анатомии человека, не понимая, почему тот остановил его. – Нет! О Боже, нет! Ты не сделал мне больно. Ты... ты сделал что-то чертовски волшебное. Я просто не ожидал. Сделай это ещё раз. Умоляю, сделай, – просил он, глядя в глаза СынХёна полные беспокойства. Старший согласился, покрутив запястьем в круговом движении. Он снова почувствовал небольшой бугорок и надавил на него посильнее, на этот раз ЧжиЁн не смог сдержать себя в руках. – Ещё! – крикнул он, прикрывая глаза руками и бессмысленно поднимая бёдра. СынХён никогда ещё не видел своего лидера таким. Ему захотелось прервать их прелюдию и утонуть в ЧжиЁне, пока они оба не увидят звёзды. Он делал то, что просил ЧжиЁн, надавливая пальцами на одно и то же место снова и снова. ДжиДи не мог больше сдерживаться, он обхватил свой член рукой и принялся быстро двигать вверх-вниз. Через минуту он кончил так сильно, что СынХёну пришлось прижать его к кровати, пока тот не перестал кричать благим матом, что его хён наверняка бы покраснел, если бы не был так сосредоточен на пальцах в заднице ЧжиЁна. Когда он успокоился, ЧжиЁн сел и прильнул к СынХёну, звучно целуя его губы, игнорируя сперму, стекающую по своей груди. – Не так, конечно, как я планировал, но бля, это было потрясающе! – улыбнулся он, снова целуя СынХёна, и вернулся в прежнее положение откинувшись на спину, вытираясь полотенцем, которое тоже умышленно прихватил с собой. СынХён усмехнулся такой предусмотрительности. Спустя мгновение, он снова стал серьёзным и наклонился к молодому человеку. – Я хочу тебя, Джи. Детка, – проурчал он, снова беря тюбик и передавая его ЧжиЁну. – Не уверен, как это работает... скажи мне, как ты хочешь. Его парень просиял и кивнул, принимая тюбик и выдавливая жидкость на руку. СынХён понял, что всё будет грязно, и дрожь ожидания лавиной окатила его. Юноша протянул и обильно смазал выпирающую эрекцию старшего. От невероятных ощущений, он чуть было не выскочил из собственной кожи. – Дай мне свою руку, – сказал ЧжиЁн. Он помог смазать пальцы СынХёна и направил его руку себе между ног. – Начни с одного, разработай до трёх. Я дам тебе знать, если мне будет неудобно, ладно? СынХён вздрогнул от такой откровенности, но всё же кивнул. Он начал было думать, что всё станет больше делом техники и из-за этого менее сексуальным... пока не скользнул длинным пальцем обратно в своего парня. – Боже! Я люблю твои чертовы пальцы! – простонал ЧжиЁн, зашипев, когда СынХён добавил второй. Когда ЧжиЁн перестал чувствовать боль, он просунул третий. На это его возлюбленный снова зашипел. – Ммм... Хён, не торопись, – выдохнул он, хмуря брови. – Я ещё не привык. СынХён покорно приостановился, медленно двигая пальцами, наблюдая, как они появляются и исчезают в хрупком теле. По мере того, как ЧжиЁн привыкал к пальцам внутри себя, СынХён принялся увеличивать темп. В конце концов, он начал тяжело дышать, но на этот раз больше от удовольствия, нежели от боли. ЧжиЁн выпустил руку СынХёна, которую всё это время продолжал направлять себе между ног, и вытер руку тем же полотенцем, которым вытирал себя. – Я готов, – сказал он, принимая сидячее положение. ЧжиЁн толкнул СынХёна на спину и, прежде чем тот успел издать протестующие звуки, его стройный, красивый парень, широко расставляя ноги, опустился на его стоящий член. СынХён увидел звёзды. – Ох, блять. Как же хорошо, детка. Ты такой... Боже, – пролепетал он, хватая ЧжиЁна за бёдра, заставляя себя не толкаться в него с дикой силой. Если бы он только раньше знал, какого это; если бы он хоть на секунду задумался над тем, чего именно хотел ЧжиЁн; если бы он только не боялся нового опыта... ЧжиЁн наклонился вперёд и, прикусив его за подбородок, обогнув скулы, лизнул в ушко. – Двигайся, СынХён. Это были магические слова, и они возымели эффект. Все сомнения, страхи, и все «а вдруг» вылетели из его головы и он начал двигаться в парня над ним. СынХён никогда не испытывал ничего подобного, он почти увидел врата Рая. Закрыв глаза, он позволил ЧжиЁну вести, делать то, что он хотел, резко поднимая бёдра, заставляя юношу кричать, когда он снова и снова задевал волшебную точку внутри него. Когда он, наконец, открыл глаза, открывшаяся ему картина заставила его сердце отчаянно забиться в груди. ЧжиЁн откинул голову назад, глаза закрыты, идеальные губы принимали форму буквы «О». В бледном лунном свете его розовые волосы придавали ему ангельский вид, и даже татуировки, покрывающие его тело, не могли оторвать его от этого образа. – Ты прекрасен, – выдохнул он. В любое другое время, его слова могли прозвучать как лесть, но сейчас, в этот момент, обнажённый, блестящий от пота, ЧжиЁн был самым прекрасным созданием, которое когда-либо доводилось видеть СынХёну. Глаза ЧжиЁна распахнулись, встретившись с СынХёном, и он простонал, с видом чистого обожания, глядя в любимые чёрные глаза. Мужчина приподнял их, принимая сидячее положение, удерживая ЧжиЁна сверху так, чтобы они оказались лицом к лицу. ЧжиЁн нашёл это чертовски милым и романтичным. Он имел рот СынХёна своим языком, двигаясь в одном ритме, задыхаясь от стонов, выкрикивая имена друг друга, когда один из них находил заветную точку на чужом теле. Когда ЧжиЁн кончил, он уронил голову СынХёну на плечо, тесно прижимаясь к нему, чувствуя тёплую сперму на их телах. Он вздохнул в солоноватую кожу на шее другого мужчины. СынХён кончил следом. ЧжиЁн отстранился, чтобы взглянуть в его лицо во время оргазма, он так этого хотел. СынХён свёл брови вместе и прикусил губу, одновременно кончая в горячее, стройное тело своего парня. Затем он открыл глаза, расслабляя мышцы лица. С минуту никто не говорил ни слова. Они просто смотрели друг другу в глаза, выравнивая дыхание, успокаивая разогнавшиеся сердцебиение. – Это было... Я никогда не чувствовал ничего подобного, ничего как ты, – запинался СынХён, восстанавливая дар речи и неожиданно покраснев от взглядов, которыми одаривал его ЧжиЁн. Он находил это забавным – смущаться от одного взгляда, особенно учитывая то, что они только что делали... но не тут-то было. ЧжиЁн погладил СынХёна по румяной щеке и улыбнулся, затем просто поцеловал его. Он запустил руку в темнеющие пепельные волосы и успокаивающе погладил. СынХён был настолько великолепен, настолько мил и дорог ему, что даже глупые сентиментальные слёзы снова собрались в уголках его глаз. – Тоже самое, хённи, тоже самое. Они вытерлись другими полотенцами, которые ЧжиЁн так же вытащил из своей сумки (которую СынХён теперь официально обожал), и съели несколько лёгких закусок, найденные во всё той же сумке. Через час после того как они оделись, привели себя в более-менее звёздный вид, и вдоволь наобжимавшись, они направились обратно к городу. Возвращаясь к своей сложной, беспокойной, полной стрессов жизни. Но они делали это держась за руки и улыбаясь друг другу на всём пути. ___________ * Надеюсь кто-нибудь ещё помнит, что в период этого альбома у ЧжиЁна были короткие розовые волосы. Сноска на случай того, если кто-то забыл, дабы не путать с сегодняшним розовым. ** Автомобиль с универсальным кузовом. Он очень большой, что позволяет устраивать в заднем отсеке всё, что душе угодно: от кровати, до кухни. Дружно вспомним "Тачку на Прокачку" и всё, что они устраивали героям в таких кузовах. *** Да, Таби, да. А если серьёзно, то в английском языке слово Дева интерпретируется только как девственница (не читаясь никак иначе), нежели как у нас, т.к. у нас слово Дева, в первую очередь слышится как просто "девушка".