I don't believe in love, I believe in sex

10 месяцев назад. Лондон. 2 часа ночи.

Найл Хоран мирно посапывал в своей постели. После недавнего инцидента с полицией парень находился под строжайшим наказанием, что сильно повлияло на его светскую жизнь. Вот уже сколько недель он не посещал клубы, не вырывался с друзьями на рейвы, не напивался в компании развязных девчонок - нет. По большей части он проводил время за учебой, отрабатывал часы государственной работы и находился рядом с братом. В общем, обыденность была довольно загруженной и выматывающей, так что сон парня был очень крепок и сладок. Такого не скажешь про другого парня, что находился в соседней комнате. Шторы там были плотно задёрнуты, постель была в полном беспорядке, вещи раскиданы по всему полу, также посреди комнаты валялись разорванные газеты и самодельные брошюры. На тумбочке стояла тарелка со свежими сэндвичами и чашка с остывшим чаем, а на полу, около неё, лежало несколько сэндвичей, но уже покрытых плесенью, а пол на том месте все еще был мокрым от разлитого на него холодного чая. Единственным источником света являлась настольная лампа, но её не хватало для такого большого помещения. Так что из-за полумрака ничего толком невозможно было разглядеть, но это никак не волновало владельца комнаты. Парень сидел на полу, облокотившись спиной о шкаф. Когда-то мягкие и шелковистые волосы теперь выглядели отвратно и прилипали ко лбу. Одежда на нем была грязная и местами порванная. Его руки и босые ноги красовались свежими ранами и синяками. Если бы можно было прикоснуться к ним, то вполне вероятно вы почувствовали бы ту боль - ведь обычно именно ее мы чувствуем, когда прикасаемся ко льду. Именно так. Шатену было безумно холодно. Наступила та стадия, когда ты уже не чувствуешь ничего и твое тело как будто бы чужое и неподвластно тебе. Он был истощен, сломлен и подавлен. Парень не пил, не ел, не спал и толком не разговаривал уже больше недели. Его жизнь напоминала жизненный цикл овоща. Но это не волновало Луи. Он просто продолжал сидеть, опустив голову на руки и всеми силами стараясь забыться. — Луи, не надо так себя изводить, — тихий женский голос мягкой луной прошелся по помещению, отчего Томлинсон задрожал. — Нет, — прошептал парень, хватаясь руками за волосы. — Да, Луи. Ты уже нечего не изменишь, — девушка, что сидела на кровати, встала и подняла несколько порванных газет, — эти люди отвернулись от тебя, и ты не вернешь прошлого. И я этого не хочу. — Нет, — тихо застонал шатен, как можно сильней сжимая пальцы. Его тело содрогалось от судорог и немой истерики, а по щекам начали стекать слезы. — Тебе нужно осознать и смириться со своей участью, — новая волна отчаяния нахлынула на парня. — Нет. — На сей раз Луи повысил тон, не в силах сдерживаться. Он перестал рвать волосы на голове и обнял себя, желая защитится от мира. — Здесь очень холодно и противно, — девушка спокойно взглянула на Томлинсона, совсем не обращая внимания на его истерику. — Впрочем, такой теперь будет твоя жизнь, — добавила она и кинула газеты в его сторону. — Нет! — заорал Луи. Его зажали тески ужаса и паники. Наконец ему удалось поднять голову и открыть глаза. Его мертвый взгляд устремился на девушку, но все же как будто бы в пустоту. Увидев искаженное болью лицо и наполненные слезами серые глаза девушки, парень подался вперед и упал перед ней на колени, начав рыдать. — Я так больше не могу!Нет! Пожалуйста! Убейте меня!