Верни мне мое настоящее

      Вновь эта долбанная война! Почему нельзя было меня оживить сразу на маяке? И опять эти похотливые мальчишки.       Но я успела скрыться быстрее, чем появились стражи. Переместилась в ту же деревню, что и в прошлый раз. Обдумывать мне уже ничего не надо было, но хотелось собрать то барахло, которое я тут нашла, да и переодеться не помешало бы. Если вначале Танатос «починил» мою одежду, то на этот раз в мире я появилась в окровавленной майке с дырой на груди и в грязных штанах. Хорошо, что ботинки целы.       Деревню я покинула на следующий день и тут же вновь отправилась на маяк. Издалека увидела того же деда и весело помахала ему рукой. И пускай он ничего не помнит, это еще интересней. Вот как отреагирует нормальный человек, если вдруг его поприветствует совершенно незнакомая личность? Каков процент, что на ум придет: «Просто так». Наверно, самая первая мысль будет: «А мы знакомы?». Вот бы так пройтись по улице и проверить людей на реакцию в этой простой и банальной ситуации.       На маяке было тихо, но я была осторожней, чем прошлый раз. Интересно, а у Арея всегда так или только тогда, когда ожидаются незваные гости? Пол скрипел, выдавая мое присутствие. Я крепко сжимала флейту, готовая, если что, защищаться. В комнате, в которой меня убили, никого не было. В следующей — так же. Тогда я начала медленно подниматься по винтовой лестнице, ведущей в помещение с лампой… или что там у этих маяков?       Пугающе тихо. Арей, неужели ты решил прогуляться? Насколько я знала, ему было позволено появляться в портовом городке. Но мне почему-то казалось, что он делал это очень редко, когда одиночество окончательно сдавливало в своих путах, что даже лопухоиды были более или менее приемлемой компанией. Много ли на планете людей, которые действительно могут похвастаться своей способностью бесконечно долго находиться в полной изоляции? Даже самый заядлый мизантроп или социопат время от времени нуждается в окружающих людях. Он может ворчать, плеваться, всех тихо ненавидеть, но что-то чувствовать. Когда-то я читала, что в некоторых, а может, и во всех тюрьмах существует практика полной изоляции. Белые стены, яркий свет и абсолютная тишина. Сначала пытаешь считать время, чтобы хотя бы понять: ночь сейчас или день, а потом единственным показателем сменившихся суток становятся приносы пищи. Люди постепенно сходят с ума. Мало, кто способен выдержать одиночество.       И Арей, я думаю, был все же в большинстве. Не зря же он стал заботиться о малютке Улите, а потом воспитывал ее… но никогда не считал ее своим ребенком, держал на расстоянии, хотя и дорожил ей. А может, он боялся, что ее так же отнимут, как жену и дочь.       Одинокий страж.       Наверху никого не было. Я подошла к окну, из которого когда-то было выбито стекло, и посмотрела вперед, на беспокойное море. Ветер трепал мои короткие волосы и пытался запутать в причудливые узелки.       Я надеялась произвести психоанализ стражу мрака, а сама еще не разобралась с собой.       Кто я?       Безымянный страж с печальным прошлым. Я отказалась убивать Буслаева, спасла его, а за это меня изгнали. Кто-то обвинял меня в том, что я вовремя не дала миру лекарство, не вложила ему, этому миру, необходимую пилюлю в рот. Но что я тогда чувствовала? Единственным желанием было спасти несносного мальчишку, в которого я была безоговорочно влюблена. Откуда вообще взялась мысль, что сила Мефа способна избавить мир от Хаоса? Но он сам верил в неё, и мне становилось невыносимо осознавать, что весь мир против меня, даже любимый человек. Он умолял отпустить его, совершить ритуальное самоубийство, но я все твердила, что это не выход.       И все напрасно.       Его убили звери, а я ничего не успела сделать, так как и самой было в тот момент несладко. Потеряла крылья и флейту — единственное, что держало меня на плаву, единственное, что заставляло держаться ближе к Свету.       Забавно.       Тогда все в мире перемешалось, а я лелеяла какую-то призрачную надежду, что все наладится.       Наивная дуреха.       Я несколько дней носила с собой тело Мефа, надеясь, что смогу оживить его. Оно начинало гнить, мозг давно умер, а я вдалбливала в себя мысль, что найду способ. Отчаянье заполняло меня снизу доверху, разум не мог осознать произошедшее. А неожиданная встреча с Танатосом будто встряхнула меня, все встало на свои места.       Но кто я? Что мне делать?       Пойти в Тартар и грохнуть Лигула?       Ха! Это будет неожиданно и очень глупо. К тому же неизвестно, как мир поведет себя дальше. Вдруг место временного повелителя Мрака займет кто-то, у кого мозги еще больше будут сдвинуты?       Нет, надо дожидаться Мефодия. Тогда вся моя будущая команда выйдет наружу. А пока будем ждать, никуда не вмешиваясь. Но что делать все это время? Тренировать свои навыки? Или, может, вмешаться в дела лопухоидов? Интересная шальная мысль, однако.       — Кто ты? — вдруг раздался резкий голос.       Я вздрогнула, хотела повернуться, но вдруг ударилась головой о выступ, который до того не заметила, потеряла равновесие и вывалилась из окна. Арей попытался меня подхватить, но не успел.       Время будто замедлилось. Я пыталась материализовать крылья, но вдруг спиной наткнулась на что-то длинное, острое. Я чувствовала, что это что-то содрало одежду и приличный кусок кожи. Боль наполнила мое тело, из глаз полились слезы, изо рта вырвался сдавленный крик.       А потом столкновение с камнями и холодные брызги волной накрыли мое мертвое тело.       Неужели я могла так легко погибнуть? Подумаешь, упала с огромной высоты и содрала часть спины. Как вообще эта острая штука оказалась вбита в маяк?       Абсолютная неудача.       Танатос, что, вернешь меня обратно?       Прекрати ржать, Повелитель Падали!