*.*.*.*
Спустя несколько дней.
- Беатрис, - рычу я. Имя убийцы Томаса - Беатрис. Имя убийцы парня Уилла, из-за которого умер Томас - Беатрис. Имя, которое будоражит меня - Беатрис. Ненавижу ее. Обязана отомстить. За Томаса и за Уилла. Эрик спит на соседнем гамаке. Эвелин сначала не хотела принимать его, но все же разрешила ему здесь остаться. Рана Эрика потихоньку заживает. Он прихрамывает. Мы не затрагиваем тему расстрела Отречения. Вообще не говорим последнее время. Эрика разыскивают. Он теперь предатель фракции, как и Беатрис, Четыре и вся их компания. Понятия не имею. Эрик дерагется во сне, значит, его снова мучают кошмары. У нас были бессонные ночи, на которых я узнала часть жизни Эрика. Эрик единственный ребенок в семье. Его родители родились и остались в Эрудиции. Что не странно для Эрудиции, в их семье был пьющий человек - отец, который на пьяную голову, любил избивать все то, что движется. К счастью, он не трогал ни мать Эрика, ни самого Эрика. Видимо, в нем оставался разум. Наблюдая вечные скандалы, которые происходили на глазах бедного мальчика, Эрик становился более жестким. Вскоре первый брак распался. Мать Эрика, чье имя мне еще не известно, вышла замуж второй раз. А дальше история заканчивается. Эрик не стал рассказывать историю второго замужества его матери. История начинается на том моменте, как иголка со сывороткой вонзается в шею Эрика. У Эрика двенадцать страхов, что на три больше, чем у меня. У нас есть два схожих страха, что нас сближает: боязнь утонуть и сгореть заживо. Девушка Корнелия, изменившая его жизнь. Она перешла из Дружелюбия. А Эрик всегда любил эту фракцию, как он мне сказал. Не потому, что она нужная фракция. Там загадочные девушки с цветками в волосах. Именно так он сказал мне в одну из ночей. Она была дивергентом, прямо как Трис. Она умерла, спрыгнув с обрыва. Ее тело нашли спустя долгие дни поисков. А потом Эрик встретил меня. И для него я была простым неофитом, последней прыгуншей. Никем. Он даже и не понял, когда я его зацепила. Сначала, как говорил Эрик, я была объектом для секса. Потом объектом для насмешек. А потом все сразу. Но где-то Эрик прокололся, он сам не понимает, где именно. После моего ухода из фракции, Эрику не было особого дела до меня. Так как Джанин была заинтересована Изгоями. Поэтому он и опоздал в день нашей встречи. Эрик много раз мог быть казнен за то, что предавал фракцию. История с нынешними неофитами скучна. Разве что, там были шумихи, вроде Ала - парня, который спрыгнул. Эдварда, который лишился глаза из-за Питера. И тот самый Питер, который чуть не убил Трис. Жаль, что не убил. Осматриваюсь, натыкаясь на две жестяные склянки. Ребекка и Томас. Томас и Ребекка. Прах моих друзей теперь всегда со мной. Уверенна, что они до сих пор наблюдают за мной. Вия - убийца Ребекки - мертва. Беатрис, или просто Трис - убийца Томаса - жива. Не порядок. Меня учили прощать, но смерть двух людей, который были всем для тебя, порождает ненависть. Я не успокоюсь до тех пор, пока Беатрис Прайор не умрет. Эрик просыпается, а я делаю вид, что сплю. Нутром чувствую, что он смотрит на меня. Может быть, он догадывается, что я не сплю. Он встает и, прихрамывая, идет в неизвестную мне сторону. Переворачиваюсь на бок, закрывая глаза. Я должна хоть немного поспать. У меня теперь новая кличка - Панда. Осознаю, что мне удаться заснуть, поэтому поднимаюсь с гамака. Как обычно делаю хвост и набрасываю на себя кофту. Я должна зайти к Эвелин, но мне чертовски лень это делать. Я сначала сделаю свои дела, лишь потом зайду к мисс стерва. Эрик не возвращается долго, не решаюсь его ждать и иду к Стей. Даже если Эрик придет и обнаружит, что меня нет, он знает, где меня искать. Либо у Стей, либо у Эвелин. Иного не дано. Стей сидит на полу, доедая свой завтрак. Рядом стоит еще одна тарелка, возможно для меня. Сажусь рядом с ней, она улыбается и отдает мне тарелку. Я была права, тарелка и, правда, для меня. - Как его нога? - спрашивает она, отпивая чай или что-то похоже на чай из чашки. - Заживает, по-тихому, - отвечаю я ей. - Эдвард уехал за едой и одеждой, скоро должен нагрянуть. А Бесстрашие поехало к Дружелюбию, в поисках беженцев. - А другая часть где? - интересуюсь я. - У Искренности. Большая часть у Эрудитов. Пять процентов от Бесстаршия решило остаться у себя, в основном там семьи и старики. И два процента умерло во время нападения. Всего умерло около десяти человек, не больше. Их всех убила Трис и ее компания. - Даже ты знаешь ее имя, - пожимаю плечами. - Ее все знают, она теперь достояние. В городе война, Ник. Нам нужно определиться. - Эвелин за войну против Джанин. Дружелюбие примет белую сторону карты. Они не станут воевать. А есть мы - третья сторона. - Эвелин за то, чтобы у штурвала корабля стояла никто иной, как она, - поясняет мне Стей, смотря вдаль, - Джанин - за уничтожение дивергентов. Дружелюбие - за мирную сторону. Мы не хотим войны, но нам придется воевать. С той же самой Эвелин. Мы и за Дружелюбие и сами за себя. - В любом случае, наших сил недостаточно, - заканчиваю я. - Да, к сожалению. Эдвард опять обходит тебя стороной? - Наверное. Не знаю. Она не продолжает разговор. Приходит Эрик, Стей дает ему одноразовую тарелку с кашей, которую все изгои сегодня едят на завтрак. Поймав взгляд Эрика, она встает и уходит. - Как твоя нога? - спрашиваю я. - Жить буду, побаливает иногда. О чем говорили? Злюсь из-за его фразы. Он не заметит этого, но я все равно злюсь, потому что Эрик после этой фразы вколол мне сыворотку, из-за которой, возможно, я стала убийцей. Я не знаю, убила ли я кого-то под ее воздействием. Правда остается правдой - Эрик сделал это. Мотаю головой в разные стороны, словно отгоняю все плохие мысли. Скоро все должно закончиться. - Эрик, а кто остался в Бесстрашии? - спрашиваю я снова, в надежде, что услышу имена своих родителей. - Не знаю. Твоя семья в порядке, все живы. - Эрик, а где Каролина? Он молчит. Отводит взгляд и, вздохнув, начинает. - Я не знаю. Я велел остаться ей дома, а когда пришел ее не было. Не знаю, я все обыскал. Ее просто нет. Будто бы она испарилась. Спрашивал у Томаса, он видел лишь, как она выходила из моей квартиры. - Ладно, - отвечаю я. Как бы сейчас это не звучало, но меня мало волнует судьба Каролины. В данный момент. Сейчас меня волнует, где моя сестра Лили, где мой папа и моя мама? Я должна буду найти их, хоть и понимаю, что это невозможно. Встаю на ноги и, захватив мусор, иду к мусорке, чтобы выбросить. Нужно зайти к Эвелин. Ноги сами меня несут к ней, я удивляюсь времени, за которое я к ней дошла. Знаете, что не меняется? Выражение лица Эвлин. Оно всегда невозмутимо. Порой мне кажется, что если я упаду и заплачу, проклиная ее, то она носом не поведет. И это меня раздражает в ней больше всего. - Как твой дружок? - спрашивает она. - Ему уже лучше, ваши лекарства, которые вы добыли, творят чудеса. - Думаю, как только он полностью поправится, он мне пригодится. - Нет, Эрика вы не тронете, Эвелин, - злюсь я. - Что прости? Ты что-то сказала? - она улыбается. - Эрик не будет плясать под вашу дудку. - Неужели у парня появились мозги? - облокачивается она на спинку стула. Мои руки невольно сжимаются в кулаки. Эвелин замечает это и вскидывает бровями. - Скоро придет Эдвард, поэтому сообщи Эрику о его прибытии. Эрик выдаст ему оружие. Кстати, твое оружие остается у тебя. Как думаешь, почему? - Потому что мало кто еще осмеливается так говорить с вами, Эвлин? - Точно, - она щелкает пальцами, - ты годишься на что-то только тогда, когда тебя разозлить. Воспоминания снова уносят меня обратно год назад, Эрик тогда тоже самое сказал, когда разозлил меня. Я киваю и покидаю помещение, где царствует атмосфера Эвелин. Ноги несут меня к путям, куда с секунды на секунду приедет Эдвард. - Ник, - окликает меня Эдвард, - смотри, кто прибыл! Я задираю голову, когда слышу голос Эдварда. Он машет мне рукой и кивает головой на идущего рядом Четыре. Руки машинально лезут в зданий карман старых штанов за пистолетом. Раз Четыре здесь, то и она здесь. Я вижу белые волосы, торчащие из-за спины Четыре. Это она, сомнений нет. Она узнает меня и выходит из-за спины бывшего инструктора. Быстрым движением наставляю на нее пистолет, держа палец на спуске. Трис ахает. - Ник, ты чего? - спрашивает Четыре. - Не подходи к ней. Пусть сама скажет, что она сделала. - Я не понимаю, - мотает головой в разные стороны Трис. Все это напоминает мне ситуацию с Ребеккой. Четыре так же закрывает спиной Трис. Трис осознает и вспоминает, кто я. И кажется, понимает, почему я хочу ее убить. - Даю слово, не буду стрелять, - опускаю я руку с пистолетом. Четыре отходит, открывая мне Трис. У Четыре есть одна слабая сторона, он умеет доверять людям. Это его ошибка. Поднимаю руку так же быстро, как и Четыре снова закрывает собой Трис. Я нажимаю на спуск. Гробовую тишину Изгоев нарушает выстрел пистолета.