В прятки с Бесстрашием

Алексис

      — Развлекайтесь, детки! — выдает восторженным неофитам старший Бесстрашный, заводя нашу группу в оружейную базы.       Ох, ты ж! Сухая, чистенькая форма, м-м-м… блаженство! Переодевшись, чуток умывшись — чувствую себя, как будто заново родилась. Из вооружения — маркер и пара запасных магазинов нейростимуляторов, пошалим?! Какое-то воодушевление бьёт в груди целым фонтаном, сбивая накрученное напряжение. Светлую головенку заматываю черной банданой, а то меня так за версту будет видно. Наблюдавший за нашими сборами Бесстрашный молчит, ни в чем не ограничивая неофитов по экипировке, да и мы благоразумно не любопытничаем, судорожно хватая все, что плохо лежит.       Пробежав глазами по, кстати, не такому уж и «ахти» предоставленному выбору, пытаюсь выискать то, что мне может пригодиться. Тьфу ты! Ни сетки маскировочной, ни веревки, ни какой-нибудь мало-мальски подходящей бечевки, или шпагата. Подцепляю в вороватые корябки несколько пар шнурков, коварно вытащенных из берцев на складе. А вдруг, понадобится? Ребятки тоже зря времени не теряют, но вот никто чего-то не трогает камуфляжную краску. А зря! Схватив один контейнер, тут же направляюсь к своему личному визажисту, Вику, с просьбой, подрехтовать мне мурзилку.       Разрисовав с младшеньким друг другу моськи, собираемся в группу, направляясь на охотничий рубеж. Время только перевалило за обед, но небосклон весь затянут тучами, погружая лес в сумерки. Нам это на руку, но вот непрекращающийся дождь совершенно не располагает к таким длительным прогулкам. Всю дорогу до отмеченного старта ребятки разбиваются, готовясь работать в паре, а я с тоской оглядываю оставшихся. Хочу ухватить Дани, до вот только рыжик меня опережает. Всё ясно — Теа опять желает продемонстрировать Стену, что вполне может справиться и без его поддержки. Хех, а как от собачек-то к нему жалась!       И кому же мне теперь пристроиться? Джон, естественно, не отлепляется от Джесси, она еще немножко прихрамывает, и парень не может доверить ее абы кому, сам будет присматривать. Майли, чего-то не видно. Энтони с Лари. Урожденные делятся между собой. Блядь, ну не к Громли же мне идти, он меня под первым кустом и удавит, причем с огромным удовольствием, и скажет, что так и было. Лучше уж одной, хоть и не с руки, некому будет подстраховать, если что.       — Алексис, ты в паре со мной! — чуть ощутимая хрипотца в голосе, совершенно не оставляет сомнений, кому он принадлежит, заставляя меня прервать придирчивый кастинг на роль рыцаря и сбиться с шага, недоуменно уставившись на раскрашенное лесным майк-апом лицо Виктора.       Кто-то фыркает и балагурит. Громли, держащийся на почтительном от нас расстоянии, выдает бойкую тираду, демонстрируя своё остроумие, и несколько урожденных парней матерятся в его сторону. Не знаю, что он там сказал, наверняка что-то совсем неприличное. За спиной порывается подняться гвалт ругани. Я не слушаю. Я улыбаюсь и сияю, как новенький пятак. Потому что я с Виком. Не знаю почему, но мне чертовски приятно, что младшенький выбрал меня в напарники. Хотя…       — Это потому что тебя Алекс попросил, да? — подозрительно вглядываюсь я в его серые, как у брата, глаза. Вик прищуривается, пряча свою ухмылочку, и чешет затылок. Ага, а то я по твоему братцу еще не научилась понимать, когда он юлит. Притвора.       — С чего это ты взяла? Конечно, нет! — и снова затылок натирает. — Нам предстоит маскироваться и прятаться, а, как я успел заметить, у тебя это неплохо получается. — Положа руку на сердце, мой запас маскировки ограничивается умением смешиваться с любым ландшафтом, подцепленным стойким нежеланием попадаться в любящие и заботливые отцовские руки, так и чесавшиеся надавать мне по шеям. Но ориентировщик из меня крайне стихийный. А нет, запад от востока отличить могу. Приходится признать, что без помощи друг друга нам не обойтись. — Да и стреляешь ты получше многих. Но, Алексис, имей в виду, слушаешься меня безоговорочно! Ясно? — киваю, прям судорожно киваю. Чего уж тут не ясно? Фи, тиран! — Если я скажу бежать — значит, ты бежишь! Скажу затаиться и не высовываться, значит…       — Да поняла, поняла я. Как скажешь, папочка, — бурчу я, суя нос в карту, которую он рассматривает. — Ну, и какой у нас план, коллега?       — Вот щас по носу схлопочешь. Смотри, — разложив карту на ближайшем поваленном стволе дерева, ведет он пальцем по границе нашего маршрута. — Вот здесь — возвышенность, и логичнее всего предположить, что тут, по всему периметру, с которого просматривается склон, — тыркает он, для особенно тугоумных, — точно будут засады. Предлагаю обойти возвышенность, вдоль реки. Поднимемся выше верхней точки склона и проберемся охотничкам со спины.       — А как же река? Как я понимаю, вброд ее там не пересечь, — бурчит Уеллнер, собравшийся пробираться с нами. Джон кажется спокойным, как будто никакого махача или всплеска эмоций не было. Уверенный и скупой на слова, а сам поглядывает искоса на смуглянку.       — Да, река там будет намного глубже и шире, да и течение бурное, но попробуем ее преодолеть с помощью подручных средств. Местность там холмистая, множество оврагов, но и лес достаточно густой, что нам только на руку, — и заговорщически улыбается, смахивая капли дождя, подрагивающие на прядях его волос и стекающие по лицу.       — Ладно, потопали, на месте разберемся, — бурчит Джон, и мы направляемся по оговоренному маршруту.       К нам еще и Майли присоединяется. Громли решает, видимо, действовать отдельно от всех, и у Стена не оказывается пары. Блин, да таким звездным составом мы наворотим дел, если правда не привлечем ненужное внимание большим скоплением людей. Но и ребята это понимают, сразу сообщив, что вместе мы добираемся только на тот берег реки, а потом расходимся.       Урожденные уже потихонечку рассасываются среди сгущающегося подлеска, только черная форма, мелькает между деревьев. Чешем почти молчком, изредка перешептываясь, стараясь не ворошить мокрую палую листву. А дождь уже не просто моросит, угрожая перерасти в ливень. Наконец, пройдя пару миль, мы добираемся до самой высокой точки. Приходится немного углубиться в дебри, обходя хорошо просматриваемый с возвышенности отрезок маршрута, чтобы не запалиться, иначе все наши труды и планы пойдут насмарку. Течение у реки и правда впечатляющее, мужики застывают на берегу, сканируя глазами округу, подыскивая подходящий вариант переправы и самое узкое место между довольно каменистых берегов. Майли пристраивается у поваленного узкого бревна, пиная его подошвами.       — Что думаешь, можно использовать вместо моста, если перетащить? — спрашивает Стен у младшего Эванса.       — Если перекинем, то можно. По бревну прыгать не мудренее, чем бабу вые… — осекается. Ой, да ладно! За время пребывания в Бесстрашии я и так очень значительно пополнила свой и без того не скудный запас выражений.       — Посмотрим, давай-ка его сюда, — отзывается Джони и взбирается наверх, чтобы помочь перекатить бревно. Хрена там, перетащить-то три парня одно бревно с легкостью переволокли, да вот только оно по длине не совсем подходит. Плюхнув деревце в реку, вызвав кучу холодных брызг, макают его одним концом в воду. До берега не хватает всего-то метра. Спасибо, хоть чуть-чуть цепанулось за камни, иначе только вплавь.       Майли чешет лоб, раздумывая, как быть. Сильное течение уже немножко треплет нашу переправу, угрожая вот-вот утащить ее за собой. Сплюнув, Стен с ловкостью акробата шустро перебегает по нему и запрыгивает на другой берег, шлепнувшись животом прямо в грязищу. Не допрыгнул. Ну, с кем не бывает?       — Ну, шустрее, девки, Майли вас поймает, если что, — хмыкает Вик, делая приглашающий жест ручкой. А мне чего-то стремно. Если самый длинный Майли не допрыгнул, то мы уж и подавно. Чёрт! Чёрт! Чёрт!       — Ха, тоже мне, джентльмены нашлись. Чего сами вперед не идете? — хихикает Джесс, скептически осматривая дохленький мосток.       — А ну, курицы, быстро поперли вперед, бревно сейчас снесет, и нам всем придется перебираться вплавь. Или вы желаете искупаться? — умничает младшенький. — Живее!       Конечно, купаться нам совсем не хочется, поэтому приходится карабкаться, ловя равновесие и медленно пробираясь вперед по уже ходящему ходуном бревну. Прыгать — дело дохлое. Поэтому Стен, отломав большую ветку, просто протягивает ее для ухвата и вытаскивает нас всех по очереди. А Джони, счастливчик, чуть не мокнулся в водичку.       Благополучно перебравшись в нужный нам квадрат, мы разделяемся: гоп-компашка удаляется в направлении раскидистых кустарников и оврагов, решив двигать дальше по ним, а мы с Виком топаем еще выше, намереваясь пересечь вражескую территорию через лесополосу. Топаем тихо, хоть за шумом дождя нашу копошню навряд ли кто-то услышит, но вдруг? Вик, попутно, немножко учит меня бесшумной ходьбе по лесу, чтобы треск веток под ногами не выдавал наше расположение. Дождь лупит немилосердно, кочки-пенечки так и бросаются под ноги, ветки хлестают по щекам, грязь хлюпает под подошвами, и нам приходится приостановиться.       — Так не пойдет, Алексис, нас легко вычислят по следам, — качает головой напарник, счищая налипшую глину с обуви. — Посмотри, подошвы целые комья выдирают, даже листва не спасает. Ну, маскировщик, чего делать будем, есть гениальные идеи в этой блондинистой голове? — и ржет. Вот чего за манера, чуть что, сразу — блондинка?       — А то, конечно, имеется. Сейчас я кое-что придумаю, — выдаю я, ковыряясь возле одного кусточка, уже наламывая несколько гибких веток, стараясь скрыть свежие сломы за листвой. Плюхнувшись на пенек, принимаюсь вязать небольшие венички, которые применяются для маскировки следов на болоте, чему меня еще в лагере научили, когда мы ходили в походы. Брови младшенького стремительно уползают вверх, когда я сую ему в руки два коротких, но широких веника, больше напоминающих снегоступы и пару тиснутых шнурков. — Приматывай к подошвам, это скроет наши следы. Ну, Вик, скажи, что я гений? Даже Кевин нам этого в первый выезд, не показывал. И нечего так ухмыляться, чего у вас, у Эвансов, за привычка такая, чуть что, сразу ухмыляться и прищуриваться? — бухчу я себе под нос, а парень только пожимает плечами, подозрительно посматривая на меня. Сомневается, что ли? — Поверь, это сработает. А как пройдем все предполагаемые засады на возвышенности, можно будет снять. Во, смотри! — нацепляю природные черевички, несколько раз притопнув для демонстрации. — Ну как, подходит?       — Подходит, — соглашается Вик, опробовав моё ноу-хау. Тщательно заметав все оставленные обломки и обрывки зелени, мы аккуратно крадемся вперед, вдоль линии границы квадрата, осторожно раздвигая растительность в стороны, стараясь не сломать веточки, не притоптать и не разворошить нигде ничего лишнего. И если незаметное продвижение по дебрям нам с блеском удается, то впереди возникшая опушка, заросшая только несколькими реденькими кустарниками, заставляет улечься на животики и притвориться кротами. Накидав друг дружке опавшей листвы и рыжей хвои на спины, стараясь не сопеть слишком громко, мы медленно ползем в направлении дебрей погуще. Надеюсь, ни в какой муравейник не вляпаемся. Или еще куда.       — Как ты тогда умудрилась спрятаться в болоте, что ни тепловизор, ни собаки не нашли? — шепчет младшенький, вглядываясь в заросли, показавшиеся ему подозрительными, когда мы укрываемся за поваленным полусгнившим стволом, еще больше прикопавшись в листве по самые уши, чтобы свериться с картой. Поколебавшись, рассказываю ему; Виктор только качает головой, изредка хмыкает и косит на меня глазами. Ну, а че, вдруг, ему когда пригодится? — И кто же тебя учил тебя так маскироваться?       — Что-то в лагере ухватила, что-то сама, на личном опыте, кое-что вычитала в книжках, — перечисляю, старательно загибая пальцы.       — На личном опыте? — недоверчиво спрашивает Вик, уставившись на меня. — И от кого же ты в Искренности так маскировалась?       «Бабах» — как обухом по башке, чего-то я растрынделась.       — Было дело. Не бери в голову.       Отмахиваюсь, а кровь против воли отливает от лица, и я мрачнею. Младший Эванс тактично делает вид, что увлечен изучением предстоящего маршрута, хотя давно уж вызубрил его назубок. Тем более что большую часть пути мы давно уже прошли, остается прорваться через дебри, пару пустошей и покатый склон. Затем финишная полянка, наверняка с сюрпризом в виде поджидающих охотничков. Несколько раз до нашего слуха долетают чуть слышные крики поверженной дичи. Интересно, сколько неофитов уже поймали? Ведь, чем меньше их становится, тем плотнее ряды старших Бесстрашных.       Поколупав ноготь на большом пальце, Эванс, наконец, принимает решение двигать дальше. Передвигая гудящие от ходьбы ноги, мы углубляемся дальше в густую лесополосу. Венички отматываем и выкидываем, ковер жухлой травы заметно густеет, да и истрепаны они уже. Дождь слегка унимает свою активность, добавив небольшие просветы, пробивающиеся из-за высоких крон. Чуть не натыкаемся на одну засаду, приходится ползком обходить, закатившись в какую-то канаву.       Ходу-ходу, все молчком, младшенький изъясняется со мной языком жестов. Чую попой, что к концу охоты я стану разведчиком. Перебираемся дальше через местность с оврагом, Вик резко дергает меня в укрытие из зарослей, приложив палец к губам. Ком из желудка волной подскакивает к горлу. Ручки-ножки как ватные, потряхивает. Вот оно, начинается. Мурашки полчищем покрывают кожу на лопатках.       — Вот это уже интересно, — бормочет Эванс-младший себе под нос и таким знакомым жестом потирает широкой ладонью свой подбородок.       — Что интересно? — вопрошаю я одними губами, приглядывая во все стороны сразу.       — Следы ног, смотри, — показывает рукой на выбоинки от грубых подошв берцев. Ага, кто-то совсем недавно тут бродил, глубокий след, еще не успело залить дождем до конца. Пристально оглядываемся, стараясь просканировать всю видимую территорию. Леса здесь смешанные, и половина деревьев имеют довольно густую листву, усложняя обзор. Да и ветер на высоте не хилый, но…       — Ви-и-ик, вон там, смотри, явно засада, — тыкаю в заросли, недалеко от нас. Некоторые ветки как-то неестественно шевелятся, словно в них устроили возню. Младшенький внимательно всматривается, прищурив один глаз, и кивком указывает следовать за ним.       На полусогнутых, инстинктивно припадая к земле, мы припускаемся вдоль границы в считанные секунды, но в этот момент со стороны засады ветер приносит приглушенный хлопок. Ах ты ж, бля, нас заметили! Ползущий по спине неприятный холодок сменяет горячей волной, впрыснутой адреналином в кровь. Ну что ж, теперь повоюем, а?       Виктор выглядит сосредоточенным, глаза хищно сощурены, двигается, несмотря на свою комплекцию, словно пушинка, мягко ступая по траве. Я же сама себе кажусь ужасно шумной, первобытный барабанный бой в перепонках выбивает свой ритм, приглушая звуки погони. Промозглый ветер швыряет влагу в лицо. В листву прямо над башкой врезается несколько нейростимуляторов. Ого, это кто ж там такой злобный? Заруливаю за первый подходящий ствол, вылавливая в прицел приближающуюся фигуру… рыжей.       Хоп-хоп-тру-ля-ля! Девку отшвыривает спиной в кусты, порцией патронов в грудину, но она визжит, оповещая на всю округу о нашем присутствии. Младший отстреливает высокого блондина, высунувшегося не вовремя из-за укрытия. Ой, идиот, хоть бы волосню замазал чем, тебя ж за километр видно. Подскакиваем, удирая во все лопатки, братец лыбится в мою сторону, мол, че, отвела душеньку? Весело подмигиваю — a то!       И тут начинается самое веселье. Откуда-то выскакивает еще парочка Бесстрашных, поливая нас гостинцами, еле успеваем отпрыгнуть, прикапываясь в траве. О, Боже мой, как же хорошо и беспроблемно нам ползалось по местности, на кой-надо было высовываться? А, ладно уж, теперь пошалим. Сердце стучит как пулемет.       Палец на маркер, глаз ловит цель, выстрел. Уворачивается, блин! Ишь ты, шустряк. Вик, тут же подкашивает второго, а в спину уже несется очухавшаяся погоня. Переглянувшись, начинаем пробиваться приставным шагом, хлопки оружия забивают слух, гулко выпуская патроны в сторону преследования.       На предельной скорости, держась настороже, выбираемся на открытое место, стараясь напрямик переметнуться к оврагам. Там можно укрыться и спрятаться. И впрямь, стоит нам втиснуться между небольшой канавкой и колючими кустарниками, спрятавшись за валунами, обильно присыпанными прошлогодним гнильем, с одной стороны почти полностью скрытыми под какими-то ползучими растениями, как на полянку выбегает облава. Причем, только рыжая и блондин. А где же остальные, никак выжидают, пока мы высунемся?       Выжидают они еще минут десять, и чуть не упускают нас в сгущающийся сумерках, когда мы, медленно отползаем к очередным дебрям и несемся вприпрыжку, в азарте побега не заметив, как лес кончился, и выскакиваем в чистое поле. Облава наступает на пятки, даже не пытаясь скрываться. Так, поплевывая друг в друга зарядами, и продолжается наша битва, пока из одной, бездарно нами просратой засады не вылетает черная фигура, снеся с ног Виктора одним прыжком. Мужики скручиваются в дерущийся клубок, но младшенький быстро отбивается, отшвырнув от себя напавшего, а я всаживаю в живот охотничка несколько вкусных патронов.       Разочарованный рявк поверженного эхом прокатывает между кронами деревьев, вновь сдав наше месторасположение со всеми потрохами. Да что ж такое, ну нельзя, что ли, огрести молча и немножко, а главное, совершенно тихо потрястись от нейростимулятора, пока мы свалим? Ага, щас.       Летим дальше, петляя между деревьями, в которые так и врезаются патроны. Противная морось набирает обороты до приличного ливня, сумерки в лесу становятся только плотнее. Огромная, сломанная и ослепляющая молния, резко и стремительно вспарывает воздух до самой земли. А потом и гром раскатывается — первый такой, предупреждающий залп. Я подскакиваю и бодренько врезаюсь в незамеченный ствол дерева, который с проворной легкостью впечатывается мне в лоб. Мешкаю мгновение, окончательно устав, и получаю два смачных укола, прямо в предплечье. Черт, аж в носу щипет, слезы наворачиваются. Выдыхаю, глубокий вдох, еще. А потом я разражаюсь таким матерком, что у младшенького глаза становятся, как блюдца. А че сразу я? А ничё! Больно же. Тут же и Вик заполучает свою порцию гостинцев. Мы дружно скатываемся за ближайший трухлявый пень.       — Нормально, — только морщится, сцепив зубы. — Слегка зацепило. — Чего, слегка? Аж четыре штуки! Я выдергиваю из подстрелыша заряды, судя по треску и шевелению веток, погонщики берут нас в кольцо, заходя с трех сторон. — Валим-валим! — шипит парень, втягивая в себя воздух с присвистом, и делает знак продвигаться вперед, пока он прикрывает.       Рывком вываливаюсь из укрытия, петляя, как бешеный заяц, нырок в кусты, прикрываю. Напарник скачет сайгаком, уворачиваясь от патронов. Марафон продолжается недолго, пока нас не выдавливают на открытую местность. Еб вашу мать, ребята, да чего это вы все на нас сбежались, вам что, больше погонять тут некого? Не, ну честное слово, надоели до печенок! Ой-ё, а если они уже всех поймали, кроме нас? Сколько там должно быть погонщиков? Вроде десять. М-дя, хрена лысого мы выстоим!       — Ах ты ж, ети его налево, Солнце! Ну, ёптель-моптель! — других приличных слов у меня просто нет. Потому как очень знакомый силуэт быстро мелькает за деревьями, исчезая в сумраке. Ах ты ж, какой!       Забив по новому магазину в маркеры, мелкими перебежками через кусты, кувыркаясь по листве, изворачиваясь так, как нихрена не должно гнуться тело, но мы проскакиваем опушку почти целехонькие, почти… Когда я отступаю, размазавшись по деревцу, в бедро мне прилетает пляшущий заряд. Салют, долбанная дрожь, аж позвоночник выгибает. Больно же, сука. Напарничек уже возле меня, выдергивает нейростимулятор, склонив головенку. Рожа чумазая, краска немножко растеклась от обилия влаги, ухмыляется. Ресницами хлопает участливо.       — Да нормально я, нормально, пора задницы уносить. Против братца твоего мы не попрем. Я видела его в действии.       Слегка подкосив настырных преследователей, закатившись за пригорок, быстро осматриваем территорию. Тишина, разбавленная только нашим дыханием. Кажется, ни единой живой души, но они точно тут. Наверняка кто-нибудь залег рядышком и милостиво поджидает нерадивую дичь. Чувствую это, словно между лопаток жжет клеймом чужой взгляд. Лучше нам убираться отсюда, и как можно быстрее.       — Они где-то здесь, сейчас загонять будут, — хрипло констатирует Вик. Хищно раздутые ноздри, глаза блестят задором. Мы адреналином накачаны по самые маковки. Я улыбаюсь до ушей.       Обидно-досадно, нам остается совсем чуть-чуть до финиша. Скатиться с пригорка и по прямой, да вот беда, сверху нас мигом достанут, а в обход наверняка уже путь перегородили, устроив ловушку. Поэтому-то, они и не высовываются. Приходится опять, блин, скользить на брюшках, присыпав друг друга листвой. Наша маскировка проходит успешно, позволяя прокрасться у притихших охотничков почти под самым носом и занырнуть под кусты. Тихий шорох заставляет встрепенуться, направляя дула на шум, ветки осторожно раздвигаются, и на нас огромными глазами смотрит… Майли. Ух ты, не попался!       — Стэн, — шепчу я, чуть не взвизгнув от радости. — А Уеллнер и Джесс, их не поймали?       — Тут они, здесь засады повсюду, мы не знаем уже, как пробраться-то. Двигайте за мной, — машет нам, и мы, как три плоские гусенички, уползаем в глубокую канавку, где сидят хмурый Джон и его смуглянка. И Дани. Нехренассе, а нас еще много. Пошептавшись, зорко следя по сторонам, решаем прорываться по склону, но Джесси вдруг противится, отказываясь вообще куда-либо идти, ссылаясь на разболевшуюся ногу. Черт побери, конечно, вывих легко лечится регенерацией, но, как бы там ни было, поврежденным мышцам нужен был отдых, а многочасовая пробежка по лесу только усугубила ситуацию.       — Я сказал, нет! Я не оставлю тебя! Понесу на закорках! Ясно?! — глухо рокочет Уеллнер, злится, растирая уставшее лицо ладонями.       — Хватит уже спорить, Джони. Я все решила! — не дрогнув под его суровым взглядом, невозмутимо отбивает девчушка, перезаряжая своё оружие. — Подумай сам, ты хочешь быть командиром отряда, лучше пожертвовать кем-то одним и спасти всех, чем из-за одного погибнуть всем. Здесь от меня будет больше толку, я их задержу, чтобы вы могли спуститься и попробовать проскочить. Вик, ну хоть ты ему скажи. Сверху, нас просто перестреляют, как в тире, а так есть неплохой шанс.       — У нас тут никто не собираться отъезжать, ебановрот! — не соглашается с ней Уеллнер. — А своих бросают только трусы! Какого хрена, Джесс? Вместе надо выбираться!       — Я у вас балласт, понимаешь ты или нет? Из-за меня проиграют все! Включи мозги уже, Уеллнер!       — Нет, я сказал, не будет этого! Выбираемся, твою мать!       Поспорив еще минут десять до хрипоты, приведя здравые и не совсем аргументы, она отмахивается, навесив на ладную мордашку самое решительное выражение лица, и заявляет:       — А ну пошли отсюда, нахрен, я кому сказала! Иначе, нашпигую вам задницы по самое «не могу». Быстро! Пока вы тянете время, все старшие уже рассредоточились по периметру. Ну!       Как бы нам ни хотелось признавать, но Джессика права. Чем дольше мы высиживаем, тем ближе подкрадывается облава, и шансы добраться до финиша становятся так себе. Майли шипит, выглядывая из укрытия, мол старшие задвигались, и мы резко толкаемся к самому склону, бросаясь вниз. Сзади сразу слышатся хлопки, Джесси прикрывает, выкашивая погонщиков. Держится она молодцом, позволив нам спуститься и драпануть.       Маневрируем, перемахивая через все препятствия, одни прикрывают, пока остальные продвигаются вперед. Конечно, командный состав, опытный в боях, по нам лупит немилосердно, только успеваем пригибаться, попадают. Но нас пятеро, и мы их ювелирно косим, утыкая лбами в землю и принуждая прятаться по кустам. Между листвой мелькают черные одежды Бесстрашия, рассредотачиваемся, держа каждый свой фланг, не давая им возможности приблизиться.       Из лесочка выпрыгивает Чешира, лыбясь до ушей, и тут же сваливается, получив от меня чуток зарядов. Вик выцеливает Матиаса и братца, которые, как заведенные не отстают ни на метр. Ухмыляется и щурит серые глазки, когда я присоединяюсь к нему, в надежде придержать погоню. Упс! Да куда там, если неофиты дергаются и пищат от попаданий нейростимуляторов, то эти только морщатся, даже не приостанавливаясь! Бли-и-ин, как слонам, дробина. И патронов осталось по последнему магазину.       В какой-то момент из леса выныривают еще два урожденных неофита, Мирд и Рорж, не обрадоваться такой артиллерии просто невозможно, но и за ними погоня. А мы оказываемся почти зажаты между командирами. Группируются, один стреляет, второй пробирается. Скверно, что пиздец. Нам ахает в спины, я вздрагиваю и буквально влипаю в землю. Перекрестный огонь накрывает периметр, не давая подняться, но и к нам так просто не подобраться. Пригибаемся еще ниже. Огрызаемся изо всех сил, жахая зарядами во все, что движется. Ну просто охуенно мы вышли прогуляться! Побоище целое устроили. Надо срочно выбираться отсюда.       — Да, ебановрот, накрыли, блядь, — бурчит Джон.       — Не ссать, ребятки, прорвемся. Если в жопу не подстрелят, — балагурит Мирд, закатываясь за маленькую кочку, прикрывавшую только его зад. Пра-а-ально, укрывай самую ценную часть организма.       Парни прорываются наскоком, пока мы с Виком укладываем охотничков по левому флангу, расчищая путь. Потихоньку подползаем, но новый шквал патронов приостанавливает наш порыв. Не выпускают. Ныряю в небольшое углубление в земле, сдерживая противника. Аха-хах, рыжая решила меня достать, высунувшись поближе, огребла по полной. Девку всю перекосило от злости! Ох ты ж, бля, какая обидчивая! А я предупреждала, что сюрприз будет!       — Плейсед, давай вперед, блядь, уходи отсюда, — рычит мне Уеллнер. — Я прикрою, попробуй пролезть. — Ох, и характер — хлебом не корми, только дай о ком-нибудь позаботиться. Ага, вот щас прям, всё бросила и оставила вас тут. А еще чего?       — Пошли все в жопу, — бунтую я. — Ползите до укрытий, я их придержу. Только дайте патронов, если есть. — Рорж кидает мне магазин, перезаряжаю. Кивок, пошли, мол.       Размазавшись по траве, словно ужики, Дани и парни скользят к кустам. Младшенький прикрывает мою спину, чтобы никто не подобрался. Потом наша очередь ползти, пока остальные стреляют. Дальше по тому же сценарию, но нас просто отжимают, давят-давят-давят, вот же настырные паршивцы! В какой-то момент меня и Дани отрезают от остальной группы; парни, конечно, пытаются восстановить прикрытие, но нас уже оттесняют в сторону. Деваться некуда, придется пробовать в обход, выпустив порцию патронов по облаве, припускаем бегом через заросли, петляя и уворачиваясь. Но нас снова разделяют, загоняя поодиночке. Разошедшийся дождь и сумерки затрудняют видимость. Только краем глаза вижу, как Рори скручивает подружку, а по мне лупят заряды, прижимая и болтая тремором по земле, ахереть не встать, не могу ничем помочь. Легкие уже рвет от нехватки кислорода, перед глазами всплывают темные пятна от напряжения. Так! Стоп! Остановите землю, я сойду!       Пячусь назад, отступая поближе к реденькой, черт ее подери, лесополосе. Между стволов мельтешит силуэт, знакомый такой силуэт, высокий, с широченными плечами. Ну это ж пипец как нечестно, Солнце. Да, мне обидно! А вот хрен я тебе дамся! Попробуй сперва меня найти! Вскакиваю и несусь сломя голову, ища подходящее местечко, чтобы спрятаться. Добегаю до овражка, скатываясь под почти отвесной склон и ныкаюсь за растительностью, засыпав ноги мокрой листвой. Замираю, стараясь не дышать, прислушиваясь к шуршащей под тяжелыми ботинками траве.       Вскоре появляется поблизости Алекс, голову задирает, высматривая меня на ветках. Хих, наивный какой. Провожаю его взглядом, не показываясь, и выглядываю из-под прикрытия листвы, только когда он подставляется под маркер. Черт, не хочется мне в него стрелять, тем более в спину, но делать-то нечего, нужно прорываться к финишу. Горечь заливается по самую макушку, в горле сухой спазм, словно по нему колючим ершиком по металлу прогулялись, до самого, блядь, желудка. Блин, хороший мой, солнышко, прости меня, козу такую! Подняв оружие, непослушным пальцем нажимаю на курок, выпуская два нейростимулятора ему в поясницу. Алекс чуть вздрагивает, оборачивается.       — Вот ты в меня и попала, детка! — потухшим голосом, как-то глухо выдавливает Алекс, и… как подкошенный валится на землю. Что за… какого? Сердце пропускает удар, потом еще один, и еще один…