Душа, заблудшая в песках

Внешне все некоторое время остается по-старому после того, как внутри пойдет трещина. Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Ночь нежна. Войдя в лабороторию, Гриммджо сразу же наткнулся на ее хозяина. Заэль Аппоро Гранц стоял прямо перед входом, скрестив руки на груди. Будто поджидал. На его губах змеилась хитрая улыбка. — Надо же, какие гости, — манерно протянул он, изящным движением поправляя розовую челку. — Ты давно не заглядывал. Гриммджо оскалился, уставившись в медовые глаза Заэля. С этим прохвостом нужно было держать ухо востро. — Бедняжка, ты скучал. Вон, даже встречаешь на пороге. Но мне некогда болтать с тобой — я пришел по делу. — Ну, вот так всегда, — Заэль жеманно оттопырил губу, состроив из себя обиженного. — Я-то понадеялся, что ты зашел навестить старого приятеля просто так. Нехороший. — Ладно, хватит трепаться. «Великий» господин Айзен, — Гриммджо сделал большие глаза, — посоветовал мне навестить своего подчиненного. Как ты понимаешь, советы «великого» не обсуждаются. Заэль картинно возвел очи горе и всплеснул руками. — Ах, как жаль! Я недавно вколол ему сильное успокоительное. Он теперь проспит до утра мертвым сном. — Мертвым, говоришь? — Гриммджо поднял правую руку и уставился на кончики ногтей. — Где-то я это уже слышал. Что такое, опасаешься, что у пацана разрыв сердечка будет? Заэль мило улыбнулся. — Когда он достаточно оклемается, тогда и отдам его в твои жадные лапы. Тепленьким. — Ну и ладно, — Гриммджо состроил безразличную мину. — Тогда мне тут делать нечего. Бывай. Он развернулся и сделал шаг по направлению к двери, мысленно проклиная Заэля последними словами. Надо же этот ученый жук обставил его, так же как когда-то оставлял с носом Айзена. Вот язва! — Эй, стой! Куда ты это ты собрался? — маленькая рука, затянутая в белую перчатку хватко вцепилась Гриммджо в плечо. — Пойдем, хоть посмотришь на него. Там есть кое-то интересненькое. — Да что ты? — Гриммджо состроил недовольную физиономию и двинулся за ученым, в душе умирая от любопытства. «Вот ведь болтливый ублюдок! Разыграл тут целую комедию, а самому-то выпендриться хочется. Ну ладно, хоть посмотрю на сопляка». Так называемая «лаборатория» на самом деле больше напоминала лабиринт, располагавшийся на трех ярусах дворцовой башни. Внизу была аппаратная, напичканная различными приборами и оборудованием. Рядом с ней находился генераторный отсек. На втором этаже размещались операционные и специальная комната, которую Октава называл «хранилищем». По сути это было некое подобие морга, только тела арранкаров сохранялись не с помощью холода, а мощными полями реацу, которые производились специальными установками. Кроме непосредственно трупов там были и «образцы», то есть духовные частицы, остающиеся после распада Пустого. Гриммджо был там только один раз, но и этого хватило с лихвой, чтобы случившееся прочно врезалось в его память. *** Он только недавно смог вставать без посторонней помощи, ходил по стенке, пытаясь справиться со слабостью и головокружением. Заэль удовлетворенно кивал, глядя на своего пациента. Заэль вообще проводил много времени с Гриммджо, и, честно говоря, это изрядно напрягало. Поначалу Гриммджо никак не мог разобраться в странном поведении Гранца. Но однажды все прояснилось. Как-то вечером Заэль заглянул к нему в очень хорошем расположении духа. Доверительно подхватив Гриммджо под ручку, он промурлыкал: — Пойдем, я хочу тебя удивить. Гриммджо тяжело вздохнул — когда эта язва чего-нибудь хотела, лучше было уступить, все равно ведь не отвяжется. Как был, в белой больничной юкате и босой, он поплелся за Гранцем. Вот тогда-то Гриммджо и оказался в «хранилище». Стелажи с недвижимыми телами, устрашающего вида колбы, испускающие слабое мертвенное свечение и общая атмосфера тлена произвели гнетущее впечатление. — Иди сюда, — Заэль остановился около одной полки с запаянными колбами. — Полюбуйся. Гриммджо подошел ближе и обомлел, уставившись на приклеенные к сосудам ярлыки. «Эдуард Лионез… Шаулун Куфан… Ильфорт Гранц… Что это такое?» — Что это? — озвучил он свои мысли севшим голосом. — Не сообразил еще? Это твоя фракция, точнее их останки. — И зачем…? — Зачем я тебя сюда притащил? — перебил Заэль, гаденько улыбаясь. Он постучал пальцем по одной из колб. — Хочу поблагодарить за братишку. Не желаешь ему что-нибудь сказать? «Вот сука!..». У Гриммджо потемнело в глазах от ярости. Издав грозное рычание, он резко развернулся с намерение врезать по наглой роже. Но тут же был впечатан в холодную стену. Осколок маски глухо брякнул, ударившись о темный камень, а заломленная рука отозвалась резкой болью. Черт, из-за проклятого увечья и слабости он был совершенно ни на что не годен! — Чего ты дергаешься, — вкрадчиво прошептал Заэль. — Неужели этот мусор был так важен для тебя? Гриммджо рванулся, стремясь вывернуться из крепкого захвата. Все было напрасно. Он закрыл глаза и отменно выругался. — Пантера, — Заэль почти коснулся губами мочки уха, отчего Гриммджо передернуло. — Успокойся. Давай я тебя отпущу, и мы поговорим? — О чем мне с тобой разговаривать? Гранц разжал руки и отступил назад. Обернувшись, Гриммджо привалился к стене и прикусил губу. У него сильно замерзли ноги, а внутри все переворачивалось от желания прибить подонка. — Слушай, как тебе не совестно, — Заэль покачал головой. — Я рисковал своей задницей, спасая твою. Думаешь, Айзен погладил бы меня по головке, узнав про уколы? Ты мне должен, Пантера. Гриммджо не выдержал и рассмеялся. — Совестно? Мне? Странно слышать от тебя рассуждения о совести, больной ублюдок. — Как грубо, — Заэль презрительно скривился. — Веди себя прилично и соблюдай субординацию, нумерос. — Как же тебя заводит осознание собственного превосходства, — Гриммджо из последних сил старался сохранять спокойный тон. — Пойди подрочи на себя в уголке. — Ты же спал с Ильфортом, скажи каково это, трахать мусор? — Иди к черту! — Гриммджо затрясло от злости. Он схватил Заэля за грудки. — Мусор из вас двоих – это ты, понял? — Полегче на поворотах, — Заэль даже не дрогнул. — Я ведь могу с тобой сделать все, что захочу. Рассердишь меня – останешься в этой комнате в качестве экспоната. Гриммджо подался вперед, ощущая на себе дыхание Заэля. — Валяй, мне похеру. Ладонь Заэля легла на осколок костяной маски Гриммджо. Тонкие пальцы играючи прошлись по верхнему ряду острых зубов. Он улыбнулся, не обращая внимание на ярость Гриммджо. — Ты очень красивый, — голос Заэля почему-то был хриплым и слегка дрожал, — очень. Почему ты ведешь себя как придурок? Гриммджо ошарашено уставился на него. Нечто подобное он неоднократно выслушивал от Айзена в качестве прелюдии к сексу. Какая гадость! Он с отвращением оттолкнул Заэля. — Блядский потрох! — рявкнул он так, что колбы жалобно зазвенели на своих полках. — Пидарас, да я тебе… Однако его прервали очень просто и эффективно: банальным ударом кулака в челюсть. Несмотря на разницу в комплекции, апперкот Заэлю определенно удался, Гриммджо клацнул зубами, прикусив язык, и треснулся затылком об стену. Во рту почувствовался соленый привкус крови. — Не смей орать в лаборатории, — чеканя по слогам, произнес Заэль. Сейчас в его тоне не было привычной слащавости и голос до жути напомнил Ильфорта. — Еще одна такая выходка и я тебя сотру в порошок. Понял? Гриммджо внимательно взглянул на него и ухмыльнулся. — Когда ты бесишься, то становишься похожим на него. Почему ты так ненавидишь Ильфорта, даже после смерти? — Не твоего ума дело, животное, — Заель вцепился в Гриммджо в волосы, привлек к себе и поцеловал: насильно, жестко, холодно. — Меня всегда бесило, когда меня сравнивали с этим куском дерьма. Так уж у нас по жизни сложилось: я его ненавидел за то, что он превосходил меня во всем. Как видишь, под конец, победа осталось за мной. Он выпустил Гриммджо и отстранился. — Я хочу знать, почему этот идиот так боготворил тебя. Считай это исследовательским интересом, зверье! До Гриммджо наконец дошло, чего от него так добивался младший Гранц. Все это странное отношение в последние дни, участие и необычная заботливость. Ну, что же, решил он про себя, сыграем, только по моим правилам. — Интерес, значит? — Гриммджо гадко оскалился. — Легко! Только не здесь, я знаешь ли, не такой ублюдочный извращенец как ты. Когда на меня мертвые смотрят у меня не встает. Воспользовавшись замешательством Заэля, Гриммджо пихнул его к двери и бесцеремонно вытолкал в коридор. Внутри все кипело, ярость, клокотавшая в груди, придавала изувеченному Гриммджо сил. Сильно обхватив Заэля за талию, он повлек его вперед. Тот не сопротивлялся, покоряясь бешеному напору. Добравшись до первой попавшейся двери, Гриммджо пинком ноги распахнул ее, и втолкнул ученого внутрь с такой силой, что тот чуть не растянулся на полу. Это была операционная, внутри горел свет и тускло поблескивал жутковатого вида металлический стол, а в воздухе витал острый запах хлорки. — Господин Заэль Аппоро! — пропищало пузатое существо, выкатившееся откуда-то сбоку с тряпкой в руке. Фрасьон с ужасом смотрел на своего взъерошенного и вспотевшего хозяина. — На хрен вали отсюда, чмо! — заорал Гриммджо, с удовольствием напподав мелкому пузану. — Уууууаааа! — взвыл Пустой, птичкой вылетая в коридор. Послышался удаляющийся дробный топот ножек и все стихло. — Ну что, господин Заэль Аппоро, — тихо сказал Гриммджо, медленно наступая на Гранца. — Приступим? Заэль попятился, ошеломленно глядя на Гриммджо. Он сглотнул и его кадык некрасиво дернулся. — Гриммджо, ну не здесь же… — Почему? — Это операционная, здесь все стерильно… — Боишься, что такое грязное животное, как я, блох тебе тут напустит? — Гриммджо хрипло рассмеялся. — Ничего, еще раз продезинфицируешь, сучонок. Заэль отступая, наткнулся на стол и остановился. Гриммджо уперся ладонью ему в грудь и повалил поперек столешницы. Навис, грубо поцеловал, прикусывая губу. Спустился ниже, зубами ухватив замок молнии на куртке. Потянул — края одежды разъехались, обнажая молочно-белую кожу. Гриммджо сильно рванул воротник отчего ткань затрещала. — Чертов варвар, — пробормотал Заэль, ерзая. — Снимай! Гранц вскочил, скинув куртку, изящным движением отбросил ее в сторону. Он, не отрываясь, смотрел на Гриммджо, в медовых глазах светился вызов и желание. Подошел, прильнул к губам, выгибая изнеженное тело. Он целовался осторожно, невесомо, словно проверяя Гриммджо. Заглядывал в глаза, ища там отклик на свои ласки. Спустился ниже, потерся щекой об подбородок, лизнул в шею… — Ты ведешь себя как шлюха, — прорычал Гриммджо. Он ухватил Заэля за волосы, опуская вниз. — Хватит прелюдий. Заэль торопливо развязал пояс, распустил широкие полы юкаты, потянулся к паху. Гриммджо смотрел на него сверху вниз, чувствуя, как внутри все сжимается от необъяснимого отвращения к самому себе. Пустым подобная близость не нужна, и Гриммджо узнал о такой форме отношений только после своей трансформации. Да и учитель был так себе: Айзен со своим комплексом альфа-самца не вызывал ничего кроме гадливого чувства презрения. За свою недолгую человекоподобную жизнь настоящий секс, когда согласны оба партнера, и все происходит, как бы само собой, у него был только с Ильфортом. Их роли, их привязанность, их часы, минуты, секунды, проведенные вместе – все это было обусловлено необходимостью. Они были две отчаявшиеся души, утратившие себя, потерявшие память, низвергнутые в самые пучины бессмысленного существования. И поэтому их единение, пусть даже на краткий миг, приносило им то, чего не терпела реальность Уэко Мундо — забытье. Воспоминания об их отношениях Гриммджо запрятал в самой глубине своей сущности. Он берег и хранил их очень ревностно, ведь эти крупицы тепла давали ему силу быть более разумным, они сдерживали зверя в его душе. И вот сейчас, ему было немного противно от своего дурацкого поведения. Надо было послать Заэля куда подальше и дело с концом, но нет, захотелось же доказать свою силу. Он вел себя прямо как чертов Айзен. Гриммджо стиснул зубы, сдерживая прерывистое дыхание. Противно или нет, но этот мелкий ученый червяк хорошо знал свое дело: где только так научился? — Хватит, — он отстранил Заэля, потянув за подбородок вверх, и заставил встать с колен. Развернул к себе спиной и надавил на загривок, укладывая поперек стола. Заэль торопливо вцепился в противоположный край. Гриммджо неуклюже распутал его пояс. Хакама соскользнули вниз, обнажая стройные белые ноги и холеную задницу. Гриммджо усмехнулся, видя, как Заэль переступает с ноги на ногу от нетерпения. — Ноги раздвинь, — Гриммджо пнул Заэля с внутренней стороны щиколотки. — Шире, не стесняйся. Прошипев ругательство, Заэль тем не менее приказ выполнил. Гриммджо провел рукой между ягодиц и, нащупав вход, надавил. Время на подготовку давать не стал, за одним пальцем последовал второй, а затем и третий. Резко двинулся вперед, толчками пробираясь в узкую глубину и попутно раздвигая собственные пальцы. Заэль чертыхнулся, напрягся, а затем застонал и как-то обмяк. — Что уже хорошо? — Гад, — простонал Заэль. — Быстрее давай! — Слушаюсь и повинуюсь, — прошептал Гриммджо, резко вставляя как можно глубже. Заэль аж взвыл. Гриммджо поморщился: смазки в виде чужой слюны оставшейся после минета, было явно недостаточно. Ну да ладно, он потерпит, а для воспитательных целей скотины Заэля самое то. — Терпи, сука, — пробормотал Гриммджо, толкаясь дальше. Просунув руку вперед, обхватил член Заэля, крепко сжав у основания большим и указательным пальцем, а остальными тремя поджал мошонку. Заэль позорно взвизгнул, прогнулся в пояснице и вцепился зубами в собственную руку. Поначалу Заэль шипел от боли, потом начал постанывать, охать и вздыхать от удовольствия, а под конец уже завывал как последняя скотина, совершенно забыв о своем манерном образе. И задницей подмахивал очень даже усердно. Гриммджо тоже перестал сдерживаться: его хриплый порыкивающий голос образовывал странный диссонанс с тембром Заэля. — Я… не могу… больше, — выдохнул Заэль, между стонами. Гриммджо уже тоже еле держался. Из последних сил вбивая себя в узкую задницу, кончил и разжал пальцы. По руке потекла вязкая теплая жидкость. Заэль под ним дернулся и затих, а Гриммджо без сил рухнул на него, ощутимо придавив к металлической поверхности. Заэль что-то бессвязно промычал. Кое-как восстановив дыхание и успокоив разгоряченную кровь, Гриммджо выпрямился. Ухмыльнувшись, он, не долго думая, вытер испачканную руку о затылок Заэля. Тот мгновенно напрягся, грязно выругался и встал, пошатываясь. Потянулся за одеждой. Гриммджо прислонился к стене, придерживая рукой полы юкаты. — Эй, шлюха, ну как? Заэль кинул на него привычный наглый взгляд. — Вполне. Гриммджо, ты просто нечто. Теперь я понимаю, почему Айзен так хотел сохранить тебе жизнь. — Запомни, это первый и последний раз. Еще раз осмелишься полезть ко мне в душу – будешь пить собственную кровь большими стаканами. Ты меня понял? Заэль усмехнулся, сощурив глаза, и кивнул. *** — Эй! Гриммджо моргнул, возвращаясь от своих мыслей в реальность, и уставился на физиономию Заэля. Тот подозрительно разглядывал его, склонив голову набок. — Я говорю, пошли наверх, на третий. Куросаки там. — А, да. Пошли, — согласился Гриммджо, потирая лоб. Черт, Заэль в воспоминаниях и наяву — явный перебор. Они направились к лестнице. — Я это… задумался. — Хм, — Заэль бросил на него недоверчивый взгляд. — Слушай, а чего это ты Куросаки у себя в покоях держишь? — А куда его еще деть? В хранилище, разве, — ученый мечтательно цокнул языком. — Только вот Айзен не оценит. — Айзен? — Ну да. Он тут практически каждый день бывает. Беседует с мальчишкой, утешает по всякому, по головке гладит. Гриммджо стиснул кулаки и пробурчал ругательство. — Что, ревнуешь? — подначил Заэль, изящно поправляя челку. — Думай, что несешь. Я нормальный, а не пидорас какой-нибудь. — Да я-то в курсе, — Гранц хихикнул. — А расскажи-ка мне, нормальный: почему, когда Айзен, Гин, Канаме и я пришли в каземат, Куросаки-кун был, как говорится, в чем мать родила? — Что ты такое говоришь! Какой кошмар! — Гриммджо широко распахнул глаза, изображая сильное потрясение. — Как вы пережили! Уж владыка-то точно вздрочнул наверное? Итимару скорее всего упомянул меня недобрым словом, а Тоусен грозно схватился за меч, с дикими криками о нарушении морали и этики по отношению к врагу. Заэль расхохотался. — Тоусен этого, к счастью для тебя, не видел, а говорить ему никто не стал. — Слава Ками, а то бы он меня кастрировал за нарушение воинского устава. — Так все-таки? Ну, боевому товарищу-то можно сказать. Гриммджо рассмеялся. — Хе, боевой товарищ? Ты? Нет, извини. Ничего не знаю. Наверное, Куросаки похудел от страха, вот штаны и свалились. — Я, кажется, начинаю понимать Тоусена. Иногда так и хочется тебя прибить, — сокрушенно вздохнул Заэль. — Тоусен сволочь конченная, и хватит о нем! — отрезал Гриммджо, хищно щелкнув зубами. При мысли о черномазой постной морде хотелось убивать. — Ну, вот пришли, — сказал Гранц, кивая на одну из дверей. — Только после вас. — Иди ты, — машинально буркнул Гриммджо и, толкнув тяжелую створку, вошел внутрь. Небольшая глухая комнатка была достаточно скудно обставлена: кровать, письменный стол, стул и компактный стеллаж с мудреным прибором. От него к кровати шли какие-то проводки, а сам аппарат тихо пикал. Заэль выскользнул откуда-то сбоку, с улыбкой волшебной феи, и легонько подтолкнул замешкавшегося Гриммджо к кровати. — Пойди, глянь. Гриммджо подошел, окидывая быстрым взглядом лежащую фигуру. Вроде все без изменений. Стоп!.. — Вот гадство! А ну выкладывай, твоих рук дело? — рыкнул он, деловито сгребая Заэля за грудки. — Ты дурак? — резонно вопросил ученый, глядя сквозь очки. — Конечно, нет. Я сам не знаю, почему его маска осыпалась таким непонятным образом и стала похожа на твою. Интересно, правда? Вы теперь как братья близнецы, ну в том, что касается масок. И волосы у вас двоих странного цвета. Вы вообще очень странные. — Заткнись, придурок, — простонал Гриммджо, выпуская ученого. — Меня же все засмеют, блядь. — Это судьба, — назидательно промолвил Заэль. — Чего ты жалуешься, глянь какой у тебя фрасьон, загляденье просто. — Загляденье блядское, лучше бы не было его, — Гриммджо невольно перевел взгляд на Куросаки. Во сне Куросаки выглядел очень беззащитно. Чем-то смахивал на девчонку, наверное, из-за волос. — Мне кажется или у него взаправду причесон стал длинней? — спросил Гриммджо, грызя ноготь, и испытывая странное внутреннее волнение. — В кандалах время летит быстрее, ты же знаешь, — в голосе Заэля послышалась укоризна. — Обрежешь? — По фиг, пусть так, — Гриммджо дернул плечами. Про себя, однако, отметил, что обрезать ни в коем случае не будет — при случае можно будет подкалывать Куросаки, сравнивая с девчонкой. — Он красивый. Чем-то напоминает моего брата, ты не находишь? — Пидор, пасть закрой, а то зубы выбью на хрен! — мгновенно завелся Гриммджо, повышая голос. В этот момент Куросаки тихо застонал, мотнув головой, а прибор часто запищал, показывая какие-то цифры на табло. Заэль тут же оказался рядом, что-то недовольно бормоча себе под нос. Понаблюдав за происходящим и удостоверившись, что все постепенно нормализуется, он вернулся к Гриммджо. — Идиот, не ори здесь. — Ладно, не буду. А чего это с ним? — Ты вопишь, а ему всякие кошмары снятся, — Заэль раздраженно повел плечами. — И вообще, постарайся с ним помягче первое время. Это не тот противник, которого ты знал. — В каком смысле? — Его сила шинигами сейчас в анабиозе… — Чего? — Гриммджо удивленно вскинул брови. — Спит, блин, сила. — А Пустой? — Пустой тесно связан с его способностями. Возможно, что организм мальчишки заблокировал его, чтобы не допустить внутреннего разрушения, и это сказалось на силе. Надо разбираться по ходу дела. — Гадство, ненавижу решать чужие проблемы, — простонал Гриммджо. — Да, все непросто, — Заэль потер подбородок. — Ты за ним повнимательнее следи первое время. — Зачем? — Тут до тебя ошивался Нойтора. — И что этому херу надо было? Заэль передернул плечами и брезгливо скривился. На душе у Гриммджо стало муторно. «Эх, Куросаки! Крепко же ты вляпался, идиот. Я, походу, тоже от тебя далеко не ушел». — Ну, ладно, я пойду, — Гриммджо развернулся и пошел к выходу. — Завтра зайдешь? Гриммджо остановился в дверях, спиной чувствуя острый взгляд. — Нет. До послезавтра. За спиной глухо хлопнула дверь.