Волна

Прошло четыре дня. С Гаарой вы так и не помирились--что и говорить, вы даже не виделись, ведь все эти четыре дня ты просидела дома с температурой и болью живота--месячные хорошо давали о себе знать. Ты сидела на воде и на таблеточной диете, приходившая к вам врачиха советовала не есть всякого рода вредную пищу, включая жирную и сладкую. Ты чувствовала, как истощается твой организм--с каждым днем ты пила жидкости все больше и больше. Но вот воскресное утро. Все недуги как рукой сняло, и ты решила прогуляться и подышать свежим воздухом. Ты брела вдоль районной дороги, одним ухом слушая звуки улицы, а другим--музыку. Ты сделала--ни много ни мало--круг вокруг вашей улицы и вышла в другой стороне на соседнюю, как вдруг твой телефон зазвонил. Ты, не глядя на дисплей, приняла вызов: --Да? --Сахаро­к, вы что, не помирились? --Нет, не помирились,--закати­­ла ты глаза: он снова пристал к тебе! --Это понятно… --А чего тогда спрашиваешь?--переб­­ила его ты, остановившись у скамейки. Тебе было неприятно вспоминать о вашей с Гаарой разлуке, и ты старалась всячески избегать всего, что могло тебе напомнить об этом. --Цунами, давай без шуток, ладно?--серьезно проговорил шатен в трубку.--Он вчера после работы домой не вернулся. --Что?!--Т­ы еще не осознала всего ужаса сказанного Канкуро, а твое сердце уже забилось как бешеное, грозясь выпрыгнуть.--Где он?! Он живой?! --Живой-живо­й, успокойся,--протара­­торил парень, поняв, что ты начала паниковать.--Он дома, спит. Ты положила руку на ребро спинки скамейки. Камень с сердца не спал, невзирая на то, что рыжий оказался в полном порядке, и ты боялась не устоять на ногах от волнения. --Не переживай, с ним все в порядке, живой и здоровый. Он просто катался всю ночь за городом… --Зачем было меня так пугать?--Ты уселась на скамейку. --Прости, я не думал, что это прозвучит настолько грубо,--проговорил он и замолчал на некоторое время. Ты все пыталась выровнять дыхание.--Он к тебе не подходил, так? --Нет, да и вообще, я уже пятый день дома сижу на больничном. --И не навещал? --Канкуро, скажи, кого ты пытаешься обмануть? Он меня бросил.--Ты выдержала паузу.--Я не нужна ему--его не волнует, где я, как я… --Ты ошибаешься,--возраз­­ил тот.--Он не просто так вчера сбежал на всю ночь. Это не в первый раз происходит--Гаара уезжает, чтобы разобраться в себе. Там, за городом, на объездной он находит свободу, свободу мысли, он расслабляется. Его бесит город--этот шум, гам, суета, вечная спешка. Кажется, будь его воля, он бы обосновался в какой-нибудь глуши--в домике в лесу, например, и жил бы там, дай ему только дорогу и место, где можно мозгу дать поработать, как в школе. И я на сто процентов уверен, что он уезжал для того, чтобы решить вашу проблему. --А ты не подумал, что он решает за городом свои проблемы?--спросила­­ ты, сунув сломанную руку в карман.--Может, он катался и раздумывал, что делать с тем, что его беспокоит уже две недели? --Мне почему-то казалось, что ты хочешь, чтобы все было как прежде,--вздохнув, тихо проговорил он. По голосу ты поняла, что он начинает злиться. --Я хочу,--ответила ты, опустившись и мыслями.--Только разве это что-то изменит? --Изменит. Это изменит твое отношение, тебя. Изменишься ты--изменится ситуация. Вот увидишь. --Что я должна сделать?--выдохнула­­ ты, отведя взгляд в сторону. Ты и так прекрасно знала, что ты слишком пессимистична для ситуаций, касающихся тебя, и тебе не нужно было чье-то подтверждение этого. --Я уже не знаю, что можно. Я могу поговорить с ним. --Не надо. Не дави на него. Я дождусь, когда он вернется на землю, ведь он сказал, что скоро все будет как прежде. Думаю, врать он не будет. --Не будет,--подтвердил шатен.--Только на носу уже ваша поездка на курорт. Загадывать ничего не буду, но буду надеяться, что вам ничего не помешает. В ответ ты лишь вздохнула, вспомнив то, о чем забыла--об этой самой поездке. О чем Гаара думал, закрываясь в себе? Неужели он ни капли не предвидел твоего любопытства, каких-то проблем с тобой? Или, может, он настолько запутался в себе и своих проблемах, что для него все время, пока вы живете порознь, летит с невероятной скоростью? Рыжий будто завернулся в кокон и не может--или не хочет--выбраться из него… В любом случае, ты решила дождаться его самостоятельного решения. --Я прошу тебя,--нарушила ты тишину, воцарившуюся между тобой и твоим собеседником,--не трогай его. Делай вид, что ты не в курсе, что тебе все равно. Пожалуйста, Канкуро, не лезь к нему. Пускай сам разберется со всем. --Ладно,--выдохнул шатен.--Я буду игнорировать его выкидоны только потому, что ты просишь. Знай это. --Спасибо. Пока? --Давай. И он сбросил вызов. Ты вернула телефон в карман своей куртки и прикрыла глаза, глубоко вздохнула и немного сползла на скамейке. Голова твоя раскалывалась. Ты понятия не имела, что делать дальше. Первый пас, второй, третий… Ты сбилась со счета, пока судья не объявил 17:14 в пользу вашей школы. Всего предстояло пять игр, из которых для победы нужно было одержать три, и первую вы пока выигрывали, однако девчонки из параллели первых классов уже начали выдыхаться. Снова пас, пас, аут, пас другой команды, снова, снова… Счет 19:18 в вашу пользу. Твое сердце билось бешено--ты боялась, что не сдержишься и примешься плясать в поддержку своей команды, но долго ждать не пришлось: они пропустили еще два мяча, а затем забили до конца бедный лицей, состав которого строился на одних парнях, что немного более ожесточало игру. Тайм-аут--пятнадцат­­ь минут. В зал вошел Стилл с девушкой лет пятнадцати на вид с практически золотыми вьющимися волосами по плечо. Сразу же смекнув, кем может быть эта незнакомка, ты поднялась со скамейки, сообщив Орихаре, что отойдешь на пару минут. --Эй,--улыбну­лся Эннет, тут же приобняв свою спутницу рукой за талию.--Привет,--по­­здоровался он с тобой. Ты ответила ему кивком и перевела взгляд на девушку, дружелюбно улыбнувшись, и не стала дожидаться, когда брюнет созреет, чтобы познакомить вас. --Ты, наверное, Кити,--все так же улыбаясь, оглянула ты блондинку с головы до ног. Она, недоверчиво глядя на тебя, выдавила улыбку, которая не могла тебя не разочаровать.--Энне­­т рассказывал о тебе. Восприняв твои слова, что ты поняла по тому, как она заторможено кивнула, она улыбнулась немного шире, слегка сузив глаза. Коротко глянув на Стилла, оценивая его беспечное выражение лица, ты вернула взгляд к девчонке, которая в ответ бессовестно рассматривала не только твое лицо, но уже и тебя всю, твою одежду, и как-то вроде бы дрожала. «Она как маленькая пугливая собачка»,--подумала­­ ты, снова глянув на брюнета, который ничего не замечал. --А я Цунами,--наконец, представилась ты.--Друг Эннета. --И когда-то первая любовь,--с какой-то важностью проговорил он, посмотрев на спутницу. Она резко подняла на него удивленные глаза. --Любовь?--пе­респро­сила она.--Это как? --А вот этим было необязательно хвастаться,--шикнул­­а ты на друга, который все еще находился под атакой вопросительного и возмущенного взгляда новой девушки.--Кити, ты можешь ни о чем не беспокоиться. Между нами ничего нет.--Ты пожала плечами и отрицательно качнула головой.--Все, что было, то прошло, а чего не было--и не надо.--Ты улыбнулась и заметила, как на девчонку нашло какое-то просветление, как она распрямилась и понятливо посмотрела на тебя.--Да и к тому же, у меня есть парень,--приметила ты, и тут же осеклась, но не стала вдаваться в подробности ваших с Гаарой отношений.--Так что даже и не думай. --Хорошо,--по­-добро­му улыбнулась она и протянула тебе руку.--Я рада познакомиться с тобой, Цунами. Эннет мне тоже о тебе рассказывал. Ты пожала ей руку, оказавшуюся неприятно теплой, и собралась было возвращаться к Годзилле, но на прощание подняла глаза на Стилла, который подозрительно смотрел на тебя. Ты приостановилась. --П­очему ты так смотришь? --Я только сейчас заметил… Ты как-то похудела. И бледная такая стала… --А чего ты ждал? Я только с больничного,--пожал­­а ты плечами, разворачиваясь. --Да тебе и тощей ничего,--пожал он плечами и получил тычок в бок от своей подружки, которую все время вашего разговора неотвратимо поддерживал за талию, будто сама она стояла на ногах с трудом. --Не паясничай,--пригроз­­ила ты ему пальцем и, наконец, вернулась к Нико. Долго ждать не пришлось, началась вторая игра. Каких-то особых волнующих моментов в ней не было--ваша команда на конец выбилась и обогнала противника на два очка. Однако лицеисты взяли реванш и закончили третью игру с разницей в 8 очков в счете, а так же подкосили одного из вашей команды. Дин Кавагучи из класса 2А старался отбить предпоследний пас и упал, подвернув ногу и разбив колено с локтем в кровь. Его тут же госпитализировали, а на его место встал твой одноклассник-блонди­­н Мюро Кени, ранее сидящий на скамье запасных, но не спас вашу команду от последнего паса. Игроки вашей школы нервничали: парни разбились духом, а некоторые девчонки постанывали от ноющих запястий, ладоней и пальцев, об уставших ногах и от страха попасть под зверский пас лицеистов. На четвертую игру ребята вышли без позитивного настроя: все они были напряжены и ничуть не отдохнули из-за заразившего всех стресса. И собственно, чего все и боялись, четвертую игру тоже выиграл лицей, но уже с меньшим отрывом--ваши какое-то время брали верх. На время перерыва ваша команда удалилась в раздевалку, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Ты чувствовала огромнейшее желание выйти на поле, но твой гипс… Боль ты перестала чувствовать уже давным-давно, и он мешал, ровно как и перекрывал доступ тому, чтобы хорошенько разжать вспотевшую от волнения ладонь. Команда вернулась. Лица у них были каменные, или скорее заледенелые: на них можно было увидеть напряжение и даже какую-то сухую злость, а в глазах--неотвратиму­­ю решительность, борющуюся с паникой и страхом перед проигрышем. Началась­ игра. Первый пас, второй, третий, пас лицея, лицей бьет в аут, снова ваш пас, два от лицея, еще один от лицея, еще… Один из лицеистов подбегает к сетке и, вместо того, чтобы подпрыгнуть и отбить гасящий удар одной из твоей параллели, он ударяет ее локтем в лицо, якобы по неосторожности--оче­­нь нелепо выглядел этот удар и, тем более, липовое падение лицеиста. Он сломал ей нос, и ее тут же вывели из зала. Команде лицея вывели штраф--два балла вашей команде, но вас это не спасло--судья объявил, что вы не можете продолжать игру из-за неполного состава. --Тайм-аут десять минут,--объявил он и подошел к капитану вашей команды--одному из третьеклассников.--­­Я бы посоветовал найти замену. У вас есть десять минут. Начались звонки друзьям, знакомым. Судья, к тому же, ограничил отбор--играть могут только ученики вашей школы и только в форме. И, как назло, игроки не могли найти кого-либо подходящего--были или далеко от школы проживающие, или вовсе неспособные по какой-то причине играть, как Нико, например, у которого на данный момент было освобождение… Ты сидела и поглядывала то на команду, то вдоль ряда скамеек с болельщиками. Сидели здесь в основном девчонки в мини-юбках, пришедшие покрасоваться перед лицеистами и их болельщиками-парням­­и, и лишь пара тройки парней--и те без формы… До начала осталось три минуты. Ты дрожала, не в силах больше сидеть на месте--тебе хотелось чем-нибудь помочь своей школе. И, не в силах справиться со своим рвением, ты опустила обе руки вниз, с силой ударив запястьями по ребру скамейки. Левая рука заболела, а удар правой смягчил гипс. «Гипс! Точно!» И подскочила со скамейки. --Ты чего?--спросил Нико. Ты бросила ему нечто вроде «Есть решение» и бегом направилась к судье. --Я буду играть,--сказала ты, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения. Мужчина нахмурился, глядя на тебя, и слабо качнул головой. --Я не могу допустить вас с гипсом. --Я уберу его. --Вы считаете, помеха игре--сам гипс? Он ведь не просто так закреплен на вашей руке… --Она совсем не болит, и гипс мне больше не нужен,--протаратори­­ла ты.--Я хожу с гипсом уже более месяца,--соврала ты,--врач посоветовал потихоньку уменьшать слой раствора, чтобы рука снова адаптировалась к свободной среде. --Я не могу вас допустить,--париров­­ал он, а ты снова перебила его: --Можете! Согласно правилам этого соревнования, в игре могут участвовать представители от той или иной школы, у которых нет медицинской справки. У меня ее нет и не было. --У вас нет формы,--нашелся он, а ты улыбнулась: --Я одолжу ее у выбывшей. Мужчин­а замер, и ты, глядя в его остекленевшие глаза, почувствовала, будто все живое, что присутствовало в этом зале, тоже замерло, окаменело. Ты буквально гипнотизировала взглядом этого зануду в красной футболке и красной бейсболке, зная, что твой гипноз не действует на него--он просто принимает решение. --Хорошо,--­согласил­ся он, и мир вокруг ожил.--В вашем распоряжении оставшееся время,--сказал он, показав пальцами количество дарованных минут, и ты, улыбнувшись, умчалась в сторону выхода. Короткие синие шорты и белая футболка вполне подошли тебе по размеру, несмотря на то, что выбывшая волейболистка была выше тебя, и формы ее были больше, но тебе было некогда любоваться собой. Редкие крохотные пятна крови на груди даже не привлекали твоего внимания. Уже без гипса на руке ты выбежала из раздевалки и устремилась к залу. И именно в этот момент из лестничного проема в сторону площадки появился Гаара. Ты чуть не налетела на него, но вовремя повернула и проскочила вперед него в зал. Наверное, парень застопорился, не сразу поняв, что произошло, а тебе было плевать--не до него сейчас. Ты пригнулась, пробегая под сеткой, и развернулась на нужной половине поля, встала в позицию и размяла суставы кистей, сжав их в замочек и вывернув ладонями к полу. Пальцы хрустнули, а кисть правой руки едва ощутимо заныла, но ты не обратила на это большого внимания. --Я готова,--шепнула ты сама себе и выдохнула, сложив губы трубочкой. Тебе было жарко и немножко страшно, ты чувствовала, как тебя обволакивает облако твоего же жара, как тебе становится нечем дышать, что заставило тебя уже второй раз оттянуть и без того топорщащуюся округлую горловину. Раздался свисток. Пасующий лицея подал мяч в твою сторону, и ты отбила его верхней подачей, которую такой же перенял парень из твоей параллели, и ты загасила мяч. Ты дышала ртом, не в силах справиться с сердцебиением. Мышцы твоих рук, отвыкшие от нагрузки, едва ощутимо пульсировали, и тебе нравилось это ощущение--ощущение того, что ты в игре. Подачу дали тебе. Ты подала мяч левой рукой настолько сильно, насколько могла, и лицеист, принявший его, не смог выдержать хорошую верхнюю передачу и отправил мяч в стену. Аут. Твои губы сами собой растянулись в улыбке, но ты тут же спрятала ее--нельзя хвалить себя во время игры. Твоя подача. Мяч принял угловой игрок, паснувший на вашу половину поля, но снаряд был загашен одним из ваших игроков. Плюс одно очко. И снова твоя подача. Ты глубоко вздохнула, держа мяч чуть выше уровня колен, отведя правую ногу назад. Послышался свисток--ты переступаешь с левой ноги на правую, изящно подтягиваешь свободную ногу, группируясь, и подкидываешь мяч левой рукой--подпрыгиваеш­­ь и в прыжке бьешь по мячу правой, ранее раненой. Мяч стремительно летит на поле противника и попадает в живот одному из лицеистов, отталкивая его на пару шагов и падая на пол. Ты тряхнула правой рукой--она разболелась, но ты наплевала на нее, следя за судьей и парнем, который попал под твою подачу. Ты хрустнула каждым пальцем больной руки, после чего повертела кистью, отчего хрустнуло и в запястье. 11:5 в вашу пользу. Ты сделала глубокий вдох носом и выдохнула тонкой струйкой ртом. Парень, которому ты попала в живот, кажется, неважно чувствовал себя, стоя у стены и придерживаясь ее, держа вторую руку на животе. У тебя появилось свободное время, и ты глянула на Нико, перевела взгляд и остановилась на Гааре. Он стоял в полуметре от сидящего на скамейке Орихары и глядел на тебя своим открытым взглядом, от которого ты успела отвыкнуть за последние две-три недели. Дыхание перехватило--твой Гаара вернулся, в его глазах видна та самая строгость, хоть и немного смягченная, доброта и… растерянность. Однако он смотрит на тебя, и его взгляд тебя подбадривает, заставляет твои глаза слезиться, наполняться слезами счастья. Свисток--те­бе передали мяч, потому что ты стояла близко к полосе подачи, и ты подала его. Мяч отбили, снова отбили, и снова--он неспеша летел в твою сторону. Верхней подачей ты передала его Кени, который попытался загасить мяч, но он был отбит, и все же загашен тобой под самую сетку. Следующая подача была твоей последней в этой серии, поскольку четвертый пас лицеистов был отправлен в пустой квадрат между тобой и близстоящим игроком вашей команды. Ты сбилась со счета, отбивая и передавая мяч, гася его и пасуя им. --Контрольный мяч!--предупредил, наконец, судья, и ты вздохнула с облегчением--как же долго ты ждала этого момента! Но все твое минутное счастье разрушил капитан команды, кинувший тебе мяч. --Давай, это контрольный,--сказа­­л он.--Подавай. Ты занервничала прежде обычного; ты чувствовала, как пылают твои щеки. На тебя надеются, ты не должна подвести свою команду на последней подаче, но ведь как обычно бывает, ты промахнешься, подашь криво или еще как-нибудь налажаешь… Ты поджала губы, отступая на линию подачи, оглядывая каждого игрока. Они встали в позицию приема, глядя также на тебя. Ты перевела взгляд на судью, напряженного и снова замершего в ожидании, очертила всех противников одной линией, прошлась по болельщикам и остановилась на рыжем. Он, несколько секунд посмотрев на тебя, немного прищурился и слабо кивнул, глядя на тебя вроде бы ободряюще. Кажется, крупица смелости опустилась на дно тебя, и ты повторила свою изящную подачу, на этот раз подкинув мяч выше, выше подпрыгнув и вложив в свою правую руку всю свою силу. Мяч улетел в другую часть зала, и пока он прыгал с одной на другую половины, ты подбежала на свое место и откинула с плеча волосы. Ты заметила, как близстоящий к сетке противник уставился на тебя, и ты показала ему язык, а в следующий момент отбила мяч кулаком. Он плавно облетел больше половины вражеской площадки в пяти-шести метрах от пола и с ускорением пикировал уже вниз где-то в углу лицейской части, как вдруг один из противников передал его верхней подачей второму, тот третьему, а третий--тот, которому ты показала язык, пассанул прямо в тебя, но ты верхней подачей отправила его на несколько метров вверх и резко присела на корточки, уже зная, чем закончится эта игра. Капитан вашей команды подпрыгнул над тобой в следующую секунду после того, как ты присела, и загасил мяч, попав в колено тому, кто сломал нос волейболистке. Оглушительный свисток, говорящий о победе. О вашей победе! Болельщики вашей школы поднялись со скамеек, все еще верещащий свисток заглушили аплодисменты и свист. Вы поставили руки по швам и легко поклонились проигравшей команде--они поклонились в ответ и зааплодировали тоже, кто-то тоже свистел. Капитан вашей команды похлопал тебя по плечу и направился к остальным, чтобы поблагодарить их за хорошую игру. Ты, переполненная положительными эмоциями, закрыла глаза, вздохнула и расслабленно опустила плечи, которые приятно хрустнули у самых оснований. Чувства приятной теплой нугой разливались в тебе, и тебе ничего не хотелось, только продолжать находиться в этом шуме, характеризующем проснувшееся в тебе тщеславие, как вдруг для тебя все стихло. На закрытые глаза навернулись слезы, и ты посмотрела на Гаару, который, также как и остальные, аплодировал вам стоя, но вот он, кажется, всмотрелся в твои глаза--почти невесомая улыбка соскользнула с его губ, руки замерли, и парень немного прищурился. Ты поджала пересохшие губы и медленно направилась в его сторону, ускоряясь. Он тоже пошел тебе навстречу и через какое-то мгновение сжал тебя в своих объятиях. Ты уткнулась ему в плечо носом, разразившись слезами, немым плачем, а он обнимал тебя поверх плеч и целовал в голову, прижимал к себе все сильнее, кажется, боясь подать голос. --Прости меня,--вдруг совсем неожиданно сказал он и снова поцеловал тебя в голову, а затем прижался к ней щекой.--Я вел себя, как придурок. И я все сделаю, чтобы все исправить. Прости меня, если можешь. Он отпустил тебя и поднял руки к твоему лицу, стер твои слезы и, подтянув тебя к себе, трепетно поцеловал в губы, после чего поднялся ко лбу и принялся целовать его, извиняясь за разлуку, и снова опустился к губам. За время его отсутствия ты отвыкла от такого внимания твоему лицу, но терпеливо держалась, ведь это был Гаара, а не кто-то другой. Вот он оторвался от твоих губ и снова обнял тебя, и ты обняла его в ответ и неосознанно подняла глаза на скамью болельщиков. Сидящие на ней Эннет и Кити смотрели на вас--в глазах девчонки ты видела положительные эмоции, а на лице Стилла застыло смятение, но ты решила не зацикливаться на его слабостях и опустилась на плечо рыжего лбом, прикрыв глаза. Все вернулось.