Счастливое число XIII

POV James       В полумраке старого паба было шумно. Спертый, пропитанный насквозь алкогольными парами воздух сизой дымкой окутывал местных обитателей, среди которых были как титулованные офицеры, так и простые кокни*. Туда-сюда сновали девушки в серых холщовых платьях и чепцах и подносили дурманящее питье и закуски желающим.       У барной стойки столпились аристократы-моряки, потягивая из жестяных кружек пиво и громко смеясь.       За столами при свечах вели беседы высокопоставленные лорды в своих напудренных париках, не чураясь праздной убогости заведения.       Напротив меня, откинувшись на спинку деревянного стула и прищурившись, сидел адмирал Хеннесси – человек, который был мне отцом не по крови, но по сути. А потому без зазрения совести и тени сомнения около получаса я рассказывал ему о том, чего желает добиться сэр Гамильтон, обо всех его сокровенных мыслях и планах, касательно Нассау. Если бы я только знал, к чему это приведет.       - Заветный шанс исправиться и начать заново. Боже мой, Вы знаете кого-нибудь, кто так говорит? – наконец, выдал адмирал после моей исповеди.       - Теперь да, сэр, - повел я плечами, на что Хеннесси лишь рассмеялся.       - Возможно, он сошел с ума? Половина Уайтхолла шепчет об этом.       - Он не безумен, - возразил я, отведя взгляд в сторону. – Он просто умен, решителен, богат - все вместе.       - Боже, еще хуже, - ужаснулся адмирал, заставив меня ухмыльнуться.       Однако в следующее мгновение улыбка сошла с моего лица, когда взор мой упал на офицеров у стойки: казалось, их косые наглые взгляды старательно прожигали во мне дыры. Мерзавцы и подхалимы. Я знал, что они говорили обо мне за моей спиной, считая меня недостойным звания лейтенанта, безродным выскочкой. Вот только мне всегда было наплевать на мнение большинства: как по мне, так лучше уж быть простым сыном плотника, нежели лицемером и трусом с богатой родословной.       Я снова перевел взгляд на адмирала и продолжил:       - Он мог бы Вам понравиться.       Хеннесси прищурился сильнее и обратился в слух.       - Знаете, я был на приеме в его салоне, где собирается высший свет, хотя многие это отрицают… Большинство этих людей – лицемеры, строящие из себя радикалов, благодаря его идеям, но Томас… Когда он говорит о необходимости переосмысления системных вещей, по-моему, он верит в то, что говорит, - искренне поделился я своими мыслями. – Более того, боюсь, я тоже верю его словам, - признался я.       - Томас? – резонно переспросил адмирал.       - Простите, сэр, - снова отвел я глаза и принялся оправдываться, - он не любит церемоний, ведет себя просто… Я знаю, о чем Вы думаете, но… - на лице Хеннесси отразился вопрос, - уверяю Вас, сэр, это никак не затрагивает мое суждение о назначении.       Адмирал помолчал, а после внезапно поднялся и произнес:       - У меня дела на корабле.       «Не поверил, - с горечью подумал я. – Он не поверил ни единому моему слову».       - Я еще вернусь. Не вставайте! – прокомментировал он мой порыв встать следом.       И когда Хеннесси покинул паб, я невольно снова услышал офицерский смех, который стал, казалось, еще громче и наглее.       Нет, я никогда не был любителем прилюдных скандалов и драк, но в тот момент мной овладело необъяснимое чувство раздражения и даже злобы, которое подавить мне никак не удалось. Возможно, потому, что я был расстроен встречей с адмиралом, а быть может, по какой-то другой, неведомой мне причине.       Поднявшись со своего места и взяв кружку, я двинулся к стойке, смерив офицеров презрительным взглядом. Кровь внутри начинала закипать, а желваки заиграли.       Неимоверным усилием воли справившись с порывом кинуться на моряков с кулаками, я спросил, вкрадчиво и тихо:       - Какие-то проблемы?       - Проблем нет, - обманчиво вежливо ответил, видимо, их предводитель. – Ничего подобного. Прошу простить. Возможно, моя зависть выдает себя. Быть на посылках у Гамильтона – очень важная должность. Мои поздравления, сэр.       - Благодарю, - проглотил его слова я.       «Все же, драка – это последнее дело», - подумалось мне тогда.       - Признаться, я считал себя хорошо подготовленным, но, видимо, для такого особенного назначения Вы подходите больше.       И снова я никак не отреагировал, лишь недовольно повел бровью.       Но и на этом мой оппонент не успокоился, видимо, неудовлетворенный моей отсутствующей реакцией. Мерзавец подошел ко мне и продолжил:       - Конечно, я могу понять, насколько это важно для Вас. Человек Вашего положения, сын помощника плотника получает шанс пообщаться с лордом… Если удержитесь на этой должности, то убедите всех, что являетесь чем-то большим, чем являетесь на самом деле. Джентльменом…почти цивилизованным, - эту фразу он уже сказал своим друзьям, которые поддержали его дружным смехом. – Полагаю, что благосклонность Томаса Гамильтона дарует Вам бесконечные выгоды: службу в будущем, статус… - с каждым новым словом этого проходимца я прищуривался все сильнее, поджав губы и чувствуя, как начинает дергаться глаз, - черт! Да если Вы ему сильно понравитесь, он позволит Вам тр*хнуть свою жену!       … Я терпел. Терпел изо всех сил, привыкнув за долгие годы службы к оскорблениям и грубостям в свой адрес от этих лощеных аристократов. Но эти слова... Эти слова стали последней каплей, так как задели уже не только мою честь, но и честь Томаса и Миранды.       Сжав кулаки, я с разворота ударил нахала в лицо: сначала в скулу, после, не дожидаясь ответной реакции, в нос, отчего тот хрустнул и начал кровоточить. Затем, оттолкнув его в сторону и получив неслабый удар от кинувшегося на меня второго офицера, я принялся избивать уже последнего. Удар, еще один и еще… Голова, ребра, живот… Я бил и бил, не останавливаясь, стирая костяшки в кровь и не чувствуя боли, пока лицо моряка не превратилось в отвратительное месиво. И лишь когда звучный голос адмирала Хеннесси раздался на весь паб, заставляя присутствующих немедленно замолчать, я остановился, тяжело дыша и чувствуя привкус металла на собственных губах.       - Прекратить! Если вы - офицеры моего флота, я предлагаю вам покинуть это место. Живо! – гаркнул адмирал.       Все немедленно зашевелились и поспешили к выходу.       Я же, бросив взгляд на Хеннесси и избитых мной офицеров, шмыгая разбитым носом и чувствуя, как выбившиеся из хвоста пряди волос лезут в глаза, подошел к стойке. Залпом опрокинув кружку пива и поморщившись, проследовал на улицу.       Снаружи было прохладно и свежо, а голова чуть кружилась, то ли от полученного удара, то ли от алкоголя.       Я вдохнул полной грудью лондонский ночной воздух и медленно побрел к дому, слегка пошатываясь.       Но, не пройдя и пары футов, я услышал топот копыт. Из-за угла выехала на удивление знакомая карета и спустя мгновение уже остановилась рядом со мной.       - Лейтенант? Боже мой, что с Вами произошло? - не узнать голос миссис Гамильтон было невозможно.       - Леди, - слегка кивнул, отчего голова закружилась еще сильнее, а сам я едва не упал.       - Джеймс! – вскрикнула Миранда и, немедленно открыв дверь, без помощи слуги вышла из кареты, после чего кинулась ко мне. – Идемте – идемте, Вам нужно прилечь. Я отвезу Вас к нам домой и вызову врача, - шептала миссис Гамильтон, поддерживая меня за плечо.       - Нет… Нет! – заупрямился я.- Не нужно к вам. Просто… просто отправьте слугу меня проводить.       - Джеймс…       - Не спорьте.       На лице Миранды отразилось неподдельное сожаление, но она лишь кивнула и дала указание парнишке-лакею. Тот, получив распоряжение, подбежал ко мне, забросив мою руку себе на шею, обхватил меня за талию и направился в указанную мной сторону.       И я уже было вздохнул с облегчением, когда миссис Гамильтон снова меня окликнула:       - Джеймс! На следующей неделе мы устраиваем прием… Если поправитесь и будете себя хорошо чувствовать, приходите?... – слова прозвучали как-то жалостливо и даже виновато, будто Миранда корила себя за что-то.       И мгновение поколебавшись, я все же ответил:       - Хорошо, леди. Я приду.       А после я снова направился к своему дому, поддерживаемый мальчишкой Гамильтонов и провожая скрывшуюся за поворотом карету взглядом.       И, несмотря на все случившиеся события, измучившие разум и породившие в каждой клеточке тела свинцовую усталость, я уже точно знал, что мне сегодня ночью не уснуть. *Кокни (англ. cockney) — просторечное пренебрежительно- насмешливое прозвище уроженца Лондона из средних и низших слоев населения.