Вечера под Дублином близ Британьки

Ещё быстрее домчался чёрт с Мораном обратно в Ирландию. Отпустил снайпер беса, отвесив ему пару тумаков напоследок, да поспешил скорее к Джиму. Распахнул он дверь, держа на виду корону с мантией, а любезный его сердцу и вставать ещё не думал. «Переутомился! – решил Моран, - небось в Самайн все гуляли, сладости клянчили, а он как засел за ноутбук, так и исполнял до утра заказы. Трудяга!» Шерлок лежал рядом, его-то Моран сразу не приметил, а приметив, нахмурился. - Этот что тут делает? – грозно спросил он, отложив корону в сторону. - Что раскричался-то, людям спать не даёшь? – Джим потянулся и протёр глаза, - А! Явился! Всю ночь его где-то носило, а теперь явился… - Я спрашиваю: этот что здесь делает? – всё так же уверено спросил Моран. И дурацкая улыбка, за которую Джим всегда считал снайпера блаженным, больше не играла на его лице. Вид у Морана сделался серьёзный и представительный, так что Джим даже принялся оправдываться. - Ну так мы здесь… Всю ночь гуляли, гадали, как водится, потом в карты сели играть, да и заигрались, счёт времени потеряли! Шерлоку домой поздно нельзя возвращаться, брат браниться будет, решил у меня переночевать. - Переночевал – пусть домой идёт! – твёрдо сказал Моран. - А с каких это пор снайпер здесь командовать удумал? – Шерлок тоже пробудился и по обыкновению, закутавшись в простыню встал с кровати. - Ты бы хоть оделся, чай не у себя дома! – с укором произнёс голос Моран. - Тебе-то откуда знать, в чём я дома хожу? – подивился Шерлок. - Да поневоле приходилось наблюдать, и не раз! – поморщился снайпер. Джим при этих словах чуть зарделся и отвёл глаза. - Словом, одевайся и ступай! А тебе, Джим, свет очей моих, привёз я, что ты просил! – и возложил ему на колени корону. - Каладболг мне в печень! – только и сказал Джим, - какими путями ты её добыл? - Чудеса какие! – остолбенел Шерлок и скорее схватился за свой Blackberry, - ночью никаких самолётов в Лондон не летало, у снайпера ни билета, ни паспорта при себе не наблюдается… А корона - подлинная! Что за чертовщина, не работает моя дедукция! «Моран самого Шерлока обскакать умудрился!» - подумал Джим, и взгляд его сразу потеплел. Что от внимания детектива никак укрыться не могло. «А я ведь хаживал во дворец, всё же стоило ту пепельницу прислать, раз Джим так на цацки ворованные падок!» - Как ты корону раздобыл, говори, Моран! – подступил Шерлок к Себастьяну, - знаю, что есть обман, уловить пока не могу! - Попрошу повежливее, - осадил его снайпер, - я теперь не просто Моран, я теперь сэр Моран, как сэр Элтон Джон. Разве что музыке не обучен. Разозлился Шерлок пуще прежнего, снова схватился за телефон, а там уже и весь интернет трубит: «королева Елизавета II нарекла рыцарем отставного полковника Себастьяна Морана, ныне безработного…» Джим, не переставая, смотрел на Себастьяна с изумлением и радостью во взоре. - Ступай, ступай, милый друг! – поторопил Моран, ловя украдкою томные взгляды, от которых на сердце делалось тепло и солнечно, - нечего тебе здесь рассиживать, а дома брат хватиться может! - И никуда я не уйду! – встал в позу Шерлок и посильнее в простыню запахнулся, - это мой Джим! И я его ни рыцарю, ни принцу, никому не отдам! - А я говорю, мой! – выпрямился Себастьян. - А ничего, сердечные, что я здесь с вами сижу и всё слышу? – возмутился Джим, успевший корону примерить. «Казалось бы, до чего шляпа чуднАя и громоздкая, а ему идёт! Хоть и женская!» - умилился Себастьян, а вслух сказал: - Хорошо, решай, чей будешь! - Выбирай! – согласился Шерлок, по-прежнему уверенный, что выбор будет в его пользу. Тут только Джим и понял, какую сам себе задачку загадал. «Моран, конечно, преданный, - думал Джим, - а теперь ещё и рыцарем сделался! И корону добыл так, что сам Шерлок раскрыть его не смог. Да только корону-то я сам хотел украсть, чтоб внимание детектива привлечь и свой портрет ему в этой обновке прислать. Нет, Шерлок, конечно, хорош. И умён, и музыкален, а теперь ещё и в интимных вопросах подкован. Но и Моран хорош. Только, как по мне, он понадёжнее будет. Ах, какой право, трудный выбор! Вот если бы ум и таланты Шерлока, да силу и преданность Морана, да влиятельность Майкрофта… Ах, что-то я вконец размечтался! Нужно бы советом заручиться у человека опытного». - Так, ждите меня, я мигом обернусь! – сказал Джим и пошёл к Ирен, надеясь на разумность молодцев и на то, что дело без драки обойдётся. А Шерлок и Моран, каждый уверенный, что Джим выберет именно его, смотрели друг на друга со снисхождением и жалостью и, в самом деле, не подрались. - А, вот ты и явился, милый друг! – Ирен заключила Джима в объятия, - а то последнее время все только поговорить захаживают, а это утомляет невероятно! Этак подумать можно, я на вашу славу покушаюсь и сама консультантом заделалась! - Дело есть, - высвободился из её объятий Джим и прошёл в комнату, - совет мне твой нужен! Про любовь. - Ну вот опять! – закатила глаза Ирен, - любовью заниматься надо, а не болтать о ней с утра до ночи. Что приключилось? - Шерлока люблю, - развёл руками Джим, - и Морана тоже люблю. Что делать, кого выбрать? - Ишь, смешной какой! – развеселилась Ирен, - людей взрывает, Скотланд-Ярд за нос водит, а простых вещей не знает! Пока вы в Лондонском захолустье прокисаете, в Париже давным-давно новую моду изобрели, ménage à trois называется. - И в самом деле, - просиял Джим, - а они не обидятся? - А чего им обижаться? Ты одному загадки не забывай подкидывать, другого держи к себе поближе, обоих умей приласкать, когда потребуется. И никто в обиде не будет. В Париже обижаться на такое не модно. А где о любви знают больше, чем в Париже? - Я одного понять не могу, - прищурился Джим, - ты откуда такого ума понабралась? - А ты на гостей моих погляди, - приосанилась Ирен, - всё министры да принцы. За месяц такого наслушаешься – никаких университетов заканчивать не нужно. Так и не стал Джим терзаться выбором, а Шерлок и Себастьян не обижались, ведь каждый из них был уверен в своем превосходстве. Этим летом заезжали ко мне на пасеку втроем, я им меду поставил, ульи свои показал, городским-то оно в диковинку, так что Шерлок даже размечтался. - Эх, - сказал он, - я бы и сам себе под старость такую пасеку завел! Это, ежели мы, конечно, доживем. А Себастьян фыркнул только и припечатал: - Доживем. Все доживем. И я вижу же - эти доживут. Что ни стрясется, а эти свою пасеку не упустят.