***
У Фрэнка не было большого опыта, ну, в сексе в целом, так что минет был чем-то вроде открытия для него. Они горячо и интенсивно целуются на диване. Фрэнк лежит на Джерарде, и, господи Иисусе, это просто невероятное чувство, когда он весь прижимается к нему, его ноги между ног Джерарда, и тот издает хриплый стон каждый раз, когда Фрэнк покачивается вперед. Фрэнк обожает этот звук. Он продолжает двигаться, опираясь на Джерарда, когда тот неряшливо и глубоко целует его, и Джерард обхватывает его руками, притягивая еще ближе. Джерард снова стонет, о боже, так горячо, и, согнув ноги, сжимает бедра Фрэнка между коленями, встречая его толчок толчком. — Ебать, Фрэнк, блять, пиздец… — Джерард откидывает голову назад, тяжело дыша, его щеки покраснели, а губы влажные. — Ты меня убиваешь, ты просто… Фрэнку хочется сделать с Джерардом все — он хочет наблюдать за тем, как тот достигает пика, хочет прикасаться к нему везде. Он садится и издает задыхающийся смешок, а потом поднимается на колени над Джерардом. — Что… Куда ты… — Джерард распахивает глаза, изумленно глядя на Фрэнка. — Иди сюда, — Фрэнк расстегивает ремень Джерарда и пуговицу на его джинсах. — Садись, — он слазит с дивана, отталкивая кофейный столик подальше, и садится на пол перед диваном, выжидающе глядя на Джерарда. Ему нравится, как глаза Джерарда расширяются, нравится стремительность, с которой начинает двигаться Джерард, садясь и расстегивая ширинку. Он прижимает ладонь к члену и закусывает губу, и на секунду его веки начинает трепетать. — Так уже гораздо лучше, — говорит он, коротко усмехаясь Фрэнку. — Да? — Фрэнк перемещается ближе, хватаясь обеими руками за пояс джинсов Джерарда. — Дай мне почувствовать, — просит он. — Да, я... — Джерард без сопротивления приподнимается, когда Фрэнк тянет его джинсы вниз, и вместе они спускают их до его ляжек. А потом Фрэнк видит его член, большой и твердый, и его рот наполняется слюной. Это Джерарду сейчас отсосут, но Фрэнк все равно испытывает это радостное волнение, от которого мутятся мысли. Он в одно мгновение встает на колени, боже, он хочет взять его в рот. Если Джерард издает те замечательные звуки, когда Фрэнк всего лишь потирается об него, что с ним будет, когда его член окажется у Фрэнка во рту? Фрэнк желает немедленно выяснить это. Он берет член Джерарда в руку и облизывает его, он не пытается дразнить никого, он просто хочет попробовать его на вкус. Джерард... немаленький. Фрэнку приходится прикладывать усилия, но, ох черт, это стоит того. Он посасывает головку, и Джерард вцепляется одной рукой в плечо Фрэнка, а другой в диван. Из его горла вылетают маленькие отчаянные звуки, а когда Фрэнк вдыхает через нос и погружает член глубже, настолько, насколько у него получается, то Джерард очень громко стонет. — Ох, господи, ох, блять, да, Фрэнк, просто... Боже, ты такой горячий, когда стоишь передо мной на коленях, Иисусе. Его хватка на плече Фрэнка усиляется, и Фрэнк поднимается выше к головке, а потом снова скользит вниз по члену, и, черт, это так хорошо, он ощущает, насколько напряжен Джерард, сдерживающий себя от того, чтобы не начать трахать рот Фрэнка. Фрэнку нравится чувствовать это. Джерард хрипло произносит: — Да, боже, Фрэнк, вот так, черт, твой рот, твой рот... Фрэнк помогает себе одной рукой, а другую прижимает к мягкой и бледной коже на бедре Джерарда. Его собственный член такой твердый, что ему кажется, он сможет кончить лишь от давления на него своих узких джинсов, и он подергивает своими бедрами, отсасывая Джерарду, сохраняя себя ровно на краю. — Блять, Фрэнк, ты... Я... — Джерард не прекращает говорить, и Фрэнку нравится это, нравится то, как жалобно он звучит. Фрэнк, кажется, достиг дзена в сосании члена — он расслаблен, он получает удовольствие и сохраняет ровный ритм, и член Джерарда скользкий под его ладонью. Он выпускает почти весь член изо рта, кружа языком вокруг головки, и слышит, как Джерард вздыхает, чувствует, как все тело Джерарда напрягается. Потом он делает глубокий вдох и опускается ниже, глубже, расслабляя глотку, двигая рукой. У него получается делать так только в течение нескольких секунд, но когда он снова чуть отстраняется, Джерард просто, блять, лепечет над ним. — О боже, о, Фрэнки, ох, ебаный в рот... Иисус Христос, — выдает он, когда Фрэнк снова берет его глубже, двигая рукой и ртом быстро, сильно и ровно до тех пор, пока Джерард не начинает задыхаться. — Я уже близко, я... Фрэнк, Фрэнк, я сейчас кончу, я сейчас... ты... ах-х... Он кончает, выкрикивая и толкаясь в рот Фрэнка, и тот проглатывает все, и это самая горячая вещь, которая когда-либо с ним происходила. Фрэнк отодвигается, смотря на покрасневшего Джерарда, широко распахнувшего глаза. Он тянет Фрэнка вверх с ноющих колен и толкает на диван, расстегивая его штаны. Фрэнк кончает спустя две секунды после того, как Джерард оборачивает руку вокруг его члена, сильно трясясь и тяжело дыша в щеку Джерарду, так сильно впиваясь в плечи того, что его пальцы начинают болеть. Джерард небрежно и влажно целует его, они оба задыхаются и чувствуют себя выжатыми. — Ебать, — ругается Джерард в губы Фрэнку. — Это было невероятно. Твой чертов рот, Фрэнки. Фрэнку хватает сил лишь на то, чтобы кивнуть и продолжить целовать Джерарда. Его челюсть устала, его колени болят, и он любит свою ебаную жизнь.6
8 июля 2015 г. в 19:57
Фрэнку не терпится сделать татуировку по эскизу Джерарда. Он хочет набить ее как можно скорее, поэтому он записывается в тату-салон, расположенный в центре города, в котором делают скидку, если клиент соглашается работать с еще только учащимся татуировщиком, а не с мастером, уже имеющим лицензию, что устраивает Фрэнка, у которого не так много денег. Это, конечно же, определенный риск, но Фрэнк доверяет и Келли, который сейчас проходит обучение, и Джо, который набивал ему ласточек на животе, а они вышли просто чертовски хорошо. Так что ради цены он готов рискнуть.
Фрэнк показывал эскиз Келли несколько дней назад, и даже тот присвистнул, увидев его.
Весь вечер Фрэнк умоляет Джерарда пойти с ним в салон. — Твое произведение, — говорит он, — будет выгравировано на моей коже на всю оставшуюся жизнь.
Джерард немного бледнеет. — Мне не нравятся иглы. Знаешь, серьезно.
Фрэнк быстро переводит тему с игл. — Этот рисунок будет на мне навсегда, а ты его создал. Ты должен быть там. Пожалуйста? — он улыбается Джерарду своей самой очаровательной улыбкой и перемещается ближе к нему, прижимаясь к его боку. Он ждет до тех пор, пока все еще неуверенный Джерард не опускает на него взгляд, а затем прикусывает губу.
По лицу Джерарда видно, что он сдается. — Ладно, ладно, — отвечает он. — Ты настойчивый. И коварный.
— А ты безнадежный, — произносит Фрэнк с ликованием, чуть подскакивая на диване и проводя пальцами по пока что чистому предплечью. Завтра он снова вернется в кресло, и, боже, он был там всего несколько месяцев назад, но уже почти забыл то чувство, которое появляется в момент ожидания прикосновения иголки к коже. Ему никогда не удается запомнить это ощущение. Он проходил этот процесс так много раз, но это чувство остается лишь до тех пор, пока иголку ее не убирают, а после этого — ничего.
Он бы соврал, если бы сказал, что не волнуется при мысли об этом.
Ему кажется, что под его кожей бежит ток, когда на следующий день он заходит в салон, за ним следом идет Майки (Джерард настоял, чтобы того взяли для моральной поддержки), а Джерард плетется чуть позади, похожий на тень в своей черной толстовке и с бледным лицом. Фрэнк сейчас просто пучок оголенных нервов. В его животе туго затянут узел от страха и предвкушения, которые присутствуют и теперь, даже после стольких раз. Ему нравится испытывать это напряженное возбуждение, которое сводит его с ума.
Это уже становится каким-то ритуалом — он приветствует Келли и Джо, залазит в кресло, находит наиболее удобную позицию для своей руки, которая не должна будет перемещаться в течение последующих часов. Сегодня ему сделают только контур, потому что у татуировки слишком много деталей для одного захода, и сейчас это все, что он может себе позволить по деньгам. Он придет сюда снова, когда скопит еще немного, чтобы ему нанесли цвета, и он уже не может дождаться, когда это произойдет, даже несмотря на то, что Джо еще даже не начал набивать то, что запланировано на сегодня.
Майки сидит рядом на стуле с колесиками, поправляя пальцем очки и наблюдая за тем, как Джо достает баночки с чернилами, иголки и поворачивает лампу в нужном направлении. Келли внимательно следит за всеми его действиями, совсем как Фрэнк, когда тот смотрел, как Джерард подготавливается к рисованию. Джерард стоит возле стены, на которой прикреплены фотографии, и критически разглядывает череп, из отверстий глазниц и рта которого вырывается пламя, и витиевато написанное слово "Иисус" внизу.
Фрэнк немного дрожит, барабанит пальцами по джинсам, теребит свои волосы и смеется над Майки, катающемся на стуле. Боже, он полностью готов к этому. Джерард подходит ближе, когда Джо достает готовый трафарет, крепко и осторожно прижимает его к предплечью Фрэнка, а затем одним резким движением убирает бумагу. На коже остается изображение девушки, которую рисовал Джерард, рисовал специально для Фрэнка, выполненное временными фиолетовыми чернилами, она выглядит спокойно, уверенно и абсолютно совершенно.
Фрэнк с усмешкой смотрит на Джерарда, и тот улыбается ему в ответ, качая головой, отчего его волосы спадают на глаза. Он кажется довольным, и Фрэнк впивается ногтями в свою ладонь, чтобы усидеть на месте, подавляя желание вскочить, прижать Джерарда к стене и зацеловать его до полусмерти, выражая этим свою благодарность.
— Готов? — спрашивает скучающе выглядящий Келли. Келли почти всегда выглядит скучающе.
Фрэнк отрывисто кивает. — Черт, конечно, начинайте.
— Хорошо, — Келли кивает Джо, тот включает машинку, и резкий жужжащий звук разжигает огонь во Фрэнке. Вот оно.
— О боже.
Фрэнк поднимает взгляд на Джерарда, и его лицо стало в десять раз бледнее, чем было раньше, он отходит назад и встает позади Майки.
— Все в порядке, — говорит Фрэнк. — Просто не смотри, ладно?
Джерард содрогается и закрывает глаза. — Ага. Ладно. Боже. Этот звук.
— Все в порядке, Джи, — Фрэнк ерзает в последний раз и кивает Джо, чтобы тот приступал.
В этот момент время словно останавливается, и не остается ничего кроме волнения, а затем иголки задевают кожу, и, черт, блять, наконец-то, Фрэнк забывает, Фрэнк всегда, всегда забывает эту выворачивающую наизнанку боль, ее интенсивность, ее воздействие на него. Первую пару секунд он каждый раз думает, что не сможет этого вынести, что боль слишком сильна. Джо все также крепко удерживает его руку своей, пока иглы вводят чернила под его кожу, и ему кажется, что он взорвется от количества эмоций.
Фрэнк осознает, что он зажмурил глаза, и он открывает их в тот момент, когда Джо набирает чернила. Боль уходит сразу, как только он перестает ощущать иглы, и он вздыхает, сглатывает и поворачивает голову к Джерарду. Тот все еще стоит с закрытыми глазами, сжимая плечо Майки своей рукой. Майки с интересом наблюдает за Фрэнком и Джо, но периодически кидает взгляд на Джерарда, чтобы убедиться, что с тем все хорошо.
Фрэнк коротко ухмыляется, а затем иголки и боль возвращаются. Он сжимает другую руку в кулак и глубоко дышит. Звук распространяется повсюду, и он больше не испытывает такого дискомфорта — у него появляется чувство, что он делает это уже вечность, что он будет делать это всегда, и ему просто нужно смириться с болью и дышать. С ним все в порядке, все хорошо, все замечательно.
— Джи? — доносится до него взволнованный голос Майки. — Джи.
Фрэнк снова поворачивается к ним и замечает, что Джерард буквально позеленел. Его глаза открыты, и он с ужасом уставился на иголки, пронзающие кожу на руке Фрэнка, коротко и отрывисто дыша.
Майки поднимается со стула и приобнимает Джерарда за плечи, помогаю тому оставаться на ногах. — Джерард? — повторяет он, и Джерард моргает и произносит: — Боже мой, Майки, мне кажется, я сейчас…
— Ладно, идем, — Майки утягивает Джерарда за собой, отворачивая от Фрэнка и Джо.
— Черный выход, — подсказывает Фрэнк, глядя на Джо, который кивает, не отрываясь от своего занятия.
— Точно, — отвечает Майки и снова тащит Джерарда. Тот следует за ним, запинаясь, широко раскрыв глаза в панике, Майки распахивает дверь, ведущую в переулок позади тату-салона. — Дыши, — слышит Фрэнк команду Майки, выталкивающего Джерарда наружу. — Дыши, Джи.
Дверь за ними захлопывается, и Фрэнк переводит взгляд на Джо, все еще сосредоточенного на татуировке, но теперь тот выглядит немного рассмешенным. — Он… боится иголок, — угрюмо объясняет Фрэнк. — Я надеялся, что у него получится быть здесь, потому что это вроде как его эскиз, но… — он не стал пожимать плечами, потому что знал, что ему нужно сидеть неподвижно.
Джо просто кивнул и набрал еще чернил.
Все получается просто великолепно. Фрэнк почувствовал эйфорию уже на середине работы, когда он полностью погрузился в ощущение прокалывающих кожу игл, в гудение, в наблюдение за тем, как линии сантиметр за сантиметром принимают знакомые очертания на его коже. Ему больше не было больно, или, ладно, было, но он больше не был сконцентрирован на этом, получая удовольствие от происходящего. Волны боли и давления в определенном ритме захлестывают его, перемешивая все в его голове, пока он не начинает чувствовать пульс наслаждения-боли, которым не может насытиться. Каждый раз, когда Джо останавливается, чтобы набрать чернила, Фрэнк зудит от ожидания прикосновения иголок к своей коже, желая испытывать его как можно дольше, стискивая зубы и вдыхая через нос, когда он тонет в этом чувстве снова и снова.
Это пиздецки восхитительно. Он готов чувствовать это всю жизнь.
Когда Джо наконец завершает контуры и протирает его руку очищающим средством, Фрэнк чувствует себя пьяным, и его голова кружится. Он поднимается, немного пошатываясь, его руки мокрые от пота, а член полутвердый от восторга. Фрэнк вытирает руки о джинсы и принимается разглядывать татуировку в зеркале — она выглядит впечатляюще, и это лишь только начало. — Это, блять, идеально, чувак, спасибо тебе просто огроменное.
Джо с довольным видом пожимает плечами. — Спасибо.
Келли тоже осматривает ее. — Хорошо вышло.
От этого парня, рядом с которым даже Майкиуэй кажется болтливым, это самая лучшая похвала. Джо делает повязку и произносит речь об уходе за татуировкой, пока она заживает. Фрэнк слышал это уже много раз и знает каждое слово на зубок, но все равно слушает, подпрыгивая на носочках, широко улыбается даже тогда, когда сосредоточенно кивает.
Когда Джо заканчивает, Фрэнк идет к черному входу, неся свою толстовку в здоровой руке. Он выходит на улицу. Джерард и Майки сидят на земле напротив двери, прислоняясь спинами к шершавой стене здания. Вокруг них валяются сигаретные окурки, и Джерард держит Майки за руку.
Фрэнк усмехается. — Ну как ты, Джи? — спрашивает он, в первый раз называя Джерарда так. Это кажется странным, интимным, но ему сейчас слишком хорошо, чтобы волноваться об этом.
— Меня не рвало, — торопливо говорит Джерард, сжимая руку Майки, а потом отпуская ее, и поднимается с земли. — Мне просто нужно было подышать.
— Ага, — отвечает Фрэнк, смотря на Майки.
Майки встает медленно и неловко, помогая себе локтями. Он поправляет очки, когда уже стоит на ногах. — Его не рвало, — подтверждает он, — но он чуть не вырубился, — Майки ухмыляется. — Мне пришлось усадить его и уложить его голову между его колен.
— Заткнись, — беззлобно произносит Джерард. — Все было не так плохо.
— Вообще-то, определенно было, — говорит Майки Фрэнку. — Его кожа совершенно побелела.
— Ты там слышал этот звук? — громко спрашивает Джерард и передергивается.
Фрэнк хихикает и поглаживает плечо Джерарда неперевязанной рукой. — Все в порядке, — говорит он. — Звук был довольно сильным.
— Да? — Джерард выглядит уже куда более спокойно. — Как ты терпел это? Ой! Ох, как она получилась?
— Чертовски замечательно, — отвечает Фрэнк, улыбаясь так широко, что его щеки начинают болеть. Он взмахивает своим перевязанным предплечьем, и Джерард наклоняется вперед, будто надеясь разглядеть что-то через повязку. — И если бы ты здесь не сидел как увядающий цветочек, тебе бы удалось посмотреть на нее до того, как наложили повязку.
— Ох, — Джерард звучит разочарованно. — Но она хороша?
— Она невероятна, — горячо говорит Фрэнк. — Давайте вернемся к вам? Мне нужно помыть ее, и тогда ты сможешь увидеть ее. Тебе понравится, Джи.
Джерард, держащий Фрэнка за запястье и разглядывающий повязку, поднимает на него взгляд, чуть морща глаза и криво улыбаясь. — Да, — отвечает он. — Хорошо, да, пойдемте к нам.
Фрэнк приближается и целует его. Он просто не мог удержаться. Он испытывает чувство измученности и насыщенности из-за адреналина, который он ощущал в течение нескольких часов, и он до сих пор возбужден, но его возбуждение не отчаянное. По его телу будто проходит слабая барабанная дробь, и губы Джерарда, такие мягкие и идеальные, прижимаются к его губам.
— Ребята, — чопорно произносит Майки и вздыхает.
— Извини, — говорит Фрэнк прямо в рот Джерарду. Он не чувствует ни капли вины.
— Прости, Майки, — тоже извиняется Джерард, выдыхая, перед тем как оторваться от Фрэнка.
Когда Фрэнк оборачивается, Майки старательно отводит взгляд и закуривает сигарету, концентрируясь на этом гораздо больше, чем такой опытный курильщик, как он, должен. Фрэнк снова хихикает. Он ничего не может с этим поделать. Ему так хорошо. — Идемте, — говорит он, и когда они отправляются вниз по улице, Джерард берет Фрэнка за руку. Фрэнк сжимает ладонь и чувствует, как его руку простреливает боль, когда он делает это, из-за чего по его телу проходит дрожь. Боже, ему так хорошо. Он прислоняется к Джерарду и счастливо улыбается, пока они следуют за Майкиуэем, делающим маленькие угловатые шаги.