This Town is Wrong

      После того как Фрэнк уходит, Джерард еще какое-то время просто сидит на диване. Он наклоняется за бутылкой водки и своим скетчбуком и наливает себе водки в кружку. Он пьет, пока делает какие-то наброски и думает о татуировках Фрэнка. У него уже была пара эскизов, да, но ни один из них не подходил. Сегодняшний разговор с Фрэнком направил его мысли в нужное русло.       Якорь, логотип Black Flag, бензопила. Это просто бессмысленный винегрет из всего, но, черт, ему даже нравится это, ему нравится то, что Фрэнку только восемнадцать, а он уже делает это, разукрашивает свое тело так, как он сам хочет, не заботясь о том, что могут сказать другие люди.       Восемнадцать. Джерарду кажется, что ему было восемнадцать очень давно. Но это глупо, потому что ему только двадцать два, хотя иногда и двадцать два это очень много. Время постоянно бежит, и он взрослеет, но он просто… У него до сих пор все внутри сжимается от размышлений об учебе, о проекте, над которым он должен работать, о том, что по утрам ему нужно вставать, принимать душ, надевать чистую одежду, чтобы выглядеть презентабельно, и отправляться в корпоративный мир, где проходит его стажировка. Она должна подготовить его к настоящей работе в настоящем мире, в мире искусства, но все оказывается не таким, как Джерард думал.       Он снова вспоминает об Елене, и, может быть, восемнадцать лет прошли не так уж и давно, потому что он помнит, как разговаривал с ней о своих планах и мечтах, а она соглашалась с ним, одобряла его решения, поддерживала его и верила, что он будет делать что-то важное, а не навсегда останется панком из Джерси.       Джерард бесцельно калякает на бумаге, зарисовывая какие-то идеи, пришедшие к нему. В конце концов на странице оказывается куча хэллоуинских эскизов — кладбища и призраки, копии логотипа Misfits и Фрэнк: Фрэнк с огромными потемневшими глазами и взъерошенными волосами, Фрэнк, курящий сигарету, скрестивший ноги и опирающийся локтем на колено, Фрэнк, лениво развалившийся на диване и широко ухмыляющийся.       Джерард встряхивает головой, делает глоток водки и перелистывает страницу. Он должен работать над проектом, ему следует приготовить его заранее. Он задумывается о том, когда Майки собирается вернуться домой: Майки познакомился с каким-то парнем в колледже на прошлой неделе и с тех пор не очень много времени проводил дома. То, что у него появился друг, довольно хорошо, потому что обычно колледж не представлял для Майки никакого интереса, но это не значит, что он проводил свое время в одиночестве. Он ходил на все возможные вечеринки. Майки лишь качал головой, когда Джерард пытался понять, зачем он это делает.       Джерард даже не думает о том, что он рисует, водка помогает ему с этим, и он просто позволяет своим рукам двигаться. Он думает о Фрэнке, который был здесь, о своем доме, о студии. Джерард обычно не пускает людей вниз, но с Фрэнком все было не так. Может быть, его татуировка сыграла в этом не малую роль.       Может быть, дело в чем-то другом.       Он наконец смотрит на рисунок, затемняя глаза и кровавые слезы. На его рисунке изображена Дева Мария, и он чем-то напоминает ему «Священное сердце»*. Этот эскиз странный и гораздо более стилизованный, чем он обычно рисует, он понятия не имеет, откуда он взял идею для этого и почему ему кажется, что это подходит Фрэнку. К тому же, эскиз действительно большой. Фрэнк, наверное, ожидает чего-нибудь более простого и гармонирующего с остальными татуировками.       Джерард держит рисунок в руках и рассматривает мечи, пронзающие сердце Девы Марии со всех сторон. Этот эскиз точно не будет гармонировать с остальным.       Он прикусывает губу, откладывает рисунок, возвращается к столу и принимается неохотно перебирать незаконченные рисунки, разбросанные на его поверхности. Он пытается найти свою любимую ручку, но у него не получается, так что он просто продолжает курить и пить водку, смешанную с выдохшимся спрайтом. Ему казалось, что это по вкусу будет напоминать водку с тоником, но его предположения совершенно не оправдались.       Когда Майки возвращается домой, Джерард все еще сидит на стуле и ничего не делает. Майки спускается по лестнице в подвал, громко топая и издавая так много шума, словно он не такой уж и худой, каким кажется. — Привет, — говорит он, немного пошатываясь. Джерард смотрит на часы, проверяя время, потому что Майки никогда не приходил домой с вечеринок так рано.       Еще только полночь, и Джерард вопросительно смотрит на Майки. — Она была отвратительной?       — Чего? — Майки плюхается на диван, словно ноги больше не могут удерживать его.       — Вечеринка, — отвечает Джерард. Майки смотрит на него, пожимает плечами и приподнимает руку в направлении бутылки водки, стоящей на полу около ног Джерарда. Он не встает и даже не приподнимается, а диван находится в паре метрах от стула, на котором сидит Джерард. — Ты пытаешься использовать силу мысли? — спрашивает Джерард, поднимая бутылку. Он передает ее Майки и садится рядом с ним на диван, засовывая свои ступни под тощие ноги Майки. На носке Джерарда огромная дыра, из которой высовывается его большой палец, и его ноги замерзли.       Майки пьет и снова пожимает плечами, съезжая ниже на диване и оказываясь в почти горизонтальном положении. У него действительно длинные ноги. Джерард чувствует себя низким рядом с Майки. — Как прошел твой вечер? — Майки откидывает голову на спинку дивана и безэмоционально глядит на него, приподняв брови.       — Хорошо. Все было… хорошо, — Джерард наблюдает за тем, как Майки делает еще один глоток. Он уже довольно пьян, но этого никогда нельзя понять по его речи. Он не начинает бессвязно бормотать, как обычно делает Джерард. — Приходил Фрэнк, — продолжает Джерард, и его лицо беспричинно краснеет.       Майки ухмыляется. — Ох.       — Что? — говорит Джерард. — Он просто… пришел. Я придумываю эскиз для его татуировки.       — Я знаю, — отвечает Майки. — Ты вроде как упоминал об этом.       Джерард зарывается пальцами ног в бедро Майки. — Он твой друг. Я просто помогаю ему.       — Ты давалка, — с умным видом кивает Майки.       — Заткнись, — вздыхает Джерард, тыкая большим пальцем в ногу Майки. — Он ненавидит школу.       — Ну да, и? — Майки чуть прикрывает глаза, смотря на Джерарда. — И я тоже. И ты тоже. Все ненавидят.       — Я знаю, — Джерард протягивает руку к бутылке, и Майки делает еще один глоток, а затем передает ее Джерарду. — Ты знаешь, что он идет в бизнес-школу в следующем году?       — Ага, — отвечает Майки. — Его мама подарила ему макбук на день рождения, чтобы он помогал ему подготовиться. Фрэнк ненавидит его. Фрэнк и компьютер — несовместимые вещи.       — Фрэнк и бизнес школа — несовместимые вещи, — говорит Джерард. — Он хочет татуировку на руке. Или на предплечье, — Джерард проводит рукой по волосам. — Я не знаю, как к этому могут отнестись в рабочем офисе.       Майки пожимает одним плечом. — Не очень хорошо, скорее всего. Ты уже нарисовал что-нибудь?       — После того как он ушел, — произносит Джерард. — Он довольно спешил. Не знаю.       Майки немного смещается на диване. — Ты ему нравишься, Джи.       — Я не знаю. — Фрэнк спешил уйти. Джерард пребывал в странном состоянии и думал о рисовании, и ему правда понравились татуировки Фрэнку. Он думает, что ему не стоило прикасаться к Фрэнку. Он знает, что некоторые это не приветствуют. — Не знаю, Майки.       — Ты нравишься ему, — Майки звучит уверенно, и он обычно не обманывает Джерарда в подобных вещах. Но. — Это действительно так, — пьяно и мягко повторяет он, сжимая руку Джерарда. — Перестань упираться.       — Точно, — расстроенно говорит Джерард. Точно. В этом и была вся проблема. Елена знала об этом. Она давала ему деньги и мотивировала его, так что у него не было выбора, и он переставал упираться. Точно.       — Покажи мне, что ты ему нарисовал, — Майки прищуривается и чуть приподнимается.       Джерард встает с дивана и вытаскивает скетчбук, где нарисована девушка, плачущая кровавыми слезами. Он добавил черепа возле ее ног и некоторые детали, отвлекающие внимание от них. Мечи, торчащие из ее сердца, похожи на лучи света. Ему она нравится.       Майки смотрит на рисунок, положив голову на плечо Джерарда. Его волосы пахнут сигаретами и потом. — Это немного странно, — медленно произносит он.       — Я знаю, — Джерард нащупывает между диванными подушками карандаш и поправляет тени на одежде девушки.       — Фрэнк кончит в штанишки, когда увидит это, — все тем же медленным тоном говорит Майки.       — Думаешь? — задумчиво интересуется Джерард.       — Ага, — Майки коротко чмокает Джерарда в щеку. — Ага, определенно.

***

      Фрэнк делает над собой огромное усилие и не пишет Джерарду на следующий день после его стремительного побега. Оказывается, у него железная сила воли, и он не звонит Джерарду спустя еще один день. Иногда Фрэнк просто удивляется тому, что с ним стало.       Он был буквально на пике самоконтроля. Он бы действительно гордился собой, если бы не тот факт, что он возбуждался каждый раз, когда вспоминал о том, как Джерард держит его руку, переворачивая ее туда и обратно и изучая из-под спадающих на лицо прядей волос. Все это приводило к тому, что Фрэнк начинал думать о Джерарде, крепко держащем его запястья, прижимающем их к кровати, забирающемся сверху на Фрэнка, целующем его и… Ага. Ладно. Может быть, не на пике самоконтроля.       У Фрэнка еще никогда так часто не возникало неожиданной эрекции с момента его полового созревания. Он точно не на пике самоконтроля.       Он сдается на третий день и пишет Майки — совершенно случайно! Джерард не имеет к этому никакого отношения! — привет, чувак, идешь на шоу в субботу?       Майки отвечает ему через тридцать секунд. ага, встретимся там. p.s. боже, да позвони ты ему уже, дрочила       Фрэнк хмурится. Какая разница. Он совершенно спокоен. И хладнокровен. Он ложится на кровать, снова вертя в руках телефон, и вспоминает о Джерарде, стоящем перед ним на коленях, держащем его за бедра и проводящем по крыльям татуировок ласточек кончиками пальцев. Взгляд потемневших глаз Джерарда был сосредоточенным, и Фрэнк мог тогда вдоволь насмотреться на него, и, черт, ему было трудно контролировать свое дыхание, казалось, будто в комнате было недостаточно воздуха, и он задыхался. Сейчас он чувствует то же самое. Он чувствует то же самое каждый раз, когда думает о Джерарде, он словно может чувствовать, как его окружает тот же спертый подвальный воздух студии Джерарда, он даже помнит окружающие его тогда звуки, боже, его член уже наполовину тверд от мыслей об этом, и…       Внезапно телефон в его руках громко вибрирует, и он аж подпрыгивает от неожиданности. — Блять, блять, блять, — он переворачивает телефон, чуть не роняя его, попадает пальцем не на ту кнопку и пропускает только что полученное сообщение. Он возвращается назад к сообщениям, и оно от Джерарда. Майки наверняка рассказал ему, что переписывался с Фрэнком. Три дня каменного терпения определенно стоили того.       у меня есть эскиз для татуировки       Фрэнк задерживает дыхание на десять секунд, пока его сердце бешено колотится в груди, а затем немедленно печатает ответ. К черту терпение. ура, замечательно! когда я увижу его?       Ему было без разницы, что он может звучать глупо. Ну и что. Он любит татуировки.       Его телефон снова завибрировал. завтра вечером?       Фрэнк широко улыбается. ага, хорошо. у тебя?       ты не против?       Фрэнк не против.       Он не чувствует себя странно, когда снова оказывается у Джерарда, и это одна из вещей, которая так нравится Фрэнку в Джерарде. Джерард, по-видимому, принимает любые странности. Они снова сидят в студии Джерарда, и Фрэнк думает, что это уже начинает входить в привычку. Они проводят время здесь уже третий раз, так что определенно можно считать привычкой. Ему нравится тут, внизу, даже несмотря на то, что здесь грязно и не прибрано. Фрэнку нравится запах краски и бумаги, и ему нравятся разбросанные повсюду рисунки Джерарда. Фрэнку кажется, что и в душе Джерард такой же, как эта комната.       — Черт, — произносит Фрэнк, когда Джерард показывает ему девушку с кровавыми слезами. — Боже.       — Я не обижусь, если она тебе не нравится, — Джерард почесывает голову и тревожно смотрит на Фрэнка. — Серьезно. И мы договаривались не о таком.       — Не о таком, — говорит Фрэнк. — Это невероятно. Это просто за пределами… — он чувственно жестикулирует, потому что не может подобрать нужных слов. Он не знает, чего ожидал. Наверное, какой-нибудь простой рисунок вроде разбитого сердца или что-то абстрактное, как они и обсуждали, но на самом деле Фрэнк правда хотел чего-то необычного, уникального и придуманного Джерардом. И он получил это, вау. — Джерард, она просто чертовски классная.       Джерард глядит на него и придвигается чуть ближе. — Я думал, что ты можешь расположить ее здесь, — он обхватывает запястье Фрэнка ладонью и проводит пальцами его по руке.       Фрэнк прикусывает губу и задерживает дыхание, и что-то в его животе ухает вниз. Руки Джерарда теплые, а Фрэнк думал о них слишком, слишком много на этой неделе. — Да? — его голос немного дрожит. — А конкретнее?       — Ну, — мягко произносит Джерард, смотря на Фрэнка и все еще держа его руку. — Она гораздо больше, чем ты планировал, и я думаю, что она займет все предплечье. От сюда, — Джерард ведет линию от локтя Фрэнка, — до сюда, — он останавливается у запястья.       Фрэнк не дышит. Он забыл, как это делается. Все его внимание уходит на то, чтобы не задохнуться.       — Я… ага, — говорит он, и его голос ломается, а он ничего не может с этим поделать, потому что он сконцентрирован лишь на том, что нужно дышать так, как это делают нормальные здравомыслящие люди. — Я думаю, это просто потрясающе. Я думаю, она чертовски великолепна. Я думаю, ты… — он останавливает себя, проглатывая конец фразы так быстро, что его горло болит. Он такой глупый. Он не может оторвать глаз от Джерарда, сидящего рядом. Джерард все еще не отпустил его руку, и он серьезно смотрит на Фрэнка, слушая его и ожидая последующих слов. И пошло оно все, к черту это, серьезно. — Я думаю, ты… — Фрэнк был готов сказать много всего. Прекрасный. Удивительный. Талантливый. Сексуальный. Но это не то, что он хочет сказать. Поэтому он снова беспомощно повторяет: — Я думаю, ты…       Джерард кусает губу, наблюдая за Фрэнком, а затем перемещается к нему, оказываясь наполовину на коленях Фрэнка, и целует его так, словно Фрэнк забрал весь воздух из комнаты. На самом деле, боже, Фрэнку совершенно не хватает кислорода, он не может ни дышать, ни думать, он просто впивается пальцами в Джерарда и отвечает на поцелуй.       Фрэнк был совершенно не подготовлен к подобному. Он целовался и с парнями, и с девушками, а иногда доходило даже до прикосновений, оргазмов и неловкости при встрече в столовой на следующие дни, но это было в школе. А это Джерард. Это старший брат Майки. Это Джерард, который учится в колледже искусств. Это Джерард, у которого есть своя собственная студия, а его работы выставляются в галереях. Это Джерард, о котором Фрэнк думал днями напролет, и сейчас он сидит почти на коленях Фрэнка.       Фрэнк может умереть. Он надеется, что этого не случится. Но беспокойство не уходит.       — Блять, — Джерард наконец отстраняется от него, Фрэнк делает глоток воздуха, и они оба тяжело дышат друг другу в лицо. Джерард выглядит ошеломленным. — Фрэнк, слушай, я просто…       — Я знаю, — перебивает Фрэнк, хотя он и не знает, и ему хочется ударить себя, потому что ему действительно интересно узнать, что собирался сказать Джерард. Тот глядит на него и беспомощно встряхивает головой, а затем наклоняется вперед, и они снова принимаются целоваться. Это лучшая вещь, случившаяся с Фрэнком за всю его жизнь, это даже лучше того случая, когда Рэй разрешил Фрэнку поиграть на своей Les Paul**.       Кроме того, это еще и самая горячая вещь в его жизни. Губы Джерарда теплые и мягкие и на вкус совсем как сигаретный дым, и Фрэнку хочется целовать его до конца жизни. Его пальцы крепко держат бедра Джерарда, и он скользит ими вверх до тех пор, пока не чувствует горячую оголенную кожу на талии Джерарда. Тот стонет в его рот, но не прекращает интенсивный поцелуй. Они прерываются только лишь для того, чтобы вдохнуть побольше воздуха и продолжить. Иисусе. Фрэнк даже не может думать.       Джерард заканчивает поцелуй, откидываясь на диван. Его лицо покраснело, а губы влажные, и он смотрит на потолок, глубоко дыша. — Хорошо, — произносит он хриплым и дрожащим голосом. — Хорошо, так… Хорошо.       Фрэнк бессознательно наклоняется ближе к Джерарду. Он прерывисто дышит, его член чертовски тверд, и он хочет большего. — Я… — начинает он и сглатывает, не зная, что сказать.       Джерард тянет Фрэнка за плечи к себе, и тот садится на него сверху. Он слишком громко стонет прямо в рот Джерарда, и он не может с этим ничего поделать, потому что чувствует возбужденный член Джерарда. Это невероятно, и Фрэнк хватает Джерарда за бедра, приникая к нему ближе и не переставая целовать его.       Джерард что-то лихорадочно бормочет, не отрываясь от губ Фрэнка, обхватывая его лицо горячими ладонями и зарываясь пальцами в волосы Фрэнка. В глупые, дурацкие волосы будущего-бизнес-лидера-Америки Фрэнка. Джерард тянет за них, и Фрэнк издает стон.       Джерард не убирает руки от волос Фрэнка и, целуя его, продолжает говорить что-то типа "Ты такой…", и "Я не могу даже…", и "Это пиздецки глупо", и "Фрэнки", и "Фрэнки", и "Фрэнки".       Джерард все сильнее и сильнее прижимается к нему, и, ох, блять, ох, твою мать, мозгу Фрэнка пора начать функционировать и остановить это, заставить его прекратить потираться о Джерарда, потому что, если этого не произойдет, он кончит прямо в штаны как подросток, которым, по правде говоря, он и является, и он просто… Он хочет…       Джерард дергает его за волосы и скулит в его губы, дрожа и крепко сжимая коленями бедра Фрэнка.       Фрэнк не уверен на сто процентов, но ему кажется, что Джерард только что кончил в штаны.       Фрэнка довольно отвлекает то, что он все еще как-то держится, и его пальцы, вцепившиеся в толстовку Джерарда, уже болят.       — Боже мой, блять, — говорит Джерард. — Это было так… — его потряхивает, он изгибается, и, кажется, он совершенно не смущен из-за того, что только что произошло. Он просто делает передышку, а затем толкает Фрэнка на бок, чтобы ему было легче расстегнуть его штаны, и засовывает в них руку.       Фрэнк издает сдавленное "блять", когда Джерард обхватывает его член ладонью. Джерард пристально смотрит на него, и это должно казаться странным, но на самом деле это очень горячо. Джерард отдрачивает ему идеально: быстро, уверенно, поглаживая большим пальцем головку, наблюдая за Фрэнком с покрасневшими щеками и горящими глазами. Фрэнк резко толкается в его кулак с приглушенным криком.       Потом не происходит ничего странного. Фрэнк застегивает ширинку, а Джерард кидает ему салфетки, чтобы он вытерся, а затем они лежат, растянувшись на диване, и курят. Джерард, видимо, не собирается приводить себя в порядок, и в его штанах наверняка неудобно мокро, и с Фрэнком явно что-то не так, потому что он считает и это привлекательным.       Джерард кладет голову на диван и проводит рукой по своим волосам, широко распахнув чуть-чуть изумленные глаза. Его кожа настолько бледная, что из-за румянца, появившегося на его щеках, он выглядит гораздо моложе. — Ты… — он мотает головой. — Хорошо, — повторяет он. — Итак, это произошло.       Фрэнк кивает. — Да. Ага, — он не может удержать себя от ухмылки, Джерард усмехается в ответ, и Фрэнк застревает где-то между возбуждением и смехом, в конце концов он хихикает и отклоняется на спинку дивана. Он вздрагивает, когда задевает своим плечом плечо Джерарда, и по его спине бегут мурашки. Джерард тоже смеется, и все кажется забавным и простым, и Фрэнку хочется придвинуться к Джерарду, забраться на него сверху, поцеловать его, остаться в этом подвале на-блять-всегда.       Фрэнк все еще полулежит на Джерарде, и Джерард приподнимается, перемещая их обоих, чтобы достать сигареты и зажигалку с видавшего виды кофейного столика. Фрэнк кладет руку на бедро Джерарда, и тот не пытается отстраниться. И хотя Джерард уже даже посидел у него на коленях, все равно от этого у Фрэнка снова появляются мурашки. Это что-то чертовски интимное, что-то особенное, боже, он такой пиздецки сентиментальный. В следующий раз ему наверняка захочется подержаться за ручки или сделать что-то такое же тупое.       Джерард делает глубокую затяжку, улыбается Фрэнку уголком губ и говорит: — Слушай, я думаю, было бы замечательно сделать… — и он начинает длинный монолог, рассказывая об эскизе для еще одной татуировки Фрэнку, который он хочет нарисовать. Это великолепная идея, Джерард болтает о том, что можно позаимствовать религиозную символику и сделать из этого что-то личное, и Фрэнк не понимает и половины из его слов, но это звучит здорово. Джерард активно жестикулирует, объясняя все детали, и в какой-то момент переплетает пальцы Фрэнка со своими, и их руки словно подходят друг другу. Фрэнк продолжает сидеть развалившись на диване, наблюдая за тем, как Джерард делает какие-то движения одной рукой, другой в это время держа Фрэнка.       Фрэнк мысленно говорит себе, что он совершенно ебанутый.