Соль земли

Клиентом, жертвой, а заодно и причиной всех проблем Мориарти был некий Джейкоб Даглас — старый, погрязший в долгах и коррупции политик. Наблюдавший за ним с позиции Моран уже знал всю историю его никчемной жизни — от грешков с кабинетом младших чиновников и первого дела с братьями Адамс, до уже последних крупных махинаций с Мориарти и идеей от него избавиться. Когда-то такой же фокус он провернул и с Терри — получил что нужно и отправил того за решетку на долгих семь лет, умудрившись сохранить при этом полное инкогнито. С Джеймсом же он решил не мелочиться, а может, не копить живых врагов — любой тюремный срок рано или поздно заканчивается. Сейчас же Себастьян исполнял роль ангела-хранителя проворовавшемуся придурку, не меньше. Было бы крайне досадно, если до сделки кто-нибудь решил прикончить Дагласа. Или если бы команда-А вышли на него первыми, таким образом обеспечив себе право избавиться от Джеймса. Старина Джейк же даже не предполагал о столь пристальном внимании к своей персоне. Устроившись в одном из ресторанов, неподалеку от Даунинг-стрит, он с наслаждением ужинал с юной спутницей. Моран поправил гарнитуру: — Объект под контролем, сторонних наблюдателей не обнаружено. Джим, конечно, предполагал, что члены семьи Адамсов захотят от него гарантий. И что Себастьян мог узнать о плане раньше времени, Джим тоже предполагал. И, возможно, это было к лучшему, потому что именно сегодня Джима Мориарти убьют. Этим же днем после неопровержимых доказательств, Джейкоб Даглас, удовлетворенный проделанной работой, переведет на счет анонимного криминального консультанта кругленькую сумму. Джим сдаст Дагласа как только счет пополнится. Все исполнители заняли свои позиции: наемник с пакетом документов ждал телефонного звонка, по душу Мориарти изготовился высококлассный снайпер-профессионал, немец по имени Генрих Штрайберг. За квартирой Мориарти следили и люди Адамсов, и наемники Дагласа, но Генрих молодец, Генрих не попадется. Джим с утра отдал Себастьяну распоряжения о том, где и когда будет посыльный, чтобы тот проследил за ним вплоть до передачи пакета людям Адамса. Больше к Морану не было никаких поручений. Ровно в четырнадцать двадцать снайпер выпустил пулю, которая по заказу Дагласа пронзила грудь Джеймса Мориарти, «останавливая» его сердце. В это же время посыльный, за которым следовал Себастьян, сел за руль своего авто и направился к месту встречи с младшим из братьев-ирландцев. В двадцать три минуты Себастьяну позвонили люди Мориарти чтобы сообщить о смерти босса. Даглас не был дураком и Джим крайне внимательно проработал план по предоставлению доказательств убийства Мориарти. Джеймса увезли из его квартиры его же собственные люди, для Джейкоба Дагласа являвшиеся таинственными наемниками не менее таинственного консультанта по криминальным делам. Мистер М связался с политиком как всегда удаленно, уточнил, все ли устраивает заказчика. Заказчик был более, чем удовлетворен. Пока клиент оплачивал недешевые услуги мистера М в другом конце города проходила передача документов. Моран рисковал и сопровождал посыльного открыто, без особого восторга замечая замершего чуть в стороне своего старого знакомого — именно он крайне убедительно «просил» Себастьяна проследить за совершением сделки. Адамс был доволен. В конверте было явно то, что он ожидал увидеть. — Где же сам мистер Мориарти? — поинтересовался он у Морана, с любопытством склонив голову. — Брат сказал, он крайне интересная личность. — Занят, — коротко пояснил Себастьян, пожав плечами. — Вот как, — вскинул брови его собеседник. — Возможно, ему не стоило так открыто лезть на рожон. Пуля в груди делает людей слишком занятыми, верно, мистер Моран? — Меня это не касается. Что бы вам не казалось, я только исполнитель. Хорошего дня. Джейкобу Дагласу, между тем, пришлось несладко. Люди Адамса выследили и поймали его мгновенно. Капкан тут же захлопнулся вокруг политика со смертельным щелчком. Ему предстояли дни в ожидании своей смерти, прежде чем ее милостиво ему даруют, но перед этим Джейкоб выдаст все, что знает. О том, что именно случилось с Мориарти они узнали очень скоро: Даглас был зол как бес, и выдал мистера М с потрохами. Это он. Это ему он заказал Мориарти, но толку от этого мало. Мистера М никто не найдет. Политика убили ровно через неделю; в новостях это назвали несчастным случаем со странными подробностями, полиция начала копать, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Смертельный враг Терри Адамса и Джима Мориарти был выведен из игры. *** Прошло больше трех недель с последней операции и подстроенного убийства Мориарти. В один из дней, когда Себастьян возвратился в свою квартирку, он безошибочно почуял, что там кто-то есть. Фигурка человека, не узнать которую было невозможно, выделялась на фоне окна. Джеймс повернулся лицом к замершему в проходе Себастьяну и сказал: — Привет. Прости, пришлось войти без приглашения, — он улыбнулся по-простому. Моран молча смотрел на Джеймса, замершего перед ним, по привычке мысленно отмечая красные от недосыпа глаза с намечающимися синяками, небольшую морщинку, которая все глубже въедалась между тонких бровей. — Хорошо сохранился для трупа, — хмыкнул Себастьян, проходя в комнату. — За ноутбуком пришел? — За ноутбуком? — на секунду задумался Джим, нахмурившись, а потом кивнул. — Да, да, за ним. Свою электронную игрушку Джеймс оставил у Себастьяна лично, когда они в последний раз обсуждали детали мнимой смерти Мориарти. Джеймс посчитал, что квартира Морана будет самым безопасным местом для ноутбука. — Смотрел новости? — как бы между прочим поинтересовался Мориарти. — Наш знакомый почил с миром. Адамсы не проявляли к тебе интерес? — Ни малейшего, — отозвался Себастьян. — Все же не посчитали значимой фигурой или решили, что я не представляю угрозы. Себастьян поставил сумку перед Джеймсом, разглядывающим его со странным нечитаемым выражением в темных глазах. — Что? — Я помню наш договор, Себастьян, — наконец заговорил Джеймс. — Заканчиваем дело с Адамсами и расходимся. Ты занимаешься своими делами, а я своими. Он облизнул губы, чуть склонив голову на бок, проницательно глядя на полковника. — Все так. Но знаешь. у меня чертовски большие планы на этот город и на многие другие. Да, да, — Джим поднял руку, поймав выразительный взгляд Себастьяна, — ты знаешь, я в курсе. Джим качнулся на носках и сделал шаг вперед. На его лице не было улыбки. — Я хочу, чтобы ты работал со мной, Себастьян. Да, это чертов риск, это очень много риска. Это опасно и безрассудно. Но я всегда. Всегда имею план. Кто предложит тебе аферы интереснее моих? Никто. Это твое место. И я не ошибаюсь в этом. Их разделяло пространство в один шаг. Себастьян в задумчивости смотрел на Джима, чуть прищурившись по привычке, как в прицел. — Джеймс, — негромко сказал он, — ты предлагаешь мне партнерство, но ты невыгодный партнер. Ты работаешь сам, и твои планы известны только тебе самому. Мне не нравится работать только с половиной информации, получая недостающие факты по ходу дела и пытаясь разобраться в твоем многоуровневом блефе. Я не могу доверять тебе, и ни о каком взаимовыгодном сотрудничестве не может быть и речи. Джим приподнял брови и усмехнулся, кивая. — Ну, я и не надеялся на то, что ты согласишься без своих собственных условий. Хотя, конечно, мог бы оценить мои вдохновенные речи! Похожих от меня не слыхала даже родная матушка. Джим наклонил голову; улыбка вновь померкла. Эти его лица менялись, словно их кто-то переключал по сигналу. — Значит, твои условия заключаются в том, что ты должен быть в курсе планов? Это несложно устроить, но, как ты понимаешь, чтобы знать все, тебе нужно быть мной. Я могу гарантировать тебе целостную осведомленность в текущих задачах. Затем, по мере необходимости, следующих. Но в те, что я вынашиваю каждый день в голове, которые еще не обрели кровь и плоть для осуществления, этого я не обещаю. Их слишком много. Это попросту тебе не нужно. Через всю серьезность Мориарти, через плотную, ровную, выхолощенную маску «мистера М» для Себастьяна внезапно отчетливо проступил мерзнущий до костей в карцере мальчишка, предлагающий тем не менее не «согреться», а «скооперироваться». Вот и сейчас из всей запутанной цветастой паутины слов, Моран выдернул главный смысл: «Да, я согласен на твои условия. Да, я буду сообщать тебе подробности готовящихся операций. Да, мне было убийственно сложно прийти и просить сотрудничества». — Хорошо, — Моран для себя никак не мог решить, совершает ли он самую большую глупость в своей жизни или срывает самый большой куш. На самом деле, он так никогда этого и не решит. — Я согласен. До первой оплошности, Джеймс. Хоть раз ты сыграешь мной в темную, и договор расторгнут. В спокойных, очень-очень спокойных глазах Джима мелькнуло торжество. Он несколько раз моргнул и едва-едва улыбнулся уголком губ, кивая и протягивая Себастьяну ладонь. — Отлично, полковник. Просто прекрасно. И вот что еще. Пожалуйста, больше не стоит сжимать мне горло, если тебе вдруг что-то не понравится. Я все-таки твой босс, у тебя, Себастьян, слишком сильные руки, а у меня — низкий болевой порог, между прочим. А еще, мы можем просто поговорить. Ртом. А не махать руками. Моран пожал протянутую руку, закрепляя сделку. — Не стоит втягивать меня в неприятности, не уведомив об этом заранее, — фыркнул Себастьян, — и твоей шее с низким болевым порогом ровным счетом ничего не угрожает. — Прекрасно, прекрасно, — кивнул Джим, скрывая ухмылку. — А теперь поговорим о делах. Мориарти скользнул взглядом по пространству вокруг себя, наткнулся взглядом на бутылку минералки на столике и обронив «Можно?», направился за относительно чистым стаканом на кухню. Два раза промыв и ополоснув абсолютно чистый стакан, извлеченный из шкафа, Джим наконец налил себе воды, выпил за один прием и вернулся к Морану. В нем снова заиграла привычная деловитость. — Я, как ты знаешь, мертв. Не буду хвастать, но по-моему все вышло вполне неплохо. Хотя, ты как всегда скуп на слова восхищения. Эти недостатки… они есть у всех. Джеймса стало очень много для такого ограниченного замкнутого пространства: он тараторил, бродил, и даже когда, наконец, уселся, умудрился прихватить с собой с журнального столика книгу. — Моя смерть была обоснована с нескольких сторон. Но! Сейчас нас с тобой, Себастьян, нас с тобой интересует только одна сторона. Я собираюсь завладеть синдикатом Адамсов. — Ты замечательно умеешь переубеждать людей, знаешь, — иронично заметил Себастьян, устраиваясь на диване и притягивая ближе к себе пепельницу. Что-то подсказывало, что сигареты ему понадобятся. — Прошло меньше пяти минут, а я уже жалею о своем решении — это рекорд, Джим. И каким же образом ты в одиночку решил завладеть самым сильным преступным синдикатом Великобритании? Джим пролистал томик, а потом как ребенок, потерявший интерес к игрушке, отложил ее не глядя. — Вопрос неверный, — заметил Мориарти, глядя на полковника своими птичьими глазами. — Во-первых, преступный синдикат, о котором мы ведем речь, уже не такой уж сильный, стоит это признать. Но все еще большой и могущественный, что нам и нужно. Во-вторых, полковник, не далее как пять минут назад ты присоединился ко мне, а значит, захватывать клеркенуэльцев я буду уже не в одиночку. — Да, вдвоем это будет намного проще, — заметил Себастьян. — Это ведь всего-навсего синдикат, который выстраивали на крови и костях тридцать лет. Себастьян прикурил и отбросил едкий тон: — Я понимаю, что это очень лакомый кусочек, Джим. Но они серьезнее тебя: у них больше власти, больше возможностей и больше ниточек, за которые можно дернуть. Да, шанс у тебя. у нас — поправился Моран, — есть, но он ничтожный. — Разумеется, — не спорил Джим, чем, наверное, едва не сорвал с губ полковника благодарность высшим силам: «ну надо же, одумался». — Но не забывай, ты и в это дело не верил. Это плохая тенденция, Себастьян. Очень плохая. Ты должен искоренить ее в себе. Любое дело можно повернуть, любой план осуществить. Джим поднялся с кресла, подошел к дивану и опустился рядом с полковником. — Знаешь, как располагается распределение сил у братьев Адамс? Томми контролирует финансы, Патрик отвечает за силу, а Терри… Терри контролирует все вместе. — Все подчиняется старшему брату, — задумчиво констатировал Моран. — Пока Терри сидел в тюрьме, синдикат ослабел по сравнению с тем, каким он был раньше. Надо лишить Терри возможности влиять на ситуацию и разделить братьев, по одиночке они слабее, чем вместе. Разделяй и властвуй. Джим вдруг как-будто забыл о братьях, отвлекся, быстрым взглядом оглядывая помещение. — Нам нужна новая квартира, — сказал Мориарти, — при нынешней ситуации мне бы хотелось, чтобы ты, в случае чего, был рядом. — Меня устраивает и мое жилье, — хмуро отозвался Себастьян, оглядываясь. Квартира это была обжита им давно и воспринималась наиболее близко к понятию «дом». Моран мысленно прикинул, сколько времени займет перевезти его небольшой склад оружия, маскирующийся гардеробной — выходило долго, даже если загрузить его Мерседес под завязку. «Стяжательство — грех», — мысленно хмыкнул Себастьян, но согласился.