Сумеречный разум

11 апреля 2014г

— Доброе утро, Шерлок! — гостиную на Бейкер-стрит огласил до зубного скрежета бодрый для шести часов утра голос Майкрофта. Из спальни донеслось сонное бормотание, в котором можно было различить «Майкрофт» и «к черту». Британское правительство хмыкнуло, но никуда не ушло, продолжая намеренно громко хвалить раннее утро за прекрасную погоду. Действие возымело успех, и уже через минуту на пороге комнаты показался зевающий Шерлок, завернутый в синий халат. Словно не замечая брата, он поплелся на кухню и зазвенел посудой, заваривая чай. — Надеюсь, теперь ты готов уделить мне каплю своего драгоценного внимания? — брезгливо осмотрев единственную целую (Шерлок почему-то пил чай из стакана) кружку, Майкрофт все же бросил в нее пакетик и потянулся за чайником. В руках осталась ручка — сам чайник, расплескивая кипяток и оглушительно гремя, покатился по полу. — Да, я тебя слушаю, — невозмутимо отозвался Шерлок, выуживая из хлама, что громоздился на кухонном столе, изящную хрустальную сахарницу с отколотым краем. Понюхав содержимое, он, однако, не стал добавлять сахар в свой чай, вместо этого суетливо засунув ее в морозилку, забитую свертками и пакетами. — Мне нужна твоя помощь, я бы даже сказал, участие в эксперименте, — Майкрофт проследил взглядом за манипуляциями младшего брата, но заострять внимание не стал, пообещав себе разобраться с этим позже. — Эксперименте? — детектив удивленно вскинул бровь, отхлебывая из стакана как можно громче. Чай был откровенно дрянным (судя по свисающему бумажному ярлычку, его не выпускали уже четыре года) и вонял дешевыми сигаретами, что явно чувствовалось даже на расстоянии двух метров, разделявших братьев. — Да, эксперименте. Шерлок! Бога ради! Откуда на кухне кошачья шерсть? — Майкрофт с неудовольствием заметил на обшлаге пиджака серую шерстинку, потом еще одну, а затем увидел целый клок шерсти, прилипший к днищу кружки, которую он все еще вертел в руках. — Я изучал отличия оцикета от Египетской Мау, не отвлекайся! — Итак, эксперимент. Что ты знаешь о компании «Сакура»? — «Сакура»? Японский производитель биологически активных добавок. Миссис Хадсон принимает эти пилюли. Так себе название для компании, кстати. — Именно, еще одна ничем не примечательная фирма, торгующая сомнительными таблетками. Только не Япония, а Англия. — И? — Шерлок раздраженно поднял правую бровь. — Компания основана японским ученым-генетиком Мичи Норико, которая бежала из Японии в Америку, а затем и в Англию, подвергшись гонениям со стороны властей. Ее разработки в области модификации человеческого разума были направлены на создание идеального слуги, телохранителя, воина, полностью подвластного воле хозяина. Длительные споры в английском правительстве. Соблазн велик, велика опасность. Три года потребовалось Англии, чтобы решиться. И наконец в октябре 2012 года, прикрываясь БАД, «Сакура» начинает свою деятельность. Не прошло и полгода, как на свет появились первые образцы, киборги, сначала однотипные клоны. Искусственно выращенные, с вмонтированным процессором и имплантами, идеальные. Первая партия из семи особей раскуплена за четыре дня военными. Пришел черед второй. Производство требует колоссальных вложений, На данный момент выпущено двенадцать образцов разного пола, возраста, комплекции, неотличимы от людей. Нужно протестировать одного, любого, не на предмет военных действий, а на мирное сосуществование с человеком. Я занят, а тебе не помешает помощник и — Майкрофт брезгливо окинул взглядом гору чашек Петри с буйной плесенью на кухонном столе — уборщица. Срок: месяц, можешь выбрать любого. Майкрофт открыл принесенный ноутбук. Двенадцать фотографий: пять женщин, пять мужчин, двое подростков. — Это может быть интересным, — Шерлок с любопытством прильнул к монитору. Майкрофт следил за лицом младшего брата и гадал, кого же тот выберет. Мичи Норико постаралась на славу, все ее детища были прекрасны, ну, почти все. — Итак, твой выбор? — Дети — сразу нет. Рыжая не подходит. Рыжий тоже, так же как и блондин. И блондинка… И чернокожая, пожалуй, тоже… — Шерлок, почему? Они практически совершенны. Смогут расположить к себе людей. Даже мне нравится большинство экспонатов. — А кто не нравится? — Шерлок оторвался от созерцания образцов и перевел взгляд на брата. — Первый и последний не красавцы. Особенно первый. Неказистый, маленький, простоватый, похож на старого вояку, так и хочется назвать его Джоном или Сэмом. — Отлично, я беру Джона, — детектив победно улыбнувшись, вернул ноутбук брату. — Он будет выгодно оттенять меня, бесить тебя — я заполучу сокровище. Буду звать его «Джон». Точно, Джон. Майкрофт устало вздохнул, признавая поражение. И когда брат повзрослеет? Обладая незаурядным интеллектом, он, однако был наивен и неопытен во многих вопросах. Возможно, проживание под одной крышей с кем-то, пусть даже и киборгом, чему-то научит младшего братца. — Хорошо, пусть будет Джон. Мы успеем забрать его сегодня уже до обеда. Несмотря на сонливость, Шерлок быстро покинул захламленную до невозможности кухню, ловко обогнув телескоп (что можно рассматривать в телескоп на кухне?) и высокую стремянку со свисающим чучелом лисы (без комментариев). Наверное, легче сжечь квартиру дотла, чем пытаться навести порядок. Гостиная заставлена коробками с материалами дел, к которым когда-либо имел отношение Шерлок Холмс. Мало того, что таких коробок уже накопилось немало, так они еще и буквально разбросаны по всей комнате. Хоть детектив и был жутким педантом в том, что касается внешнего вида, квартира его напоминала свалку, нежели дом, место, куда всегда хочется возвращаться, где тебя ждут… Тряхнув головой, Майкрофт заспешил на улицу, отгоняя ненужные мысли. Спустя пятнадцать минут Шерлок показался на крыльце, на ходу застегивая пальто. — Назову его «Джон», — уже сидя в машине, повторил Шерлок. Черный Porsche неслышно отъехал от дома 221b. Братья привычно расположились по разным сторонам заднего сиденья. Улицы Лондона мелькали за тонированными стеклами. Необычно теплый апрель, казалось, выманил все молодое население на свежий воздух, тут и там мелькали яркие наряды, девушки с цветами и воздушными шарами заполонили тротуары, целые толпы велосипедистов и скейтеров проносились мимо машины. Город словно спешил надышаться весной и счастьем. — На следующей неделе родители приедут в Лондон, и мама просила тебя сходить с ними в театр. Я буду в Дублине, так что ты не сможешь, как обычно, все перебросить на меня, Шерлок. — Оу, я не могу, я буду воспитывать злобного киборга, мне не до театров! — с самой честной на свете улыбкой откликнулся тот. — Участие в правительственном эксперименте и все такое, ты же понимаешь. Если мама узнает, во что впутывает меня старший брат… Нечитаемо взглянув на детектива, Майкрофт вновь уткнулся в ноутбук, творить из тени судьбы мира. Не обращая внимания на брата, Шерлок повернулся к окну, преследовало ощущение, словно там, за стенами загадочной лаборатории, ждет его новая, совершенно отличная от всего ранее пережитого жизнь. И как не пытался он отогнать это глупое, иррациональное чувство, оно навязчиво напоминало о себе все полтора часа поездки, раздражая и заставляя в нетерпении ерзать по светлому кожаному сиденью. Майкрофт лишь поглядывал на брата, сохраняя, впрочем, молчание. Миновав Харроу, автомобиль съехал с автострады на узкую — всего одной машине проехать — и разбитую дорогу, на которой дорогой Porsche смотрелся более чем неуместно. Пять километров по сосновой роще — и взору представляется небольшая кирпичная фабрика. Никаких ограждений, никаких камер, никакого присутствия человека. Все кажется заброшенным. Молчаливый водитель подъехал к зданию вплотную и заглушил мотор. Стоило лишь выйти из автомобиля, как звуки и запахи лавиной обрушились на Шерлока: смола и хвоя, причудливо переплетаясь, смешиваясь в пьянящий коктейль, заставляя дышать глубоко и резко, до головокружения. Влажный воздух, наполненный птичьим щебетом, казался прозрачно хрустальным, невозможно чистым. Как любого городского жителя, это сбило с толку, заставило замешкаться. Детектив догнал брата, когда тот стоял уже у железной двери, выкрашенной тусклой красной краской. Им открыли сразу. Молодая девушка в белом халате, кареглазая стройная брюнетка, симпатичная, если бы не розовое родимое пятно, занимавшее всю левую половину лица и шеи. — Добро пожаловать, я Аннама, пройдемте со мной, — лишь взглянув на посетителей, девушка густо залилась краской. — Мисс Норико ждет вас. Я могу провести экскурсию для мистера Шерлока Холмса или сразу отвести вас к ней. — Сразу к делу, у нас мало времени! — в своей обычной высокомерной манере распорядился Майкрофт, отчего девушка еще больше стушевалась и, не поднимая глаз, повела визитеров не вглубь здания, а влево по коридору. Там, миновав хитросплетение дверей и переходов, они вышли к узкой мраморной лестнице, ведущей вниз. — Лифт так и не починили? — высокомерно вскинув бровь, поинтересовался Холмс-старший. — Майкрофт, тебе нужно чаще ходить пешком. Ты думаешь, я не вижу, что твой живот увеличился еще на три дюйма? Еще немного, и тебе придется заказывать одежду на размер больше, а это уже ни в какие ворота, помнится пару лет назад… — Шерлок! Хватит! Детектив ухмыльнулся и первым начал спуск. — Здесь есть грузовой лифт… внизу только два этажа…, но если вы хотите… мы можем пройти в другое крыло… он там… — залепетала несчастная девушка, казалось, она вот-вот заплачет или грохнется в обморок от переизбытка чувств. — Пойдемте уже, — остывая, Майкрофт двинулся вслед за братом. — На те средства, которые вам выделяются, можно обосновать в центре Лондона прекрасную лабораторию, а не ютиться в таком старом здании. Я в недоумении. — Понимаете, наземная часть используется лишь как склад и гараж. Сама лаборатория находится внизу, как и жилой блок для персонала, БАД-фабрика в пригороде, и там — все новое и современное, правда. Мы экономим на всем, на чём можем, чтобы достать лучшее оборудование и материалы. В нашем штате всего девять ученых — нет ни уборщиков, ни грузчиков, ни электриков — мы сами со всем справляемся. Вы все увидите сами, — Аннама говорила с такой горячностью, словно это не она минуту назад краснела и запиналась, карие глаза горели верой и любовью к выбранному делу, плечи распрямились, из голоса исчезли робкие нотки, и даже уродливое пятно, казалось, посветлело и стало незаметней. «А ведь ей нет еще и двадцати пяти, а она уже работает на закрытом объекте. Ни денег, ни славы, только возможность окончить свои дни где-нибудь в застенках, если что-то пойдет не так. И как она сюда попала?» Лестница уткнулась в открытый металлический люк с кодовым замком. Сразу за ним — до рези в глазах белый коридор, похоже на больницу: лампы дневного света, тихое жужжание невидимых вентиляторов, даже пахло так же — антисептиком и лекарствами. В комнате отдыха, куда Аннама проводила гостей, собрался весь немногочисленный персонал: пятеро парней и еще две девушки — все молодые, явно не старше тридцати, белые халаты, простая одежда, но лица веселые и приветливые, переговариваются шепотом, тихо смеются. Взъерошенный кудрявый парень читает книгу, сидя на полу. Рядом, постоянно толкая его локтем и заглядывая через плечо, примостилась бойкая красноволосая девушка в очках. Одинаковые, словно две капли воды, белобрысые близнецы тихо рассказывают что-то хмурящейся шатенке и смеющемуся долговязому ученому с копной смоляных волос и выбритым левым виском. Еще один с выгоревшими до белизны волосами и темной щетиной рисует на доске пляшущих человечков. Не верится, что эти подростки способны сотворить величайшее чудо технической мысли. Комната отдыха представляет собой просторный светлый зал с кожаными диванчиками у стен, интерактивной доской, огромной плазмой и барной стойкой, на которой между кофейным аппаратом и бойлером, громоздился электронный микроскоп и медицинские контейнеры. Там же обнаружился Шерлок, в неизвестно где взятом халате, вертящий в руках странную конструкцию из кабелей, экрана и медной проволоки. «А ему бы тут понравилось» — подумал Майкрофт и едва не подпрыгнул от тихого голоса за спиной: — Желаете чай или кофе? — стройная японка с раскосыми черными глазами, черными же прямыми волосами, собранными в строгий пучок, казалась юной и бесконечно хрупкой. — Мисс Норико? — Зовите меня Мичи, — почти без акцента медленно выговаривает слова, тихий обволакивающий голос. — Мистер Шерлок Холмс, я полагаю? — Да, он рад знакомству, пожалуй, чай. — Мы рады приветствовать вас в нашей лаборатории, — девушка улыбнулась и отправила черноволосого парня на кухню. — Знаете, они все такие оболтусы, — она обвела рукой зал, — но правильно готовить чай я их все-таки научила. Пройдемте в мой кабинет. Здесь слишком много любопытных ушей, — любопытные уши усиленно делали вид, что их не интересуют гости, рассматривая стены, пол и даже потолок. Кабинет оказался крошечным — три на три метра, не более — светлым и безликим. Лишь фарфоровый сервиз, уже стоявший на кофейном столике — явно старинный, с гербом рода — оживлял картину. Шерлок наконец-то соизволил присоединиться к беседе. — Прежде чем показать вам экспонаты, — при этом слове Норико поморщилась, — я хотела бы поговорить с вами, — говоря, она ловко разливала золотисто-зеленый дымящийся чай в чашки. — Это Генмай-тя, зеленый чай с добавлением зерен воздушного риса. К сожалению, я не пью английский чай, попробуйте этот, вам обязательно понравится, — весь облик японки так и дышит спокойной уверенностью, легкая улыбка не сходит с тонких губ. Терпкий густой напиток с экзотическим вкусом мягко успокаивал. Казалось, что старые друзья решили собраться за чаепитием. — Я хочу сказать, что эта партия создавалась в первую очередь как помощники и друзья, а не военные, так что… — Друзья? — в голосе Шерлока неприкрытый сарказм, обхватив тонкими пальцами чашку, он подался вперед. — Компьютер в человеческом теле не сможет стать другом. — Не говорите о том, чего не знаете. Я создала их и знаю, на что они способны. Это не машины в человеческом теле, способные лишь слепо следовать установленной программе. Они обучаются, подстраиваются под хозяина. Вы сами создаете себе идеального партнера. — А как же бунт машин, который так любят фантасты? — Исключено. Все построено на бесконечной любви и преданности хозяину. Мы научили их некоему подобию человеческих чувств. Не каждая мать так возится со своими детьми, как мы возились со второй партией, и не каждая так любит… — Не каждая мать продает своих детей. — Это единственные дети, которых я могу иметь, так что не вам говорить мне о материнской любви, — щеки ученой гневно запылали, голос стал ледяным. — Мы хотим сделать мир лучше. Вы все поймете сами. — А что будет потом, после испытательного месяца? — казалось, даже Шерлок смутился такому напору от столь хрупкой женщины. — Ведь он подстроится под меня? — Программу можно стереть, начать с чистого листа. Я покажу вам образцы, — словно порыв шквального ветра, Мичи пронеслась сквозь комнату отдыха, распугивая молодых ученых, отдавая распоряжения (так и хотелось сказать приказы). Через путаницу одинаковых коридоров вниз, к огромному бронированному люку, такому же, как на входе в подземную лабораторию, а там… Не по себе стало даже Майкрофту. В огромных стеклянных цилиндрах, погруженные в прозрачную жидкость, находились ЛЮДИ. Не машины, нет, живые, не механические глаза наблюдали за вошедшими, искренние улыбки, ладони, прижатые к стеклу. В белых обтягивающих костюмах, с развевающимися волосами. Шерлок сглотнул ком в горле и приблизился к одному из сосудов: синие глаза с лучиками-морщинками вокруг, чуть курносый нос, золотистые, мягкие на ощупь волосы, радостная детская улыбка. Он и вправду невысокий. И среди яркой красоты остальных способен затеряться. Но эта улыбка. И эти глаза. Выбор сделан. — Мне нужен этот, — хриплые звуки едва вырываются из пересохшего горла. — Хэмиш, — тихий шепот Аннамы. — Хэмиш? — Мы называли его так. Вы вправе дать любое имя. Документы будут готовы через неделю, — девушка отводит повлажневший взгляд от контейнера. — Пусть будет Джон Хэмиш Ватсон. — Пройдите в комнату отдыха, мы его подготовим, — один из близнецов, с именем Вениамин на бейджике, болтающемся на пуговице халата, выпроводил Холмсов за порог бокса. Словно от невидимого толчка, Майкрофт обернулся и встретился взглядом с киборгом, которого уже видел месяц назад, на самом первом запуске. Расширенные зрачки затопляют радужку настолько, что глаза кажутся незрячими, неживыми. Нелепо распахнутые губы шевелятся слишком медленно и с заметным усилием, словно после наркоза. Бледные ладони слепо гладят стекло на уровне таблички с номером, прикрепленной с внешней стороны. Майкрофт брезгливо морщится, не отводя взгляд до тех пор, пока тяжелый металлический люк с тихим шорохом не отсекает от него этот странный сюрреалистический мирок. Минуты ожидания тянутся бесконечно. Пока не раздаются твердые шаги, и не появляется он — в потрепанных джинсах, клетчатой рубашке и шерстяном свитере (вещи явно кого-то из ученых, наверное, никто не ожидал такого выбора). — Ты… ты …— Шерлок, кажется, не в силах вымолвить больше ни слова. — Теперь я Джон, я знаю. — Господину Шерлоку Холмсу присвоен статус хозяина. Господину Майкрофту Холмсу присвоен статус первой важности, — Мичи Норико вошла в комнату отдыха, прижимая к груди толстую папку для бумаг. За её спиной толпился персонал «Сакуры», словно не решаясь войти. — Что значит «статус первой важности»? — детектив нахмурился и перевел взгляд с улыбающегося Джона на Майкрофта. — Мой дорогой братец, — старший Холмс словно разговаривал с глупым ребенком, непонимающим очевидных вещей, — ты же не думал, что правительство может оставить столь опасные игрушки без контроля. Приказы человека со статусом первой важности приоритетней приказов хозяина. Этот статус получат некоторые сотрудники МИ-6. — Мы не договаривались так, — Шерлок обиженно поджал губы. — Джон принадлежит только мне. — Я дам всего несколько команд в твоем присутствии, в остальном, можешь использовать его для любых целей. Только не заигрывайся… Еще целую минуту Холмсы сверлили друг друга взглядами. Майкрофт — высокомерно-спокойным, Шерлок — полным упрямства. Тишину нарушила Мичи, вплотную подойдя к детективу и сунув ему в руки папку, она вдруг заливисто рассмеялась. Ученые удивленно переглядывались, наблюдая как их строгая «Ледяная принцесса», как её за глаза называли в лаборатории, превращается в юную девушку: холодные черты преображаются, наполняются жизнью. Наваждение длилось недолго, пока последние отголоски смеха не стихли в просторном зале. — Вы станете хорошим хозяином, — госпожа Норико дотронулась узкой прохладной ладонью до щеки Шерлока. — И вы тоже, — миниатюрная ладошка теперь коснулась Майкрофта. — О, я не собираюсь возиться ни с Джоном, ни с кем-либо еще, — Майкрофт брезгливо оглядел стоявшего перед ними киборга, а тот лишь широко улыбнулся, не пряча жадного взгляда, с которым он осматривал новых для него людей. — Как хотите. Прочтите инструкцию, — Мичи кивнула на папку, которую Шерлок неуклюже держал в руках. — Внимательно ознакомьтесь. Документы будут готовы в течение следующей недели. До этого момента вы можете оставить Джона здесь, иначе могут возникнуть проблемы с властями. Обычно хозяева так и поступают, забирая своего киборга со всеми документами. — Нет, Джон едет домой сейчас, — Шерлок схватил киборга за рукав потрепанной клетчатой рубашки и потащил из комнаты отдыха по коридору к лестнице. Джон, едва поспевая за хозяином, успел только виновато улыбнуться и помахать рукой на прощание. — Думаю, он справится, — японка неспешно двинулась к выходу, деликатно выпроваживая задержавшегося гостя. Казалось, вся она состоит только из двух цветов: черного и белого: кипенно-белый халат, фарфоровая бледная кожа, черные волосы, черные же глаза. Лишь неправдоподобно алые губы — словно кровь на снегу, красиво и опасно. Странная она, явно себе на уме, могла бы зарабатывать миллиарды на черном рынке своими киборгами, а вместо этого униженно просит правительство рассмотреть ее разработки, набрала команду вчерашних выпускников, ютится в только что не аварийном здании старой фабрики. Кто знает, что за мысли бродят в этой голове? Всю дорогу к машине, да и саму поездку, Шерлок держал Джона за рукав рубашки, а впервые вышедший на улицу киборг лишь крутил головой, жадно впитывая информацию, которой щедро одаривал его окружающий мир. В его процессоре терабайты памяти о том, как устроена вселенная, каков запах свежескошенной травы или, например, Nina LʼEau Nina Ricci, как выглядит весеннее небо над Лондоном или Камчаткой, таинственные звуки леса и почти неслышимый, призрачный шепот пустыни — все это Джон знал, но оказалось, что знать и самому видеть, слышать, ощущать — совершенно разные вещи. Это настораживало. А еще наполняло непонятным восторгом, и в мозгу почему-то возникал образ лопоухого щенка золотистого ретривера, вилявшего хвостом и тявкающего от переполнявшей его радости. Странно. Но кто знает, что должен чувствовать киборг в процессе адаптации?! Майкрофт, усиленно наблюдающий за «Джоном», — как своего питомца окрестил братец- не мог поверить своим глазам. Уж его-то внимательный взгляд и острый ум смогут отличить человека от киборга. Ничего подобного. На заднем сиденье автомобиля между братьями Холмс сидел невысокий и ничем не примечательный тридцатилетний мужчина, одежда потрепана и явно великовата, но — странное дело — сидит как влитая, словно так и задумано, чтобы рукава сине-красной слегка потрепанной клетчатой рубахи почти прикрывали кисти рук, а горловина серого свитера едва не доходила до плеч. Возможно все дело в непринужденности, с которой Джон носил эту одежду, словно и не чувствовал ее вовсе. Всего лишь жизнерадостный и простоватый мужчина, невесть как попавший в светлый кожаный салон дорогой машины. Кстати, слишком жизнерадостный. Улыбка не сходила с лица Джона ни на мгновение, стоило им покинуть фабрику. Возможно, стоит сказать, чтоб игрушка братца не так явно радовалась жизни, ну, или делала вид, что радуется, это выражение лица совершенно не подходит для Лондона. Возможно, предоставлять Шерлоку столь опасное и непредсказуемое развлечение было не самой блестящей идеей, но младший Холмс вновь взялся за старое: сегодня на кухне в квартире 221b Майкрофт заметил следы от уколов на тыльной стороне его правой руки, которые тот даже не пытался скрывать, и хотя Майкрофт и пытался подкинуть единственному в мире консультирующему детективу новые дела, Шерлок все больше впадал в омут скуки и уныния. Поэтому если уж одомашнивание боевой машины не отвлечет Шерлока от наркотиков, останется крайний, совсем уж неприятный метод: частная тихая клиника где-нибудь в Кенте, где гениальный наркоман вымотает нервы половине персонала, и его выпишут так скоро, как только смогут, разводя руками и утверждая, что пока сам пациент не захочет, они бессильны. Кстати… — Джон, как официальное лицо, со статусом первой важности, я вынужден дать вам несколько приказов, — прозвучало глупо, но Джон с готовностью повернул голову к Майкрофту, ожидая первых в своей жизни команд. Шерлок, отвернувшись от окна, хмуро уставился на старшего брата, предполагая, что половина будущего веселья сейчас просто испарится, благодаря всяческим ограничениям, которые в свое время Майкрофт так и не смог наложить на Шерлока, зато теперь уж точно отыграется. — Во-первых, вы не можете причинять какой-либо вред здоровью, а тем более жизни человеку. Помогая Шерлоку в расследованиях, вы можете лишь задержать преступника — как и следовало ожидать, сам Шерлок этому ни капли не обрадовался, лишь фыркнул более чем раздраженно. — Во вторых, вы должны приглядывать за моим младшим братом, а именно следить за тем, чтоб он не принимал запрещенных препаратов, — презрительный хмык, — нормально питался и спал, а также содержать квартиру в порядке. Думаю этого будет достаточно. Остальные инструкции получите от Шерлока. Ну и конечно, никто не должен знать, кто вы на самом деле. Джон по-военному кивнул головой. Эти приказы он не сможет не выполнить даже под дулом пистолета. Тем временем порш плавно затормозил около нового дома. Шерлок выпорхнул — по-другому и не скажешь — из машины, но тут же его кудрявая голова вновь показалась в салоне: — Ты — Джон Ватсон, бывший военный врач, мой сосед по квартире, — вновь схватив за рукав бедной рубашки новообретенного соседа, (и откуда эта привычка взялась?) детектив потащил его к ступенькам нового дома. — Зови меня Шерлок. Так и не покинувший роскошный салон, пахнущий кожей и сандалом, Майкрофт устало наблюдал, как за черной дверью с табличкой 221b скрывается, возможно, самый гениальный и инфантильный детектив и совершенная машина для убийства. Что из этого может выйти? «Будем надеяться, Лондон устоит», — и черный автомобиль неслышно покинул Бейкер-стрит.