Мальчик-Девочка.

Звук хлопка от знаменитого жеста рука-лицо эхом отскочил от стен ванной комнаты. - Я что, настолько неудачлив, что мне и помереть спокойно нельзя, - пробормотал Тсунаеши разглядывая себя в зеркале и кривясь от фантомных болей в груди, ровно в том месте, куда вошла пуля врага. Босс Вонголы в который раз за последние пять минут огладил свое детское лицо, ущипнул себя за щеки, надеясь, что тогда наваждение сойдёт. Но нет, вместо привычного образа уверенного в себе тридцатилетнего мужчины из зеркала на Тсуну глядел ребёнок лет девяти с непослушной копной шоколадного цвета волос и невероятно большими глазами. - Бля, - вырвалось из уст шатена против его воли, заставив тут же обернуться в ожидании наказания в виде тонф или молотка-Леона. Но буквально через мгновение пришло осознание, что ни Хибари, ни Реборна здесь быть не может. Тсунаеши почти вздохнул с облегчением, но тут его внимание привлекла лужа крови на кафельном полу, а вместе с этим до мозга наконец дошла боль от стремительно заживающих порезов на запястьях детских рук. - Самоубийство? - предположил Дэчимо, нахмурившись. Возможно ли, что он попал в это тело из-за этого? Решив пока по этому поводу не заморачиваться, Тсунаеши принялся за уборку ванной, так похожей на ту, что была в его доме в Намимори. Оттирать кровавые пятна ему было не впервой спасибо дражайшему репетитору, так что Савада закончил с этим делом довольно быстро, а затем решил помыться, дабы смыть с себя следы крови. Он принялся снимать с себя розовую - почему розовую? - рубашку, затем стянул такого же цвета шорты вместе с нижним бельем. - Ч-что? - задушено прошептал Тсуна, когда вместо мужских гениталий обнаружил женские. Правый глаз нервно задергался. Такого шока Босс Вонголы не испытывал лет так двадцать, но Дэчимо не был бы собой, если бы сейчас завизжал и бухнулся в обморок. Вместо этого он поклялся, что убьет шутника, запихнувшего его в это тело, самой мучительной смертью. Губы маленькой девочки исказились в поистине страшной кровожадной ухмылке. *** - Можешь повторить, но только попроще, Кавахира-сан? - устало попросил Тсуна, исподлобья глядя на своего гостя, так нагло вторгшегося в его сон. - Попроще говоришь? - задумался на мгновение Шахматноголовый. - Ну, если не вдаваться в детали Миров, Пространств и Времени, то ты и Тсунаеши этого мира умерли одновременно и, вообще-то, должны были оба отправиться в мир Иной, но твоя решимость защитить семью была настолько сильной, что что-то пошло не так и ты переместился в тело себя из Параллели. - Ну, теперь я более-менее понял, - состроил серьёзную мордаху шатен, что на детском личике смотрелось с одной стороны весьма комично, а с другой - неестественно, ведь маленькие девочки не должны выглядеть так, как будто прошли, как минимум, войну. - Поняла. - А? - Говори о себе в женском роде, Тсунаеши-тян. Ты ведь теперь девушка все-таки. - И за что Боги меня так невзлюбили? *** Привыкнуть к сложившимся обстоятельствам было весьма сложно. Видеть свою не так давно умершую мать это еще куда не шло, младшего брата-близнеца по имени Натсуши, отличавшегося от Тсуны только более светлым цветом волос, тоже можно было потерпеть, но вот то, с каким пренебрежением оба относились к своей кровинушке, выводило из себя, вызывало ярость, заставляло Пламя проситься на волю, чтобы сжечь неугодных Хозяину. Но Тсунаеши держал себя в руках, продолжал мило улыбаться матери на каждое сравнение близнецов и брату - на подначки. А ночью он сбегал через окно в небольшой парк неподалёку от дома и выпускал все свои негативные эмоции через тренировки. В школе дела обстояли немного лучше, чем дома, ведь если с поведением людей сложно что-то сделать, то с учебой таких проблем не было. Все, что шатену нужно было делать, так это постепенно увеличивать уровень своих оценок. И именно это послужило отправной точкой для изменения мнения окружающих. Через полгода ученики и учителя забыли о том, что когда-то Савада Тсунаеши была никчемна, а Нана перестала ставить оценки Натсуши ей в пример, вместо этого она теперь подгоняла младшего ребенка, чтоб тот учился лучше. Тсуна же только довольно улыбался, слушая через стену своей комнаты, как мать причитает над оценками его брата. *** Савада Тсунаеши, по скромному мнению окружающих, была этакой пацанкой с бунтарным характером. Она была единственной девчонкой в Средней Намимори со столь коротко стриженными волосами и носящей брюки вместо юбок. И если на волосы мало кто обращал внимание, то из-за одежды на девушку вечно косились учителя, а главный блюститель дисциплины с именем Хибари Кея все покрывался забить обнаглевшую травоядную до смерти, но каждый раз Савада давала достойный отпор, не зря ведь борьбой в городском додзё занимается, а на следующий день приходила снова в брюках. Сам Тсуна на мнение окружающих плевал с высокой колокольни, ибо когда он только встал во главе Вонголы и начал менять все на свой манер, то другие мафиози думали о нем гораздо хуже, нежели мирные жители тихого Намимори. Вообще, первое время Савада еще пытался вести себя женственно - волосы отращивал, платьишки и юбочки носил. И был со всеми мил и вежлив, вызывая у каждого попадающегося взрослого состояние полного умиления, что однажды вышло ему боком. Дело было не так давно, года три назад, когда Тсунаеши только-только исполнилось одиннадцать. Нана тогда повела их с братом в парк погулять, точнее Тсуна увязался следом за ними. И пока мать возилась со своим младшим ребёнком, старший же просто гулял, наслаждаясь запахами осени, подходящей к концу. А потом из-за деревьев к нему вышел стремный дядька и сказал, что даст милой малышке конфет, если та пойдёт вместе с ним. Бывший босс Вонголы дураком не был, а потому завизжав "Педофил!", напоказ разрыдался и кинулся к своей маме. Мужчина поспешил скрыться, но далеко не убёг - озверевшие мамочки это вам не шутки. Плюсов в той ситуации два - Нана наконец обратила внимание на второго своего ребёнка, а Тсунаеши, под предлогом психической травмы перестал корчить из себя божий одуванчик и избавил свой гардероб практически от всех оголяющих ноги тряпок. И теперь все, что выдавало в Тсунаеши особь женского пола, так это два небольших аккуратных бугорка в области груди. - Травоядное, - раздалось рядом с Тсуной гневное шипение Хибари, вырывая его из воспоминаний о педофиле. - И не надоело вам еще, Кея-сан? - устало протянул Савада чуть хриплым голосом, мало свойственным девочкам его возраста, и растянулся на скамейке, на которой до этого сидел и поглощал свой обед. - Тот же вопрос к тебе, травоядное. Почему ты продолжаешь нарушать дисциплину? - хмуро посмотрел на ученицу любимой школы глава Дисциплинарного Комитета. - Потому что в юбках я выгляжу слишком мило и всякие извращенцы начинают капать на мой светлый образ слюнями и другими неподобающими жидкостями, - поморщился Тсунаеши, вспомнив, какие на него кидали взгляды, когда Нана все же сумела заставить дочь одеть девчачью школьную форму. - Неделя... - Что? - не понял Тсуна. - Ты будешь носить юбку неделю, и если я узнаю, что к тебе начали приставать, то тогда я лично подам директору прошение о внесении изменений в школьную форму, - раздраженно бросил Кея и поспешил покинуть так бесящую его травоядную, эффектно взмахнув полами своего пиджака напоследок. - Эвоно как, - улыбнулся сам себе Савада, - тогда готовь листик и ручку, Кея-тян, хе-хе.