This is Our Freakshow

Уроки, как ни странно, длились совершенно не долго. Хотя, может, Трис это просто показалось, ведь почти всё время она сидела за столом и совершенно не могла сосредоточиться. Мысли витали где-то далеко-далеко, а мозг отказывался что-либо запоминать из прочитанного и услышанного на уроках. Учитывая, что она раскрылась Сангстеру не в самом лучшем свете, часть неё теперь готова была просто рвать и метать, другая же - все еще пребывала в неком ступоре с глупой улыбкой на губах, вспоминая, как Томас обнимал её. Томас. Его имя так красиво звучит. Трис любила повторять его шепотом, пока никто не видит и не слышит. Но лишь на литературе и биологии Уилльямс перестала витать в облаках, но только по той причине, что Сангстер находился слишком близко, но поговорить им так и не удавалось. Хотя, о чем им говорить? Они толком и не знают друг друга. А при мистере Брауне так вообще как-то не хочется произносить хоть слово не по теме урока. Он буравил своим серьезным взглядом последнюю парту, за которой Трис ощущала себя будущей жертвой охотника. Когда все же прозвенел столь долгожданный звонок с последнего урока, Уилльямс быстро схватила рюкзак и мигом оказалась в коридоре. Встречаться ни с кем из элиты сегодня больше не хотелось: они уже по несколько раз успели её поздравить с Днем Рождения, слава Богу, без подарков, лишь словами. Хотя, еще Джек подарил один из специализированных выпусков комиксов Марвел, причем один из тех, который действительно очень трудно найти. И хоть значение Марвел для Трис было не так велико, как для Майкла, ей все равно было приятно. На улице погода улучшилась. Солнце лениво светило из-за серых облаков, но прохладный ветер все равно заставлял мелко подрагивать всем телом. Ученики быстро скрывались за воротами школы и понемногу освобождали места на парковке, где как раз разместилась знакомая машина с полицейской мигалкой.       - Трис! Знакомый голос прозвучал в паре метров от девушки и стоило ей только посмотреть в ту сторону, как она чуть ли не завизжала от счастья. Был только один человек, который вызывал у неё такой дикий восторг.       - Папа! - Уилльямс в спешке чуть не упала, споткнувшись о тротуар, но очень быстро пересекла расстояние и бросилась в объятия отца. Было так приятно снова находиться возле него. Ощущать столь родную душу. Знакомый запах одеколона и смеси пороха с оружейным маслом. Давно она не чувствовала этого аромата. Оторвавшись от отца, девушка поджала губы, стараясь не пустить слезу. Он совершенно не изменился с их последней встречи. Ну, может, лишь седина стала чуть чаще виднеться сквозь короткие темно-каштановые волосы. А так все те же мягкие черты лица, густые брови, лёгкая щетина и серые глаза. Именно такие же, как у Трис.       - Почему ты не сказал, что приедешь? - Улыбка не сходила с уст девушки. Она уже несколько месяцев не видела папу, а их последняя встреча так вообще как-то не заладилась: тогда мама собрала все вещи и вызвала такси до вокзала. Отец был на работе, ночная смена все-таки, поэтому последние секунды, в течении которых она могла насладиться любимыми чертами лица родного папы, это когда такси уже отъезжало от дома, а он медленно подошел к входной двери, даже не подозревая, что его семья уже уехала, оставляя после себя лишь холод и одиночество в доме Уилльямс. Мужчина улыбнулся, нежно погладив дочку по волосам. Как же она скучала по его доброй улыбке. Ей так его не хватало.       - Хотел сделать тебе сюрприз. Все-таки не каждый день тебе исполняется 16. Счастье настолько сильно завладело телом девушки, что она просто забыла о всех своих переживаниях и слезах, которые выплакала сегодня. Кажется, что только этот человек мог отвлечь её от всех грустных мыслей, подарить детское, невинное счастье. Да, счастье. Именно оно ассоциируется у неё с папой.       - Ты надолго в Уэллс? - с надеждой в голосе спросила Патриция.       - На два дня. Нужно разобраться с кое-какими бумагами в здешнем участке. Заодно тебя поздравить, да и вообще увидеть, - Мужчина вновь потрепал девушку по голове, как он любил делать еще в её детстве. - Ты что-то болезненно выглядишь. Не заболела?       - Нет, все отлично, - Попытка натянуть улыбку увенчалась успехом. А может просто отец Уилльямс не захотел задавать вопросы на школьной парковке, но следующее предложение, которое произнес мужчина, было очень даже заманчивым.       - Слушай, а ты не хочешь перекусить? А то я, пока ждал тебя, жутко проголодался. Вместо ответа Уилльямс лишь еще шире улыбнулась. Они вместе сели в полицейскую машину и направились в сторону центральной площади, где как раз находилось множество всевозможных кафе и забегаловок. Зайдя в одну из них, они не успели и шагу пройти, как неожиданно почти весь шепот в зале утих, а глаза большинства людей остановились на отце Трис. Долгое молчание заставило девушку занервничать: она явно не понимала такой реакции посетителей данного заведения, поэтому тут же в некой панике посмотрела на отца. Странно, но на его лице ни один мускул не дрогнул, только глаза в неком ожидании смотрели на жителей Уэллса.       - Джаред? Ты ли это? Из толпы встал взрослый полноватый мужчина с бородой и в простой полицейской форме города. Он сидел в окружении парней помоложе, но и на них была та же самая светлая форма.       - Спенсер! Ну хоть ты признал меня! - Тот час же на лицах двух мужчин появились улыбки. Пробираясь сквозь людей, они смогли наконец дружески обняться, словно знали друг друга уже очень и очень давно.       - Сколько лет я тебя уже не видел, Джаред?       - Двенадцать, - Мужчины вновь обнялись, и Спенсер тут же потянул отца Трис в сторону своей компании, не обращая внимания на девушку, которая продолжила стоять, не сдвинувшись с места. Он громко и ярко рассказывал о их дружбе, которая прекратилась лишь из-за переезда семьи Уилльямс в Бристоль, часто хлопая Джареда по спине, дабы услышать подтверждение своих слов.       - Мы познакомились еще когда были обычными мелкими полицейскими, - Спенсер вновь взглянул на былого друга с улыбкой. - Ну, что? Как это быть помощником главного шерифа?       - Вообще-то, уже шерифом, - Мужчина почесал затылок, то ли от смущения, то ли от гордости. - Меня повысили несколько лет назад. Глаза Спенсера в удивлении расширились.       - Шериф? Серьезно? Ну ты даёшь, Уилльямс! Возможно, они бы так засели на несколько часов со всеми разговорами о прошлом, да и будущем тоже, но через пару минут шериф Бристоля обернулся на свою дочь, которая села за один из самых дальних столиков возле окна. Она не хотела портить отцу внезапную встречу со старыми другом, поэтому, заказав себе чашку кофе, она лишь молча смотрела в окно, где проходило множество людей, так похожих и одновременно различных между собой.       - Извини, - Знакомый голос прозвучал над головой девушки, и она тут же посмотрела на отца, стараясь улыбнуться как можно искренней. - Спенсер всегда любил поговорить, особенно на службе, из-за чего не раз отхватывал от начальства.       - Да ладно, у тебя ведь и так тут много знакомых и их ты не видел гораздо дольше, чем меня, - Трис попыталась, чтобы ею сказанная фраза не звучала с сарказмом или чем-то подобным. Она действительно так считала, ведь, насколько она знала, последний раз отец был в Уэллсе тогда же, когда они собирались переезжать.       - Как ты? Как школа? Друзьями обзавелась? - спросил мужчина, принявшись изучать содержимое папки под названием "Меню". На секунду девушка вспомнила "элиту" школы. Теперь почти все ученики считают Трис её частью, что, в принципе, очень удивляет девушку. Она ведет себя как обычно, тихо и незаметно передвигаясь по школе. Но, видимо, само общение с Клэри привело её в эпицентр слухов и сплетен, которые, по мнению Уилльямс, очень скоро должны распространиться.       - Да так, есть пару ребят со школы, - тихо произнесла Патриция, рассматривая поверхность деревянного стола. - Может знаешь Стивенсон, Квил и Оуэна?       - Конечно, знаю. Я учился с их родителями.       - А-а... Ну а так... В школе все хорошо. Оценки неплохие, постараюсь вытянуть на отлично, но это уже как пойдет. Лучше расскажи, сам-то как? Ты давно не звонил.       - Да завал на работе. Уже сколько лет работаю шерифом, а никак не могу привыкнуть к этому, - Мужчина усмехнулся и, подозвав к себе официантку, сделал заказ. На пару секунд он помрачнел, но Трис уже и так поняла, какой будет следующий его вопрос.       - С мамой все хорошо, не волнуйся, - Только после сказанных слов девушка поняла, как холодно они прозвучали.       - Вы до сих пор в ссоре?       - Не знаю, - резко ответила Патриция и тут же поджала губы. - Я с ней не разговаривала.       - Трис...       - Пап, не надо, пожалуйста. О чем угодно, но давай не будем говорить о маме. Дальнейшее молчание длилось несколько минут, пока старшему Уилльямсу не принесли крепкий кофе и тарелку доверху набитой жареной картошкой и хорошо прожаренным куском мяса.       - Оххх.. Я жутко хочу есть, - Закатывая рукава и облизываясь из-за безупречно-вкусного запаха, мужчина посмотрел на мою сторону стола, где ничего, кроме наполовину пустой чашки кофе и пакетиков сахара, не было. - А ты чего не поешь? Наверняка тоже голодная.       - Я не хочу...       - Захочешь, - Не успела Трис и слова молвить, как её отец уже подозвал к их столику официантку, произнося заказ.       - Но я не буду есть!       - Если хочешь, чтобы я провел с тобой весь остаток дня, то будешь, - все также уверенным голосом произнес шериф и тут же усмехнулся, когда увидел, как Уилльямс расплылась в довольной улыбке во все 32 зуба. Следующие несколько часов они провели постоянно разговаривая на различные темы, но стараясь избегать какого-либо упоминания о бывшей жене шерифа. После кафе Уилльямс-старший отвез их в небольшой сквер, в котором когда-то они так часто гуляли. Сейчас же, проходя мимо деревьев, украшенных яркими зелеными кронами, Трис вспоминала лишь встречу с Фриком, когда она спугнула его, прямо возле этого старого дуба, разукрашенного десятком, сотней трещин, которые настолько красиво выглядели на деревянной поверхности, что казалось, словно их кто-то специально вырезал, тратя при этом все свое свободное время.       - Может сходим в цирк? Или хотя бы на ярмарку? - внезапно предложил мужчина, но Трис лишь отрицательно покачала головой. Ей не хотелось никуда сейчас идти, ей было достаточно просто быть возле любимого папы, который понимает её, как никто другой.       - Не-е... Может, давай просто посидим на лавочке? - Шериф одобрительно кивнул и как раз сел на свободную скамейку, ладонью похлопав на соседнее место, как бы приглашая Трис присесть.       - О чем хочешь поговорить? А то я уже все рассказал о своей жизни. Патриция молча перевела взгляд на влажную, из-за утреннего тумана, траву. Капельки воды, словно идеально-ровные стеклянные осколки, которые вот-вот прорежут хрупкие зеленые листья. Внезапно у Трис возникло сильное желание сейчас взять карандаши и нарисовать эти прекрасные растения, детей, бегающих по лужайкам, солнечные лучи, пробивающиеся сквозь толщу серых туч.       - Ты знаешь что-то о Сангстерах? Вопрос возник внезапно и без всяких задних мыслей. Просто. Само собой.       - Сангстер? Таша Сангстер? - Кажется, мужчина действительно удивился вопросу Трис. Он, нахмурившись, на секунду растерялся, пристально глядя в пустоту перед собой.       - Я не знаю... То есть, я не знаю родителей, лишь их сына, Томаса. На это отец Уилльямс еще больше насупился. В его взгляде виднелось некое раздражение или непонимание. Патриция удивленно посмотрела на папу, осознавая, что он явно что-то знает.       - Пап, что такое? Я что-то не то спросила или как? Но мужчина не ответил. Он молча продолжил глядеть в пустоту, не произнося ни слова.       - Пап...       - Ты с ним много общалась? - внезапно спросил он, перебивая и не давая Уилльямс шанса хоть что-то понять из слов отца.       - Что?       - Как долго ты его знаешь? - Уилльямс-старший резко обернулся на девушку, отчего та лишь удивленно захлопала глазами.       - Не больше недели, а что?       - Тогда понятно, - тихо произнес мужчина, но что-то в его взгляде сильно забеспокоило Патрицию. Впрочем, она оказалась права.       - Это из-за того, что случилось 2 года назад? - Девушка не знала, что вызвало у неё дрожь в голосе: холодный порыв ветра или внезапное любопытство и страх. - Что тогда произошло? Пап, расскажи, пожалуйста, я хочу знать.       - Его мама тогда погибла, - тихо произнес шериф, и внезапно Уилльямс словно ударило молнией. - Я её тоже очень хорошо знал. Мы вместе ходили в кружок танцев в детстве да и в библиотеке постоянно виделись. Когда ты родилась, я водил тебя на её представления. Патриция пребывала в неком ступоре несколько минут, не в силах выдавить из себя хоть слово или просто подать какие-либо признаки жизни. Смерть матери. Вот, что его изменило. Вот, из-за чего он стал так себя вести. Но почему именно такое самовыражение? Почему именно внешний вид?       - Что ты сказал? - После пары минут переспросила девушка, чувствуя, что Сангстер действительно не так прост, и ей это и вправду не показалось. - На какие представления ты меня водил?       - На её представления. Она работала акробатом в здешнем цирке. Частично именно благодаря ей цирк в Уэллсе стал таким известным, - Уилльямс провел ладонью по волосам. - Она подняла его на ноги, вложила всю себя в его развитие, чтобы он смог стать великим.       - Как... как она умерла? - дрожащим шепотом спросила девушка, все еще пребывая в неком состоянии, словно вокруг неё сгустился туман, сквозь который звуки проходили не четко, будто через вату.       - Это ты лучше у него спроси. Больше тема о Сангстере не заводилась. Оставшееся время, пока небо не начало приобретать сапфирово-тёмный цвет, Уилльямс никак не могла отойти от услышанного. Все это время она так жаждал узнать, что же случилось с этим парнихой, который был для Трис неким манящий и безумно ярким магнитом, а сейчас, когда она знает правду, она просто без понятия, что и думать. Потерять маму... Это же, наверное, самое ужасное, что может произойти с человеком. А она еще и разговаривала сегодня о смерти Майкла, даже не подозревая, что он потерял действительно родного человека. Близкого. Самого любимого. Уилльямс очнулась лишь когда полицейская машина отца остановилась возле её дома. Она смутно помнила, о чем именно они разговаривали пару минут назад, но, видимо, и шериф тоже понял это.       - Ты как? - заботливо спросил он, когда Трис попыталась как-то улыбнуться. Что ж, это получилось уж слишком вяло.       - Нормально. Просто я не ожидала, что это всё из-за его мамы...       - Я не об этом, - Патриция удивленно посмотрела на мужчину. В его глазах было слишком много беспокойства, поэтому не долго думая, до девушки дошла причина его волнения. - Я о Майкле. Кстати... Уилльямс-старший открыл бардачок и, пару секунд порывшись там, достал оттуда новую запечатанную пачку сигарет и белый конверт весь в потертостях.       - Ты помнишь, что я даю тебе сигареты не для того, чтобы ты стала зависимой от никотина? - Мужчина строго покосился на дочь, прежде чем отдать ей пачку "палочек здоровья". На это Трис лишь закатила глаза и попыталась усмехнуться, только, вряд ли, у неё получилось это убедительно.       - А это что? - Уилльямс указала на конверт, и шериф тут же нахмурился. Судя по его выражению лица, в нем находилось что-то уж явно не самое приятное.       - Я нашел его сегодня в почтовом ящике, прежде чем выехать сюда, - Мужчина крепко сжал зубы, но все же медленно дрожащей рукой протянул письмо, на котором было лишь одно слово "Трис". У девушки тут же перехватило дыхание, стоило ей только взглянуть на конверт. Внезапная тупая боль в груди стала давить на легкие. Она узнала этот почерк. Почерк, которым написано её имя. Майкл.       - Я не хочу видеть, как ты плачешь, но... Но если понадобиться моя помощь, просто позвони, - Он слегка сжал ладонь девушки, но она никак не смогла на это отреагировать. Сейчас в её голове копошилось десятки, сотни, миллионы разных мыслей. Сейчас ей было просто тяжело осознавать, что снова придется пройти через эту боль воспоминаний, но в тоже время, она понимала, что раз Майкл решил написать для неё письмо, значит там действительно что-то важное.       - Спасибо, пап. Серьезно. Я очень рада, что ты приехал сюда, ко мне, - тихо произнесла Патриция, поворачиваясь к отцу и глядя на легкую улыбку, озарившую его лицо. - Для меня это лучший подарок...       - Кстати, о подарках! - внезапно произнес мужчина и тут же повернулся на задние сиденья, пытаясь найти что-то среди всевозможных коробок, пакетов и других безумно "важных" вещей для работы, включая журналы про автомобили, оружие и несколько пустых бутылок из-под пива.       "Да-м.. Знакомая картина," - подумала Трис, мысленно вспоминая бардак в своей комнате. - "Видно, в кого дочка пошла."       - Вот она! - радостно произнес мужчина и сел обратно на сиденье водителя, в руках держа небольшую коробку, увидев которую Патриция чуть ли подавилась от счастья.       - Ты помнишь! Помнишь про них! Уилльямс радостно схватила коробку в столь знакомой обертке ярко-зеленого цвета и тут же поцеловала отца в щеку. Она уже столько лет не видела их на прилавках, даже в Бристоле их не продавали нигде. Выйдя на улицу, где уже поздний вечер дал о себе знать, Уилльямс-старший вновь обнял дочь, наверное, также сильно, как и в тот день, когда её родители официально объявили о своём решении развестись. Он также сильно прижимал её к себе, целовал в макушку и в сотый раз убеждался, что у него нет никого роднее этого чуда. Трис молча взглянула на своего папу, когда все же смогла вырваться из его объятий, и ещё раз попрощалась, стараясь не улыбаться, как безумная. Она стояла на улице до тех пор, пока полицейская машина не скрылась из виду и быстро поплелась ко входу в дом с неким желанием сейчас пойти и обнять маму. Но не тут-то было. Стоило девушке только закрыть входную дверь, как она сразу же услышала, как на кухне громко хлопнули дверцей какого-то шкафчика. Даже разуться не успела - в коридор уже направлялась злая до чертиков мама, и Трис в неком недоумении на неё взглянула.       - Привет, мам...       - Привет?! Ты, что, издеваешься? - Оглушительные крики женщины были слышны так громко, что Уилльямс уже собралась зажать уши. - Где ты была, черт возьми? Телефон отключила, в школе тебя нет! Я уже с ума начала сходить! Не знала, где ты, жива ли вообще!       - Мам, прости, видимо, телефон сел, да и отключился... - начала было свои оправдания Трис, но не успела и договорить, как женщина опять начала громко возмущаться:       - Где ты была?!       - С папой гуляла! - громко выкрикнула девушка, не сдерживая эмоций. Она видела, как на лице мамы застыло удивление, на несколько секунд ей показалось, что это уже окончание ссоры и больше ничего не будет...       - Почему ты гуляла с ним?! Почему не пошла домой после школы?!       - Потому что он приехал КО МНЕ! Ко мне на День Рождение! Или ты меня еще будешь осуждать за то, что я с родным отцом в кафе посидела? Женщина рассерженно сжала губы.       - Почему не предупредила? Почему не сказала, что он вообще в город приехал?! - Внезапно она резко потянула Трис за кофту, втягивая её запах. - Почему от тебя несет табаком? Ты, что, куришь?!       - Нет, не курю!       - Я вижу! Злость накатывает с новой силой. Сдерживаться уже не было возможности, даже сам факт, что Трис потом будет жалеть о своих словах, её не остановил.       - Вот только не надо делать вид, словно ты все знаешь, мам!       - Ты как разговариваешь со мной?       - Мне уже все равно! Ты отняла у меня отца, отвезла хрен знает куда, а теперь обвиняешь в том, что я попыталась отпраздновать свой День Рожденье с папой! - Внезапно в глазах застыли слезы, но было поздно что-либо прекращать. - Мне хреново, мам! Хреново от того, что единственный человек, с которым мне всегда было хорошо, остался в другом городе с моими друзьями, школой, со всеми! А ты даже не замечаешь, как я тут просто подыхаю от одной лишь мысли, что мой лучший друг мёртв! Он мёртв, а я ничего не могу сделать! В коридоре повисла звенящая, из-за недавних криков, тишина. Она давила на мозг, давила на самого человека, безжалостно заставляя его сойти с ума. Громкий хлопок двери о стену, и вот Трис уже быстро уходит от своего дома, по пути спотыкаясь, но не останавливаясь. Глаза ничего не видели перед собой, лишь какое-то неизвестное чувство не дало девушке грохнуться на влажный асфальт и не умереть на нем. Она слышала краем уха зовы матери, но совершенно не обращала на них внимания. Голова раскалывалась, все звуки безумно раздражали...       - Патриция! Она не остановилась. С каждым шагом её уверенность уйти подальше от дома угасала, но она все равно продолжает идти, стараясь не задумываться над этим.       - Патриция! И вновь этот голос. Только... Это уже не голос её матери. Внезапно кто-то резко схватил девушку за плечи, отчего она тут же повернулась лицом к человеку, который потревожил её, и от неожиданности вскрикнула. Сквозь ночной туман просачивался образ, который казался ещё таинственней, нежели днем. Ярко разукрашенное лицо пестрило среди вечерней темноты, а волосы казались голубым адским пламенем в свете одинокого фонаря. Не трудно было догадаться, кого повстречала Уилльямс так поздно вечером, но само неожиданное появление парня заставило её смутится и успокоится.       - Что случилось? - Его обеспокоенный голос заставил девушку нахмуриться. Томас слегка наклонил голову, чтобы посмотреть в лицо Трис и, видимо, что-то увидел раз в следующую секунду отступил и тихо добавил, - Идем со мной. Он пошел вдоль дороги, даже не оборачиваясь, словно знал, что Трис не удержится и пойдет за ним. Уилльямс удивленно покосилась на парня. На секунду она подметила, что совершенно успокоилась, паника исчезла, а красные глаза от слез уже не так сильно жгло.       - Идем. Он опять не оборачивался. Просто, словно знал её реакцию, её действия, её решения. Всю её. Любопытство победило, а чувство самосохранения никогда не срабатывало, когда дело касалось Сангстера. Она просто ему верила. Чертовски не осознанно, но верила. На улице уже совершенно темно, но Уилльямс этого словно не замечает - она медленно перебирает ногами, стараясь не отставать от Томаса, который обернулся лишь раз, так ярко и в тоже время самодовольно ухмыляясь.