***тату***
Тэхён сидит и от скуки подбрасывает монетку. Парень думает про бездомную кошку, которая уже несколько дней крутится около его студии. Она часто бежит следом, но не подходит ближе, чем на несколько метров. Хвостик бездомной красавицы короткий, что предположительно означает, что та из Сингапура, где коты уже рождаются с такой особенностью. Мутация это или разновидность — парень не вникает. Ему нравятся все животные. Тэхён потряхивает фиолетовыми волосами и решает, что если никто не заглянет в течении десяти минут, он выйдет и купит банку корма милой беспризорнице. Если бы не любовь к тату и пирсингу, парень давно бы открыл приют для животных. Но надо кушать и самому. А в студию пускать что-то живое, кроме людей, нельзя. Санитарные нормы и все дела. Поэтому даже погладить кису можно будет только после работы. Тэхён потягивается и смотрит на часы, скрытые в полумраке, вечно царящем в маленькой студии. Сюда никогда не доходит свет, поскольку двери и единственное окно выходят во двор. Перед входом нет яркой вывески, зазывающей внутрь — кто знает, тот найдёт. Тэхён профессионал и в определённых кругах очень даже популярен. В основном он бьёт тату андеграундным исполнителям хип-хопа и прокалывает разные части тела их девушкам. Уже давно он перестал обращать внимание на красоту, грудь или задницы. Слишком много видел, чтобы заводило хоть что-то. Даже разговоры с клиентами стали скучны, поэтому Тэхён чаще всего надевает наушники, выкуривает полкосяка, чтобы не отвлекаться, и работает без перерыва три-четыре часа. Обычно на повторе одна песня, чтобы не чувствовать, как плывёт время. На сегодня в календаре нет никого, но понедельники обычно такими и бывают, а на случайного прохожего рассчитывать нечего. В этот неприметный дворик разве что пьяный поссать может заскочить. Тэхён уже поднимается с дивана и тянется за кожаной курткой, как за стеклом мелькает тень, ручка опускается, а дверной колокольчик придирчиво звякает. В салон неуверенным шагом заходит парень и смотрит на мастера. Тэхён смотрит на гостя в ответ и пробует угадать, что тому надо. Разменять купюру? Позвонить? В левом ухе у него несколько сережек, что даёт надежду, что тот здесь не случайно. Ну ладно, ещё рваные джинсы, из которых нелепо и вызывающе выглядывают тощие коленки. Только вот взгляд провинившегося школьника почему-то. Вдруг лицо вошедшего озаряет тёплая и приятная улыбка, от которой у Тэхёна не меньший ступор. И Тэхён отчего-то улыбается в ответ, не контролируя странное чувство, что в студию заглянуло наконец солнце. — Ты Тэхён, да? Мне говорили, что ты один из лучших в Сеуле, только не дерёшь в три шкуры. Я узнал по цвету волос. Свободен или мне зайти в другой раз? — парень немного шепелявит, но Тэхёну это кажется привлекательным. У него вообще фетиш на дефекты речи. — Да, свободен. У тебя что-то большое или закончим в один сеанс? — Тэхён не хочет сидеть до вечера, и идеально было бы смыться около пяти. А сейчас только немного перевалило за полдень. — Не уверен. Вот рисунок. Я Шуга, — парень вместе с рисунком подаёт ладонь в надежде пожать её знаменитому мастеру. — А я Ви. Так ко мне и обращайся. Имя только для близких, — Тэхён пожимает руку и злится немного от такого неформального обращения, хоть и чувствует, что собеседник старше. Но не для того он студию открывал и батрачил годами, чтобы его вот так, с порога, по имени звали. Он разглядывает рисунок, и брови ползут вверх. — Где ты хочешь это набить? Парень расстёгивает худи и показывает пальцем на ключицы. Выпирающие, обтянутые почти белоснежной кожей. Тэхёну хочется удавиться от их вида, или же поскорее приступить к работе и забить нахер всё это идеальное тело. То, что он будет первым, кто разукрасит эту кожу, почему-то жутко заводит. Ви цокает и начинает играть штангой во рту. Проводит задумчиво языком по губам и мысленно подбирает краски на рисунок. Оставить его чёрным будет кощунством и скупердяйством. — Сколько у тебя с собой денег? — Четыреста баксов, — Шуга опускает глаза, когда понимает, что это никак не впечатлило Ви. — Маловато, — задумчиво тянет тот и смотрит на часы. — И времени тоже. Ты животных любишь? — неожиданно даже для себя спрашивает он. — Да, а что? У меня в родительском доме, в Тэгу, кот остался... — Тогда пойдём со мной, — Тэ перебивает его, накидывая таки куртку и направляясь к двери. — Мне надо корм купить. Тут во дворе гуляет одна мурка, надо её покормить. Шуга не въезжает в поток мыслей Ви, но кивает, соглашаясь. Хозяин студии закрывает двери и направляется в сторону небольшого супермаркета, расположенного совсем недалеко. Тэхён старается отвлечься от мыслей о предстоящей работе, поэтому решает узнать парня поближе. — И давно ты в Сеуле? Чем занимаешься? — Не очень — два года всего. Музыкой занимаюсь, тексты пишу, рэп читаю. — Вот как, — Тэхён улыбается, стараясь представить себе, как он агрессивно читает рэп с таким дефектом. Штанга в языке дёргается и проходит со стуком по зубам. Тэхёну нравится эта мысль. — Зачитаешь мне что-нибудь? — Если хочешь. Но лучше не тут, — парень улыбается, и Тэхён безвольно растягивается в улыбке в ответ. Ему очень странно улыбаться абсолютно незнакомому человеку. А ещё хочется его потрогать или крепко обнять. Неизвестно почему создается впечатление, что парень, помимо того, что очень худой, еще и мягкий и податливый. И то, что тот немного горбится и шаркает ногами, когда идёт, не мешает рассмотреть некоторую неуловимую, казалось бы, деликатность. — Ты всегда волосы в вишнёвый красишь? — неожиданно меняет тему Тэхён. Они уже зашли в магазин и прошли около отдела с красками. — Рыжий бы тебе больше подошёл. Глаза у тебя лисьи. Шуга ничего не отвечает, но возвращается в отдел и кладёт в корзину краску с медным оттенком. Такого комплимента, как Ви, ещё никто ему не делал. Он и в фиолетовый перекрасится, если тот скажет, что подойдёт. Видно, Тэхён хорошо разбирается в стиле и одежде. — А давай мороженое купим? Я плачу, — Тэхён подходит к холодильнику и смотрит на рожки с карамелью и шоколадом. — А если хочешь, я тебя в студии покрашу. Это бывшая парикмахерская, так что остались все приборы и даже умывалка для головы. Шуга хочет сказать, что есть мороженое в конце сентября не очень разумно, а покрасить волосы может и сам, но опять только согласно кивает и молчит. В корзине четыре рожка разных вкусов, краска для волос и две банки кошачьего корма. На кассе Тэхён платит за всё сам, чем вызывает протесты Шуги, но тяжелый недовольный взгляд, вызывающий мурашки, прекращает толком не начавшийся спор. Четыреста долларов и так недостаточно для тату, поэтому Шуга решает больше не выёбываться и замолкает.***
Во дворе Тэхён садится на корточки и зовёт кошку. Она подбегает с мяуканьем и трётся о колено. Он не гладит её, потому что помнит о работе, но улыбается и гыкает довольно. Кивком он показывает Шуге, чтобы тот открыл банку и поставил рядом. Тот быстро выполняет и заворожено смотрит на то, как животное ластится к Ви. — Говорят, что трёхцветные приносят счастье. Походу, ты счастливчик. — Может, и так, — Тэ встаёт и идёт в сторону салона. — Пойдём, тебя ещё покрасить надо.***
Тэхён наносит осветлитель и массирует корни, перебирая волосы. Он видит, как Шуга закрывает глаза, получая удовольствие. Тэхён массирует за ушами и как бы невзначай проезжает пальцем по уху. Нежно. Тот не реагирует — возможно, из-за перчаток, — и Тэхён переключает мысли на другую тему. — А как тебя зовут на самом деле? Ты моё имя знаешь. Поделись своим, — Тэхён морщится от противного запаха и отворачивается на минуту. — Мин Юнги. Шуга — это сценический псевдоним. А ты часто волосы клиентам красишь? — Юнги действительно интересно. — Никогда, — отрезает Тэхён и не врёт. Он просто тянет время до начала сеанса тату. Уже не хочется домой и спешка ни к чему. — У тебя сколько времени? — До завтра. Правда, хотелось бы выспаться, так как понедельник — мой единственный выходной. — А почему ты не позвонил, чтобы записаться? — Тэхён уверен, что общие знакомые дали ему номер. — У меня временно нет телефона. — Юнги дёргается, когда Тэхён смывает осветлитель слишком горячей водой. — Можно похолоднее? Тэхён меняет температуру и льёт шампунь на руку. Взбивая густую пену на волосах Юнги, он незаметно для него формирует рога, улыбаясь широко. Спасает только то, что он стоит сзади и парень ничего не видит. — Жалеть не будешь? — спрашивает Тэхён, накладывая огненно-рыжую краску. — Вдруг тебе не понравится? — Вернуться к тёмному не проблема. Магазин за углом. Но думаю, что понравится. Доверюсь твоему вкусу. Юнги не может себя представить в таком цвете, но надеется, что завтра в клубе никто ржать не будет. Ему очень хочется казаться взрослее и мужественнее, хоть многие шепчут за спиной про ориентацию. Юнги не понимает, как это влияет на музыку и рэп и почему это может мешать другим людям. — Вот и всё, — Тэхён убирает фен и стягивает защитное покрывало с плеч, а с ладоней перчатки. — Иди, любуйся! Шуга подходит к зеркалу и смотрит на отражение. И не узнаёт. Напротив стоит и смотрит на него совершенно другой человек. Глаза теперь и правда лисьи, а кожа на фоне яркого цвета кажется ещё бледнее. Волосы уложены прямо, но красиво. Чёлка не лезет в глаза и даже обрамляет лицо. Юнги тянет руку к зеркалу, чтобы убедиться, что это действительно он. — Нравится? — Тэхён видит реакцию и улыбается, но хочет услышать это шепелявое: — Охуенно. Ви, это просто охуенно. Спасибо, — Юнги дотрагивается до мягких волос и тянет прядь. — Не жёсткие? — Я взял специальный осветлитель, которым пользуюсь сам. А за тобой должок. Ты обещал зачитать мне что-нибудь. — Только не смейся. Я назвал этот кусок «Swagger», — парень вынимает диктофон с микрофоном и натягивает кепку. Несколько секунд спустя раздаются приятные звуки, а Юнги превращается в Шугу и, кивая головой, тянет «Дэгу-сити», начинает читать. Тэхён даже не дышит. Он вслушивается, всматривается и просто кайфует от того, что перед ним происходит. Шепелявость проскальзывает, но добавляет в рэп жизни и реальности. В груди всё ходит ходуном, хоть и текст немного смешит. Но, правда, не восхищаться невозможно. Тэхён нервно облизывается, постукивая штангой по зубам, и проглатывает слюну. Уже поздно отрицать, что парень ему интересен не только как собеседник. В кои-то веки ему кто-то понравился. Но он клиент, рэпер, с белой кожей и, блять, с родного города в придачу. Как будто и правда привалило Тэхёну глупое счастье за то, что накормил трёхшёрстного кота. — Круто. Реально круто, — хрипит из-за пересохшего горла Тэхён. — Мне нравится. — Спасибо, — Юнги вдруг чувствует себя как кролик в клетке с удавом. Ви смотрит пристально, но видно, что мысли его где-то далеко. — Так что с тату? Ты не будешь делать? — Почему же нет? — Тэхён фокусирует взгляд на собеседнике и возвращается в реальность. — Давай деньги и готовься. Только для тебя сделаю исключение и за эту цену набью цветную. Мне понравился проект, и делать его в чёрной туши — пустая трата времени и денег. Но на ключицах бить не буду. Сделаем пониже чуть — боли будет меньше, а выйдет красивее. Тэхён, конечно, умалчивает о том, что просто не хочет забивать тушью место, где надо ставить бордовые засосы, а не татуировку. И что не против поставить их там сам. Он вынимает приборы и кивает на кушетку с лампой. Юнги садится на край и раздевается до пояса, поёживаясь от прохлады. У Тэхёна от этого вида чуть не выпадает рулон бумаги из рук. Он моргает часто и стучит штангой о зубы. Надо расстелить бумагу на койке и как-то успокоить внезапно разнервничавшегося клиента. — Когда ляжешь, под лампой будет немного теплее. И не спрашивай, будет больно или нет — у каждого свой болевой. Некоторые спят во время процесса, некоторые еле выдерживают, — Тэхён покрывает шезлонг одноразовой бумажной простынёй и кивает, чтобы тот ложился. Он вынимает кальку, обводит быстро рисунок ручкой и кладёт на столик рядом. На тело нужно нанести гель, чтобы отпечатать узор. Тэхён застывает в раздумьях, надевать перчатки уже сейчас или же позволить себе дотронуться до кожи и провести по ней пальцами. Под лампой всё кажется ещё резче и заманчивей. Он со вздохом выдавливает гель на пальцы, согревает немного и размазывает по груди Юнги. Тот дёргается чуть заметно, и Тэхён чувствует, как сердце парня бьётся загнанно под пальцами. Страшно? Или же его никто так не касался? Всё равно думать об этом сейчас нельзя. Тэхён прижимает бумагу к гелю, давит, гладит и только после снимает. Рисунок смотрится идеально. Он вынимает косяк из нагрудного кармана синего кардигана и прикуривает, всматриваясь в контуры и сплетения. Тэхён не любит спрашивать «почему именно это». Это точно также как спросить «почему вы всё ещё не женаты?» или «у вас ещё нет детей? давно пора». Не твоё дело. Если пришли с готовым эскизом, значит, так надо, и это не простo прихоть. Некоторые месяцами думают над узором и символикой. И спрашивать «почему» не корректно. Первая затяжка опаляет горло, и Тэхён кашляет. — Это марихуана? — Юнги подрывается с койки. — И как ты собираешься работать после этого? — на повышенных тонах возмущается он. — Как всегда. Партаков не делаю, сам слышал. А мне так легче сконцентрироваться. Ложись, — Тэхён снимает кардиган и остаётся только в чёрной борцовке. На правой руке у него странной формы и узора рукав. Там пламенный феникс на фоне зелёного дерева, мелкие рыбы всех возможных расцветок и россыпь звёзд на фоне сине-морского неба. Юнги откровенно пялится на рисунок и невольно завидует. Тэхён докуривает до половины и тушит. Расставив все бутылочки на столе, он с сожалением натягивает перчатки и включает музыку в наушниках, жестом приказывая Юнги молчать. Он не будет слышать жужжания машинки или вздохов и стонов клиента. Он наедине со своей работой.***
Юнги морщится от непривычных ощущений, когда игла касается кожи. Тэхён сказал, что взял самую тонкую, чтобы узор был деликатный, но чёткий. Процесс можно сравнить с тем, как кот ласково царапает по одному и тому же месту. Оно неприятно, больно, но мысль, почему так происходит, немного согревает и обезболивает. Юнги старается не дёргаться, чтобы не доставлять хлопот мастеру. Тэхён, кажется, совсем выпал из реальности и только внимательно следит за иглой, полностью поглощенный тем, что делает. И видно, что ему действительно нравится его работа. Кажется, что Ви даже не моргает, изредка потряхивая сиреневой шевелюрой. Юнги становится немного скучно спустя полчаса, и он решает оторвать Ви от работы. Как сделать это, когда тот в наушниках и шепчет что-то про себя, он не знает. Единственное, что приходит ему в голову, это дотронуться до руки, до этого цветного, как рисунок акварелью, рукава. Стая мелких рыбок двигается, когда Тэхён напрягает мышцу, улыбаясь, и создаётся впечатление, что те хотят ускользнуть от чужих пальцев. Феникс дёргает крылом, а ветви дерева шелестят весенней зеленью. И Юнги кажется, что даже звёзды сияют вдруг ярче на рисунке. — Хотел что-то? — Тэхён вынимает один наушник и смотрит почти чёрным невидящим взглядом. Будто сам чёрт сел делать парню тату. — Что ты слушаешь? Я тоже хочу. Ненавижу сидеть в тишине. Будто в гробу здесь, ей-богу. — У меня одна песня на петле на сегодняшнюю работу. Будешь слушать вместе со мной? — Юнги согласно кивает и видит «tinashe — vulnerable (dave luxe remix)» на дисплее телефона. Тэхён встаёт, снимает перчатки и кидает в корзину. Он достаёт из стола запасные наушники и силиконовое сердце в упаковке. Эту развилку он купил на курорте года три назад, представляя, как будет слушать музыку с любимым человеком, смотря на заходящее солнце или сидя в поезде в никуда. Тэхён был романтиком много лет назад, светлым и наивным. Но сердце оставил. Надежда, как всегда, умирает последней. Он вскрывает упаковку и подключает две пары наушников в разные половинки. Это так смешно. Парень, которому он отдаёт своё силиконовое красное сердце, лежит на студийной кушетке полуголый и ждёт. Но не того, что Тэхён хотел бы сделать. Хотя татуировка — это тоже некое выражение любви. Как и песня, слова которой повторяет беззвучно во время работы. «Don't stop looking at me». Дать её Юнги он считает особого рода извращением. Он чувствует, что тот смотрит на него неотрывно. Но так делают почти все клиенты. На стенах заведения ведь нет плакатов, рисунков и прочей мишуры, которая обычно в тату-салонах. Все эти рокабилли-символы или черепа с костями чужды Тэхёну. Он бы вообще, если бы мог, перекрасил всё в пастельные тона. Но клиенты — брутальные мужики андерграунда — не поняли бы, поэтому стены белые с остатками клейкой ленты, на которую были прилеплены фото причёсок. Тэхён подходит, подаёт наушники Юнги, надевает свои, нажимает на плей и натягивает новые перчатки. Юнги разносит от первых же звуков так, он даже не чувствует, как игла начинает работать. Он будто попал под гигантскую толщу воды, где нет сил вздохнуть. Биты встряхивают сознание и кажется, что рядом только что проплыла стая маленьких рыбок. Он не вслушивается в слова, утопая в самой музыке. Голос девушки обволакивает сознание и уносит куда-то туда. Где нет стен маленькой мрачной студии, туда, где огромное пространство и что-то ещё. Определённо что-то ещё. Юнги на минуту закрывает глаза и просто плывёт в звуках. Он полностью расслабляется и дышит глубоко, будто в первый раз. Когда песня начинается ещё раз, Юнги понимает, почему Тэхён поставил её на повтор. Это действительно можно слушать несколько часов подряд. Он открывает глаза и видит, как тот шевелит губами на припеве. И только сейчас вслушивается в текст. «Don't stop looking at me» Насколько Тэхён понимает английский, Юнги не знает. Но он решает смотреть. Он решает оценить это как тихую просьбу, пусть это только плод его воображения. И смотрит. Скользит взглядом по кожаным штанам, которые облегают длинные и стройные ноги, по рукам с заметным рельефом и задерживает взгляд на больших ладонях. В руках Тэхёна машинка кажется игрушечной. Он ещё раз рассматривает татуировку и перемещает внимание на шею и кадык. Проходит по линии челюсти и уху, в котором много разной формы бижутерии. Мягкие, чуть волнистые фиолетовые волосы заслоняют лоб и слегка подведённые глаза. И Юнги видит, как Тэхён постоянно высовывает язык, и штанга мелькает между мягких блестящих губ. От этого на момент пересыхает в горле и воздух задерживается в лёгких. Тэхён поднимает глаза и невидящим взглядом смотрит на Юнги, играя языком. Серёжка стучит по зубам в ритм музыки, Юнги уверен на все сто. «How you like me now? Do I turn you on?» У Юнги дрожь по телу и зацветающая сакура внутри. «Show me what you want, give me what you want, want» Он закрывает глаза и перестаёт смотреть. Всё не так. Не так. Нет, блять, показалось же, правда? Но музыка не отпускает, а Юнги чувствует, как Тэхён возвращается к татуировке. И это радует и огорчает одновременно. А с закрытыми глазами фантазировать ещё легче. Как эти большие ладони скользят по телу, сжимая бёдра или просто лаская. Как Тэхён запускает руку в волосы и тянет так, чтобы добраться до шеи и провести по ней языком. Юнги безумно хочет почувствовать тёплый металл от серёжки в языке на себе. Он перестаёт контролировать мысли, забывая совершенно, где находится и для чего пришёл. Слишком поздно Юнги понимает, что в штанах стало тесно и болезненно пульсирует. Как собственно и то, что Тэхён прервал работу и смотрит на него в упор. Он вынимает наушники и открывает рот, чтобы извиниться, но Тэхён его опережает. — Еще ни разу не видел, чтобы кому-то настолько понравился процесс татуирования. Всё ок? — Тэхён дышит осторожно и старается перевести неловкую ситуацию в другое русло. Он видит, как парень смущается и не знает, что ответить. — А может, тебе помочь? — почти одними губами бессознательно добавляет он. Юнги закрывает глаза, дрожит и стонет, задыхаясь и подаваясь бёдрами вперёд. Тэхён дышит прерывисто и часто, ловя кайф от вида крови, недоделанной тату и гнущегося под лампой от возбуждения Юнги. Он как в тумане расстёгивает чёрные джинсы и стягивает их вместе с бельём вниз. Рывок выдёргивает развилку из телефона и музыка звучит на всю студию. «Now I got you drunk, hot, and vulnerable» Тэхён проходит кончиком языка по всей длине, наблюдая, как Юнги вцепляется в края кушетки и громко стонет, запрокидывая голову и потряхивая ярко-рыжими волосами. Он мотает ей из стороны в сторону и сжимает зубы, когда чувствует, как штанга прикасается к уздечке и играет с ней. «Это просто феерический пиздец», — проносится у него в мыслях, когда парень заглатывает член полностью и серёжкой массирует его со всех сторон. Он, помня немую просьбу, которая всё-таки не показалась, открывает глаза и смотрит. И от этого ещё жарче и тяжелее дышать. Юнги открывает рот в немом вопросе, но ничего не может сказать. Он давится слюной от вида сиреневой макушки между ног и хищного взгляда устремленного прямо на него. Это как-то слишком, когда: «Have to make you mine, get you on the floor» Юнги содрогается и кончает, не успев даже предупредить о близкой разрядке. Перед глазами пелена, а в ушах гремят биты, которые то ли сердце, то ли музыка. Отдышавшись, он поднимает голову и видит, как Тэхён облизывается и улыбается несмело. Извиняется глазами, почему-то. Как будто это не Юнги, а он тут пошло стонал и просил «быстрее» сквозь сжатые зубы. Будто это он позорно быстро кончил, как неопытная малолетка. Как будто это ему, а не Юнги, должно быть стыдно за то, что завёлся почти на пустом месте. Тэхён осторожно натягивает бельё с джинсами на Юнги и застёгивает пуговицы. Он молча прикуривает вторую часть косяка и подаёт парню. Тот делает затяжку и кашляет. Тэхён меняет трек на «Veto – Duck, Hush And Be Still», возвращает сердечко на место и подаёт одну пару наушников Юнги. Своему случайному счастью. Выкурив косяк до конца, он даже не смотрит на часы и натягивает новую пару перчаток. Наверняка работать и так придётся до полуночи. Тэхён думает о мороженом в морозилке и о том, что Юнги просто охуенно выглядит почти нагим на этой кушетке. Он не хочет думать о том, что возможно и проебался. Поэтому тактично молчит. Молчит на тему узора на груди. Молчит на тему ориентации. Молчит на тему шепелявости и коленок, выглядывающих из дырок. Молчит, потому что Юнги молчит тоже. Не напряженно, но молчит. Юнги отключается и старается не думать вообще. Хочется провалиться под землю от стыда и воспоминаний, как круто было. И что хочется ещё. Очень хочется. Но Тэхён тату-мастер, небезызвестный причём. И спросить, что делать в таком случае, не только некого, а и может, даже небезопасно. Да и хрен знает, с кем он ещё так поступает. Все вопросы вылетают в воздух не озвученными и так и остаются подвешенные. Музыка на двоих — как поезд и купе, в котором они одни. Незнакомые и мчащиеся в неизвестном направлении. Молча. Тэхён заканчивает, как и ожидал, около полуночи. Вытирает грудь Юнги он очень осторожно, попутно смазывая заживляющей мазью. Сверху накладывает плёнку и спрашивает: — Знаешь хоть, как ухаживать? — За кем? — Юнги неправильно понимает вопрос, и Тэхён смеётся. — За татуировкой, — когда Юнги кивает головой, он встаёт и садится на диван. — Пирсинг любишь? — увидев утвердительный кивок, добавляет тихо: — Когда тату заживёт, приходи. Тебе не хватает одной серёжки. Юнги кивает головой и, быстро одевшись, вылетает из салона, точно зная, что вернётся.***
Тэхён вынимает мороженое из морозилки и видит, что порция Юнги осталась нетронутой. — Блин, забыл угостить. Но, может, вернётся ещё? — говорит он вслух, теребя задумчиво волосы.