Гарри Поттер и Боги Магии: Kvar pli

Кубок по Квиддичу одиноко стоял, напоминая Гарри вазу для плевков. Чемпионат шёл своим чередом, трибуны ревели, золотой мячик носился по полю, но всё внимание юного жреца поглотил именно вычурный приз, за который сцепились Ирландия и Болгария. Сбоку шипели и плевались обратившиеся вейлы - им всё ещё не удалось успокоиться. Гарри немного смущённо пожал плечами - его вины в том, что их отшвырнуло от трибуны, да ещё и перекинуло в истинный облик, не было вовсе. Даже прихожане знают - Боги ревнивы. Зачем было чаровать голосом на тёмного жреца? Конечно Нуитари разозлился и наказал воров. Поттер слегка подвигал плечами - клеймо ещё кололось, напоминая парню о его принадлежности. Впрочем, вмешательства Темнейшего не требовалось, ибо за лето Гаррет достиг больших успехов в магии голоса, и даже сейчас мог выйти биться хоть со всеми вейлами этого мира одновременно. Хотя, это скорее Габриэль может, а он пока только учится. Кубок продолжал манить. Поттер даже тайком проверил его на ряд заклятий, но нет - вещица была совершенно чиста. Гарри было немного стыдно за свою одержимость, но он не собирался ничего менять - да и как можно изменить странное притяжение к куску металла? - ГООООООЛ!!! Трибуны взревели, а Поттер только вздохнул и помассировал виски. Его совершенно не интересовало, кто забил, куда и что это изменило. Рон сходил с ума, периодически дёргая друга за рукав и тыкая пальцем в размытые силуэты носящихся по полю игроков. Вообще, за Уизли наблюдать было гораздо интереснее, чем за какими-то спортсменами. Математический гений где-то потерял своё фирменное выражение лица, и вёл себя как последний первокурсник-пуффендуец. Поттер попытался вспомнить, всегда ли квиддич так действовал на Рона, но не смог. Парень со стыдом признал, что даже о храмовой пастве он знает больше, чем о волшебниках, что стали ему друзьями. Даже о Заке или обожаемом Профессоре он мог сказать меньше, чем о том же мелком Криви, просто потому, что Денис был магом, а двое более важных ему людей - нет. Матч закончился победой Ирландии, но, видимо, что-то было не так - трибуны ревели, все возбуждённо переговаривались и тыкали пальцами в кубок. Гарри закрыл слезящиеся от непрерывного вглядывания в металл глаза и вцепился в подлокотники неудобного кресла. Скорее всего, он больше никогда не увидит ни кубок, ни квиддич - по крайней мере, такой масштабный точно. Поттер ощутил, как пальцы капитана сжимают ручки приза, и едва не взвыл от рвущийся наружу ревности. Жрецу было стыдно за это. Ревновать к Богам - это нормально, к Профессору или друзьям тоже, но к куску металла, который даже и в руках-то никогда не держал?!  Гарри стиснул зубы и уставился на нахохлившихся вейл. Все танцовщицы успели вернуться к своему очаровательному облику, но Поттеру мучительно хотелось увидеть боевую трансформацию ещё раз, желательно перед поединком с ним самим. Габриэль часто сокрушался, что вейл почти не осталось, и проверить уровень ученика не представляется возможным - ведь именно вейлы владеют врождённой магией голоса, и жрецы в какой-то степени подражают им. - Нам пора, Гарри. Рон улыбнулся и потащил друга за собой. Чуть позже к ним присоединился и Невилл, который просидел чемпионат вместе с бабушкой где-то в совсем дорогих ложах, и друзья с удовольствием бродили по сувенирным лавкам. Гарри не был уверен, болеет ли за кого-нибудь Зак, поэтому просто купил ему каталог чемпионатов мира, который сам добавлял новые матчи со стенограммой, итогами и даже рядом самых поразительных фигур, которые использовали спортсмены. Сириусу и Габриэлю парень купил одно и то же - набор маленьких игроков обеих сборных. Профессору тоже надо что-нибудь подобрать, и парень выбрал пачку пряников в форме снитча - авось, прикончат сладость под цикорий. - Гарри, давай назад - будем праздновать. Невилл, хочешь с нами? Лонгботтом сначала радостно кивнул, но потом разочарованно вздохнул и откусил пирожку-Краму голову. Производители сделали ловцу ягодную начинку, из-за чего дёргающая руками выпечка выглядела довольно жутковато. Рон отщипнул от пирожка друга ногу и задумчиво зажевал. Гарри только хмыкнул и, решительно развернувшись, скупил все оживлённые фигурки - пошлёт в башню, пусть жрецы поужасаются. Хотя Габриэль, наверное, придёт в восторг, и его следующий клюквенный пирог будет бегать. Вообще, любовь волшебников оживлять еду поражала магов. У них что, взыграли низменные инстинкты, и они не могут насладиться пищей, предварительно не поймав? Или это садистские наклонности дают о себе знать, и волшебники избрали меньшее из двух зол, выплёскивая природную ярость на еду? Гарри рассмеялся своим мыслям и откусил руку ирландскому загонщику. Мм, брусника.