Пара

Когда Даниэль ссадил меня с коленей и, извинившись, ушёл в туалет, то я, выждав секунд тридцать, соскользнул с диванчика и направился следом: “одевание” требовало отмщения. Но как всегда получилось не так, как было спланировано. Когда я проскользнул в дверь мужского туалета, там никого не было, а Дэн уже застёгивал ширинку. Поймав мой хитрый взгляд, он облизнулся: — Пришёл изнасиловать пьяного препода? А получится? С этими словами он схватил меня за шиворот (футболка жалобно крякнула) и затащил в кабинку. Одной рукой Дэн прижал мои запястья к стене, а другой стащил джинсы, до колен, задрал вверх футболку и немного отклонился назад, рассматривая. Оставшись удовлетворённым картиной, он перевернул меня лицом к стене, и я услышал, как он копается в кармане куртки. — Знаешь, я предполагал, что ты себя так поведёшь и кое-что захватил. Я почувствовал, как нежной кожи коснулись пальцы, покрытые прохладным гелем. — Как-то не уверен, что стоя в такой позе тебе удастся меня изнасиловать, страстный мой фавнёнок, — прошептал Даниэль, прижавшись губами к самому уху, обжигая его своим горячим дыханием. После этого он опять полез себе в карман, достал оттуда чистый носовой платок и запихнул его мне в рот: — Извини, солнышко, но будет немного нехорошо, если ты будешь сильно шуметь. Поэтому потерпи, пожалуйста, это маленькое неудобство. Ахренеть! Почему мне так нравится всё, что творит со мной этот извращенец? А тем временем он, закончив с платочком, продолжил освободившейся рукой ласкать мои бёдра и ягодицы. Коленом физик попытался слегка раздвинуть мне ноги, но джинсы, стянутые на колени, мешали это сделать. — Чёртовы штаны! – разозлился Дэн и резко вошёл в меня. Хорошо, что я был достаточно возбуждён, но даже несмотря на это мне стало немного больно. Как ни странно именно это и завело меня ещё сильнее. Я хотел прокричать, чтобы он жестко отодрал меня в задницу, но рот оказался чем-то забит. Ах, да, совсем забыл про платок. Я стал резкими сильными движениями насаживаться на Даниэля, сжимаясь вокруг него. Мелькнула мысль – хочется сжаться так всем телом, проникнуть сквозь кожу и раствориться в нём. [Дорогие мои яойщицы, насколько я знаю, что подобная “высокая эротика” с переживаниями и пр. мужчинам в принципе не свойственна, у них рефлексы чуточку погрубее, зато оргазма достигнуть проще. Поэтому то, что мужчина так по-женски реагирует на ласку другого мужчины – вероятнее всего неподтверждённый фактами бред. Хотя не уверена…] Вдруг Дэн резко перестал двигаться. Издевается или он с самого начала решил меня только помучить? “Нет, не вынимай! Я не выдержу до вечера!” – хотел прокричать я, но мешал чёртов кусок ткани во рту. Даниэль же резким движением вернул джинсы обратно (Р-р-р! Какие они стали тесные!) и вытащил у меня изо рта платок. Я цапнул его за палец, а в ответ получил шлепок по заднице. — Ну и что ты мне сделаешь, дорогой мой фавнёночек? Ты таешь в моих руках, как масло. Мне не нужно принуждать тебя – хватит одного маленького поцелуя и ты уже мой, — он провёл кончиком языка по моей шее, от чего я не смог сдержать стон, — Вот видишь! Я же говорил тебе, что ты мой. Та-а-ак… Кажется, я говорил, что мне было бы интересно посмотреть на пьяного Даниэля Биллинга. Ну да, очень интересно, но только в случае, если мы будем отделены перегородкой из пуленепробиваемого стекла. Я не хочу, чтобы очень пьяный Дэн добрался до моей аккуратненькой попки – он же меня порвёт. Я повернулся, высказать Даниэлю всё, что о нём думаю, но наткнулся на обжигающе-ледяной, пронизывающий до костей взгляд. Слова так и застряли в горле. Чё-о-орт! Что же он со мной творит?! — Дэн! Ты идиот! – я выскочил из туалета, со всей дури двинув дверью о косяк. Я не-на-ви-жу, ненавижу, ненавижу кому-то подчиняться! Но в его руках я действительно теряю себя. Что же мне с этим делать? Сил сопротивляться уже нет. Наверное, нужно уже сказать ему, о том, что я его люблю… *** “Ангелочек мой, фавнёночек мой, как же мне хочется обнять тебя и никогда не отпускать. На руках носить. На ощупь ты такой нежный и гладкий, что дух захватывает. А если поцеловать за ушком, вот здесь, то ты хоть сейчас стечёшь мне на руки и станешь делать со мной и с собой что-нибудь неприличное. И я сделаю это вечером, не важно во сколько мы вернемся. Потом ты разомлеешь и свернёшься маленьким милым посапывающим клубочком. А я буду лежать рядом, смотреть на тебя и думать, что пока ты рядом, то никто не сможет ничего мне сделать. Ты же мой талисман! Ты мой ангел хранитель!” *** Через полчаса я уже не мог спокойно сидеть у Дэна на коленях, чувствуя и его возбуждение тоже, поэтому под предлогом того, что завтра рано вставать, я потащил физика домой. — Неугомонный мальчишка! – выругался Дэн, когда в лифте я нажал на “стоп”, встал перед ним на колени и сделал ему минет, — Придём домой, и я тебя накажу! Он втолкнул меня в квартиру, велел раздеться, а сам тем временем притащил в гостиную стул из кухни и свою “заветную коробочку”, и через минуту мои ноги были уже привязаны к ножкам стула, а руки скованны за спиной. — Знаешь, когда-то Макс показывал мне одну вещь, которую я раньше никогда не пробовал ни с кем, кроме него. Меня это очень возбуждает, но это та-ак грязно. С этими словами он достал гладкий металлический стержень, длиной с карандаш, но имеющий чуть меньший диаметр. — Объяснить, зачем это? Или сам догадаешься? [Ну, дамы и господа яойщицы, читавшие “Дворец звёзд”, куда в мужском организме можно засунуть этот стерженёк? Думала оставить это до Макса, но решила, что фиглиш, пусть Дэн хоть немного кайфа сам получит – он тоже извращенец. Не лишать же своего любимчика лакомства))) Да, если кто слабонервный – претензии к моему парню, он меня развратил, я не виновата, я маленькая внушаемая девочка!)))] Ну-у, догадка-то у меня возникла, причём довольно пугающая. — Дэн, ты это… шутишь, да? Может быть не надо? — Не бойся, это не опасно для здоровья. И хотя поначалу немного больно, но потом начинаешь испытывать удовольствие. Он смазал стержень, и встал около меня на колени. Когда холодный металл коснулся головки, мне даже вроде бы понравилось, но как только Дэн начал вводить его внутрь, я почувствовал неприятные ощущения. — Когда в твой член вводят такую штуковину, начинаешь чувствовать себя немного изнасилованным. Когда я привык, к ощущению инородного тела внутри, Даниэль стал аккуратно двигать стержень, двумя пальцами очень-очень нежно обхватив член под самой головкой. — Знаешь, фавнёночек, а я чувствую, как он двигается под твоей бархатистой кожей. Жаль на тебе наручники, а то я дал бы тебе потрогать. Ладно, хватит с тебя на сегодня, а то вторая дырочка будет ревновать. Он оставил стержень внутри меня и стал вылизывать мой анус. Когда я возбуждённо застонал, он нахмурился: — Нет, фавнёночек. Так не пойдёт. Так ты очень быстро кончишь. Дэн вынул из меня стержень и надел на член туго сжавшее его эластичное кольцо. — Вот так, это тебя сдержит. Затем он раздвинул мои ягодицы, ввёл в меня вибратор, а затем присоединил к нему свой член, тоже сжатый кольцом. Заметив мой взгляд, Дэн пояснил: — Я знаю, что ты не любишь, когда в тебя кончают, а сам сдерживаться я не смогу. *** Взгляд Ригана стал совершенно безумным, он не стонал, а орал, умоляя дать ему кончить, и метался так, что чуть не упал вместе со стулом. — Тише ты! Не дёргайся. Я сейчас отвяжу тебя и сниму кольцо. Я хочу, чтобы мы опять поменялись местами, и ты кончил в меня. Снимешь с меня кольцо, когда будешь на пределе. Даниэль встал перед любовником на четвереньки, призывно выгнув зад. Риган смазал два пальца лубрикантом и быстро подготовил возбуждённо сжимающийся анус к проникновению. Двух диких движений, хватило, чтобы мальчишка разрядился, а вскоре к нему присоединился и Даниэль. Измождённые любовники лежали в обнимку посреди перепачканного спермой ковра, и один шептал на ухо другому: — Я люблю тебя!