Первые трудности

      Яркий свет из приоткрывшейся двери прорезал безмятежный мрак комнаты. Черная фигура застыла на несколько секунд в проеме, отбросив на белоснежный ковер длинную и несуразную тень. Тяжело подняв и опустив плечи, фигура неспешно переступила порог и решительным жестом захлопнула дверь.       В кромешной темноте послышался тихий вздох, и некоторое время он был единственным звуком, потревожившим мертвую тишину. Громкий и резкий хлопок в ладоши приглушенным эхом отозвался от стен просторного помещения. Мягкий свет сработавших на сигнал тусклых ламп рассеял тьму гостиной в личных покоях Светлого короля.       Посреди гостиной стоял молодой мужчина в королевском одеянии, довольно высокий, представительный, хорошо сложенный. Он задумчиво и напряженно смотрел перед собой, разминая пальцами левой руки ладонь правой. Беспорядочно уложенные пряди длинной челки соскользнули на лицо и скрыли глаза, когда мужчина опустил голову. Тяжелый выдох сквозь стиснутые зубы выдал его чрезмерное внутреннее напряжение.       Его звали Акира. Когда-то, десятилетия так три назад, у него даже была обычная человеческая фамилия. Кто же сейчас ее вспомнит? А впрочем, есть и те, кто еще помнит о его происхождении, хорошо помнит, хорошо знает и всячески пытается вытравить самозванца из Светлого дворца. Те, кто не верит в истинность королевской крови. Те, кто верит, но оспаривает законность его коронации. Есть и те, кому просто безразлично, под чьим началом поддерживать хрупкий Баланс двух миров. На грязном фоне уродливой подковерной возни, закулисных интриг и политической проституции этот давно не юный Светлый король научился видеть особую ценность бескорыстной дружбы, нескончаемой преданности и настоящей привязанности. Его все так же пугало это слово – «любовь». Было в нем что-то пошлое, упрощающее и обезличивающее крепкую связь двух разумных существ. Но даже к осознанию этой связи он пришел далеко не сразу.       Акира рухнул в кресло и, прикрыв глаза, запрокинул голову. Сработал датчик движения на регистраторе электронной почты, и прибор тут же раздражающе громко проскулил унылую и короткую мелодию. Акира, нахмурившись, открыл глаза и, протянув руку, нажал на значок непрочитанного сообщения.       «Прикажи подать ужин в покои. Буду поздно».       В поле «Отправитель» стоял номер абонентского пункта в рабочем кабинете Широгане. Акира легко улыбнулся. Все-таки удивительно точно Широгане чувствовал моменты, когда он был особенно необходим. А поговорить действительно стоило. Возможно даже, как в старые добрые времена спросить совета или получить поддержку. Сегодняшнее чтение нового законопроекта о министерстве внутренних дел окончательно истощило и без того невеликие запасы терпения Акиры. А эмоциональная перепалка с советником по обороне в процессе бурного обсуждения субсидирования военнослужащих и вовсе была последним, на что стоило тратить свои время и силы.       Отдав распоряжение насчет ужина и устало закрыв глаза, Акира откинулся на спинку кресла и опустил руки на подлокотники.       Тридцать лет назад он и представить себе не мог, что их отношения с Широгане когда-нибудь сложатся. Что Широгане годы спустя все-таки пустит Акиру в свою постель. А во дворцах судачили, негласно осуждали интимную связь королей: мир, наполненный бывшими людьми, обретает в конечном счете безобразные человеческие формы. Мало среди подданных было людей равнодушных к личной жизни королей. Еще меньше было тех, кого устраивали эти взаимоотношения, особенно как гарантия мирного будущего. Акира и Широгане не афишировали свою связь. Их личная жизнь была строго заперта за дверями королевских покоев. Но и это не спасало от язвительных замечаний типа: «Мужики, которые долбятся в задницу, не способны управлять государством». Широгане смеялся, говоря, что в человеческом обществе эти мужики не только с успехом правят, но и оставляют порой в дураках истинно гетеросексуальных мужчин. Впрочем, кого это волновало? Акира не испытывал ни малейшего желания рассказывать о своей сексуальной жизни, пусть даже они с Широгане крайне редко практиковали секс с проникновением. Но, пока короли прекрасно справлялись со своими обязанностями, ни одна живая душа в королевствах, как бы не презирала она однополую связь, никогда не посмела бы открыто эту самую связь осуждать.       Да и сам Акира долго не мог примириться со своим влечением. Молодость – пора колоссальных амбиций, бунтарства и сексуальных экспериментов. Широгане, постоянный в своих пристрастиях и желаниях, не хотел иметь дело с неопытным мальчишкой, который был слишком глуп и сексуально озабочен. Юноша в пубертатный период чаще думает не головой, а членом.       Широгане провожал равнодушным взглядом вереницу девушек, прошедших через постель Акиры, и терпеливо ждал, когда тот, наконец, угомонится. Пару раз Акире даже казалось, что он влюблен, но на тот момент ему просто не с чем было сравнивать. Годам к тридцати он утомился, поутих, и сексуальный азарт молодости сошел на нет. Вот только тогда Широгане проявил инициативу.       Но и на этом проблемы в их отношениях себя не исчерпали. Начался период яростных ссор, споров до хрипоты, до хлопающих дверей за спиной, до бурных ночей после примирения. Несколько раз они в сердцах расставались, один раз расставались вполне обдуманно, полагая, что уже никогда не смогут найти общий язык. Но любая разлука предсказуемо заканчивалась случайным визитом в хорошо знакомые покои глубоко за полночь. И без лишних слов они пробовали друг друга на прочность, проверяли границы, прощупывали характер и начинали все сначала. В конечном счете, это увенчалось каким-никаким, но успехом. Они смогли принять друг друга, пусть не сразу, пусть не без перепалок или оскорбленного гнетущего молчания. Но все же смогли.       Бледная рука легко опустилась на плечо к задремавшему Акире. Он вздрогнул и резко открыл глаза. - Я так и знал, что ты меня не дождешься, - сквозь улыбку проговорил Широгане за его спиной. - Готов ждать тебя сколько угодно, - с безобидной иронией сказал Акира и накрыл руку Широгане своей ладонью.       Пожалуй, ради этих минут уже стоило тянуть на себе чертово бремя королевской ответственности.