Выходные заговорщиков

Альбрехт, осторожно держа генерала за запястье, продвигался по коридору, пытаясь угадать, где кухня. Ведь, наверное, там Штауффенберги и держат медикаменты. И Квирнхайм молился, чтобы они оказались именно там. А не то он опять получит подзатыльник от генерала. Вдруг, он испугано округлил глаза и посмотрел на Ольбрихта. Фридрих выглядел таким же напуганным, но его взгляд и дальше был затянут пеленой вчерашнего вечера. Звук, который так напугал офицеров, раздался вновь. Он был похож на чей-то жалобный стон. Мерц осторожно всматривался в пустоту коридора, пока Ольбрихт пытался вспомнить, не говорил ли кто-то из братьев Штауффенбергов о приведениях, которые могут здесь обитать. Возле комода, что стоял у правой стены, что-то зашевелилось. Альбрехт попытался сфокусироваться на объекте. Тот был похож на кучу хлама, и отдаленно напоминал живое существо. Вдруг, показалась рука, а за тем и вторая, и ОНО стало на карачки и посмотрело в сторону офицеров. Мерц почувствовал, как генерал сжал его руку. Существо осторожно развернулось. – Где же этот чертов рассооол... – простонало оно, – гдеее же он, черт подери?! – Альбрехт, мне кажется, что я узнаю, кто это, – прошептал Фридрих. – Вы узнаете? – удивленно пролепетал Мерц. – Да, это может быть либо наш фон Хафтен, либо старший брат фон Штауффенберга. – Д-да, вполне возможно, – взволновано ответил Квирнхайм, – и, похоже, что верным был второй вариант… А в то время, ничего не подозревающий Клаус фон Штауффенберг весёлым шагом спускался на первый этаж. Сзади раздавался ели слышен топот его адъютанта. На душе у полковника было легко и спокойно. Ещё бы. Птички поют, солнце светит, фюрер, чтоб ему хорошо было, всё-ещё жив, а его и соседа-по-дивану, похоже, никто не обнаружил вместе. Фон Хафтен нервно сверлил спину Клауса. В его голове крутилось множество вопросов, и большинство он считал просто бестактными. Но наибольшие ему не давали покоя два вопроса: Как, как, как он оказался на одном диване со Штауффенбергом, да и ещё настолько близко? И что делала та палка колбасы в ванной?.. Наверное, ответов на эти вопросы он просто не получит. Клаус оперся на дубовые перила и с улыбкой посмотрел на своего адъютанта снизу вверх. – Вернер, вы выглядите обеспокоенными. Что-то не так? – поинтересовался полковник, пристально всматриваясь в лицо фон Хафтена. – Н-нет, всё хорошо, – робко ответил лейтенант, как только его ноги коснулись пола. - Ну ладно, - беззаботно ответил Клаус и развернулся, - думаю, что они на кухне. Пойдемте, не будем заставлять их ждать. Вернер тихо поблагодарил высшие силы за то, что полковник либо не заметил, либо делает вид, что не замечает, насколько сильно он смущается каждый раз, когда Штауффенберг с ним говорит. Особенно, после вчерашнего… Лейтенант тряхнул головой. Он слишком много об этом думает. Слишком. Ему нельзя. А впереди Штауффенберг-младший радостно топал на кухню. Он мог бы без препятствий дойти туда, но судьба почему-то решила подкинуть ему сюрприз. Клаус мог точно определить, что его адъютант стоял сзади него, и, как и он сам был в тихом… кхм… шоке. Посреди коридора стояли Квирнхайм и Ольбрихт, крепко прижавшись друг к другу и легко дрожа. Перед ними лежала груда чего-то, в чем Клаус узнал старшего брата. Судя по всему, тот тоже направлялся на кухню, но силы покинули его, и он остался здесь, пугая своим видом любого, кто захочет пройтись по коридору. - Эх… Бертольд-Бертольд… - пробубнил Штауффенберг-младший и присел на корточки перед братом, лицо которого наверное могло выразить всю боль немецкой нации, - я не помню, чтобы ты так набирался ещё с моей свадьбы. - Молчи, - послышался сдавленный стон, и куча снова зашевелилась, - лучше рассол принеси, а? - Нет, аспирин лучше действует. И не спорь, – отрезал полковник. Клаус попытался поднять брата на ноги, но его попытки были тщетными. - Полковник, Вам помочь? – послышался голос Вернера. – Если тебя это не затруднит, – ответил Штауффенберг-младший. Вскоре, когда Бертольд, немного шатаясь, стоял на ногах, точнее, его поддерживал Клаус, Фридрих выпустил руку Мерца и задал вопрос, который, наверное, волновал всех присутствующих. – Не хочу перерывать столь радостное воссоединение семьи Штауффенбергов, но где у вас лежит аспирин? – послышался голос генерала. – Сначала я вас на кухню доставлю, а там и поищем, – невозмутимо ответил Клаус, – Вернер, поможешь мне? – Д-да, – адъютант подбежал к Штауффенбергу и взял Бертольда под руку. – Ну-с, поехали, – и полковник потащил брата в направлении кухни. – Да не тяни так сильно, – взмолился Штауффенберг-старший, – ещё руку мне оторвешь. – Смешно, – хмуро ответил Клаус и повернулся к Вернеру, – ещё немного и сможешь отдохнуть от него. Лейтенант бросил на него испуганный взгляд, думая над тем, что ответить и не показаться грубым. Все трое были настолько увлеченными своим "путешествием", что позабыли о том, что сзади тихо стояли Фридрих и Альбрехт, надеясь, что они скоро попадут домой, и забудут о вчерашнем вечере. Точнее, на последнее надеялся Ольбрихт. Он не мог перестать терзать себя вопросом о том, что же случилось вчера. Наверное, будет лучше, если всё останется в счастливом неведении. Генерал вздохнул и посмотрел на Вернера и Клауса, которые пытались что-то сделать с ногами Бертольда, из-за которых они застряли в дверном проёме. Это выглядело довольно смешно: Клаус тихо пыхтел и пытался протолкнуть своего брата в дверь, который только хохотал над его попытками и, похоже, совсем не собирался попадать на кухню и фон Хафтен, который не знал, что ему делать. Похоже, что Вернер норовил пнуть Штауффенберга-старшего и тем самым облегчить страдания своего полковника, но видимо сдерживался. Фридрих услышал, как Квирнхайм тихо хихикнул, и улыбнулся. – Мой генерал, может им помочь? – ели сдерживая смех, спросил Мерц. – Давайте, – ответил Ольбрихт и посмотрел на Вернера, который пытался прицелиться, – если у вас есть настроение, можете сделать "грязную работёнку" вместо фон Хафтена. А то он всё не может с силами собраться. – Хорошо, – полковник подошел к Вернеру,– Лейтенант фон Хафтен, вам помочь? От такой официальности со стороны того, кто вчера пытался его стянуть со стола из-за допитого виски, у Вернера округлились глаза до размера линз в очках Квирнхайма. – Е-если хотите, конечно, – пробормотал тот и отошел от Бертольда. Ольбрихт остался сбоку, наблюдая, наверное, самую смешную картину за последние годы. Офицер прицелился, как и предыдущий, а затем дал смачного пинка по мягкому месту Штауффенберга-старшего. Тот что-то недовольно пробормотал и попытался встать. Клаус понял, что его больше не надо никуда тянуть, и принялся помогать встать брату на ноги. Вернер подсуетился и через пару секунд Бертольд уже стоял на своих двух, точнее, опять опершись о недовольного Штауффенберга-младшего. Мерц взял его под руку и завел на кухню, где усадил на стул, как непослушного ребёнка. Вернер вздохнул. Похоже, что ему этих выходных на всю жизнь хватит. Он посмотрел на Клауса, который искал аспирин в настенном шкафчике на кухне. "Может мне стоит ему помочь?" пронеслось в голове у лейтенанта. Хотя, чем он может помочь? Только мешать будет. Сердце фон Хафтена чуть не выпрыгнуло из груди, когда чья-то ладонь легла на его плечо. – Лейтенант, я думаю, что нам лучше просто подождать, – послышался голос. Вернер испуганно обернулся и увидел Ольбрихта, который с улыбкой наблюдал за полковником Мерцом. Тот суетился вокруг Бертольда, присматривая, чтобы тот не упал со стула. - Эй, кому там аспирин кроме Бертольда был нужен? – послышался голос Клауса из-за дверцы шкафчика. - Генералу, - даже не оборачиваясь, ответил Квирнхайм. - Ладно, - Штауффенберг-младший захлопнул дверцу и посмотрел на двух офицеров, что всё ещё стояли в коридоре и наблюдали за происходящим, - почему вы ещё там? Вернер пожал плечами и уселся на подоконник, как кот, наблюдая за обитателями кухни. Фридрих же взял коробок аспирина и стакан с водой, которые Клаус подготовил для него и для брата. Генерал сел на стул, возле Мерца и Бертольда, и вкинул одну таблетку в воду. Пузырьки быстро образовался и так же быстро испарились. Ольбрихт подождал, пока от них не останется и следа, а затем, в один глоток допил сию нехитрую микстуру. Клаус поставил стакан с водой, где ещё лениво всплывали пузырьки, на стол возле Бертольда. Штауффенберг-старший посмотрел на брата, а за тем на стакан, и, вздохнув, выпил содержимое. Мерц тоже вздохнул, но скорее облегченно и сел на стул, возле Ольбрихта. - Генерал, вам уже лучше? – спросил Квирнхайм, смотря оценивающим взглядом на Фридриха. - Да, намного, - ели улыбнулся тот, - а вы как? - Может быть, - ответил полковник и уставился в окно. Вернер уже освободил подоконник и оккупировал стул между полковниками, кидая быстрые взгляды то на одного, то на другого. Он ждал, пока будет решено, что они делают дальше. Возможно, он поедет домой и продолжит работу над докладом для Фромма. Или, их совместное «гуляние» продолжается ещё и сегодня. Или… Он сможет провести этот день с полковником… Ну уж нет! Ему. Нельзя. Думать. О. Таком. «Эх… Тяжела жизнь адъютанта столь восхитительного человека…» Хафтен мысленно вздохнул и посмотрел на Штауффенберга-младшего, который, не отрывая глаз от Бертольда, что-то обсуждал с Мерцом. Вдруг, Клаус как будто почувствовал его взгляд и посмотрел на лейтенанта. Вернер смущенно перевел взгляд на картину, которая висела стене, чувствуя, как его уши опять краснеют. На кухне воцарилась неловкая тишина. Её нарушил голос Фридриха. - Ну, так что вы двое решили? – он повернулся в сторону полковников. Штауффенберг-младший вопросительно посмотрел на Квирнхайма. Тот лишь кивнул в ответ. - План такой, - начал Клаус, - сейчас мы убираем весь тот бардак, что вчера развели. Сомневаюсь, что Бертольд сможет мне чем-то помочь, а самому будет немного тяжело. Посему… Лейтенант посмотрел огромными глазами на Штауффенберга-младшего. В его взгляде читалась фраза, которую он произнес ещё тогда, когда они с полковником встретились впервые. На протяжении всего времени, он пытался соответствовать сказанному, а сейчас есть превосходная возможность опять показать Клаусу, что тот может положиться на него во всем. Буквально. Он уже собирался открыть рот, но полковник продолжил свою речь. - А за тем, можно дальше проводить выходные вместе. Ну а если вы устали от общества друг друга, то можете и разойтись по домам. Но это при условиях, что вы выполняете свою часть уборки. А не то, - Штауффенберг-младший пригрозил пальцем, - запру здесь, пока не уберете весь дом. Бертольд еле улыбнулся. У Мерца возникло ощущение, что раньше такое уже случалось. Квирнхайм нервно сглотнул и посмотрел на Ольбрихта. Тот сверлил взглядом полковника и думал о чем-то своем. - То… - послышался голос Вернера, - когда приступаем. - Когда все будут готовы, - Клаус многозначительно посмотрел на брата. - Что? - в недоумении спросил Бертольд. - Генерал Ольбрихт уже чувствует себя лучше, - полковник опять перевел взгляд на Мерца. Тот снова кивнул и уставился на Штауффенбергов, - так что, остаешься только ты. - Я? - глаза Штауффенберга-старшего округлились, - так надо было мне раньше сказать! Он попытался встать из-за стола, но его колени предательски задрожали. Клаус взволновано посмотрел на него. - Кажется, что у нас кто-то будет графом дивана, - попытался пошутить Фридрих. Бертольд виновато улыбнулся. Вернер тоже сделал какую-то странную гримасу, но благо, что этого никто не заметил. - Простите. Кто же знал, что на меня тот виски настолько подействует… - Штауффенберг-старший почесал затылок. - Сам до гостиной дойти сможешь? – спросил Клаус. - А зачем в гостиную то? – ответил вопросом на вопрос Бертольд. - Чтобы я не упускал тебя из виду, - терпеливо объяснял полковник. Вернер тихо восхищался выдержкой Штауффенберга. Если бы это был его брат, он уже был бы на нервах и говорил с ним, не размыкая челюстей. В конце концов, Бертольд вздохнул и нетвёрдым шагом направился к выходу. После него встал Клаус, следя за тем, чтобы история в коридоре не повторилась. Затем поднялись полковник Квирнхайм и генерал Ольбрихт. Лейтенант остался сам на кухне, глубоко погрузившись в свои мысли. Вдруг его как током ударило, и он быстрым шагом вышел вслед за другими. Штауффенберг-старший устало упал на диван. Либо аспирин ещё не подействовал, либо Клаус правду говорил, и он вчера набрался по самое некуда. Бертольд зевнул и посмотрел на брата, который уже стоял посреди комнаты, готовясь раздавать приказы. В гостиную почти одновременно зашли Альбрехт и Фридрих. Затем, почти бесшумно, в помещении появился Вернер и, опасаясь привлечь внимание, тихо стал возле стены. Клаус осмотрел комнату, а затем и присутствующих, своим единственным глазом. - Хорошо, - полковник перевел взгляд на Мерца, - вы уберете бутылки и стаканы. Затем он повернулся к Ольбрихту, который стоял возле стола. - Вы займетесь подушками и тем мехом, - Клаус кивнул в сторону меховой накидки. Кончики ушей Фридриха немного порозовели, но он не подавал виду, что она ему о чем-то напоминает. - Вернер… - начал Штауффенберг. - Да, - ответ был незамедлителен. - За тобой книжки. - Слушаюсь. - А я займусь мусором, - вздохнул Клаус. Все офицеры разбрелись по комнате, каждый занят своим делом. На счастье, мусора было не так уж и много, и полковник быстро управился со своей задачей. Он опять встал и, на сей раз довольно, осмотрел комнату, которая буквально с каждой секундой становилась всё чище и ярче. Взгляд Клауса упал на Хафтена, который нагнулся над разбросанными книгами, и увлеченно распределяя их за названиями. «Скажи ему, что у него клёвые булки, он оценит» ехидно отозвался какой-то голос в закоулках его сознания. Клаус тряхнул головой. Нет. Нет. Нет. И ещё раз нет. Он должен держаться как настоящий офицер и не подавать виду о том, что творится в его голове. Даже если это какой-то странный голос, который подбивает его сделать не очень-то приличный комплимент своему адъютанту. Вернер встал с пола и разогнул спину. Послышался ели уловимый хруст позвонков, но он не придал этому большого значения. Лейтенант почувствовал, чей-то тяжелый взгляд на своей шее. Кто-то неотрывно смотрел, нет, сверлил его спину. Хафтен сглотнул. Наверное, он сделал что-то не так, и теперь будет получать, либо подзатыльники, либо новые указания. Лейтенант обернулся. Сзади, возле стены, стоял Штауффенберг-младший и нервно косился на него своим единственным глазом. Вдруг, полковник заметил, что Хафтен смотрит на него, и быстро перевёл взгляд на большую яблоню, которая росла неподалёку от дома. Вернер заметил, что на его щеках проступил ели заметный румянец. Он не мог и представить себе, что в голове полковника сейчас велась жесткая дискуссия, по поводу него же. Точнее, одной из частей его тела. «Так, он смотрит. Что ты предпримешь?» продолжал подшучивать голосок. Клаус всячески пытался его игнорировать. Взгляд полковника приковали красивые, но пока ещё зелёные яблоки, на улице. Он отчаянно цеплялся за внешний пейзаж, пытаясь не потерять самообладание. Краем глаза Штауффенберг-младший заметил, что адъютант дальше смотрит на него и, вероятно, пытается угадать, о чем думает его полковник. - Фон Хафтен, а вы быстро управились! – послышался голос Альбрехта где-то сзади. Вернер обернулся к полковнику. Его щеки немного порозовели. Ещё бы! Услышать похвалу с уст старшего офицера! Хотя… Если бы подобное сказал ему полковник Штауффенберг… Так. Стоп. Лейтенант опять тряхнул головой. Похоже, он до сих пор не может оправиться после вчерашнего вечера. И ночи тоже. Другой полковник за его спиной наконец-то спокойно выдохнул и распрямил плечи. На плечо Квирнхайма легла чья-то ладонь. - Вижу, Вы тоже справились со своей задачей, друг мой, - Фридрих улыбнулся и посмотрел на Вернера, - как и вы, фон Хафтен. Лейтенант робко кивнул головой, опасаясь, что лишнее движение выкажет его с головой. Сзади послышались легкие шаги, и возле них буквально вырос из-под земли, а точнее паркета, Клаус - Что ж, вижу, что все уже закончили, - полковник окинул взглядом гостиную, которая снова сверкала в лучах солнца, которое уже успело подняться довольно высоко, - итак господа, что будем делать дальше? Все офицеры обменялись взглядами. Каждый пытался выловить хоть чуточку того, о чем думал другой. Прошло пять минут. Все попытки были тщетными, и в комнате опять воцарилась тишина. Только трели соловьев было слышно за окном. Относительную идиллию нарушил Бертольд. - Ээ, может, совместные прогулки оставим на завтра? – предложил Штауффенберг-старший, - думаю, что все уже достаточно пообщались за последнюю неделю. - Да, - согласился Мерц, - ведь есть ещё такая прекраснейшая штука как доклады, на которые лично мне придётся потратить уйму времени. Вернер тоже вспомнил, что на него давит этот чертов Фроммов отчет, который он должен сдать в понедельник и ни днём позднее. Лейтенант вздохнул и мысленно похоронил «остальную-субботу-с-Штауффенбергами». На похороны пришли все тараканы и несуществующая девушка. - Тогда расходимся по домам, - Фридрих вспомнил, что по званию стоит выше всех присутствующих, и он вполне вправе командовать. Спустя полчаса во всем доме наконец-то воцарилась тишина. Бертольд мирно сопел в гостиной на диване. Тем временем, Клаус сидел в кабинете и наблюдал пейзаж за окном. Было слышно пение птиц и шум людей на улице. День был в самом разгаре, но Штауффенберг-младший не горел желанием провести его на свежем воздухе. Мысленно он был далеко отсюда. Возможно в Бергхофе, или в Африке. Но явно не здесь. Как обычно, когда он оставался один на один с собой, мысли заполняли его сознание по самые края. Клаус думал, что же ему делать дальше, что с ними всеми будет, и чем закончится Операция. С ящика в столе он вытянул свой экземпляр «Валькирии». Быстро просмотрев все страницы, полковник спрятал его обратно и удовлетворенно откинулся на стуле. Его доработки в «Валькирии» почти безупречны. Не удивительно, что фюрер подписал её без всяких сомнений. «Чем бы мне ещё заняться?» хмыкнул Штауффенберг. На ум приходил только один вариант – книги. Он вышел с комнаты, оставляя дверь не закрытой. Легкий ветерок ворвался в кабинет сквозь приоткрытое окно и разбросал бумаги на столе полковника. Вернер захлопнул входную дверь. С гостиной показалась заинтересованная физиономия Ханса. - Ну что, как ваше «собрание»? – поинтересовался он Хафтен-младший почувствовал, как его щеки опять заливает румянец. - Да ничего особенного, - лейтенант отчаянно пытался выглядеть непринужденно, - всё как обычно. - Опять напились как свиньи и проспали до обеда? – ухмыльнулся Хафтен-старший. - Чт… - Вернер терял самообладание, - ничего подобного! «И вообще, я проснулся около десяти часов утра» обижено подумал он. - Ладно, ладно, - с гостиной послышался голос Ханса, - иди. Сам ведь говорил, что у тебя много работы. Лейтенант обреченно направился в свою комнату. Первым делом, он запер дверь. «Теперь можно не беспокоиться о том, что кто-то может меня застукать на горячем» Хафтен потер руки и открыл нижний ящик комода возле кровати. Из-под аккуратно сложенного белья он достал тетрадку в бордовой обложке. Вернер уселся за стол. - Так-с, - пробормотал он, и взял в руку карандаш, - пора записать кое-что... Хафтен наклонился над рукописью, тщательно записывая что-то. По мере заполнения страниц, его почерк ухудшался, дыхание ускорялось, а лицо краснело всё больше и больше. Наконец-то он отодвинул от себя тетрадь и с отрешенным видом добыл папку с докладом. Обреченно вздохнув, лейтенант открыл её и принялся что-то вяло писать, время от времени завистно смотря сквозь окно на улицу. Квирнхайм переступил порог своего жилья и сразу направился на кухню. Потому что пока он шел домой, его живот издавал не самые приятные звуки. На кухне его терпеливо ждал собственный бардак, который чем-то напоминал набор «Юного Химика». Мерц проигнорировал его и направился к холодильнику в поисках чего-то съедобного. К его счастью, кроме двух бутылок виски из его собственных припасов, на полке стояла кастрюля с вареным картофелем, которую он себе сварил… Эээ, позавчера, наверное. Полковник поставил кастрюлю на стол. После прогулки по летнему Берлину, она казалась сделанной из чистого льда. Затем он положил возле неё тарелку и вилку. Набрав картошки в своё удовольствие, Альбрехт достал стакан и открыл холодильник. Его взор остановился на бутылках. - Думаю, с меня виски уже хватит, - протянул Мерц, - пока что. Он налил в стакан воды с графина и направился со своей «добычей» в гостиную. На журнальном столике, вперемешку с вчерашним выпуском «Дас Райх», валялись несколько скомканных бумажек, которые раньше были страницами из доклада. Альбрехт поставил обед на стол, и устало упал на диван. Ему казалось, что ноги сейчас просто отвалятся. Квирнхайм вздохнул. - Чем скорее я съем, тем скорее примусь за работу. Чем скорее примусь за работу, тем скорее закончу её. Чем скорее я закончу её, тем скорее у меня будет свободное время, - рассуждал в голос Мерц. Он поспешно принялся поглощать холодную картошку, а затем отодвинул тарелку от себя. Она отлично вписывалась в общую атмосферу стола. Полковник ели встал с дивана и поспешил в свою комнату. Спустя пару длительных минут поисков и создания ещё большего бардака, он вернулся назад в комнату с папкой, на которой виднелся орел, несущий свастику, несколькими карандашами и перьевой ручкой. Квирнхайм освободил ещё немного территории на столе, отодвинув всё ненужное почти на сам край. Окончательно подготовив место для работы, Альбрехт принялся за доклад. Спустя двадцать минут его настигло осознание, что над ним висит ещё одно обязательство. Уборка. Придётся сделать некоторые поправки. - Ладно… Тогда чем скорее я закончу доклад, тем скорее я возьмусь за уборку. И чем скорее я возьмусь за неё, тем скорее я её закончу. А тогда уже можно тратить время на всякую ерунду, - пробормотал Квирнхайм и опять погрузился в свой доклад. Замок тихо щелкнул, и с легким скрипом отворилась массивная ореховая дверь. З-за неё показался генерал Ольбрихт. Тяжело дыша, он закрыл за собой дверь и спрятал ключи в карман брюк. На улице было изрядно горячо, и дорогая домой казалась, и без того несчастному, Фридриху прогулкой по кругам ада. Единственное, что его радовало, это то, что в доме прохладно и никаких дел у него нет. Ольбрихт уселся в своё любимое мягкое кресло и принялся читать субботний выпуск «Дас Райх», который он купил в очень милого юноши. Фридрих прекрасно знал, что девяносто процентов газеты – чистая и отборная Геббельсовая ложь. Но если правильно фильтровать полученную информацию, то те десять процентов правды стоят того, чтобы покупать всю газету. Генерал недовольно хмыкнул. «Опять германскому народу рассказывают, как у нас всё хорошо и чудно…» Ольбрихт отложил газету. «Но мы, мы, простые офицеры знаем, что творится на самом деле!» в его мыслях эта фраза звучала очень гордо, и Фридрих восторженно посмотрел в окно, чувствуя себя именно тем доблестным рыцарем, который освободит славный германский народ от тирании фюрера… Каким-то загадочным для него самого образом, поток мыслей медленно вернулся к вопросу, что тревожил его ещё утром. Генерал отчаянно пытался вспомнить, что же случилось вчера вечером, и не наделал ли он глупостей. Хотя… Судя по тому, что Квирнхайм вел себя абсолютно спокойно, хотя немного и неловко, из-за той ситуации в которую они попали. Да и по тому, что ни лейтенант фон Хафтен, ни братья Штауффенберги, которые должны были б быть в курсе, если что-то случилось, не обмолвились ни словечком. Фридрих облегченно выдохнул. Похоже, это было всего лишь стечение обстоятельств. Очень, очень странное стечение обстоятельств.