Видения будущего

***

Очень скоро Вонгольское сумасшествие стало для Спаннера обыденностью. Крики, шум и гам игнорировались с легкостью. Может быть, тут сыграло то, что он уже заочно был с ними знаком, хоть и со изрядно повзрослевшими и в будущем (которого уже не будет). Радовало только одно, Тсунаеши был рядом. Его улыбка и смех придавали ему сил двигаться дальше и, казалось бы, просто смотря на своего босса он может сделать даже не возможное. С того времени, как он зашел в дом Вонголы это стало и его домом. Казалось, что даже сам Тсунаеши не осознавал, что простыми словами и действиями мог привязать к себе не хуже цепей Вендикаре. И с каждым днем любовь взрослого его прорастала и в нем. Он видел те же улыбку что и его старшая версия, те же жесты и голос и влюблялся все сильнее. Это чувство росло с каждым мгновением и казалось, что она вот-вот выльется наружу. — Ты должен быть поосторожнее, Вонгола, — улыбнулся Спаннер, в очередной раз поймав Саваду. — Так ты расшибешь весь нос. — Спасибо, — улыбнулся Тсуна и в этот момент уже который раз все мысли итальянца разлетались кто куда. В который раз поймав себя на этом, механник смутился. Но глядя на такого босса ему казалось, что случись в этом мире то же самое, что и в несостоявшемся десятилетии, он умрет вместе с ним. — Твои хранители убьют меня раньше, чем я смогу объясниться, если ты поранишься. — Не преувеличивай, — смутился Десятый Вонгола. — Иногда мне кажется, они убьют свой заботой меня куда раньше, — засмеялся он. — Это немного мешает, но я действительно рад, что они мои друзья. — Я тоже? — вырвалось у Спаннера. Но глядя на то, как покраснел Тсуна, он нисколько не жалел о содеянном. — Т-ты тоже, — смущено проговорил он и отвернулся. Но было видно, как заалели его уши. На миг сердце механика забилось настолько сильно, что он перестал воспринимать действительность. — Возможно даже больше, — прошептал он и поднял глаза. Заметив, как расширились глаза итальянца, он покраснел, как никогда прежде и понесся вперед. А Спаннер не мог прийти в себя. Даже если у него был крохотный шанс на взаимность, он не собирался его упускать. Все, что ему оставалось — это побежать вслед за ним, надеясь, что тот не успел убежать слишком далеко. В этот момент он, как никто другой на Земле, был счастлив.