Шаги.

Один, два, три, четыре... Так трудно было развернуться и пойти в лагерь одному. Без нее. Так невыносимо сложно было отпустить, когда единственное, чего мне действительно хотелось, так это забросить девчонку на плечо и унести в свою палатку. Там бы я смог ее переубедить, всю ночь напролет собирая Кларк по осколкам, врачуя тело, исцеляя душу. Я бы смог. Я знаю это, потому что, кажется, люблю ее. Четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять... Я будто разучился ходить. Ноги несут, как на автопилоте. Не слушаются, не желают идти. Путь домой не кажется мне легким, потому что у меня больше нет цели. Все это время, на горе Везер, пока смерть дышала мне в спину, прикасаясь холодными пальцами к затылку и шее, я держался за мысль, что должен вернуться к ней. Даже в первые дни, в клетке, когда я был страшно зол на принцессу, я хотел вернуться. Хотел заглянуть в ее чистые глаза и спросить, как спалось ей, после моего ухода? Как бы она отреагировала, если бы я там погиб? Погиб из-за нее. Потом, услышав по рации ее взволнованный, дрожащий от сдерживаемых слез голос я понял, как мне ее не хватает.Не хватает наших ссор, ее уверенности в том, что она всегда знает, как лучше для других, того, как она с вызовом смотрит мне в глаза и как понимает меня без слов. Мне не хватает ее. Десять, одиннадцать... восемнадцать... Когда Октавия обняла меня там, в тоннеле и я увидел Кларк за ее спиной, я на мгновение забыл, где нахожусь. Была только она и я, больше ничего.Тогда-то я и решил, что все ей расскажу. ...двадцать, двадцать один... двадцать три... Она выбила меня из колеи своим решением. Она хочет уйти. Одна. И на что я надеялся? Она ничего ко мне не чувствует. Для нее я всего-лишь союзник, помощник, максимум - друг. Когда она попросила меня вернуться с ней в лагерь, тогда, в лесу, я пошел за ней, не смотря на то, что это решение могло стоить мне жизни. Когда я попросил ее вернуться со мной,она не изменила своего решения. Выбрала свой путь. И я принял это, что еще мне оставалось? ...двадцать пять... двадцать семь... тридцать... Забуду ли я ее? Вряд ли. Она - первая женщина, после Октавии и мамы, которую я подпустил так близко. Впустил в сердце, открыл душу. Но ей не до этого. Не зная, даже не догадываясь она прошла мимо,оставив мое сердце в пыли у своих ног. Я не успел признаться, но от этого не легче. Тридцать два, тридцать три... тридцать шесть... Любовь - это слабость, сказала она. Но это не так, только не для меня. Для меня любовь стала силой, которая помогла мне выжить и сохранить в себе человека. Кларк закрылась от любви после предательства Финна, поэтому тонет в боли и одиночестве, которое не хочет ни с кем разделить.И я не могу ей помочь. ...сорок... сорок пять... сорок девять... пятьдесят... -Эй, Беллами, все в порядке? - Только когда сестра окликнула меня я заметил,что застыл как статуя посреди опустевшего лагеря и не могу сдвинутся с места. -Все хорошо. - Вру я, но она сразу замечает, что что-то не так. -А где Кларк? -Ушла. Ее глаза смотрят решительно и строго, на лице - размазавшаяся сажа от боевой раскраски землян, на губах, запекшаяся кровь, а в волосах - косички. Пока меня не было рядом, моя маленькая сестричка стала отважным воином. Она повзрослела. -Ты идиот, Беллами, ты знаешь это? Какого черта ты ее отпустил? Злость вырывается криком, и мне плевать, что нас слышит весь лагерь. -А что мне надо было сделать? Схватить ее, связать и удерживать силой? При этом, день ото дня, чувствовать ее ненависть и презрение все сильнее? Стать ее затворником, стражем? Цепным псом, отделяющим ее от свободы?! -Да хоть бы и так! За то, что тебе дорого нужно бороться! Ты ей нужен, Белл! Ей нужен человек, который будет поддерживать ее, направлять и вовремя давить на тормоза, пока она не наделала глупостей. Или так, или в следующий раз, когда мы увидим Кларк, на ее лице будет боевая раскраска землян и стоять она будет рядом с Лексой, во главе ее многочисленного войска! Ее слова обжигают, но я ничего не могу с собой поделать. Упрямство - фамильная черта Блейков. -Я не пойду за ней, Октавия. Разговор окончен. -Конечно не пойдешь, Беллами, ведь ты упрямый, как осел. - Ее взгляд направленный мне за спину меняется за считанные секунды, зрачки расширяются от удивления, а губ касается самодовольная улыбка. - Хорошо, хоть Кларк оказалась умнее тебя. Не может быть. Оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы успеть поймать в объятия дрожащую принцессу. Она прижимается всем телом, уткнувшись носом мне в шею, и стиснув холодными пальцами плечи. Я прижимаю ее так крепко, что, наверное, причиняю ей боль. Но она молчит, вцепившись в меня так, будто от этого зависит ее жизнь и тихонько всхлипывает, пытаясь перевести сбившееся от бега дыхание. -Все хорошо. принцесса! Все хорошо. Ты в безопасности, Кларк. Просто скажи мне, что случилось. На тебя напали? Это земляне? Они здесь? -Нет. Никого нет, я одна. -Тогда, может, какое-то животное? Почему ты вернулась, Кларк? Она прижимается еще сильнее и я в тайне упиваюсь этим моментом близости. Ее слезы ранят, но то, что я держу ее в своих объятиях, дарит счастье. -Я вернулась из-за тебя, Беллами. - Горячее дыхание обжигает щеку и ухо, дрожь бежит по моему позвоночнику. - Я не могу потерять и тебя тоже. Ты мне нужен, Беллами Вокруг совсем пусто. Все разбрелись по своим палаткам. Сегодня был трудный день, люди нуждаются в покое и отдыхе, а еще, может быть в еде и лекарствах. А я, вот он, стою посреди пустого двора и сжимаю в руках свое собственное лекарство. Свой дом. Свое счастье. Подхватываю Кларк на руки и несу к себе. Она не сопротивляется и не размыкает рук. Палатка поглощает нас. Вокруг темнота и теплое дыхание девушки на моем лице. Если Рай где-то и существует, то сейчас он здесь, на Земле.