Ao no Exorcist AU: Transcendentis. Ueber Gestaltqualitaeten

Когда блестящие чистотой кольты стройными рядами торчали из пазов, арбалет хищно глядел металлическим глазом наконечника-сокола, серебряные стрелы опасно сверкали наконечниками, а бутыль с серебряной водой нетерпеливо булькала – Чонин аккуратно закрыл крышку креста. За окном мигнул и зажегся фонарь, оповещая о наступивших сумерках. Встав размять ноги, Ким начал расстегивать пуговицы батистовой рубашки. Оголив продольную геометричную татуировку, тянувшуюся от ключиц к паху, он зачитал мантру призыва, отчего линии посинели, тускло светясь в полутьме комнаты. Стоило руке нащупать вылезшую из груди рукоять, над головой возник голубь, громко шелестя в тишине крыльями. Цыкнув, Чонин отпустил древко и подошел к нему с поднятой рукой. Птица села на локоть и протянула лапу с торчащими из сумочки объемными желтыми рулонами. Ким зажег лампы и склонился над первым свитком, не сразу заметив, что птица все еще здесь. — Говори. Внезапно с хлопком двери в комнату влетел Сехун, с охом растерянно остановившись, увидев Чонина. Разглядывая сомбе, он цеплялся глазами за углы ключиц, стекал по груди, кубикам пресса, скользя параллельно татуировке. Щеки его резко вспыхнули, и он отвернулся, пряча смущение. Юноша мялся на пороге, не зная, куда теперь себя деть, и немо хлопал ртом, пытаясь произнести забытые слова. Чонин не успел сделать и вдоха, как вязкую тишину оглушил голос Кенсу. — Чонин, ты был прав, к нам приходили с проверкой… — Ким мысленно выругался, метнувшись мимо Сехуна, чтобы заткнуть клюв птицы. — Оп-па. Кенсу? Это был Кенсу? — О склонил набок голову, неоднозначно ухмыльнувшись. — Так ты тоже… — Тебя это не касается. Что ты хотел? — грубо одернул его Чонин, пытаясь подавить поднимающуюся внутри бурю. Обругав себя за показанные эмоции, он поспешил исправиться. — Прости, у меня много дел. — Ничего, я привык, — искривив губы, произнес Се. — Что произошло с Кенсу? — Тебя это не… — Нет, касается! Кен — мой связной, а ты ведешь себя непрофессионально! — перебил его Сехун. Закрыв дверь, он прислонился к ней спиной, сложив руки. Удивленно расширив глаза, Ким быстро одел маску отчужденности и ответил: — Сегодня днем, перед тем как прийти к вам, я столкнулся с тремя демонами, один из которых… был Лу, — Се растерянно вздернул брови, приоткрывая рот. — Они догадываются, что До скрывается в монастыре. Он-то и сказал мне, что ты — сосуд девст… — В курсе. Бек мне уже рассказал, — отрезал Се, морщась, будто ему неприятно слышать. — Дальше. Что с Кенни? — Чонин сощурил глаза, в которых на секунду мелькнула ревность. — Я предупредил его, что, возможно, они раскрыли его, — закончил Ким. — И? — подняв бровь, Сехун показал, что ждет продолжение. — Что “и”? Что ты еще хочешь? — вопросительно дергая головой на каждое слово, издевательски спрашивал Чонин, сдувшись на усталую интонацию в конце. - Хочу помочь и участвовать в твоем задании, — Сехун поджал губы, делая шаг вперед, шурша тканью изящного серебристого кимоно холодно-голубого оттенка. — Я не могу раскрыть свое, но, кажется, наши дела напрямую перекл… — Замечательно, что ты кардинально переменил свое решение! Ты нам очень поможешь, если будешь тихо сидеть дома, никуда не выходить и слушаться Исина с Ву, — сорвавшись, нагрубил Ким, мысленно пытаясь успокоиться. Он физически успел ощутить свой страх, если Сехун исчезнет, и… — Я не бесполезен! — сжав кулачки, Се сделал большой шаг к нему, заполняя собой комнату. До чувствительного носа донесся тонкий искушающий фиалковый запах. Ощетинившись, экзорцист наступал. — Прекращай думать о себе. Я в этом городе не из-за тебя, а по заданию, болван! А сюда притащил меня ты! Я подчиняюсь исключительно отделу тайных расследований, и только из-за твоей гру… — Не приближайся! — рявкнул Чонин, пятясь спиной. Сехун замер, остановившись с глупо раскрытым ртом и распахнутыми глазами. Ким отвернулся, не выдержав его взгляда. — Нин… — старое прозвище невыносимо резало слух. — Нинни, пожалуйста, прекращай уже. Хватит вести себя так, будто мы чужие. Да, ты обидел меня и я зол. Даже больше — меня трясет всего до кончиков пальцев, но я знаю, что что-то произошло. Ты же не такой человек, который… — Мейстер О! — развернувшись, отчеканил Ким. Грудь поднималась из-за тяжелого дыхания, и Чонин крепко впился пальцами в ногу. — Не обольщайтесь. Наше общее прошлое не играет никакой роли, как я уже Вам говорил. В операции Вы участвовать не будете. Мне не нужно, чтобы главный участник ритуала расхаживал вне дома, грозя сорвать дело. Теперь, когда мы все прояснили, закройте дверь с той стороны. Не создавай проблем Джану и Ву. И… больше никогда не называйте меня так. Комната погрязла в трескучей атмосфере глубокой тишины. Подними руку — и можно будет почувствовать непонимание, осуждение и печаль на ощупь. Чонин прожигал взглядом ползущую по стеклу муху, моля всевышнего дать ему сил не броситься тут же к ногам Се со словами прощения. Врастая в пол немеющими стопами ног, он уговаривал себя абстрагироваться. Тишина оседала хлопьями мрачного раздражения. Киму стало казаться, что прошел уже час и он давно один в комнате, но, обернувшись, он столкнулся с ожидающим взглядом сощуренных глаз. Обжигая взглядом, Сехун криво усмехнулся. — Ну ты и дурак, Ким, — глаза наполнялись жесткой решительностью наполовину с жидкой обидой. — Не думал, что мистер Ким Кай Чонин просто завравшийся трус, — козырнув над фальшивой улыбкой, Сехун развернулся на пятках и вышел, оставляя экзорциста хватать губами воздух. Оступившись, Чонин упал, придавив птицу. Прижав руку к груди, он продувал легкие, которые резко отторгли кислород. Он же не знает. Не должен знать. Неужели Чанель? Бек? Н-нет-нет, невозможно. Этого просто не может быть… Шкрябая по груди ногтями, он раздирал царапинами кожу, пытаясь заглушить вырвавшуюся бурю, в первую очередь сомнения и ужаса. Сердце едко кровоточило, затопляя солью нарывающие раны. Немое заглатывание воздуха не помогало. Рука потянулась к груди, к коже — разорвать и обнажить. Чтоб полегче, чтоб боль по делу, чтоб заглушить это гадкое чувство собственной слабой трусости. От самого себя становится тошно. Он же правильно поступает, так почему… После минуты наступившего анабиоза, Чонин очнулся от болезненных щипков. Не сумев выбраться, голубь напал на обидчика со всеми силами своего негодования. Ким разжал руку, из которой тут же возмущенно вылетела птица, обиженно хохлясь на шкафу и обгаживая в отместку шелк близстоящего стула. Расправив помятые перья, открыла клюв и продолжила: — …Я предупредил всех, чтобы не подавали виду, если почувствуют демонов. Они поискали и ушли ни с чем, но я чувствую — они оставили рядом наблюдателей. Игра начинается, да? Ты же в курсе, ответь сразу, как сможешь. Я не прощу тебе, если ты оставишь меня отсиживаться в безопасности. Восемь гребаных лет, Ким. Только ради этого дела. Тебе будут нужны люди, которые у меня есть. Не смей пытаться делать все в одиночку. Голубь замолчал и, совершив триумфальный круг мести, заляпывая все вокруг пометом, исчез. Чонин раздраженно оглядел беспорядок и беспомощно откинулся. Почему так много идиотов, не ценящих жизнь… Бесит, что Хен абсолютно прав. Ким хотел завершить дело сам, не подвергая никого опасности. У него есть Чанель, они всегда справлялись. Как Сехуна, его задвинуть не получится. Зная Кенсу, он уверен, если тот не получит своего — начнет действовать сам. Единственное, напрашивается вопрос: До так хочет участвовать, потому что засиделся… или их связному известно что-то такое, о чем он еще не знает? Бессильно выдохнув, Чонин вызвал своего голубя и надиктовал ответ.