Граница пустоты: Гамельнский крысолов

Днем ранее. 10 утра, офис Аозаки Токо       Меня разбудил ни свет ни заря звонок на сотовый. Я вечером как прилегла, не раздеваясь, намереваясь подремать всего ничего и отправиться в офис к Токо-сан, так и заснула. Несмотря на то, что было шесть утра, Аозаки совершенно не заспанным голосом велела мне приехать. Уже тогда я поняла: что-то случилось. И я даже догадывалась, что именно.       Только переступив порог офиса, я всем телом ощутила нечто сродни покалыванию при статическом электричестве. Барьеры были усилены, это было единственным объяснением.       — Токо-сан, что случилось?       Магичка стояла ко мне спиной в дверном проеме, ведущем в мастерскую.       — Микия вернулся.       Мое сердце пропустило пару ударов. Ну наконец-то… Слава богу, образумился. Но голос Аозаки был слишком бесстрастным, и меня это встревожило. Неужели этот дурень опять наговорил чего-то лишнего?       — Токо-сан, не молчите. Где он? С ним все в порядке? — стаскивая на ходу курточку, я двинулась к магичке. Вместо ответа она молча посторонилась, позволяя мне заглянуть в мастерскую.       Внутри что-то сжалось, не позволяя мне вздохнуть. Я просто стояла и смотрела.       — Зачем это? — наконец спросила я, когда ко мне вернулось состояние говорить.       — Это вынужденная мера необходимости, — Аозаки вернулась за стол в свое кресло. — Та дрянь у него на шее, которую ты обнаружила. Это был магический след. Именно из-за него Микия вел себя так.       Я привалилась спиной к дверному проему, ощутив внезапную слабость в ставших ватными коленях. На смену недавнему страху и напряжению, сковывающему меня с того самого момента, как Микия сбежал из офиса после неудачной попытки Токо-сан осмотреть его, пришли отупение и апатия. Так обычно бывает, когда внезапно понимаешь, что ты беспомощен, что все, что бы ты ни сделала — бесполезно.       — Токо-сан… что нам делать? Что я скажу родителям? Он ведь не может… Микия ведь… — я даже слово это не смогла произнести.       — До тех пор, пока я не найду способ, разрушить это заклинание, подчинившее его душу и разум, — ответила Аозаки, чиркая зажигалкой, чтобы закурить.       — Но усиленные барьеры не для этого, так? — бросив напоследок взгляд в мастерскую, я притворила дверь.       — Поверни ключ. И отдай мне.       Кажется, я начала понимать.       — Это чтобы она не узнала? — я проделала все, что сказала мне магичка, и принесла ей ключ. — Но ведь Шики же будет беспокоиться. Она его тоже разыскивала, даже мне звонила и…       — Прошлой ночью Шики ввязалась в уличную драку и устроила поножовщину. Семья Рёги все, конечно же, попыталась замять, но кое-что все равно просочилось в утренние новости. Она не думала о последствиях. А судя по тому, в каком состоянии ко мне примчался твой брат, я предполагаю, что такое мгновенное ухудшение его состояния напрямую связано с этим инцидентом, — словно не обращаясь ко мне напрямую, проговорила Аозаки.       Я только и могла что сидеть на краю гостевого кресла и бездумно комкать подол своей юбки. В голове не укладывалось то, о чем она говорила. Неужели они все же встретились и… Повздорили еще сильнее?       — Азака, Шики сейчас, мягко говоря, не в себе и потому непредсказуема. И как следствие, опасна, — теперь Аозаки смотрела прямо мне в глаза. — Возможно, вчерашнее — результат вспышки гнева после их встречи. А то, что они виделись, без сомнений, Кокуто сам мне сказал об этом.       — Но… Что между ними произошло? Что началось… такое… — внутри все словно стянуло колючей проволокой. Я дышала мелкими порциями и пыталась успокоиться. Страх при взгляде на бездыханное тело брата под печатями на рабочем столе магички накатывал волнами — каждая сильнее предыдущей.       — Можешь попробовать, конечно, выяснить у Шики, но на твоем месте я бы не стала, — волшебница перебирала лежащие перед ней газетные вырезки и распечатки. — В произошедшем инциденте заинтересована не только полиция. Свидетели видели «глаза» Шики. А значит, об этом скоро станет известно.       — Ты говоришь о том, кто натравил на тебя Бецалелль? — я медленно опустилась на гостевой стул перед столом Аозаки.       — И о том, наводил справки о Шики у ее родни. Что у тебя с учебой, Азака?       — Пропустила уже несколько дней, — сцепив руки, я смотрела на свои пальцы. На меня нахлынуло такое отупление, что хотелось просто сидеть и не думать ни о чем. Верно говорят — бойтесь своих желаний. Особенно когда тебя окружают маги, охотники на демонов и прочая жуть.       — А если еще пропустишь неделю-другую? Как насчет поработать на полставки вместо Микии?       Я удивленно посмотрела на Токо. О чем это она? У нее какое-то поручение для меня? В другой раз я, наверное, бы обрадовалась, что меня наконец перестали опекать и поручили настоящее задание. Но с учетом последних событий мой энтузиазм как-то приугас.       — Возьму академ по личным обстоятельствам в связи… с болезнью брата, — в конце концов я отличница, надеюсь, мне пойдут навстречу, — я напряженно поерзала на краю кресла. Если о моих прогулах станет известно родителям и дяде, нотациями я точно не отделаюсь.       — Прекрасно. В последнее время в газетах часто мелькает упоминание благотворительного фонда фон Раттенфэнгера, основанного на базе католического приюта, — Токо протянула мне пластиковую папку, заполненную газетными статьями и какими-то распечатками. — Обычно этим занимается Микия. Такая морока…       — И что такого в этом благотворительном фонде? — я полистала вырезки. С них на меня смотрели улыбающиеся девушки в форме монахинь на фоне красивой колокольни, высокой кафедры и мозаичного витража какой-то церкви. И дети. Много разных детей.       — На первый взгляд в этом нет ничего необычного. Подобные фонды возникают регулярно, часто служа прикрытием для отмыва денег, но есть во всем это нечто, что мне не нравится, — заметила Аозаки, отпив из остывшей кружки с кофе. — Как думаешь, Азака, что лежит в основе работы любого благотворительного сиротского приюта?       — Помощь нуждающимся детям. Сиротам. Беспризорникам, — я листала файлы с вырезанными заметками. В монотонности этих действий я ощущала себя спокойней, словно повторяющиеся движения и шелест страниц вводили меня в медитативный транс и позволяли отрешиться от посторонних мыслей. Вроде тела моего брата на столе, окруженном усиленным барьером, какого я прежде у Аозаки не видела.       — Ну да. Да вот только среди подопечных этого приюта не только беспризорники.       Я вопросительно приподняла брови, ожидая разъяснений, но Аозаки не была бы Аозаки, если бы тут же выложила передо мной все на блюдечке.       — В одной заметке рассказывалось о многодетной семье за чертой бедности. Безработный отец-пьяница, забитая мать на пяти работах и четверо детей-погодок, старшему из которых одиннадцать лет. Как думаешь, кого из детей забрали в этот приют?       — Всех? Семья же неблагополучная, — удивленно отозвалась я, непонимающе глядя на Токо. Легко ей рассуждать с умным видом, когда она сама эту базу собрала. А быть Ватсоном в этих их играх в Шерлока Холмса я терпеть не могла.       — Одну из средних девочек девяти лет от роду, — тоном, словно она не много не мало открыла путь к святому Граалю, сказала магичка. — Получается, что все равны в своей нужде, а кто-то из детей равнее, следуя логике основателя фонда?       Я только растерянно пожала плечами. Как Токо может вообще думать о каком-то приюте и каких-то абстрактных детях? В подобных-то обстоятельствах. Чувствуя, что надо мной откровенно смеются, я резко поднялась, отчего папка свалилась на пол.       — И что вы хотите от меня? Я не обязана пропускать учебу только потому, что вам что-то привиделось в этом приюте. Вы обещали помочь Микии. Так зачем отвлекаться?       Аозаки ничего не ответила на мою отповедь. Она равнодушно смотрела на меня поверх кружки, и под ее взглядом мне стало откровенно не по себе. Токо не из тех людей, кто станет кричать, угрожать или отчитывать. Но правда была такова, что я ей обязана уже минимум дважды. Не только из-за Микии, но и из-за Сиги-сана. И это молчаливое ожидание, когда я выбешусь, как маленький ребенок, и со мной можно будет продолжить разговор, уязвило меня сильней, чем если бы Аозаки вновь отчитала меня как маленькую глупую девочку, как тогда, в логове Бецалелль.       — Не обязана. Но работу агентства никто не отменял, даже если его главный аналитик оказался выведен из строя. Я бы хотела, чтобы ты посмотрела на этот приют изнутри. Может, мне действительно кажется и креститься нужно, тогда ты сможешь уже через пару дней вернуться к учебе, — проговорила Токо. — Думаю, там пригодятся лишние руки сестричек-милосердия. Тебе, благо, не привыкать изображать монашку.       Я вспыхнула и опустилась обратно в кресло, подобрав папку. Эта вспышка прочищающей мозги злости позволила стряхнуть с себя оцепенение после сегодняшних новостей. Да и в конце концов, если я займусь этим приютом, у Аозаки не останется никаких откорячек помочь Микии.       Правда, последующими словами Токо едва не заставила меня передумать.       — И да. Прихвати с собой Шики. В Рэйене, помнится, вы прекрасно сработались вместе.       — Токо-сан! Вы, верно, шутите? После того, что она вчера натворила? — я едва не потеряла дар речи от возмущения.       — Именно после того, что она вчера натворила, — во взгляде Токо не было ни следа привычной усмешки, с которой она обычно троллила меня на тему Рёги. — Шики нужно исчезнуть из города на время. И помни, — добавила она, оторвав меня от чтения первой заметки, — ни слова про Микию и его состояние. По крайней мере, до тех пор, пока что-то не прояснится.       Надев очки, она поднялась из-за стола и направилась к кофеварке, бурча себе что-то под нос на тему «нерадивых ассистентов и что некому уставшей женщине даже кофе сварить с утра пораньше».

_RinaCat