***
2002 год, середина сентрября. «Опять жизнь пошла под откос. Бабушка заболела, я стал много из-за этого прогуливать, не успеваю сделать домашние задания. Я так устал».- с тяжелыми мыслями возвращался Сережа из школы домой. Скорая помощь у подъезда и народ. Сережа неуверенно подошел к машине и увидел, как на носилках выносили его бабушку. -Бабушка!!!- сильно встревожился он и попытался пробраться сквозь толпу. Фельдшеры старались его не подпускать, но он все равно протолкнулся и подошел к носилкам. Бабушка была едва жива. Ей в вену была вколота капельница, на лицо надета маска. -Ты ее внук?- спросил один фельдшер. Сережа как всегда кивнул. -Тогда залезай в машину. Он быстро заскочил в кузов машины скорой помощи и сел рядом с бабушкой. Как только машина тронулась с места, он взял ее за руку и посмотрел ей в глаза. Она не приходила в себя. Руки у Сережи тряслись. Он испытывал страх, что единственный и добрый человек в его жизни больше не будет с ним рядом, что он снова останется один и будет жить в детском доме до своего совершеннолетия. Он не отпускал ее холодную руку, пока она не придет в себя. «Только не умирай, только не умирай,» - тихо шептал он, прижав ее руку к своему лицу. Наконец, она открыла глаза. Сережа встревожено улыбнулся. -Сереженька!- прохрипела она. -Я здесь, бабушка!- крепче сжимал он ее руку. -Милый мой мальчик, я хочу тебе кое о чем рассказать. -Расскажешь потом. Ты сейчас должна поправиться. -Нет, я должна Сережа. Ты обязан знать это. Сережа, я знала твою мать. Еще до аварии на ЧАЭС мы с ней жили по соседству. Она была тогда беременна тобой. Твои родители очень ждали твоего рождения. Ты родился в ночь на 26 апреля 1986 года в 1.24 ночи, вместе со взрывом на ЧАЭС. Твой отец Сергей был работником этой станции, и он умер в ту ночь. Мать твоя была, к сожалению, очень суеверной. Она посчитала дурным знаком твое рождение одновременно со взрывом. И когда весь город эвакуировали, она бросила тебя одного в роддоме в Припяти. Я это поняла, когда она села в автобус рядом со мной. Я тогда догадалась, что она сделала, но ничего не предприняла. Просто промолчала. Сережа внимательно слушал ее. Что эта за история? Почему она ему это говорит? Ему хотелось верить, что это просто бред, но история казалась более чем просто правдоподобная. Он отказывался слушать это, но слушал. За все время он ни разу не плакал, а эта история заставила его прослезиться. Столько прошло лет, а он не знал этого. Не знал, что его бросили, что он никому был не нужен. -А ведь все могло выйти иначе. Если бы я тогда заставила ее выйти из автобуса и забрать тебя, то ты бы сейчас жил в полноценной семье. И я знаю, где она сейчас живет. Именно к ней я тогда часто ездила и от нее я скрывала, что воспитываю у себя ее родного сына,- продолжала она. Сережа опустил голову. Ох, эта горькая правда! Почему он не может просто не слушать это? Почему правда так часто причиняет боль? Эта истина! Уж лучше всю жизнь жить в неведении, но счастливо. -Прости меня, миленький, если сможешь! Ты был для меня как родной сын. И поэтому я отдаю тебе то, что должна была отдать очень давно,- она еле-еле сняла с шеи ключ на веревочке и передала ему.- Этим ключом ты сможешь открыть только один ящик в моей квартире. Все, что там найдешь, теперь твое. Он взял ключ. Что ей сказать? Ведь тогда в Припяти в ее власти было остановить автобус, сойти с него и забрать его. Но она этого не сделала! Почему? За что ему досталась такая участь? Гнев и ненависть пылали внутри него. Он мог выкинуть ключ и пожелать такой же мучительной смерти бабушке и своей матери. Но почему не выходит? Сердце в его груди билось быстро. Чувство измены! За этот поступок люди не прощают. Но бабушка Дуся…, она не виновата, что так все стряслось. И что она могла бы сделать? Ее бы не пустили в родильное отделение. Глубокое чувство любви к ней тронуло его и он не выпустил гнев и ненависть. Она и так его приютила и одиннадцать лет воспитывала. -Я прощаю тебя, бабушка! Я…я…люблю тебя,- едва он сдерживал слезы. Бабушка улыбнулась и закатила глаза. Ее сердцебиение прекратилось. Сережа не смог удержаться и заплакал, прижимаясь лицом к руке умершей бабушки. Сейчас он чувствовал себя самым несчастным на свете человеком. Он снова один в этом жестоком мире. Больше не для кого ему стараться, не для кого дома помогать вести хозяйство, не к кому прижиматься, когда на душе так больно. И опять этот жестокий детский дом! Все самое худшее снова к нему возвращается. Бабушка Дуся была единственным человеком, которому он доверял и любил. Она любила его, как своего сына, а он был готов ее назвать мамой, пусть даже если она ему не родная. Это был первый раз, когда он заплакал. В больнице тело бабушки Дуси отправили в морг, где выяснилось, что у нее было больное сердце. В результате она скончалась от сердечного приступа. Денег у Сережи не было, чтобы ее похоронить, как он не старался заработать, а в долг ему никто не давал. Он снова всеми позабыт. Слава ему больше не помогала. Бабушку кремировали, и ее прах похоронили в неизвестном Сереже месте. Из квартиры его выселили. Опять жить в детском доме и видеть противного коршуна-надзирателя. Но перед тем как покинуть квартиру, Сергей взял из ящика шкафа то, что ему бабушка завещала – дневник с ее рисунками и серебряный крестик на серебряной цепочке. Больше ничего. Сережа перед уходом забрал еще все свои золотые медали, паспорт, джинсы, кроссовки и черную ветровку. Это все, что ему принадлежало. Серебряный крестик он повесил на шею и спрятал под майкой, а дневник и остальные вещи он спрятал в свою любимую черную торбу с изображением рок-группы Ария. Вечерело. Сережа сидел на чердаке дома, прижав колени к груди. Ему снова хотелось плакать, но он скрывал слезы, боль рвалась наружу, но и ее он не выпускал. Что же делать? Бабушка умерла, из дома выселили, жить негде, кроме детского дома, и еды нет. Мир вокруг него снова окрасился в черный цвет. Два года несправедливости в детском доме ниже его достоинства. Он не был трусом и слабаком, а напротив – он был полон сил и смелости. Сережа долго не мог решить, куда ему податься. Оказывается, у него есть мать, и более того, она живет в Люберцах, и абсолютно жива и здорова. Он бы к ней и поехал. Но зачем ехать к той, которая шестнадцать лет назад бросила его умирать в мертвом городе? Вряд ли она его примет, даже не обрадуется! Тем более он ее никогда не видел, и для него она была чужим человеком, даже врагом. Но Сережа был готов сейчас пойти на любое унижение, лишь бы найти кого-то, кто готов принять его, дать дом, уют, еду. Не смотря на свое шестнадцатилетние он ощущал себя потерянным, неопытным и не готовым к взрослой жизни. Тот опыт, что он получил на улице, в школе, в детском доме ничего для него не значил; только уверенность в том, что мир полон больше жестокими и равнодушными людьми, нежели добрыми. Желание найти мать не было причиной страха перед кошмарным представлением о будущей жизни. Он не боялся остаться один. Ему хотя бы на ночь дать укрытие и не более. Сережа помнил, на какой улице и в каком доме жила так называемая «сестра бабушки Дуси». Ведь сама бабушка Дуся говорила ему об этом, но настоятельно велела, чтобы он туда не ходил. Он ощупал карманы. Всего лишь пятьдесят рублей. Что можно купить на пятьдесят рублей, тем более в Москве? Но этих денег на дорогу хватит. Сережа сел в троллейбус и заплатил последние деньги за дорогу. По дороге он надеялся, что мать узнает его, обрадуется и примет, как истинно родного и единственного сына, и ему не надо будет скрываться от людей из органов опеки и попечительства. Сережа долго добирался до Люберец и, проходя мимо двух высокоэтажных домов, он подошел к одному пожилому мужчине, который гулял с собакой: -Простите, вы не знаете женщину по фамилии Драгунова? -Знаю! Она одна с такой фамилией живет в нашем районе. Сидит вместе с другими соседками на лавочке во дворе,- любезно ответил он. -Спасибо,- тихо и вежливо поблагодарил Сережа мужчину. Он в нескольких минутах от встречи с матерью. Осталось только подойти к ней и узнать среди других женщин. По центру двора был небольшой садик и возле деревьев стояли скамейки. На одной из них Сережа увидел четверых женщин: двое из них были лет сорока, две другие – около тридцати лет. Одна из них в джинсовке и летнем сарафане отличалась от других. Она громко смеялась. Сережа, хоть и никогда и не видел ее, но с первого взгляда узнал в ней свою мать. Он замер и не мог пошевелиться. Вот она, мама его! Спустя столько лет он, наконец-то, увидел ее. Как к ней подойти, как сказать, что он ее сын? Главное не суетиться, быть смелым. Но что ей сказать? Прямо и сказать, кто он? Можно и так. Это все-таки не во сне по Зоне бродить. Главное успокоится. Главное, чтобы узнала. Какое счастье тогда будет, если узнает и примет! Сережа неуверенно начал подходить. Эти женщины не обращали на него внимания. Он подошел и они все разом на него посмотрели. Только мать смотрела на него подозрительно. Узнала, наверно, но не подает виду. -Чего тебе, парень?- спросила одна пожилая женщина. -Кто из вас Драгунова?- не растерялся он. -Я,- отозвалась та самая женщина, которую Сережа признал своей мамой. Она смотрела на него как на незнакомца, а он смотрел на нее, как на родного человека. Почему же она молчит? Ведь он ее родной сын. Надо ей все рассказать: о себе, о бабушке Дусе, о жестоком детстве. Все-таки не узнала. -Я Сережа,- нервно начал Сережа. Может, так она его узнает? -Какой Сережа?- не поняла она. -Ты меня не узнала? -Мальчик, я тебя впервые вижу. Я Дарья Драгунова, а кто ты и зачем я тебе? Сережа отчаянно вздохнул, опустил голову, и сквозь терзаемую в душе боль рискнул сказать ей, кто он: -А я Сережа Драгунов, твой сын. Все женщины, и она сама, были сильно удивлены. Дарья выпучила глаза, а женщины громко разговорились, не понимая, в чем дело. -В нашем городе молодых парней с таким именем много. У меня нет сына,- холодно ответила она. -Я твой сын. Я родился 26 апреля 1986 года в 1.24 ночи в городе Припять. Бабушка Дуся сказала, что я твой сын. Женщина была в ужасе, он это заметил, и не знала, чем возразить. И все-таки она узнала в нем своего сына. Но ее напугало, что он выжил спустя столько лет в опасном городе, и вот он стоит тут перед ней, живой и здоровый. Словно сам дьявол восстал отомстить ей за предательство. -Мама, почему ты меня бросила?- прослезился Сережа. Он ожидал, что она примет его, обнимет. Родная мать должна любить свое дитя. Но в ее поведении был холод. Она молчала. Что же делать? Какой позор на весь район! Ее сын объявился, и она будет славиться как кукушка, которая бросила своего птенца в чужом гнезде. Она посмотрела на него сердито и отмахнулась: -Я же сказала, что ты ошибся! Мой сын умер в роддоме. Ты не мой сын. А теперь уходи. Хватит на меня наговаривать. Это был конец последней надежды обрести дом и семью. Родная мать его не признала и Сережа это понял. Бабушка Дуся была права. Мать его не любила и не любит. Больше не на кого надеяться, негде жить. Сережа вытер накатывающиеся слезы с глаз и сказал на прощания откровенно: -Хорошо, мама, я уйду. Значит, я мертв для тебя. А что же мой отец, Сергей Драгунов, что работал на ЧАЭС? Для тебя он жив? Значит, живой сын для тебя мертв, а мой мертвый отец жив? Тогда вот что я тебе скажу: когда боль найдет тебя и не к кому будет пойти, не вспоминай меня и не зови. Ведь я мертв для тебя. Я не отзовусь, даже если ты будешь умирать и скажу всем, когда меня спросят о тебе, так: «моя мать бросила меня младенцем умирать в Припяти». И пусть все об этом знают. Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!!! Это последнее, что он сказал и дал волю своей ненависти. Нет смысла ее больше сдерживать. Его мать заслужила ненависть, гнев, презрение и вечный позор. Он не испытывал угрызения совести за ненависть к родной матери. Это чувство она встречала с полной взаимностью. Сережа немедленно покинул район; он шел, не зная куда, полностью полагаясь на свои глаза. Куда они смотрят, туда он и идет. Сейчас все равно, куда идти. Жить все равно негде и не зачем и нет смысла что-то делать. С такими мыслями некоторые бросаются в реку, режут себе вены, вешаются, глотают таблетки и все в этом роде. Сергей не относился к их числу. Как бы жизнь по нему не била, он не собирался сводить счеты с ней. Это все равно, что сдаться. Но очередной сильный удар судьбы изменил его и он стал все реже и реже разговаривать с окружающим миром. Он не мог забыть свою мать, ее слова и жесткий взгляд без капли любви и сострадания. Сейчас он больше всего ненавидел именно ее, и эта ненависть затмила в нем ту светлую часть, которую с такой любовью развивала бабушка Дуся. Это была последняя встреча сына и матери, да он и не рассчитывал с ней еще раз увидеться. Не примет она его и никакие доказательства того, что он ее биологический сын, ему не помогут, да он и не хотел доказывать свое родство с ней. Но за что такая ненависть с ее стороны? За что такое предательство? Она просто бросила его умирать. Сережа жалел о том, что встретился с ней. Однако странно получается. Лицом он был похож на нее, а глазами, голосом, волосами, характером, и телом – на отца. Хотя способности и умения вряд ли ему перешли от родителей, и наверняка в родословной Драгуновых не было, ни мутантов, ни универсальных солдат. На небе сгущались дождевые тучи, дул прохладный ветер, играя с листвой. Осень есть осень. Сережа сидел в парке на скамейке у фонаря. То туда, то сюда ходили люди: молодые семьи, молодежь, старики. Никто не обращал внимания на молодого парня, все были у себя на уме. Сережа смотрел на них и задавался вопросом: «А им ведомо, что меня бросили в младенчестве умирать? Видимо нет. Если я им скажу, они, вряд ли обратят внимание». Действительно, людям все равно, кто и как с тобой поступил. Для общества ты бесполезен. Да и что он мог бы сделать в своем возрасте? По паспорту он гражданин Российской Федерации, по наблюдению органов опеки и попечительства – сирота Российской Федерации. Он на минуту закрыл глаза, чтобы представить свое будущее. Может, не видя реального мира, можно стать счастливым в мире грез? Но странная красивая женщина, с перевязанными глазами и одетая в белые одеяния, показала Чернобыль, Припять, Затон, заброшенные деревни, Янтарное озеро, болото, рыжий лес. Она сказала каким-то странным и непонятным отдаленным голосом: «Я жду тебя, сталкер. Приди же ко мне, сын мой». Сережа открыл глаза. Все выглядело как прежде: осенний парк, люди, собаки, листва. Никакого Чернобыля или Припяти, ни этой слепой женщины. Может он от горя начинает сходить с ума? Нет, на сумасшествие это не похоже. Зона ему часто снится, практически всякий раз, когда он закрывает глаза. Но что там в этой Зоне, кроме радиации и заброшенных мест? Не уж то все то, что он видел в своих снах, там обитает: разные группировки, сталкеры, мутанты, аномалии, артефакты? Как такое может быть? Хоть и прошло немало времени после аварии на ЧАЭС, туда все равно нельзя. Туда просто не пустят. Это зона повышенной опасности. Туда и ученых порой не пускают для исследования. Куда же его, подростка, пустят? Ему даже близко не дадут подойти. «Но выбор у меня не велик. Уж лучше там жить, чем здесь в постоянных бегах».- Размышлял он. Действительно, выбор у него не велик. Деваться некуда. Лучше опасная Зона, чем сомнительно тихий детский дом с педофилом-надзирателем. А кстати, его посадили за постоянное домогание к девочкам и, иногда, к мальчикам? Да плевать Сережа на это хотел. Это не его забота. Об этом должны волноваться соответствующие организации. Раз Зона его зовет, и каждую ночь она ему сниться, это должно что-то означать. Главное подальше от фальшивого блеска цивилизации, главное найти самого себя!***
-Хорошие медали. Золотые! Но за них я тебе дам тысяч семь,- принимал медали работник ломбарда. Сережа не умел торговаться и молча взял деньги и ушел, даже не попрощавшись и не поблагодарив работника. Сейчас самое сложное – уехать незаметно для инспекции из Москвы в Киев. Главное больше не видеть цивилизации. Мысли были забиты только одной идеей – Зона Отчуждения. Не просто так ему сняться сны о ней. Но на данный момент нужно решить одну проблему – бежать из России незаметно. Пять тысяч за билет в один конец и две тысячи на еду. Вообще, чтобы попасть в Зону, нужен специальный костюм, аптечка, оружие, ПДА, детектор. Ничего из этого нет, даже обычного сотового телефона. Да сейчас это не важно. Как только поезд прибудет в Киев, там уже решится. И не в такую ситуацию попадал. Инспекция не заметила молодого беглеца. Он спокойно сел в ночной поезд и занял свободное место в купэ номер 27. С ним по попутке ехала молодая девушка лет около двадцати, один мужчина лет сорока, и панк с ирокезом. Хорошо, что от него не воняло, как от многих других панков, да и вел он себя образцово: не матерился, не грубил, был очень спокоен. Он обустроился на втором ярусе, а Сережа под ним на нижней койке. Свою торбу он повесил на крючок рядом с дверью. Все друг с другом поздоровались, а Сережа только кивнул им всем в знак приветствия и сел рядом с приоткрытым окном. Он распустил свои шелковистые волосы, расправил их и посмотрел на улицу. Сегодня в ночь много людей уезжает; кто-то из них едет домой, кто-то в гости, или в командировку. Можно сказать, что и он тоже едет домой, но его дом не уютная квартира, а заброшенное селение или здание, вместо теплой и комфортной кровати, старый и порванный матрас, а вместо подушки жесткий рюкзак. У каждого свой дом. Его отнюдь не волновали неудобства в Зоне. Он был рад им. Лучше так жить, чем вечно жить среди людей, которым ты чужд и мерзок. Еще ему изрядно надоели одноклассницы в школе. Хоть они и не приставали к нему, но он знал их помыслы. Для них он был объектом похоти. Он не был воспитан как разгульный парень, меняющий девушек как перчатки. Подавленное состояние. Сергей не любил осень. Она всегда действовала на него апатично, а сегодня тем более. Столько приключений выпало, и все это осело в его душе как неприятный осадок. Молодая девушка очень странно на него смотрела, но Сереже до нее было как до лампочки. Ему было все равно, кто на него смотрит, и эта новая соседка ему была безразлична. А девушка она была симпатичная: длинноволосая блондинка, стройная и дерзкая на лицо, одета в облегающую белую блузку и облегающие джинсы. Очень похожа на Бритни Спирс. Она обустроилась тоже на первом ярусе. -Ты чего на него так уставилась?- вдруг спросил ее панк. -Не твое дело, неформал! Может он понравился мне! Он выглядит лучше, чем ты. Видимо он следит за собой и не малюется как готы,- огрызнулась она. -Ясно. Попсатница ты!- недовольно пробурчал панк. -А ты недорезанный неформал. -Да заткнитесь вы оба!- рявкнул мужчина. Сережа понимал, почему эта девушка так смотрит на него. Он накаченный, с длинными черными волосами, красивый, а в свои шестнадцать лет он выглядел как двадцатилетний. На него и в школе тоже так одноклассницы смотрели. Как жаль, что распущенное поведение стало модно среди молодежи и девушки с такими манерами считаются душой компании. Они в свои шестнадцать лет уже все перепробовали: алкоголь, сигареты, секс. Сережа же ничего из этого не пробовал, и оставался девственно чист, как ангел, однако в силу своей славы как чемпиона по боевому самбо и как физически красивого парня, вполне мог все это иметь в большом количестве. -Эй, что молчишь? Скажи что-нибудь!- приставала она к Сереже. Он даже не посмотрел на нее и пропустил ее обращение мимо ушей. -Я с тобой разговариваю. Ты!- настаивала она. И опять никакой реакции. -Может он немой?- предположил мужчина, но когда увидел брошенный на него серьезный взгляд со стороны Сергея, сразу уткнулся в свою книжку и больше не проронил ни слова. Поезд тронулся. Сережа провожал Москву молчаливым взглядом, надеясь больше никогда не видеть этот русский корень зла. Может когда-нибудь он вернется сюда, будет жить, работать, учиться, но это будет не скоро. Но так или иначе он покидает столицу, даже не закончив школу. Хотя это уже для него было неважно. Может он и не вернется, навсегда Зона окутает его своим величием и ужасом. Зона позвала его, назвав своим сыном. Все сталкеры являются ее сыновьями. Может других она призвала также, как и его? Это загадка. Соседи решили поужинать, вот только Сереже есть было совсем нечего. Две тысячи осталось, на них он ничего не купил, в принципе нечего покупать было. Оставил деньги на всякий случай. -А ты что, немой, не ешь?- насмехалась девушка. Панк раздражено поставил на стол кружку с чаем и рявкнул на нее: -Да что ты пристала к парню!!! Легко грязью обливать инвалидов, а если я тебя назову по прямому твоему назначению в силу твоего имиджа, как ты себя будешь чувствовать?! Отвали от него. Панк, хоть и выглядел не респектабельно, заступался за Сергея. Он даже тайком дивился этим неформалом. За него никто не заступался, кроме бабушки Дуси. Но в заступничестве он не нуждался, вполне мог сам за себя постоять. Эта девушка умолкла и жевала печенье, запивая алкогольным коктейлем. Панк слез со своей койки и слабо шлепнул Сережу по плечу, кивая глазами на дверь: -Пошли, выйдем! Сережа, даже не раздумывая, встал и вышел с этим неформалом к выходу. Что ему нужно? Бить вряд ли будет, а если ударит, то получит обратно. Они вышли в тамбур, где обычно люди любили покурить. Неприятное место, грязно, дымом и пивом пахнет. Панк закурил сигарету и, выдыхая дым через нос, спросил Сергея: -Ты реально немой? -Нет.- Решительно ответил он. С чего этот панк взял, что он немой? Если человек просто не хочет говорить, значит, что он немой? Панк не удивился. Он затянул дым и сказал: -Я так и знал. Ты не похож на немого. Тогда почему молчишь? Сережа лениво оглядел помещение и решил все-таки разговориться немного, раз того требует обстановка: -Не люблю я разговаривать. Говорю только тогда, когда необходимо. Панк кивнул: -И чем же вызвана твоя неразговорчивость, парень? -Жестоким прошлым. -Можешь рассказать? Сережа покачал головой. -Ясно. Ну, это твое дело, я в чужие дела не лезу. Лет тебе сколько? -Шестнадцать. -Неужели! Не похоже. Ты выглядишь на все двадцать. Сережа пожал плечами и уперся спиной в стену. Панк докурил, потушил сигарету и присел на корточках возле стены рядом со своим собеседником. -Куда едешь? К предкам?- осматривал панк Сергея. -У меня нет никого. Я беспризорник. -Ну, ты даешь! И не боишься говорить об этом незнакомому попутчику? -Нет. Ты неформал, а неформалы умеют уважать порядочных людей. -Ууууу!!!! Ну, за такое мнение тебе пожизненный респект. О нас люди думают иначе,- приятно удивился панк.- А на счет той гламурщицы ты забей. Попсатниц я вижу издалека. Они как проститутки намалюются и ведут себя также. У нее на роже было написано, что она так помышляла о тебе. Скажу откровенно, как и ты мне сказал о неформалах, она мысленно с тобой трахалась. Сережа раздраженно усмехнулся и сложил руки на груди. -А ты не знал?- громко пропищал панк. -Я думал, что только мы, мужики, пытаемся их затащить в постель. -Да, такое и осталось. Только сейчас девушки еще стали стараться соблазнить понравившегося им парня. Меня вот девушка в Киеве ждет. Вот она не такая. Не поверишь, кто она – очень скромная ботаничка. Но я ее люблю. Правда батя ее, меня не одобряет. Шумели колеса, пахло накуренным дымом, и Сережа не испытывал интереса к рассказам панка. Он попросту не слушал его. Говорить с ним тоже не хотелось, но он уважал его, что тот заступился за него. Когда панк замолчал, они вместе вернулись в купе. Девушка была немного пьяна и громко разговаривала по мобильному телефону. И мужчина, и панк делали ей замечания, но она их нецензурно обзывала и продолжала разговаривать. Сергей лег на свою койку и заснул. Может снова Зона привидится, как раньше? Нет. Но как непонятно и очень странно! С закрытыми глазами он видел то, что видел наяву, то есть он видел так сказать сны реальности. То, что происходило вокруг него, он видел с закрытыми глазами. Немного времени, находясь в таком сне, он видел всех, кто, чем занимается: мужчина закрыл книгу и повернулся лицом к стене, панк тоже видимо уснул, а девушка сидела и махала на себя женским журналом. Она расстегнула несколько пуговиц на блузке, и Сережа сквозь реальный сон увидел на ней бюстгальтер с белыми кружевами. Он чуть не открыл глаза. Девка совсем потеряла стыд. А если кто-то проснется? Но судя по ее состоянию, ей было все равно. Сергей, хоть и испытывал к ней отвращение, немного вспотел. Он никогда не видел, чтобы девушка так откровенно себя вела. И еще более того – она вообще расстегнула и сняла блузку. Он старался не смотреть на нее, но сон реальности отчетливо все показывал ему. Эта девушка встала, потянулась и уставилась на него. Что она собралась делать? Да она даже не подозревает, что он смотрит на нее сквозь сон. «Она совсем съехала с катушек»,- нервничал он. Да, так оно и есть. Она стала нагибаться к нему, чтобы поцеловать. Сережа растерялся. Как так можно? Она явно работает на панели, раз так себя ведет. Он как бы не боролся с собой, от такого стриптиза возбудился. Тяжело мужчинам приходится, когда между ними такая фурия гуляет в костюме Евы. Что же делать? Надо тогда проснуться. Сережа открыл глаза. Действительно, этот сон показывает действующую реальность. Она тянулась к нему и старалась поцеловать. Он сразу же оттолкнул ее от себя. -Ээээ, ты чего?- пьяно возмутилась она. -Отвали, шлюха!!!- прикрикнул он. В суматохе проснулся панк и мужчина. -В чем дело?- растерялся мужчина. Сергей только яростно смотрел на пьяную девушку, а она ухватилась за свою грудь и не обращала ни на кого внимания. -Ну, это уже зашло слишком далеко!- панк спрыгнул с койки и насильно ее усадил.- Спать! Ты уже всех достала, потаскуха! Она икнула и молча, плюхнулась, и сразу уснула. -Эй, ты в порядке?- спросил панк Сергея. Сергей кивнул и лег спать. Вот так приключения. На всю жизнь ощущения. Остальные тоже улеглись по своим койкам. Но Сергею больше не снился сон реальности. Он просто спал. Свет в купэ выключили, на столе бесшумно подпрыгивала чайная ложечка. Два раза Сергей просыпался, когда поезд делал долгие остановки на станциях, и выходил в коридор, чтобы подышать свежим воздухом. Странно. Зона не сниться в эту ночь. Почему? Неужели она все-таки живая или в нее просто воплотился какой-то призрак? Но кажется, она почувствовала, что ее желанный сын едет и решила на время поездки дать ему возможность отдохнуть.***
Поезд остановился на станции в Киеве. Пассажиры торопились быстрее поймать такси, других встречали родственники. Сергей, закинув торбу на плечо, покинул вагон последним. На перроне рядом с журнальным киоском какой-то подозрительный старик в старой телогрейке и порванной ушанке смотрел на него. Он, прихрамывая на левую ногу, подошел к нему. Сергей насторожился. У него ведь нет никаких родственников в Киеве, а если и есть, то они вряд ли бы узнали, что он приедет. От этого старика пахло порохом и бензином, когда он подошел к Сергею: -Я ждал тебя! Это я во сне тогда застрелил тебя. Тебе и мне снился один и тот же сон. Но только один раз нам удалось встретиться, и встреча эта оказалась очень короткой. Зона позвала тебя. Я знал это. И я знал, что ты отзовешься на ее зов. Никто не в силах противостоять ее зову. Сережа встряхнул головой. Какой странный старик! Откуда он знает, что Зона позвала его? И вообще он видит этого типа первый раз. Но странно, что он знает про первый его сон, и что он был застрелен монолитовцем. Лично он сам не видел лица того фанатика, тот был в шлеме. Стало быть, сны о Зоне, что ему снились, действительно предупреждали его, готовили к приключениям в мире сталкеров. Но это опять загадка и он не был уверен, правду говорят сны или же врут. И этот незнакомец знает о нем. Сергей вспыхнул желанием схватить этого старика за горло и удушить. Он же убил его во сне. Если его отпустить сейчас, то рано или поздно сон сбудется, и он будет лежать мертвым в той самой больнице, с набитой свинцом грудью. Хотя старик выглядел вполне безобидным, и держать в руках оружие он уже не сможет, даже если очень захочет. Сережа заметил, что из-под телогрейки торчит иссохшая рука и старик двигать ей не может, а другая рука вся перевязана и ею он работает с большим трудом. Зона высушила его как воблу, а монолитовцы почему-то его отпустили. Они никогда не отпускают своих, если те хотят уйти. Либо продолжай служить, либо пулю в лоб. Сергей успокоился, и у него отпало желание расквитаться со стариком. Но что ему нужно? -Ведь ты приехал сюда, чтобы стать сталкером. Не отрицай это. Я вижу тебя насквозь. Ты очень храбрый, умелый и выносливый парень. Как и все сталкеры, ты сын Зоны. Те, что из Долга, Свободы и других группировок не ее сыновья. Монолит, откуда я бежал, скорей всего ее верный раб. Настоящие сыновья Зоны – это вольные сталкеры,- продолжал старик. Он взял Сергея за рукав и увел подальше от вокзала, чтобы не привлекать внимания охраны.- Ты тоже станешь вольным сталкером. «Странный старик. Бедняга! Зона хорошо его потрепала, и он потерял здравый рассудок. Умом тронулся»,- утомился Сергей болтовней старика и сожалел ему. Но все равно, чтобы не говорил этот тип, он его не понимал. -Я не сумасшедший!- угадал его мысли старый сталкер.- Не буду начитывать тебе лирику и мораль. Коли, раз уж ты собрался в Зону, я готов тебе предоставить все необходимое. Но это тебе не забесплатно. Тридцать тысяч за снаряжение, боеприпасы, мединвентарь, паек и оружие. Сережа загрустил. Где ему взять столько денег? Он и в поезде ничего за всю дорогу не ел. -Ясно, ты не при деньгах! Ты парень честный, слово свое держишь. И поэтому ты заплатишь мне не деньгами, а артефактами. Достань мне «Душу» и «Ночную звезду». Тайник, где спрячешь их, я тебе обозначу на КПК. За месяц ты вряд ли их найдешь. Даю тебе три месяца. Как только ты их положишь в обозначенный тайник, я их заберу, и считай, что мы в расчете. «Очень странный тип. Почему он так мне доверяет?»- подумал Сергей. -У тебя на лице написано, что ты честный. Я же сказал, что вижу тебя,- снова старик угадал его мысли.- Но не будем терять времени. Пойдем со мной. Я тебя и до Зоны доведу. Старый сталкер похромал к старому запорожцу. Сережа пошел за ним, сомневаясь в своем проводнике. Во всяком случае, если суждено умереть от рук чокнутого старика, то этого не избежать. -Садись в машину,- сел за руль старик. Сережа послушно сел на первое сидение. В машине сильно пахло маслом и бензином. Дышать было неприятно. Старик завел мотор и резко тронулся с места. Сергей приоткрыл окошко, чтобы всю вонь проветрить. Но даже легкий сквозняк не помогал сбить запах топлива, а через пятнадцать минут его стало постепенно укачивать. Странный старик, очень странный. Рука у него одна иссохшая, а он может ей работать. Он закрыл рукой рот и пытался удержаться от тошноты. Старик свернул с главной дороги в сторону леса, а лесная дорога оказалась вся в буграх. Сережа думал: «Лучше бы я этого старика попросил пешком пройтись. Думаю, его больная нога от прогулки не отвалилась бы». Дорога постепенно выравнивалась, и ехать стало легче. Сережа, не смотря на тошноту и неприятный запах, пристально запоминал дорогу. Если он уйдет за периметр, не факт, что в Зоне останется навсегда. Рано или поздно начинает надоедать спокойная жизнь и тянет на приключения, а иногда и жизнь, полная риска, теряет интерес и хочется снова найти спокойствие. Сережа мысленно представлял себе, с чего он начнет, когда попадет в Зону. Вероятно, как новичок, попытается втереться в доверие к местному хозяину, поработает у него неделю, вторую, научится сталкерству, а потом отправится зарабатывать уважение в другом сталкерском лагере. Возможно, только так можно завоевать уважение местных жителей, а чем оно обернется, будет уже зависеть от ситуации. Не гонят из лагеря без причины, и на том спасибо.***
Старик остановился в пятистах метрах от военного кордона. Он заглушил мотор и велел Сереже выйти. Издали от военного кордона доносились шумы выстрелов. Военные, наверно, зачищали местность от возможного проникновения за территорию периметра. Старик открыл передний багажник запорожца: -Бери все это и сразу надевай. Снаряжение у старика оказалось очень бедным, даже новички-сталкеры лучше оснащены защитной одеждой. От хорошей формы Монолита остались только штаны, броня, но без куртки, военные берцы, длинный красный шарф (не понятно, для чего) и больше ничего. Сережа разочарованно посмотрел на старика и хотел ему сказать, что он его на смерть посылает с таким снаряжением, но тот его опередил: -Очень бедно, я знаю. Не просто ведь удрать от Монолита, ведь помимо этого еще и бандиты, и сталкеры по тебе шморяют из стволов. Маска, куртка и рюкзак, прости, не уцелели. По крайней мере, оружие целым осталось. Бери аптечку, бинты, противорадиационный препарат, счетчик Гейгера, детектор, ПДА, патроны, и автомат не забудь. Все это очень пригодится тебе. Сухой паек, я думаю, уже испортился. Сережа снял с себя верхнюю одежду, оставив только свою любимую черную футболку с коротким рукавом, и переоделся. Свою одежду он оставил старику. Из Зоны ведь он не скоро уйдет, и за время пребывания в ней, эта гражданская одежда ему станет мала. Старик дал ему хороший АКМ-74 и пять полных магазинов к нему. -А теперь слушай сюда. Ты новенький, не опытный, многое не знаешь. Короче так, никогда не показывайся на глаза военным. Убьют сразу, как только увидят. Приказ у них такой – открывать огонь на все, что движется. Они никого из Зоны не выпускают. Но я знаю один очень хороший маршрут, о котором никто и не подозревает. По нему можно сходить в Зону и туда, и обратно. Насчет бандитов думаю, разговор не уместен. Их можно по речи и по внешнему виду узнать. Очень любят обманывать и грабить сталкеров, особенно новичков. Будут что-то предлагать, гони от себя сразу. И еще кое-что: старайся не гулять в Зоне ночью. А про мутантов и все остальные сюрпризы ты узнаешь у Сидоровича. Это самый ближайший здесь лагерь. С него начинают свои приключения все новички,- предупредил старик.- А сейчас за мной. Они вдвоем пошли левее военного кордона в сторону чащи. Вся территория периметра была ограждена колючей проволокой, а за ней чуть подальше начиналось минное поле. Старик завел Сергея в густые и высокие кусты и, разметая забинтованной рукой землю и траву, ухватился на ручку металлической крышки от туннеля: -Здесь раньше был пожарный колодец, но сейчас воды там нет, сухо. Я прорыл там нору. Ползти, конечно, придется далеко, зато безопасно. Спускайся. Дальше действуй самостоятельно. И вот, чуть не забыл, возьми. Старик достал из внутреннего кармана телогрейки военный штык-нож в ножнах, фонарик и мешочек с болтами: -Не забывай кидать болт всякий раз, когда увидишь что-то подозрительное, иначе на аномалию наткнешься. Детектор, что я тебе дал, хорошо умеет определять место нахождения артефактов, а вот на аномалии у него функция сломалась. Да, счетчик Гейгера…. Сережа взял у него все это и, не дослушав старика, полез вниз. Как только он спустился, старик захлопнул крышку туннеля и на прощание успел крикнуть: «Удачи, сталкер. И не забудь про наш договор». Сережа харкнул и включил фонарик. Кругом темно и очень тихо. Не смотря на долгое отсутствие воды, все равно, сильно пахло влагой. Сережа закинул АКМ-74 за спину и внимательно оглядел темный колодец. Мрачное и жуткое место. Много паутины в углах, в дырах сидели слизни. Больше всего страх навивала нора. Там может поселиться кто угодно. И даже автомат не поможет. Страх для молодого сталкера с момента смерти бабушки Дуси, встречи с матерью, стал забытым чувством и ему было все равно, что его ждет на другом конце норы. Это было просто легкое волнение. Ненависть и озлобленность научила его забыть, что значит страх. Неуверенность пока не доставала и на этом спасибо. Если старик все же его обманул и заманил в ловушку, то если Сергею удастся выбраться и вернуться из Зоны живым, он обязательно найдет старого вруна и припомнит ему зло. Такова мужская природа – зуб за зуб. Сережа перекрестился перед тем, как лезть в нору. Он уже забыл, когда последний раз был в церкви. Бабушка Дуся научила его верить в Бога, окрестила и подарила надежду на обретение счастья. Но бабушка умерла. Хоть он и стал христианином, он редко молился, верил в Бога, но этого никому не показывал и не разглашал. Он, вспомнил, что бабушка часто говорила ему, что если ты готовишься к чему-то, всегда целуй нательный крестик, чтобы Господь уберег от греха и зла. Сережа так и сделал. Он поцеловал крестик, спрятал его под футболкой и, освещая нору фонариком, пополз. Нора широкая, но ползти тяжело. Постоянно под футболку попадают камни и земля. Нора действительно очень глубокая. Еще и мурашки от влаги и холода бегут по телу. «Кажется, этот старикашка прокопал нору и под минным полем. Представляю, сколько он времени на это потратил».- думал он. Земля порой осыпалась на голову парня, попадала в глаза. Ползти становилось труднее, но он продолжал. Усталости Сергей не чувствовал, хоть и не ел ничего со вчерашнего дня. Сейчас не время думать об этом. Лишь бы поскорее выбраться из этого темного места. «Да, эта нора, наверно, километр в длину»,- предположил Сережа. Так часто случается – безопасный путь длинный, а короткий – очень опасный. Сейчас Сергей думал, уж лучше бы тот старик рассказал ему про то, как можно через Кордон пройти. Можно ведь с военными договориться. Но так мог мыслить только трус и слабак и он быстро выкинул эти мысли из головы. Он даже не заметил, как дополз до конца, и оказался в очередном пожарном колодце. Что же там наверху? Отличается ли Зона от обычных мест или она особенная? Зона позвала Сергея, и он откликнулся на ее зов.