Платок

— Не правда ли красивое небо? — вернув взгляд на прежнее месте, Ривай устало и столь непривычно для него прошептал.  — Да, сэр, — Без участливо протянув, Микаса даже не повернула лица, до сих пор пытаясь успокоиться. А мысли все бродили и бродили, не давая покоя. Ночной лесной воздух нежно и аккуратно обвивал спутников, а со звездным небом создавал непередаваемую и легкую атмосферу. — Как ты себя чувствуешь? Осознание того, что подчиненную нельзя оставлять одну, заставляло Капрала попытаться построить беседу. И как бы он не любил все эти бессмысленные разговоры, тень интереса в его голосе всё же промелькнула.  — Никак, — прошептав пустым до ужаса голосом, Микаса, слегка подумав, всё же продолжила. — Будто часть меня погибла с Эреном.  — Вы с братом знали, на что шли, — слишком резко для столь безмолвной ночи вылетели слова. — Смерть всегда будет преследовать тебя, идя по пятам.  — Я пошла ради Вас! — зажав рот рукой, хмуря лоб, рядовая ужасно пожалела о словах, вольно вылетевших из-за рта. Захотелось провалиться сквозь землю, или хотя бы спрятаться, скрывая панику на лице. Как она могла себе позволить потерять контроль? Неловкая пауза вилась по воздуху, заставляя людей измениться в лице: Один побледнел, хотя, казалось бы, куда сильнее, вторая же залилась румянцем. Капрал повернул голову на подчиненную, рассматривая, тем самым смущая ее сильнее. К счастью для девушки, яркие красные щеки нельзя было заметить в темноте. — Что это значит? — недоумевающий взгляд продолжал блуждать по лицу азиатки, будто пытаясь нагло пробраться ей в голову. — Дело в том, — тонкие изрезанные пальцы Микасы начали мять платок. — Что мы как-то встречались, когда я была еще ребенком. Вы спасли меня. Нахмурив брови, Ривай, лишь путаясь сильнее, пересел на ветку девушки, смотря на нее сверху- вниз, что заставило девушку с новой силой покраснеть: — Продолжай.  — Это были работорговцы, — избавившись от лежачего состояния, сев, дабы сравняться лицами, Аккерман, собравшись с мыслями, продолжила. — Вы покупали у нашей семьи чай. И когда в очередной раз пришли за товаром, то обнаружили, как они пытались своими мерзкими руками увезти меня из дома. Шокированный данным признанием, Ривай начал метаться взглядом от лица до измятого платка, аккуратно висящего на шее девушки, и, когда-то принадлежащему ему. Забытые воспоминания начали всплывать, заставляя искривить в недоумение рот.  — Спасибо, — тихий застенчивый голос еле донесся до слуха мужчины. — Без Вас я была бы лишь товаром на рынке обезумевших людей. Аккуратно протянув руку к лицу Микасы, пытаясь не испугать, парень осторожным движением убрал мешающие пряди за уши, разглядывая смущенное лицо и знакомый ему шрам на щеке, который спустя столько лет никак не хотел проходить. В этот раз румянец он заметил: — Судьба подарила тебе второй шанс на обыденную спокойную жизнь. Но ты все же решила стать пушечным мясом. — Что это за жизнь? — смущенная до нельзя, Микаса пыталась отвлечься от убийственно холодных глаз Капрала, гипнотизирующего, словно змея.— Бесцельное существование в одиночестве. Зацепившись взглядом за сумку, девушка, вскинув брови, пыталась набрать в легкие как больше воздуха. Нахлынувший ужас сковывал до такой степени, что еще немного — и она вот- вот задохнется. Костлявы пальцы рук же с силой вжались в ладони, оставляя бордовые полосы.  — Ты в порядке? — Ривай, явно удивленный происходящем, не понимал, что происходит. Небольшая морщинка появилась на его лбу, а глаза были расширены до предела.  — Эта тетрадь, — Почувствовав обжигающую боль в ладонях, Микаса, наконец, ровно задышав, потянулась к сумке Капрала. — Этот знак на ней. Что это? Помедлив, пытаясь обдумать ситуацию, Ривай всё же достал тетрадь из сумки. Интерес с волнением горели в нем нетерпеливым огнем, который срочно нужно было тушить: — Этот символ принадлежит одному торговцу. Ты раньше его видела? Немного покраснев, азиатка, прикусив губу, начала медленно развязывать узел платка на шее. Сглотнув, она неуверенными медленными действиями сняла его, оголяя мертвенно- белую шею, на которой красовался больших размеров шрам.  — Какого… — убрав мешающиеся волосы с плеч, Капрал, хрипло заговорив, придвинул лицо чуть ли не вплотную к девушке, с интересом и изумлением рассматривая глубокие порезы, — Черта. На шее и небольшом участка плеча красовалась неаккуратно вырезанная лезвием роза, вокруг которой был круг, чей контур состоял из узоров. Красные следы никак не хотели заживать.  — Я не знал, что Он предпочитает клеймить товар, — вскинув брови, Ривай прошелся шершавыми пальцами по шраму, заставляя рядовую смутиться и покрыться мурашками. — Что все это значит? — Микаса, казалось, в скором времени грохнется в обморок. Уж настолько сильные вспоминая всплыли. — Кто - Он? — Настоящего имени я не знаю, — вернувшись на место, Капрал пожал плечами, после чего его взгляд, направленный на тетрадь, стал в разы серьезнее и даже приобрел некую агрессивность. — Он использует псевдоним. Непростая задача стояла перед ним. Столько информации, а сократить нужно до минимума, пытаясь не взболтнуть лишнего. — Он работорговец. Ты же должна была стать его товаром, — помедлив, дав Микасе переварить всю информацию, Акерман слегка усмехнулся. — Причем дорогим и элитным. Покрасневшая в сотый раз за ночь, девушка не знала, как реагировать, но лицо из- за отвращения заметно и сильно перекосилось.  — Мне поступил приказ поймать его в подземном городе. А в этой тетради вся собранная информация. Шум свистевшего ветра и листвы заглушали тишину, делая её беспомощной. Рассвет же начал занимать собой все небо, пряча звезды. Можно теперь было увидеть все уголки и секреты пугающего леса.  — Зачем Вы взяли ее с собой? — немного осмыслив, Микаса всё же подала голос.  — Боюсь, последующая информация не для тебя, — вернув тетрадь в сумку, Капрал размял шею с затекающими руками. — Но… — недовольно, даже обиженно, простонав, девушка пыталась найти нужные слова. — Это история также связана со мной! Я имею право знать всю правду! — Бедная девочка, — наигранно вздохнув, Ривай уставился на девушку, пронизывая, будто насквозь, — Твоя история, конечно, печальна и трагична, но она останется лишь твоей. Вот и продолжай жить в ней, не проникая в чужую. — Это нечестно, — будто выпав из реальности, Микаса отстранилась от мужчины на небольшое расстояние. Неудовлетворенность кипела в ней. — Почему же? Я рассказал тебе все, что требовалось. Дальше же ты суешь свой нос не в свое дело. А вот это уже нечестно, — раздражение легко можно было услышать. — Ладно, — морально собравшись, Акерман с вызовом уставилась на мужчину, забыв про стыд. — Вы хотели скрыться во время экспедиции. Верно? — И много у тебя еще вариантов? Вот же назойливая девка! — Я хочу помочь Вам найти его, — проигнорировав слова Капрала, азиатка прикусила губу, в нетерпение ожидая ответа. Усмехнувшись, мужчина был весьма удивлен данному заявлению, но он знал, что состыковка неизбежна: — Боюсь, я вынужден отказать. — Прошу Вас, Капрал, — голос Микасы стал в разы тише, да и более печальным, из- за чего Риваю пришлось напрячься, — Я не могу сейчас вернуться в корпус, я просто не выдержу. — Мне жаль, но пойми меня. Подвергать тебя опасности я не собираюсь, ведь ты обычный солдат. Мне придется постоянно отвлекаться, чтобы присматривать за тобой. — Я обещаю, что не буду обузой. Правда, я не облажаю, — молящий голос летал в воздухе, словно мелодия, заставляя Капрала поддаться. — Ты не представляешь, какая ответственность на меня ляжет. — В случае чего, я не испугаюсь смерти. Изучающий взгляд был направлен на девушку, голова же закипала, пытаясь принять верное решение. Ох, и почему же голос Микасы был столь сладко- завлекательным и уверенным? — Ты обещала, что не будешь обузой. — Так значит, Вы… — лицо впервые засияло за всю ночь, что Ривай наблюдал за Акерман. — Берете меня! Глухой рев, напоминавший отчаянный крик, с мощностью разнесся в глубинах леса, распугивая зверей. Птицы с ужасными воплями растормошили ветви деревьев, взлетая к небу.  — Что это было? — от неожиданности чуть не упав с ветки, рядовая попыталась всмотреться в даль, но ажурная листва была хорошей помехой.  — Я впервые слышу такой рев, — встав на ноги, Капрал также пытался осмотреться. — Нам пора выбираться отсюда.