Платок

Режим не позволял бойцу спать до обеда, именно поэтому Ривай, подтягиваясь, проклиная про себя обнаглевшую девчонку и неудобное жесткое кресло, неприятно пахнущее грязью и старостью, принялся тереть глаза. А девчонка все также нагло лежала перед ним, раздражая, даже не думая просыпаться. Медленно ворочась, ровно дыша, и все это на его кровати, а признаков жара и вовсе не было. Вот-вот — и он разбудит ее. Встанет с неудобного кресла и разбудит. Еще немного, вот только насмотрится на юное тело, одергивая себя каждую секунду, но опять возвращая взгляд. И как же это нервировало. Стоит ли говорить, что он в сотый раз пожалел о своем выборе? А взгляд все метался по кровати. Тем времени Микаса сама проснулась, будто не выдерживая увесистого взгляда командующего. А тот все глядел. Поколебавшись, девушка, поднявшись на локтях, натянула от стыда одеяло чуть ли не до подбородка. Усмешка Капрала на реакцию рядовой не заставила себя долго ждать. Такая ядовитая и издевающаяся, что и слова не потребовались.  — Моя голова… Что произошло? — дотронувшись трясущейся рукой до затылка. Голос был пропитан неуверенностью и страхом. Мысли о незнании обстоятельств ужасно пугали Микасу, оказавшуюся в столь неожиданных обстоятельствах.  — Ты заснула с жаром. Не беспокойся, чуть позже ты все вспомнишь, — Ривай тешился реакцией девушки. Конечно он должен был волноваться за состояние подчиненной, но что-то определенно забавляло его, а что именно — определить он мог. — Мне нужно будет уйти днем, ты в это время должна привести дом в порядок. Как следует убраться. В этот раз голос стал более серьезным, соответствующий важной теме. Вот чистоту он ценил и любил, с этим лишь могла сравниться любовь Ханджи к титанам.  — Но я вчера убиралась, — недовольно сморщившись, азиатка всё же убрала мешающееся одеяло, покрываюсь румянцем. Поднявшись с кресла, Капрал лениво дошел до тумбы, протерев ее пальцем, из- за чего образовалась темная полоска на дереве.  — Еще возражения есть? — показывая пыльный палец девушке, Ривай брезгливо поежился, быстрее вытирая палец. — Да и сходи в душ — неважно выглядишь. Смутившаяся Микаса не стала продолжать разговор, а лишь быстро убежала в сторону ванны. « Ну не паршивка ли? Перечит, еще и кровать не заправила!» — Ох, сколько негодования в нем было. Проблемы с девкой уже угнетали его, заставляя чувствовать то раздражение, то необузданное желание не убить ее, а просто желание, хотя и убить тоже. Какая-то она уж слишком проблематичная, эта Микаса Аккерман. Мысли затягивали, даже слишком. Ривай, к его удивление, сидел на кухне в течение долгого времени, не притронувшись к завтраку. А рядовая уже вышла из душа, оставляя за собой влажный след от стоп, привлекая внимание мужчины. — Сэр, я… — уж слишком мямлила она, чем и вызвала очередное раздражение Капрала, а мокрая дорожка и вовсе раззадорила. — Я нашла эту одежду в шкафу, просто моя испачкана, а эта мне показалось мне моего размера, так что… Действительно, одежка хорошо сидела и была до боли знакомой. Он определенно вспомнил бывшую хозяйку, улыбающуюся, подобно солнцу, а пронизывающая и беспринципная тоска накинула на него прочную сеть из воспоминаний.  — Вы не против? — нерешительный голос вырвал его из фрустрации. — Носи. Короткий и холодный ответ, заставляющий Микасу напрячься, не понимая перемены настроения. Но уверенности в ней на каплю больше прибавилось, стараясь не раздражать сильнее. — Я могу пойти с Вами в город? — Кажется, я дал тебе четкое указание действий, — а капли с волос Акерман стекали, шумно падая перед ним, заставляя его брезгливо встряхнуться. — А что насчет завтра? — успокоиться она никак не хотела, ведь желание помочь в операции могло бы заглушить в ней голос совести. Да, она определенно думала, что была виновата перед Эреном, перед самой собой. — Тебе там не место. Сотрудники полиции справятся и без тебя, — осталось допить треклятый чай, и он мог уйти.  — Тогда зачем Вы здесь? — И откуда в ней эта наглость и отсутствие стыда? Не понимаю. — Личные счеты, — взглянув Микасе в глаза, пытаясь добиться хоть какой-то реакции, например смущения, но вышло безрезультатно: девушка не изменилась в лице, и куда делось ее утреннее смущение? — Ты там бесполезна. Чай выпит — можно было и идти, избавляя себя от компании. Еще несколько секунд, и он вышел бы из лачуги. — Так натренируйте меня! — самодовольно и решительно, Микаса уперлась рогами, желая добиться своего. Капрал, нахмурившись, окинул взглядом дом через плечо. Ничего не сказав, он удалился из дома.

***

В этот раз дом действительно блестел, радуя скучавшую Акерман. Злить и так раздраженного Капрала не хотелось, поэтому стоило на совесть потрудиться. Но скука, взявшая вверх над отдыхом, подталкивала девушку на очередной досуг. А интерес подсказал, что следует обследовать дом. Возможно, удастся заглянуть в прошлое командующего. Утренняя находка будоражила разум девушки, давая надежду, и, к своему стыду, она принялась осматривать комнаты. Разочарование довольно скоро подступило, ведь в качестве находки Микаса могла похвастаться лишь найденным в глубинах бытовых вещах потрепанным клочком рисунка, где некоторые линии были затерты. Ничего не оставалась, кроме как осматривать изображение, которое с каждой секундой удивляло все больше. Трое молодых людей, в одном из которых Аккерман узнала командующего и, он улыбался так светло и радушно, а в глазах ни капли хмурости, что мозг отказывался принимать данную информацию, хотя было приятно думать, что это правдах. А по бокам двое неизвестных — таких же счастливых. Видимо, найденная кофта принадлежала этой юной девчушки, треплющей Ривая по голове. И хоть рисунок был нарисован явно не мастером, но, казалось, что люди, зафиксированные там, были живыми. Хлопок двери предвещал появление Капрала, который явно был в отвратительном настроении, тем самым напугав растерянную Микасу, пытающуюся спрятать бумагу.  — Ты меня за идиоты держишь? — так холодно были сказаны эти слова, что по телу пробежали мурашки. — Что там? Краснея, девушка робко протянула листок, мямля: — Я… Я случайно нашла его во время уборки. Изменение во взгляде командующего было на лицо: Агрессия и желание убить все, что движется, также еле заметная песчинка боли.  — Положи этот рисунок на место, — казалось, вокруг Капрала образовалась зловещая аура, готовая разорвать любой предмет в клочья, находящейся в ней.  — Кто это? — Микаса смогла заглушить звук отчаянно бившегося сердца, которое вот- вот выпрыгнет.  — Ты разве не поняла приказа командующего? — холод забирался под кожу, уж до того необычно звучал его голос. Пораздумав несколько секунд, Акерман вернула листок на место, позже вставая в стойку перед Риваем: — Готово, сэр. Усмехнувшись, Ривай еще раз взглянул из-подо лба, приняв умиротворенное лицо, собираясь уйти.  — Вы натренируете меня? — взволнованно произнеся, опуская лицо и пряча его в волосах, Микаса наделась самой маленькой частицей своего разума, что вопрос не был услышан. — Натренировать? — с издевкой переспросив, Ривай небрежно окинул взглядом через плечо рядовую. — Для начала мямлить прекрати. — Так вы согласны? — распрямив спину и более четко произнеся, Акерман начала мять пальцы за спиной. Ведя крайне противоречивую внутреннюю борьбу, но оставаясь внешне спокойным, Капрал лишь слабо кивнул: — Иди разминайся.

***

Два опаснейших воина стояли напротив друг друга, держа изящный клинок, чья сталь смертельно- обманчиво переливались под лучами солнца. Звон металла раздавался по пустой комнате, из- за чего это было подобно раскату грома. Удар за ударом, бой шел до первой крови. Очередной выпад Капрала, чье мастерство было на высшем уровне, принес ссадину на плече Микасы. Та, в свою очередь, неприятно поморщилась, дотрагиваясь до крови, оценивая глубину пореза, но спустя считанные секунды, взяв инициативу, принялась резво атаковать. Желание добиться хоть маленькой победы, в виде обезоруживания или пореза на Капрале, лишь мешало и отвлекало, из- за чего клинок вылетел из рук при очередном ударе. Лязг металла прекратился. Микаса была обезоружена, а Ривай лишь в душе тешился данным псевдо сражением. Очередная игра с подчиненной, хотя, он должен признать, что девчонка долго держится, не желая уступать. Мокрые пряди закрывали лицо азиатки, не желая убираться. Сбившееся дыхание звучало громко, разрезая устоявшуюся тишину. А азарт, кипятивший кровь, заставлял не отступать, вынуждая продолжать борьбу, хотя итог был уже очевиден. Рукопашный бой со стороны девушки выглядел нелепо. Движения медлительны и смазаны, чего нельзя сказать про мастерство Капрала. Все отточено и изящно. И каждый раз, будто специально задевая и подсекая Микасу, лишь бы услышать ее недовольные вздохи. Как же это бодрило! Очередная подсечка, обвенчавшаяся успехом, чуть было не была проведена в совершенстве. Но реакция рядовой, наконец вовремя ей послужившая, помогла схватиться ловкими пальцами за шею Капрала, тем самым, заставляя упасть следом. Поморщившись от боли, девушка попыталась выскользнуть из- под Капрала, но тот лишь пресекал все попытки. Приняв свое поражение, азиатка, напрягаясь от увесистого тела над собой, одновременно краснея, попыталась восстановить дыхание, не желавшее подчиняться. А тот все не слезал, не чувствуя смущения. — На сегодня хватит, — прохрипев, поворачивая голову на бок, Микаса в очередной раз попыталась отстранить командующего. — Неужели ты так быстро сдалась? Лицо Капрала так близко приближено к шее девушке, чья венка яростно пульсировала. Голос же обжигающе отозвался на коже. Тело девушку пробрали мучительные мурашки, предвещая жар. — Я устала, давайте закончим. — Покраснев, и прикрыв глаза, Микаса уперлась ладонями в плечи командующего. Воин, никогда не испытывающий страх за себя, был впервые напуган. А причиной послужил такой же, казалось, бесстрашный, пугающе нависая над рядовой. — Глупая, глупая девчонка, — погружаясь в мысли, перехватив ладонь девушки, фиксируя на ее лице взгляд. А рука все продолжала сжимать ладонь Аккерман, тем самым вызвав ее  скулящий голос, пытающийся столь долго сдержаться.  — Сэр, давайте закончим, — с плохо скрываемой мольбой прохрипела девушка, отчаянно пытавшись освободить руку. — На поле боя ты также просила бы врага? — поморщившись, Капрал так легко и и притворно мягко говорил. — Сделай же что-нибудь. Уставши вздохнув, Микаса свободной рукой попыталась надавить свободной рукой до плеча, дабы временно ослабить хватку Капрала, но и эта попытка была пресечена. — Безнадежна, — холодно прошипев прямо на ухо девушке, из- за чего у той пробежали мурашки, и появился румянец, а на душе стало ужасно противно и неприятно. Ривай дотронулся большим пальцем до волос, а затем и щеке, продвигаясь до губы, оттопыривая ее, после чего только слез.