Четыре всадника Севера

      Вечер. Как будто покрасневшее от стыда солнце медленно и не спеша опускалось за горизонт, оставляя за собой ярко-розовый закат, мутные перистые облака и ровные полупрозрачные лучи, которые тоже, спустя время, последовали за ним. На замок Ренделов постепенно опускалась тень. Тем временем две служанки Виолетт и Эрландсен уже закончили украшать помещение к празднику по поводу женитьбы двоюродного брата Диаспро. Работа была долгой и утомительной: сначала цветы, затем бесчисленные ленты, расстановка столов и еще многое другое, но они с ней справились. Освободившись от дел, служанки устало пошли в замок набираться сил и отдыхать. По пути, несмотря на тяжелый день, Виолетт вся икрилась от счастья, рассказывая подруге о том, как же здорово будет завтра на торжестве, о новых людях, знакомствах и, может быть даже, о новой любви. Эрландсен не слишком разделяла её радость (хотя вряд ли она думала об этом), но все же терпеливо улыбалась и кивала в ответ, не хотелось расстраивать такую радостную Виолетт. Большинство рабочих уже были в замке, их освободили чуть раньше. Уже подойдя ко входу, продолжая слушать подругу, Эрландсен обратила внимание на почтовый ящик, висящий прямо на небольшом заборчике, окружавший лестницу. Из него одним краешком еле заметно торчало белоснежное письмо. Эдмун томно вздохнула и протянула руку, чтобы взять его. Кажется, только полчаса назад она вместе с Кнутлин разобрали целую кучу таких бумажек, и надеялась отдохнуть от всего это. Они уже собрали перья и чернильницы, убрали печать замка Ренделов, погасили свечу, а из-за одного ничтожного письма эту операцию придется проводить снова, иначе Леди Виспа будет злиться за невыполненную до конца работу.       --Что еще одно? Мы же все прописали, – Виолетт отошла от своего рассказа, увидев в руках подруги листок и оглядев его.       --Видимо недавно пришло, пока мы были заняты работой, - Эрландсен издала ленивый протяжный стон. - Мне ужасно не хочется снова идти через весь сад в беседку. Уже вечер. Такими темпами, пока все сделаю, я вернусь только к полуночи.       --Не расстраивайся. Хоть тебе и нужна тишина и покой, но не обязательно снова тащиться в беседку. Это же не единственное тихое место на всей территории замка, - она пожала плечами, мило улыбнувшись.       --Тогда в библиотеку? Она вроде как открыта круглосуточно. Думаю, там мне никто не помешает. Ты со мной?       --Нет, извини. Я… эм…Меня пожелала видеть Леди Виспа. Не знаю насчет чего, - она поднялась по ступенькам.       Эрландсен приподняла край губ и слегка прищурила глаза, показывая, что та не обманет её, и она прекрасно видит обман.       --Врунишка, - добро сказала Эдмун, - признайся, что тебе просто не хочется идти в библиотеку, а хочется растянуться на кроватке, укрыться одеялом и уснуть. Я ж тебя насквозь вижу.       --Ну да, это так, - смысла не было продолжать маленькую ложь. Они слишком долго и хорошо знали друг друга, чтобы не ощущать дрожь в голосе при обмане, - ну пожалуйста, Эрландсен, – она сложила руки вместе, как будто моля о пощаде, - можно я пойду к себе в комнату. Ты же знаешь, какая я ленивая личность. Я так хочу спать.       --Иди уже. Я скоро закончу и тоже пойду домой.       --Спасибо тебе. Ты прям как начальница отпускаешь меня, стоит только разжалобить. Тебе было бы трудно иметь рабочих, если бы ты постоянно их отпускала.       --Сейчас передумаю, - оскорбилась Эдмун.       --Ладно-ладно. Уже бегу. Не хочу заставлять ждать мой прекрасный волшебный сон. Может на этот раз он будет о…, - любит же Виолетт поболтать. Увидев хмурый взгляд подруги, та тут же замолчала, поняв, что дальше продолжать не стоит, - удачи! – с доброжелательной улыбкой она распахнула двери и легкой походкой пошла по коридору.       Проводив её взглядом, Эрландсен еще раз оглядела письмо, повертев его и всячески перевернув. Бумага была плотная и свежая. Значит, листок путешествовал не так давно и не передавался из рук в руки, иначе он хоть чуть-чуть был бы помят. Она пожала плечами, подумав: «Конвертом больше, конвертом меньше, быстро сделаю и домой». Поднявшись по ступенькам, она свернула вправо, где и находилась библиотека замка. Неся в сумке необходимые инструменты, а в руке держав письмо, Эрландсен спокойно двигалась по коридору. Увидев недалеко дверь, рядом с которой висела золотая табличка, где была нарисована открытая книга, она подошла и распахнула её.       Эдмун была частым гостем здесь, это можно было легко заметить, т.к. у неё в комнате целые стопки книг отсюда на разную тематику. Библиотека замка была поистине огромная и невообразимо красивая. В ней содержалось, по меньшей мере, два миллиона книг. Золотые колонны, статуи, вазы создавали тихую, нежную, спокойную обстановку. Эрландсен села за один из длинных столов, располагавшихся между полками. Библиотека была пуста, ни одной души кроме женщины в очках, сидевшей за столом, где надо было расписаться при взятии одной из книг, и пялившейся в листок, круча между пальцев перо. Эдмун положила письмо, поставила чернильницу, опустила туда перо, зажгла свечу и принялась за дело. Она распечатала конверт и, увидев знакомую печать внизу листка, на её лице невольным образам всплыла улыбка. Подчерк так же был знаком, это писала её мама. Печать семьи Эдмун была не слишком затейлива. Эрландсен пробежала глазами по строчкам, написанным длинными буквами, уходящими куда-то вверх. Родители интересовались, как обстоят дела в замке Ренделов, как самочувствие, не остался за рамками вопрос и об Арене (конечно мама и папа тоже знали об её влюбленности в рыцаря) и о еще многом другом. Эрландсен не терпелось написать ответ и указать все подробности, каждые малейшие детали, ей не так часто писали. Весь вечер она провела за своим письмом, совсем позабыв про время.       В то время тишину замка нарушал попеременный стук ногами. Пытаясь найти служанку, отправлявшую письма, Арен шагал по коридорам, надеясь просто натолкнуться на неё. В крайнем случае, собирался встретить Лорда Зирио или его жену, чтобы расспросить. Однако никто из них никак не попадался. Эрландсен была неединственная, кто хотел написать письмо своим родственникам, Арена тоже преследовала эта цель. Таттл хотел отправить его дяде – Рейху Таттлу. Тот постоянно путешествовал, но не по собственной воле. Он хорошо знает семью Ренделов, в частности Лорда, даже является его близким другом. По просьбе Зирио он выясняет у разных королевств политическую настроенность в отношении их замка, узнает информацию о грядущих войнах и бунтах, какие семьи объединились против них и т.д. Будучи либералом, иногда заключает Мирные договоры. Если сказать проще Рейх – шпион или разведчик. Из-за этой «работы» он часто подвергал себя опасности, ведь не каждый замок мог относиться к Ренделам и их друзьям положительно. Арен, как любой племянник, не мог за него не волноваться. Тот хотел лично передать его из рук в руки служанке, чтобы оно не потерялось и не было прочитано кем-нибудь другим.       Впереди медленным шагом шла одна из служанок, положив обе ладони на пояс, обхватив его. Приподняв голову, она увидела идущего рыцаря. Виолетт опустила руки, сделав их по швам.       --Милорд, - она обратилась к нему, кивнув головой, выказывая этим уважение. Кнутлин уже шла в свою комнату полусонной походкой после недавнего разговора с Эрландсен, а, увидев Арена, улыбнулась, представив, как бы этой встрече радовалась подруга. Виолетт поклонилась и продолжила свой путь.       --Постойте! – она обернулась и, снова поравнявшись с ним, с выжидающим видом посмотрела на него, - вы та, которая отправляет письма?       Вот тут сообразительность и новаторство Виолетт, наконец, пошли во благо. Она задумала хитрое дело, дать возможность Эрландсен хоть на минутку увидеться и поговорить со своим принцем мечты. Эдмун итак нечасто видела его, а уж разговаривать вообще не приходилось. Почему бы не дать ей эту возможность?       --Простите, но нет. Это дело другой – Эрландсен. Я сожалею. Но могу сопроводить вас к ней. Мне кажется, она еще не легла спать.       --Да, спасибо.       --Прошу за мной, - Виолетт снова выпрямила спину (она часто замечала за собой сутулую осанку), развернулась на маленьких каблуках и пошла в сторону комнаты подруги, обдумывая и выдумывая каждую деталь предстоящего разговора Эдмун и её возлюбленного. Арен последовал за ней, идя по длинному коридору, он разглядывал необычные картины, украшенные прекрасной тонкой резьбой двери, расписные яркие вазы и стоящие в них разнообразные цветы. Вся эта роскошь никак ему не была знакома, а коридоры все были на одно лицо, он бы легко запутался без сопровождающего.       Даже лучей солнца уже не было видно, и за окном воцарилась тьма. Мягкий свет настенных факелов создавал черную, глубокую, немного дрожащую тень, медленно скользившую по стене. Пламя слегка играло с ней. По темному замку шли две одинокие души, каждый думал о своем. Один поворот и вот дверь в комнату к Эрландсен уже перед ними. Виолетт положила руку на ручку и повернула её, приоткрывая вход, затем она открыла полностью. Обнаружив, что хозяйки нет, разочаровались оба, но в большей степени Виолетт. Она так все старательно продумывала пока шла, до всевозможных вариантов. Не может так все оборваться. Первая встреча должна состояться и состояться идеально.       --Думаю, вы можете подождать Эрландсен здесь, - быстро сообразила она и указала на письменный стол, за которым Эдмун делала некоторые записи и иногда рисовала, - я вам еще понадоблюсь?       --Нет, спасибо за услугу, - он присел на стул возле стола.       --Она наверняка скоро придет, - Виолетт снова поклонилась и вышла, закрыв за собой дверь, оставив Арена ждать девушку. Ей самой до жути хотелось услышать их первый разговор, но она до этого момента слишком устала, поэтому решила, что спросит завтра информацию с подруги, а сейчас пойдет сладко спать, гадая, о чем же они все-таки будут говорить.

* * *

      После долгого и тщательного написания письма родителям, Эрландсен еще раз быстро пробежалась глазами по строчкам и запечатала его в белоснежный конверт, поставив печать замка Ренделов. Ей хотелось, чтобы оно дошло как можно скорее до отправителей, но снова выходить на улицу к почтовому ящику или тревожить гонца не было желания, поэтому она решила отправить его завтра вместе с другими письмами. Эдмун прикрыла глаза, представляя, что через каких-то несколько мгновений окажется в теплой постельке под одеялом и спокойно тихо заснет, но через секунду вздрогнула, понимая, что слишком опускает голову, встала из-за стола и вышла из библиотеки. За такой долгий вечер Эрландсен ужасно вымоталась и мечтала только о сне, ни о чем большем.       Подойдя к своей комнате, она вдруг поняла, что что-то сейчас пойдет не так. Определенное предчувствие чего-то неопределенного. Не хорошее и не плохое. Она повернула ручку и уже ждала какое-то несчастье, но.… По её комнате в неярком свете настольной лампы не спеша прохаживал один из рыцарей этого замка, это было сразу понятно по его одежде. Он стоял к Эрландсен спиной и даже не сразу заметил её. Только после того, как она не громко, но слышимо захлопнула дверь, пристально смотря на него не скрывая удивления, Арен обернулся и увидел служанку. Мысли в голове Эдмун смешались настолько, что она не могла произнести ни одного внятного слова. С одной стороны это был тот человек, которого она очень долго ждала, и для неё было бы счастьем встретить его и высказать все, что на душе. Но с другой стороны он никогда не находился к ней так близко, да они вообще и не встречались, и Эрландсен не знала как себя вести даже не смотря на то, что она половину своей жизни изучала этикет. Эдмун никогда не испытывала такой всплеск эмоций одновременно со смущенностью.       --Ч-Что вы здесь делаете? – хоть как-то она попыталась не выдавать свое волнение, но все же у неё мало получалось. Сколько бы лет человек ни учился скрывать эмоции, но влюбленность не скроишь никогда.       --Не беспокойтесь. Я искал служанку, отправлявшую письма. Встретил другую, она привела меня сюда и сказала, что могу подождать вас здесь.       --А… да, она правильно сказала, - Эрландсен вдруг поняла подставу со стороны подруги. «Я убью Виолетт», - мысленно подумала она.       --Так... я могу отдать вам письмо?       --Да-да, конечно, - Эдмун протянула руку.       --Только могу ли я убедиться, что оно не попадет ни к кому другому? – он прищурил глаза, слегка испытывая недоверие. Не каждый день отправляешь такие важные для него письма.       Эрландсен немного потупила глаза, сначала не поняв, на что он намекает. Он думает, что она будет читать чужие письма? Или что отдаст кому-то еще? Или просто в этом клочке бумаги что-то очень сильно важное? В любом случае письмо она не откроет. Это было бы неуважение к себе и к Арену.       --Можете, но только как?       Он задумался на несколько секунд, поняв, что немного просчитался, затем отдал письмо Эрландсен, любезно принявшей аккуратно сложенный конверт, немного удивившись быстрой смене мнения Таттла, и отошел к двери.       --Думаю, я могу лишь довериться вам, - он искренне и мило улыбнулся напоследок и вышел из комнаты, негромко захлопнув дверь.       Эрландсен не смогла сдержать улыбку. Каким-то несколько минутам она была рада больше, чем всей жизни, проведенной в замке. Хоть это и мелочь, а все же, как приятно. Как-будто маленькое солнышко поселилось где-то внутри неё и тепло греет. Она разговаривала с ним, да и еще он ей мило улыбнулся! Конечно, это мало значило для их дальнейшей судьбы, но все же немало значило для самой Эрландсен. Хоть Эдмун и говорила себе, что это была некая подстава со стороны Виолетт, и она, можно сказать, разоблачила её план, но в глубине души та была ей благодарно за несколько мгновений счастья.       После пяти минут душевных ликований Эрландсен, наконец, взглянула на письмо, отданное ей Ареном. Какое-то неведомое ощущение порывало открыть его, узнать, что же такого прячет её загадочный рыцарь, но она всячески пыталась отогнать эти мысли. Эдмун еще раз внимательно посмотрела на конверт, и, ощупав его указательными и большими пальцами, девушку захлестнуло другое ощущение. Его описать было невозможно. Как будто Эрландсен смотрела на этот листок глазами Арена, она на мгновение ощутила те эмоции, возникающие в кончиках пальцев, при написании каждой буквы, вдруг прочувствовала некое волнение вперемешку со счастьем со стороны Таттла, который как раз и писал это. Казалось, она перенеслась во времени и теперь могла через конверт физически ощутить каждую прописанную строчку письма. После этого Эдмун поняла, что здесь что-то действительно важное, касающиеся только личных дел Арена, и ответственность за раскрытие письма будет куда больше, чем она себе представляла и отложила его на стол, к своему, написанному для родителей.       После встречи с тем, кого она так долго ждала и кучи невообразимых и необъяснимых эмоций, Эрландсен не захотелось спать вообще, попросту невозможно было уснуть. Но попытаться все же стоило, ведь работа служанки не имеет право откладываться. Девушка легла в постель, о которой мечтала весь вечер, но сейчас желание уже отпало. Практически всю ночь Эдмун прокручивала у себя в голове диалог с Ареном, эмоции при разговоре с ним и неведомое ощущение перелета во времени. Только под утро, полностью, с малейшими подробностями, от корки до корки восстановив сценарий, она смогла крепко заснуть в ясной улыбке. И только, казалось бы, уже начали проявляться очертания сна, как девушка почувствовала ужасную тряску и чьи-то руки на своих плечах.       --Эдмун, Эдмун, Эдмун! Вставай, вставай, вставай! – Виолетт сидела на корточках около кровати подруги и с необъяснимой улыбкой приказывала подруге проснуться.       --Виолетт? Что ты здесь делаешь? – Эрландсен зевнула и приподнялась на локтях. - Который час?       --Еще рано, не волнуйся.       --Ну и зачем ты меня так рано разбудила? – девушка сползла обратно в лежачее положение. – Дай мне еще чуть-чуть вздремнуть, я ужасно не выспалась.       --Не выспалась? Что же ты делала всю ночь? Ну-ка рассказывай, - Виолетт снова потрясла подругу.       --Долго не могла уснуть. Отстань, - сказала она заспанным голосом и закрылась с головой одеялом.       Виолетт отогнула краешек одеяла и дожидалась, когда подруга откроет глаза и посмотрит на неё.       --Ты была с Ареном? – она ехидно улыбнулась.       --Что? Нет, конечно! – Эрландсен села на край кровати, свесив ноги. – Кстати, ты понимаешь, как меня вчера подставила?       --Ой, да брось! Подставила… Я, скорей, оказала тебе небольшую услугу. Ну, скажи, разве ты не рада? – Эрландсен не нашла что ответить, её щеки покрылись небольшим румянцем. – Я же хочу, чтоб у вас хоть что-то в отношениях продвинулось. Иначе, зная тебя, ты не предпримешь ничего для сближения.       --Ну, а что мне предпринять? – жалостно произнесла она.       --Я не знаю. Но надо быть как-то поактивней. Ладно, ты мне лучше расскажи, как прошла вчерашняя встреча.       --Да никак. Он отдал мне письмо и ушел.       --Разве не было ничего необычного? Вообще ничего? Такого быть не может.       --Ну, он напоследок мило улыбнулся мне, - не замечая этого, Эрландсен сама улыбнулась.       --Вот! А говоришь ничего. Наверняка для тебя это много значит.       --Ты даже не представляешь себе как много…, - в комнате возникла тишина, нарушаемая только мягким шумом ветра, который развевал занавески, - Виолетт,…       --М?       --Я не могу больше так жить. Не хочу бегать туда-сюда по собраниям, волноваться, мучить себя. Надо с этим что-то делать. Я пока не знаю что, но обязательно придумаю, как решить эту ситуацию.       --Даже не смей беспокоиться о нем. Пока он в замке, ему ничего не угрожает, и ты можешь быть спокойна. А уедут в следующую поездку они еще не скоро.       --Надеюсь, они не уедут вообще.       --Ладно, вставай, умывайся, одевайся. Нас хотела видеть Леди Виспа, и вид у неё был, мягко говоря, взволнованный. Я тебя жду в саду в беседке. Она решила собрать нас именно там, чтоб после разговора мы как раз сразу же смогли приступить к работе.       После разговора Виолетт вышла из комнаты, а Эрландсен, как и велела подруга, пошла приводить себя в порядок. Стандартная прическа, стандартная одежда – все как обычно. Забрав письма со стола, она вышла из своей комнаты, прошла по коридорам и, пройдя около Зала Совета, она услышала диалог Лорда Зирио, его Стража и Леди Риган. Уже по привычке она оперлась на дверь и стала прислушиваться к разговорам по ту сторону.       --Завтра вечером нужно будет срочно организовать совет. Эш, позаботьтесь о том, чтобы Асеер, Эшер и Арен на нем обязательно присутствовали, - слегка грубоватый голос Лорда       --Конечно, сэр, - отозвался Эш.       --Зирио, что случилось? – более мягкий голос жены Лорда.       --У меня для них важное объявление, касающееся дальнейшей поездки. Я сообщу вам все после собрания.       Эрландсен услышала приближающиеся шаги и тут же отпрянула от двери, затем снова продолжила свой путь. При этом она все думала, что же такого ожидает рыцарей на собрании и прежде всего себе пообещала на нем присутствовала, чего бы ей это не стоило. Ведь это касалось Арена. Эдмун вышла на свежий воздух. Кинув оба конверта в почтовый ящик, она направилась в сторону беседки. Погода стояла хорошая, солнце светило ярко и тепло обогревало кожу, дул прохладный ветерок, развивая волосы девушки, на небе не было ни тучки. Подойдя к беседке, Эдмун увидела уже сидевшую на скамейке подругу, та подняла голову вверх и прикрыла глаза, то ли о чем-то мечтая, то ли просто задремавши. Эрландсен тихо присела рядом с ней, пытаясь не потревожить. Позже, пока две девушки тихо сидели на скамье, к ним подошла Леди Виспа. Виолетт тут же открыла глаза и посмотрела на главную служанку.       --Девочки, вы, наверно, все гадаете, почему я пригласила вас сюда. Спешу сказать, что это не самая приятная новость, по крайней мере, для вас, - она была чуть взволнована и постоянно жестикулировала руками.       Подруги озадаченно переглянулись, не понимая, о чем говорит Виспа.       --Что случилось? – спросила Виолетт.       --Дело в том, что в соседнем замке старшая служанка вместе со своими подчиненными должна срочно уехать на время. В этот момент замок стоит практически без прислуги и, так как я являюсь её ближайшей подругой, она попросила меня прислать хотя бы двух служанок на день. Мой выбор пал на вас. В общем, завтра рано утром вы отправляетесь туда на целый день, а поздно вечером возвращаетесь сюда. С Лордом Зирио и Леди Риган мы все согласовали.       --Подождите-подождите, а не тот ли это соседний замок, в котором правит Диаспро и её брат? – возмутилась Виолетт.       --Да.…Это именно он.       --Нам придется провести целый день в обществе Леди Диаспро и прислуживать ей?! – соскочила с места Эрландсен.       --Я понимаю вашу бурную реакцию. Конечно, все знают, что у неё ужасный характер, но попробуйте это оценить с другой стороны. После неё вам жизнь в нашем замке медом покажется. К тому же, кроме вас мне некого послать. Остальные слишком легкомысленны и чересчур обидчивы. Они просто не выдержат. А Диаспро ненавидит слезы.       --Ну, а если у нас были дела в этом рамке? – Эрландсен не могла пропустить совета, да еще и когда там объявляют о чем-то важном, касающемся Арена.       --А это уже ваши проблемы, - Леди Виспа немного нахмурилась, - ваша должность – служанки, и вы должны прислуживать тем, кто выше по рангу. Какие у вас могут быть дела важнее вашей работы?       Эдмун не решилась выдавать свой секрет о любви к Арену и, тем более, о подслушивании государственных дел, поэтому она просто замолчала и опустила голову, между этим продумывая как бы попасть к Ренделам вовремя, учитывая, что два замка разделяют как минимум двадцать километров.       --Вот и хорошо. Завтра в пять утра за вами заедет карета, лягте сегодня пораньше и попытайтесь не проспать. Я рассчитываю на вас. Как бы Диаспро не бранилась, будьте вежливы с ней. Помните, что представляете дом Ренделов и не создавайте о нем плохое впечатление, - Леди Виспа вышла из беседки и вскоре скрылась между больших и пышных кустов.       --Черт, целый день придется выслушивать нытье это гарпии, - разозлилась Виолетт.       --Когда я шла сюда, то услышала разговор. В Зале Совета Лорд и его жена говорили о том, что завтра вечером будет очень важное собрании, касающееся поездки вместе с Асеером, Эшером и Ареном. Я не могу его пропустить! Вдруг там они будут говорить, что отправятся на месяц или два или даже хуже.       --Не хотелось бы сгущать краски, но даже если ты постараешься и освободишься раньше, ты не успеешь пробежать двадцать километров и попасть в замок вовремя. Вместо этого тебе придется довольствоваться дурными приказами Диаспро.       --Я что-нибудь придумаю,…попробую придумать. А пока придется настраивать себя на день ада.       Пока девушки занимались работой, а именно поливанием цветов в замке, Эрландсен никак не могла успокоиться. Оставить все без внимания, как и есть – это значит никогда не узнать, что будет на собрании. Гениальная идея посетила её в середине дня, она пришла в голову девушке как по щелчку. Эдмун тут же оставила лейку на подоконнике и с возгласом «Я знаю, что можно сделать», обращенным к Виолетт, побежала к почтовому ящику. Именно в это время гонец забирал почту и развозил по пунктам назначения. Они с Эрландсен были близкие друзья, и именно его служанка хотела попросить об услуге, так как в замке больше друзей у неё не было, а тем более тех, кто знал о её влюбленности к Арену (гонцу она так же рассказала, как и Виолетт). Выбежав на улицу, она еще застала его. Он как раз таки погружал письма в большую сумку, прикрепленную к седлу коня.       --Слава богу, ты еще не уехал, - отдышавшись, произнесла Эдмун.       --Эрландсен? Не ожидал тебя увидеть. Еще одно письмо, что ли?       --Нет, у меня к тебе просьба, большая просьба.       --В чем же она заключается?       --У тебя же завтра не будет работы? Ты же будешь в замке?       --Ну да. А что нужно сделать? Учти, твою хозяйственную деятельность служанки я выполнять не буду, - улыбнулся он. –Не гоже мужику полы мыть и пыль вытирать.       --Я и не прошу. Дело в том, что меня и Виолетт завтра отправляют в соседний замок на весь день, а вернусь я только поздно вечером. Лорд Зирио тогда собирает совет, где будет присутствовать Арен, и они будут разговаривать о чем-то важном. Я не успею, даже если постараюсь, поэтому, пожалуйста, можешь подслушать, что там, а потом рассказать все мне? Умоляю…       --Не волнуйся, сделаем. Но за тобой должок, - он снова смешно улыбнулся.       --Спасибо-спасибо-спасибо, - Эрландсен крепко дружески обняла гонца, - сделаю для тебя все, что угодно.       --Потом придумаю что-нибудь. Мне пора ехать, - парень залез на лошадь, - а за это даже не беспокойся, подслушаю я и расскажу. Нормально все будет. Пока и удачи, Эрландсен.       Он ускакал вдаль вместе с письмами, оставляя за собой лишь громкий цокот лошадиных копыт и пыль. Эдмун довольно выдохнула. Одна проблема решена, теперь осталось решить еще одну – пережить целый день в обществе вечножалущейся Диаспро. Нет ничего хуже этой работы.

* * *

      Пять утра. Эрландсен неохотно поднялась с кровати и заспанными глазами посмотрела в окно. Погода полностью соответствовала настоящему дню и будущей встречи с Диаспро. Снаружи шел проливной дождь, серое небо дополняло унылую и гнетущую обстановку. Ужасно не хотелось вообще ничего делать, а уж тем более в неподобающей компании. Эдмун встретилась с Виолетт в коридоре, у той тоже было не самое веселое и позитивной настроение, она молчала всю дорогу. За воротами замка, как и говорила Леди Виспа, их ждала карета. Сев в неё, девушкам рассказали, что они должны делать, как сопровождать Диаспро и планы на целый день. В полседьмого они уже были на месте, в семь должна была проснуться королева. До этого Эрландсен и Виолетт полили все цветы, поменяли белье в остальных комнатах и морально подготовились к встрече с ней. Ровно в назначенный срок девушки пошли будить Диаспро.       "Как же все достали..." - это первая мысль, с которой проснулась навязчивая королева. Служанки копошились перед ее кроватью, впуская ненавистное яркое солнце в комнату, которое появилось совсем недавно после сильного дождя меж облаков.       -- Закройте шторы! - раздраженно выкрикнула девушка, морщась от лучей, что падали на ее глаза. - Кто вам приказал их открывать? Кто вообще разрешал вам будить меня. Тупые крестьянки, пошли вон! – она взяла подушку, лежавшую у неё в ногах, и зашвырнула в Виолетт. К счастью, Диаспро промахнулась.       Девушки вышли из комнаты, как им и было приказано. Виолетт распирало от злости.       --Меня уже она бесит! И вот с «этой» мы должны провести весь день?! Да я б лучше доспехи драила на полигоне среди пыли и грязи, чем находиться здесь.       --Нам ничего не остается. Может когда-нибудь мы избавимся от этой работы. А пока нам приходится терпеть это.       Открыв дверь, Диаспро вышла из комнаты. Длинное бархатное золотое в некоторый местах с багровой нашивкой платье в пол, три браслета на левой руке, украшенных несколькими рубинами, свисавшие с шеи многослойные бусы и дополняла королевский образ золотая заколка в волосах с изумрудами в виде цветов. Прическа госпожи была не слишком замысловатая, лишь две косички на висках, уходящие и соединяющиеся на затылке, одна тонкая небольшая косичка, просто свисавшая вниз и распущенные волнистые волосы блондинки, в некоторых местах отдающие рыжим. Внешностью она была не обделена: небольшие темно-зеленые глаза, аккуратно выщипанные нахмуренные брови, чуть пухлые красные от помады губы и острый подбородок. Она оценивающе посмотрела на двух служанок, немного скривив губы.       --Интересно, что вы тут делаете? Ваше место на кухне!       --Но мы не повара. Мы не работаем на кухне, - проговорила Виолетт.       --Да будет вам известно, что в обязанности служанок входит не только поливание цветов и расшторивание занавесок, иначе ваша работа была бы совсем никчемной. Видимо, вы совсем не осведомлены о подобных делах, и ваша глупость и лень мешает вам это понять, - девушки стояли на месте, опустив головы и думая о своем, - я что-то неясно сказала? Живо на кухню! Или вы думаете, что я все это время, данное вам на работу, буду рассказывать истории?! Много чести!       Она ушла вдаль по коридору. Эрландсен и Виолетт отправились на кухню. Что там делать и как помогать они не знали, ведь в замке Ренделов не было столь жестких правителей, и они не требовали, чтобы служанки что-то делали на кухне. Но на целый день они были во владениях грубой и требовательной Диаспро и ничего не могли сказать по этому поводу.       За обедом двум девушкам пришлось перетерпеть еще одну встречу с королевой. Было ощущение, что у неё каждый день ужасное настроение и ко всем придираться доставляло ей неимоверное удовольствие.       -- Госпожа, сегодня прибывает новый персонал из других городов... Они будут ждать вас в холле, – сказала Эрландсен, подошедшая к ней во время завтрака.       -- Пусть ждут, - огрызнулась та, садясь за стол. - Королева не должна отказываться от завтрака из-за еще одной порции несчастных бедняков, которые пришли сюда в поисках несбыточной надежды. Она положила салфетку себе на колени и принялась кушать свой завтрак. Диаспро обратила внимание на все еще стоящую рядом служанку.       --Могу я поинтересоваться, почему до сих пор ты стоишь у меня над душой?       --Вам понадобиться еще что-нибудь от меня? – она произнесла это чересчур нежным голосом, что, конечно же, не понравилось госпоже. Она восприняла это как своеобразную наглость или дерзость.       --Нет, но ты можешь составить мне компанию, - королева указала на стул, стоящий возле неё.       Эрландсен удивилась такой любезности со стороны железной леди, но отказать не решилась. Она придвинула к столу стул и присела на него. Такой способ поговорить по душам для Диаспро был еще одним способом мести. Она ужасно не любила, когда ей перечат, огрызаются или даже передразнивают, и для восстановления своей чести королева выбирала жестокие словесные способы. Только «опустив» больше, чем когда-то «опустили» её, она могла успокоиться и даже зло усмехнуться.       --Расскажи мне про свой замок. Какой он? Чем славиться? – она с улыбкой положила столовые приборы и принялась слушать монолог Эрландсен, предвкушая грядущую расправу.       --Замок Ренделов великий и…       --Неужели? – королева быстро прервала её, - почему же, если он такой великий, Лорд понабрал таких жалких, никчемных и незнающих своих обязанностей служанок? Ты не знаешь? Они совершенно не могут выполнить свою работу, ведут себя безобразно, не знают правил этикета, не поклоняются при виде королевы. Зачем вообще они служат в великом доме, если не знают своего места, ты так не думаешь? – Эдмун опустила голову, прекрасно понимая, что речь идет о ней и её подруге. Было ужасно неприятно. Диаспро уже видела, что сделала свое дело: унизила собеседницу словами. Она довольно улыбнулась и стала подводить диалог к концу, - что-то ты не слишком разговорчива сегодня. Что ж, тогда в следующий раз. Подумай над моими словами.       --Я могу идти? – грустно и униженно спросила девушка.       --Да, ступай, - Диаспро довольно проследила глазами за уходящей Эдмун, усмехнулась и продолжила завтракать.       Рассказав об этом диалоге Виолетт, подруга жутко разозлилась и только и сказала, что «Стерва». Скорее бы для них этот день кончился. К счастью, после завтрака они с Диаспро пересекались очень редко, и день пролетел почти не заметно. Девушки делали свою работу, то, что они хорошо умеют, пытаясь всячески избегать назойливой Миледи, но это получалось далеко не всегда. Заключительное указание на сегодня для них стало последним. Задача заключалась в том, чтобы перенести заранее декорированный кондитером тройной торт в карету и аккуратно отправить его вместе с кучером в другой замок в подарок за оказанные услуги для Диаспро. Но все пошло не по плану. Королева решила лично проследить за процессом, и это было её большой ошибкой. Уже проходя к карете через сад и неся огромный торт, Виолетт, не видя перед собой практически ничего, наступила на наконечник граблей, оставленных садовником. Деревянный конец резко подлетел вверх и, буквально, выбил из рук девушки торт. Пролетев чуть меньше двух секунд, он оказался размазанным по голове, платью и украшениям королевы Диаспро. То ли визг, то ли крик, казалось, был слышан в соседнем замке. Испуганные Виолетт и Эрландсен, еле-еле сдерживающие смех, уже ждали грядущего ора на них.       --Вы! – выкрикнула Диаспро, убрав ладонями крем с глаз, - тупые ничтожные крестьянские курицы! Я вам все кости переломаю и перемою, твари! Терпения моего на вас нет уже. Убирайтесь отсюда, пока я не вызвала стражу, и они не расстреляли вас. Чтобы я не видела вас больше никогда вблизи моего замка!       --П-простите, - сочувствующим голосом произнесла Эрландсен, извиняясь за подругу. Госпожа собрала в руку сливки с шеи и яростно бросила в девушку. Теперь она была не одна, кто по уши был в торте.       --Не мямлите! Ненавижу жалких мямлиющих служанок!       --Слушай ты, - вступилась Виолетт, но тут же была остановлена рукой Эдмун, схватившей её за плечо.       --А, острые на язычок глупые крестьянки.       --И слабая на ум королева Диаспро, - вновь взбудоражилась Кнутлин.       --Жак, - обратилась госпожа к кучеру язвительным тоном, - прямо сейчас, сию секунду отвези этих грязных сумасшедших особ в замок Ренделов. Уж больно язык у вас длинный и, видимо, стальные нервы, да еще и смелости полный набор, - снова она завела диалог с девушками. – Я отзовусь о вас «хуже некуда» Виспе и прикажу уволить завтра же. Вернетесь к прежней жизни, к подбиранию на помойках и прошению куска хлеба у Лордов.       --Но, пожалуйста, - испугалась Эрландсен, вдруг неожиданно понявшая, что если её вышвырнут из замка, то она больше никогда не увидит Арена.       --Прошу в карету, потаскуньи. Удачного пути, - она указала тонкой рукой на дверь, которую любезно открыл Жак. – Надеюсь забыть вас как можно скорей.       Девушки, не сказав ни слова, так как это было бы бесполезно, послушно подошли и сели в богатую украшенную карету. Кучер закрыл за ними дверцу и сел на свое место, взяв плеть. Резко хлестнув ею по бокам белых лошадей, Жак быстро схватил уздечку и «машина» двинулась вперед. Отъехав совсем чуть-чуть, между цокотом копыт и звуками бьющихся об колеса камней Эрландсен вновь услышала раздражающий голос Диаспро: «Глаза б мои на них не смотрели!»       --Вот же язва! – возмутилась Виолетт. - Ни за что бы на свете не согласилась прислуживать ей. Чтобы я хоть еще раз в её замок вошла?! Да никогда!       --Я понимаю твою агрессию, но нас теперь нашими стараниями уволят.       --Не уволят, не переживай. Виспа сама знает, что характер у этой дряни не подарок. Думаю, она войдет в наше положение.       --Все же не стоило себя так бурно вести и дерзить.       --Чего ты постоянно такая тихая, спокойная, не можешь ни на кого наорать, оскорбить?! Иногда даже бесит твоя беспечность. Прояви силу.       --Не могу. Такая я по жизни, не иначе. Меня научили скрывать эмоции, и, кажется, я к этому привыкла.       --Надеюсь, в твоей жизни произойдет что-то такое, что заставит тебя поменять свою точку зрения и стать хоть чуть-чуть сумасшедшей.       --Пока такого нет и вряд ли будет. Вернемся к разговору с Диаспро.       --Ах, да. Может ты хочешь сказать «спасибо»? Я все же вступилась за тебя, не дала в обиду. Или надо было спокойно стоять и рассматривать, как мою подругу закатывают в крем от торта?       --Спасибо тебе, - мило улыбнулась девушка, - извини, я давно должна была сказать.       --Не вопрос. Извинения приняты, - та ответила тем же.       --Но с «слабая на ум» ты переборщила, - рассмеялась Эдмун.       --Давно пора было преподать ей урок. Пусть не думает, что всё должно быть у её ног и все такие слабохарактерные, - Виолетт тоже хихикнула. – А вообще, если нас уволят, то забирай Арена и уезжайте отсюда как можно дальше. Война уже надвигается с этими засратыми Зендрагонами, а сил у нас немного. Вряд ли замок так долго протянет.       --Я бы с радостью уехала, но меня держат бесчисленные обстоятельства. Даже хотя бы то, что он не знает, кто я. Видел пару раз и все. С какой это стати Таттл согласится со мной ехать. Другая, не менее важная причина: он – человек чести, Арен не покинет дом, в котором он практически вырос, когда тот в опасности. Тут его друзья, Эшер и Асеер, насколько я знаю, его дядя Рейх, здесь его жизнь, - на это подруга не нашла, что сказать и просто опустила голову.       В дальнейшем за время поездки никто не проронил ни слова. Виолетт снова не заводила разговор об Арене, а Эрландсен это и не нужно было. Практически ни звука, только цокот копыт и изредка завывание ветра за окном. Поездка домой сложилась дольше, чем из него. Произошла небольшая авария, но Жак быстро и умело смог заменить колесо. Тогда он сказал девушкам, что встреча с замком будет чуть позже, так как по этой дороге после дождя карета чисто физически не сможет проехать и придется сделать большой крюк. Между тем потихоньку начала надвигаться ночь. Ко всем прочим звукам добавилось уханье сов. Становилось страшно, все-таки служанки не каждый день путешествовали по темному ночному лесу. Помимо этого в карете похолодало и сильно, не говоря уже о внешнем мире. На Севере зима и осень отличались особой суровостью. А во время этой поездки стояла середина октября. Иногда теплая погода сменялась заморозками с сильным дождем, поэтому не удивительно, что на улице господствовал холод. Но наши герои, предполагая, что доедут быстро, совсем об этом не подумали. Она продолжала двигаться пока резко ни встала. Лошади запаниковали и громко заржали, затем раздался звук ломающейся древесины и постепенно удаляющийся цокот копыт. Виолетт осторожно выглянула в окно. Вдалеке виднелись убегающие белые силуэты лошадей, а около кареты вошкался и крутился кучер, постоянно повторяющий: «Черт!». Колеса «машины» глубоко застряли в вязкой размытой дороге. Ни вниз, ни вверх, ни вправо, ни влево она не двигалась. Виолетт быстро запрыгнула обратно внутрь, дрожа от холода, и закрыла окно. «Бедный Жак», - одновременно подумали девушки. Он привык выполнять приказания капризной Диаспро, не считаясь и не думая о самом себе. И даже сейчас позабыв обо всем, он ради них морозится снаружи только потому, что уже не помнил, когда в последний раз нормально общался с людьми, а не обзывался за неуклюжесть.       --Жак, - на этот раз Эрландсен выглянула в окно, не выдержав мучений парня.       --Да? Извините-извините за задержку. Сейчас я все починю, и мы снова продолжим путь, - у него тряслись зубы от холода , из-за этого речь его казалась не совсем разборчивой, а изо рта шел белый мягкий пар.       --Вы замерзли. Зайдите внутрь.       --Нет-нет. Все хорошо, все в порядке. Я починю, - он был слегка поражен такой любезности, но все же не ответил на неё. От усталости и мороза он глотал холодный воздух, надеясь взять от него силу, но минимум что он мог получить – это серьезную простуду с осложнением.       --Вы сейчас сделаете все только хуже и себе и нам. Немедленно зайдите в карету! – скомандовала Эрландсен, но преподнесла это как-то заботливо.       Она открыла дверь и протянула руку кучеру. Когда тот её взял, Эдмун почувствовала, что даже у него под кожей невероятный холод, а сама рука тверда и неподвижна как лед. Как только Жак вошел внутрь, Эрландсен резко закрыла дверь и зашторила небольшую занавеску на окне, чтобы как можно больше ограничить себя от холода. Виолетт уже ждала нового замороженного друга с накидкой, которую она сняла с кресел, где сидели девушки. На вид и по толщине она казалась довольно теплой. Кнутлин обернула Жака как младенца. Тот еще дрожал, но вроде как начал согреваться.       --Спасибо. Сейчас я немного утеплюсь и починю карету, - голос его практически нормализовался.       --Не волнуйся. Это может обождать до завтра. Завтра будет тепло и солнечно, а сейчас в такой холодный ветер на улицу вообще нельзя соваться, - Виолетт села рядом с подругой, напротив собеседника.       --Давай сразу на «ты». Тебе не о чем беспокоиться. Мы не Диаспро, и мы не будем требовать от тебя невозможного. Лучше сейчас провести время здесь, с нами, в тепле, чем та, пытая тщетные попытки выбраться из грязи.       --Вы такие добрые. Сколько времени жил еще никогда не встречал таких милых и любезных людей. В такой ситуации королева заставила бы меня, не смотря ни на что, привести её куда нужно, но вы – нет.       --Мы же не нелюди как эта крысиная подстилка, - хмыкнула Виолетт.       Кучер и две подруги живо разговорились, пережидая в карете вьюгу. Жак рассказывал разные забавные и интересные истории, связанные с Диаспро и её замком. Так же делился новостями из жизни и почти через каждый свой монолог благодарил девушек за спасение от холода. Те в свою очередь тоже не давали парню случать и рассказывали уже про замок Ренделов, про их знаменитую железную руду и про все-все-все. Прошло некоторое время, полчаса, может час. Ветер чуть стих, но на улице было холодно. Трое друзей, прервав свой разговор, вдруг услышали приглушенное лошадиное фырканье и цокот копыт. Виолетт отдернула небольшую шторку, свисавшую чуть выше окна. Вблизи зашевелились кусты и вскоре показалась морда лошади, только не той, которая ускакала вместе с остальными, не белая, у этой цвет скорее напоминал темно-коричневый, хотя из-за темноты было трудно точно сказать. Во всаднике Эрландсен, на удивление, разглядела Асеера – рыцаря Ренделов. За ним так же последовали еще две лошади и, не трудно было догадаться, что их всадниками являлись Эшер и Арен.       --А они что тут делают? Они же должны быть на вечернем совете вместе с Лордом? – задергалась Эрландсен.       --Вы их знаете? – удивленно спросил Жак.       --Рыцари пришли нас спасти. И я даже знаю, с кем поедешь ты, - Виолетт ехидно улыбнулась в сторону подруги.       --Ты не посмеешь…, - прищурила глаза та.       --Есть кто живой? – кулаками постучал по карете Асеер и с силой дернул дверь, так как она примерзла и не открывалась.       --Да, есть живые, - улыбнулся кучер и вылез наружу, за ним последовали девушки.       --Ну вот. Я же говорил вам, что лошади сорвались с какой-то богатенькой кареты откуда-то отсюда. А вы мне не верили. Эх вы. Всегда впредь слушайтесь дядю Эшера, - насмешливо погрозил указательным пальцем в сторону друзей Легтао. – А вы собственно кто? – он обратился к засидевшейся троице.       --Я – кучер замка королевы Диаспро, - отозвался Жак.       --А, знаем мы такую особу…, - уныло, закатив глаза, сказал Асеер, - а эти дамы?       --А эти дамы служанки замка Ренделов. Их попросили этот день провести с нами. Я должен был отвести их домой, но мы попали в аварию, и колеса затянуло, и лошади наши ускакали. Поднялся сильный ветер, и мы решили подождать до утра. Они меня от холода спасли, - начал объясняться и пересказывать историю Жак.       --Думаете, не врут? – обратился Асеер к двум другим рыцарям.       --Не врут. Я видел и помню обеих служанок в замке, - отозвался Арен.       --В любом случае нельзя же девчонок оставлять здесь мерзнуть. А парнишку отвезем к нам, переночует у нас, а с утра отправим в его родной замок, - сопоставил план Эшер.       --Так и сделаем. Залезайте на коней девушки, - скомандовал Асеер.       --Давай ты тогда с парнем вперед, а мы с Ареном с дамами за тобой, - предложил Легтао.       --Хорошо, - Вильмунд залез на жеребца, сзади него сел Жак.       Виолетт тут же, чтобы дать подруге шанс сесть с тем, с кем она действительно хочет быстро подбежала к коню Эшера.       --Я с тобой поеду. Понравился ты мне, - скокетнечила она.       --Оу, какие нежности. Извини, дорогая, пока я на службе мне нельзя, - он улыбчиво протянул ей руку, чтобы та поднялась. – Отслужу, тогда мы с тобой оторвемся и хоть на край света, - он обернулся к ней назад, и Виолетт ярко улыбнулась в знак согласия.       С Ареном и Эрландсен все обстояло по-другому. Эдмун долго не решалась взять его руку. «Он слишком мило улыбается», - подумала она и тут же поймала себя на мысли, что это даже в голове звучит глупо. Девушка все же протянула руку в ответ. Слегка дрожа от холода, робкая служанка все-таки поднялась и села верхом на коня.       --Замерзла?       --Немного, - ответила она, даже не обратив внимания от недомогания, что Арен обратился к ней на «ты», хотя в последнем разговоре в замке они беседовали на «вы». Может быть, он и сам не заметил этого. Он расстегнул на себе черную куртку и надел девушке на плечи. Та невероятно жутко смутилась, но все же выдавила из себя тихое «Спасибо».       --Ну что? Погнали? – Асеер тряхнул уздечку, и его лошадь поскакала вдаль, за ним Эшер.       --Держись крепче, - сказал Арен и сделал тоже движение, что и Вильмунд. Эрландсен обхватила его руками и чуть прижалась к нему. Его конь тоже направилась за друзьями в замок. Волосы девушки развивались как в сказке. Казалось, такие моменты Эрландсен могли только сниться. Хоть и не принц, хоть и не на белом коне, но для неё самый желанный парень на всем свете. От него пахло чем-то таким родным и нежным. В такие моменты, когда бы Эдмун просто смотрела на него через окно, она понимала, что ни за что бы не предала его, не променяла. Хотелось, чтобы «сейчас» никогда не заканчивалось, чтобы оно длилось вечно. Прижать его к себе как можно крепче. Хоть и было холодно и сыро, но девушка не обращала на это внимание. Она наслаждалась «сейчас». Она наслаждалась Ареном.