Западня для лисицы

      Ханамия определенно был порождением тьмы и ночи, и он в очередной раз доказал это, явившись на ее порог в сгустившихся сумерках. А ведь Рэйко чувствовала с самого утра, что этот день не пройдет спокойно!       Когда она увидела его самодовольную рожу у своей двери, первым порывом было протереть глаза и ущипнуть себя, а затем захлопнуть дверь прямо перед его носом, но, несмотря на все это, она так и стояла соляным столбом, уставившись на него в ошеломленном оцепенении. — Доброго вечера, Ёшивара-тян, — протянул он низким голосом, обаятельно улыбаясь, и вошел внутрь. А она еще несколько секунд пялилась в пустоту, не в силах поверить в то, что Ханамия действительно здесь. Он ведь должен был поехать к Мибучи и другим их работникам, так что же он забыл тут?! Или это очередная насмешка судьбы, в отместку за то, что она почти успокоилась?! А может, этот чертов Ханамия, будто хищник, чувствует, когда жертва расслаблена, и бросается на нее в ту же секунду из засады?       "За что мне это?" — мелькнула в тот миг тоскливая мысль, и Рэйко, тихо выдохнув, постаралась взять себя в руки. Толку от того, что она гадала, за что же на нее свалилось такое счастье, не было абсолютно никакого, а вот проблема – была. И эта проблема весьма вольготно расхаживала по ее комнате, разглядывала подарок от жениха и отпускала ехидные комментарии на этот счет.       Она хотела бы искренне разозлиться, встать в горделивую позу и выгнать Макото из комнаты пинками, но вместо этого испытала лишь страх и бессильную ярость на него. За то, что он в очередной раз обыграл ее, заставив понадеяться на чудо, почувствовать себя в безопасности, и сам же жестоко разрушил эту иллюзию. Рэйко тщетно пыталась разгадать, что же за игру он затеял на этот раз. Сколько раз ему нужно растоптать ее, чтобы успокоиться? Что ему вообще нужно от нее? Как же надоели ей все эти выверты его извращенного мозга... Хотя... Мог ли он как-то узнать, что утром она вспоминал его поцелуи? Черт, сам факт того, что эти поцелуи были, заставлял ее краснеть. Но вместо ответа Ханамия просто отдал ей мобильный. Просто. Отдал. Без торга, издевок, или оскорблений.       И все же Ёши чувствовала подвох: ловила западню в блеске его глаз, жесткой линии губ и знала, что это лишь новый виток их битвы. Как знала в глубине души, что он приедет сюда. И ждала вопреки себе.       А стоило ему приблизиться к ней, припереть к стене, стоило ей почувствовать его власть, как в памяти всколыхнулись давно и тщательно спрятанные воспоминания: как в старшей школе она точно также осталась с ним наедине, в мужской раздевалке, и он также нависал над ней, будя отголоски неизведанных тогда желаний, а потом... Что было потом, Рэйко избегала вспоминать.       И все время, что они были в комнате, Ханамия вел себя до тошноты нормально, и это было так фальшиво, что заставляло... провоцировать. Хамить, дерзить, пытаться хоть как-то заставить его показать свое истинное лицо. Уж перед ней он мог не притворяться – она до боли знала все его черты.       И он не смог сдержаться – уже перед уходом, когда до конца этой фальшивой сцены оставалась пара шагов, все же обнажил клыки...       "...иначе раздавлю...", — отголоском звучали его спокойные и уверенные слова, а Рэйко задыхалась в глубине его серо-зеленых глаз и знала – действительно раздавит. Во что бы то ни стало, что бы она ни делала, как бы ни играла по его правилам – все равно уничтожит.       Потому что не умеет иначе.       Потому что он – Ханамия.       И все же на секунду, когда он держал в своих жестких пальцах ее подбородок, глядя сверху вниз с уверенностью в своей силе и праве, Рэйко захотела, чтобы он произнес другие слова. Другим тоном. И смотрел – иначе.       Кажется, в этот миг Рэйко окончательно поняла, что хочет абсолютно Ханамию в ином качестве, чем врага.       Поняла – и приняла это. ***       Телефон мигал на зарядке, намекая на то, что пора бы его и включить. Рэйко, занятая своими размышлениями и терзаниями, игнорировала настойчивые позывы своего гаджета. За тонкой стеной, отделявшей ее комнату от комнаты Ханамии, было тихо. Девушка внезапно поймала себя на том, что невольно прислушивается к звукам из соседней комнаты в попытке уловить, что там происходит.       Ёшивара вздохнула. Не хватало теперь превратиться в параноика и по ночам слушать, как скрипят, – или не скрипят, – половицы под ногами Ханамии.       В коридоре зазвучали голоса и заскрипели колесики чемодана. "Опять кто-то уезжает", — отметила девушка, вздыхая еще тяжелее. Чем сильнее бушевал циклон, тем больше людей стремилось покинуть онсен до того, как буря окончательно достигнет своего пика. Два, три дня – никто не мог предсказать точно, сколько это продлится.       "Отсутствие людей, и Ханамия ближе, чем когда-либо...", — Рэйко прикусила губу. — "Словно загоняет меня в угол". Ощущение захлопывающейся ловушки захлестывало, заставляя внутренности перекручиваться. Еще и эти сны, желания, слабости... "Предала сама себя", — с тихим отчаянием засмеялась Ёши. — "Я в самой настоящей западне, которую сама же себе и устроила!". Оставалось надеяться, что Ханамия внезапно получит черепно-мозговую травму и резко все забудет. Или что случится чудо, и он неожиданно перестанет быть такой мразью. Например, вода в горячем источнике окажется какой-нибудь чудодейственной...       С размаху хлопнув себя по лбу, Рэйко постаралась выкинуть эти мысли из головы. — Ну не сожрет же он меня, в конце концов, — вслух сказала она, пытаясь себя подбодрить.       Получалось плохо. ***       К вечеру погода окончательно сошла с ума. В онсене осталось всего семь человек, включая хозяйку и двух ее помощниц. Рэйко удалось пробиться по телефону к Софи, и та с превеликой печалью сообщила американке, что они всей компанией тоже застряли, но в более комфортных условиях. И что машина сможет забрать их только через два дня. И это – в лучшем случае. Рэйко втайне порадовалась, что не только она страдает, но тут же мысленно себя отругала.       Злорадство, по ее мнению, подходило людям типа Ханамии, но никак не ей. К тому же Рэйко знала, что не в ее положении злорадствовать: она все равно находилась в большей куче проблем, чем мисс Марсель. При включении телефона Рэйко ждал неприятный сюрприз – на заставке мобильного обнаружилось фото, на котором его хозяйка полуголой восседала на темноволосом мужчине, чьего лица не было видно. Зато отлично была видна татуировка на спине девушки и кафельный пол знакомого до зубовного скрежета бассейна. Догадаться, кто подложил ей такой... сюрприз, было несложно. Сложнее было понять, сколько человек видели эту фотографию. В том, что Ханамия установил ее не только на экран мобильного, девушка даже не сомневалась. К тому же, Софи говорила, что видела ее на экране его ноутбука, а если уж сумела увидеть она, то и другие...       При мысли об этом Рэйко горестно застонала и обхватила голову руками. Ну что она такого сделала этому монстру, что он так настойчиво преследует ее? Неужели это все из-за старшей школы? Разве мало тогда ей было?! Или он успокоится только тогда, когда она все-таки совершит суицид? — Ну уж нет,— громко и раздельно произнесла Рэйко, выпрямляясь. Закусив губу, девушка поспешно удалила позорную фотографию и быстро пролистала список сообщений. Нужно было понять, отправлял ли Ханамия что-нибудь с ее телефона? Или, может быть, звонил кому-нибудь? tab>Все было чисто. Рэйко немного успокоилась, но лишь совсем чуть-чуть. С Ханамии сталось бы и подчистить все, и вообще... "Было бы неплохо купить новый телефон", — постановила американка, не удовлетворяясь внешней благополучностью.       "...ты не можешь принять то, что он на самом деле хочет...", — внезапно всплыли в голове Ёшивары слова Софи, которые та произнесла, когда утешала ее. Рэйко скептически усмехнулась, отбрасывая гаджет и подходя к зеркалу. К чему ей это вспомнилось? Впрочем, думать так могут лишь красотки вроде Марсель, а такие, как она, Рэйко, довольствуются иным. Это в жизни Софи есть тайны, страсти, завуалированные желания и намеки, а в жизни Рэйко все просто. Просто и банально. Есть деньги, честь семьи и долг. Есть союзники и враги. И, возможно, друзья. В случае с ней всего один – Мэй, но и этого достаточно, чтобы не задохнуться в той клоаке, в которую превратилась ее жизнь. — Когда все пошло не так? — шепотом спросила Рэйко у своего отражения, закусывая бледные губы. Отражение молча повторило ее жест, оставляя вопрос без ответа.       Возможно тогда, когда она впервые приехала в Америку. Или когда познакомилась с Шигиварой. Или когда столкнулась с самим Ханамией... Кто знает? Она не могла вспомнить. Возможно, это был тот день, когда она появилась на свет. День, когда умерла мама...       Резкий звонок телефона заставил девушку невольно вздрогнуть и разорвать нить тягостных размышлений. — Джейсон... — прошептала Рэйко, глядя на экран. За эти дни от него было около пятидесяти пропущенных, и не поднять трубку сейчас – означало окончательно все испортить. — Алло? — Рэйко, детка! Наконец-то! Как ты? Что со связью? Где ты была все эти дни? Как тебя... — Джейсон, успокойся, — перебила парня Рэйко, зажимая телефон между ухом и плечом и поспешно натягивая теплые штаны. — Я сейчас на горячих источниках вместе с коллегами, мы тут проходим обучение. Тут плохая связь, я сейчас выйду, но не удивляйся, если вдруг пропаду. — Ты все еще там?! Но в Канто обещали циклон! Как ты будешь выбираться? Мне приехать за тобой?! Ты должна быть со мной рядом! Твой отец мне чуть шею не свернул, когда узнал, что ты уехала! Что с твоей ногой?! Детка, ты так нас всех напугала... — Я знаю, — всунув руки в рукава кардигана, Рэйко вышла в коридор. Лучше всего связь ловила у окна в конце коридора – это Рэйко поняла, когда разговаривала с Мэй – но потрясающая слышимость в комнатах навязывала определенные правила телефонного разговора. — Со мной все ок. Не кричи, пожалуйста. Мы вернемся через три или четыре дня, и я позвоню тебе. — Я соскучился, детка! Моя постель такая холодная без тебя!       "О черт", — мысленно простонала девушка, стискивая зубы и стараясь пропустить мимо ушей поток эмоций Майклза. Рэйко была вынуждена признаться самой себе, что ее давно уже раздражала его говорливость и излишняя патетичность, но он все еще был ее парнем, и поэтому она продолжала слушать все, что он говорил. — ...тебя целовать, — закончил, наконец, американец. — О, детка, скорее бы тебя увидеть! — Я тоже соскучилась, Джейсон, — выдавила из себя Ёши. — Кстати, спасибо за букет. — О, да не за что, детка. Я делаю все лишь для тебя. — Угу. — Ты такая молчаливая, — внезапно с весьма слышимой обидой укорил ее парень. — Может, ты там не одна? Может, у тебя уже есть кто-нибудь?       Рэйко похолодела. Мог ли он узнать?.. — Нет, что ты, Джейсон, — девушка фальшиво рассмеялась в трубку. — Я подружилась тут с одной коллегой, Софи Марсель, она из Франции, представляешь? И уже так долго живет в Японии!.. — Я не переживу, если у тебя появится другой, — внезапно серьезно проговорил Майклз. Рэйко замолчала, вслушиваясь в его интонацию. — Ты для меня – весь мир, детка. Я не вижу своего будущего без тебя. — Джейсон... — растерянно пробормотала Ёши, не понимая, чем именно вызвана такая перемена, и боясь самого страшного. — Я... я тоже тебя люблю. — Я знаю, детка.       Они замолчали. — Я... у меня телефон садится, — соврала Рэйко, привалившись спиной к стене и закрыв глаза. Разговор не шел, и на душе остался осадок после вынужденного признания. Признания, которое уже давно не соответствовало правде. — О, ну тогда до связи. Обязательно позвони, как приедешь, у меня есть важный сюрприз для тебя.       "Хватит с меня сюрпризов", — кисло подумала Рэйко, вспоминая про фото. — Хорошо. До связи.       Отключившись, Рэйко прислонилась лбом к холодному оконному стеклу. За окном не было видно ничего, кроме потоков ливневого дождя и силуэтов гнущихся от ветра деревьев. От окна сильно дуло, и руки девушки покрылись гусиной кожей от холода, но Рэйко упрямо продолжала стоять, цепляясь за холод, как за спасательный круг. Ей не хотелось возвращаться назад. Потому, что стоило ей остаться наедине с собой, как в голову лезли дурацкие мысли, и не было спасения от себя самой.       Совесть – самый худший собеседник. Особенно сейчас. — Какая печальная картина, — насмешливо раздалось позади. Рэйко не обернулась, впившись пальцами в оконную раму. Она знала, что рано или поздно он выйдет. Как знала и то, что будет невольно ждать этого момента. Стоило им оказаться на одной территории, как все начиналось, словно в дешевом романе – случайные встречи наедине, разговоры, полные двусмысленностей и эмоции, которые невозможно контролировать. Только вот в романах герои обычно любят друг друга, а они... "Хм, а как называется антипод романа? Может, это триллер?" — внезапно заинтересовалась Рэйко, задумавшись.       Ханамия неслышно подошел, заняв место за ее спиной и заглядывая в окно поверх ее плеча. — Там что-то настолько интересное, что Вы меня игнорируете, Ёшивара-сан? Или слишком тронул разговор с возлюбленным? — Тебя это не касается, — процедила сквозь зубы девушка, отстраняясь и почти вплотную прислоняясь к окну, чтобы оказаться как можно дальше от Ханамии. — Отойди от меня. — Ну-ну, не стоит быть такой невежливой с начальником, — ехидно усмехнулся Макото, дотрагиваясь до отросших волос девушки, длиной поравнявшихся с лопатками, и перекидывая пряди со щеки назад, за спину.       Рэйко стиснула зубы, устремляя пристальный взгляд на его мутное отражение в окне. — А какой надо быть с начальником, который портит тебе всю жизнь? — зло прошипела она, сжимая кулаки. Как же ей надоело чувствовать себя слабой! Постоянно, раз за разом бороться – и все равно проигрывать... — Вежливой, обходительной и стараться всячески ему угодить, — назидательно произнес японец, пряча руки в карманы и отодвигаясь от девушки на пару шагов.       Рэйко шумно выдохнула, разворачиваясь. Как же достало быть его жертвой!       Ёшивара вскинула голову, полоснув по стоящему напротив мужчине острым, враждебным взглядом. — Зачем? Ты ведь все равно рано или поздно раздавишь меня, словно мусор под ногами. Ты ведь этого хочешь, верно?!       Ханамия не ответил, насмешливо разглядывая девушку. Казалось, его не трогают ни ее слова, ни ее взгляд, ни ее чувства. — Да чего ты хочешь от меня, урод?! — яростно выдохнула Рэйко, угрожающе надвигаясь на него. Макото даже не пошевелился, лишь пренебрежительно вздернул бровь. Ёши вцепилась в лацканы его кардигана, приподнимаясь на цыпочки и в упор уставившись в глаза мужчины. — Я устала, все! Ты выиграл. Забирай, что хочешь и отвали ты уже от меня! Что тебе нужно?!       Ханамия смотрел на нее сверху вниз и высокомерно ухмылялся, глядя на жалкие потуги Рэйко запугать его. Впрочем, он ясно видел, что она на грани… Видел еще вчера, но не поверил – надеялся, что эта игра еще не кончена. Ему даже не стоило ломать ее – лишь подтолкнуть.       И все же... Эти сверкающие синие глаза, ярость, плещущая в них, побелевшие губы, тонкие пальцы, цепляющиеся за его одежду... Ханамия был в восторге. Резким движением сбросив с себя ее руки, толкнул Рэйко к стене, сжимая мягкое горло. Она судорожно задергалась, ногтями впиваясь в чужую кожу и пытаясь урвать хоть глоток воздуха, но тщетно – его хватка была стальной. Несколько секунд Ханамия наблюдал за бессильной яростью девушки, а затем ослабил нажим, позволяя ей вдохнуть, и шепнул: — От тебя – ничего.       Рэйко бессильно зажмурилась, обмякая в его руках. Ханамии пришлось перехватить ее подмышки, чтобы не позволить упасть и медленно опустить на пол. Казалось, девушка потеряла сознание, но тонкие ручейки слез, катившихся из-под закрытых век, свидетельствовали об обратном. — Милым быть не получилось, — насмешливо постановил Макото, уничижительно разглядывая впервые плачущую при нем девушку. Ёши не ответила, подтягивая к животу колени и обхватывая их руками. Плечи брюнетки вздрагивали от рыданий, но она не издала ни звука, безмолвно продолжая плакать. Потерянные тапочки валялись рядом, а босые ступни наверняка замерзали на холодном полу, но Ханамия отстраненно замечал все это, задумчиво перекатываясь с пятки на носок. Так и не сделав ничего, чтобы помочь девушке, Макото уже было сделал шаг в сторону своей комнаты, как его остановил ее тихий шепот: — За что?..       Парень замер, удивляясь вопросу, и пожал плечами. — Я так хочу. Разве это не достаточная причина?       Рэйко издала смешок вперемешку со всхлипом, и неловко поднялась на дрожащих ногах, цепляясь за стену. Лицо девушки опухло от слез, а на шее краснели следы от пальцев, но она криво улыбалась, прячась от взгляда Макото за завесой спутанных волос. — Тебе все равно не сломить меня, — твердо прошептала она, и брюнету показалось, что эти слова были адресованы вовсе не ему.       Макото отвернулся от Рэйко, вновь пожимая плечами, и направился к себе. — Посмотрим, — зловеще бросил он в ответ.       Ёшивара показала ему в спину фак, стискивая зубы. — Я больше не буду твоей жертвой, — исступленно, словно молитву, зашептала она, сжимая пальцы в кулаки и чувствуя, как короткие ногти впиваются в кожу. — Не буду, не буду!       Дверь комнаты Макото захлопнулась с громким стуком, ставя точку в их беседе. Рэйко коротко рассмеялась, потирая саднящее горло. Теперь было ясно, почему она страдает приступами панических атак и удушьем – лишение ее кислорода было, по-видимому, любимым занятием Ханамии.       И все же, несмотря на произошедшее, Рэйко чувствовала – что-то изменилось. Ханамия поймал ее, хотя мог дать упасть, и это было... странно.